Максим Пешков, юрист, адвокат, эксперт Фонда поддержки пострадавших от преступлений

Как сообщают СМИ, принят законопроект, согласно которому снимать заключенных можно будет только с их письменного согласия или с согласия родителей, если речь идет о несовершеннолетнем обвиняемом. Также будет необходимо письменное разрешение от начальника места содержания под стражей или его заместителя. Членов ОНК будут пускать в СИЗО и разрешать запись только до тех пор, пока они задают вопросы, относящиеся к обеспечению прав обвиняемых или подозреваемых, и пока выполняют правила распорядка. В ином случае «беседа будет немедленно прерываться».

Максим Пешков, юрист ФПП:

На настоящий момент, п.3 ч.1 ст. 16 ФЗ “Об общественном контроле за обеспечением прав человека в местах принудительного содержания и о содействии лицам, находящимся в местах принудительного содержания позволяет: “беседовать с подозреваемыми и (или) обвиняемыми, содержащимися под стражей, по вопросам обеспечения их прав в местах принудительного содержания в условиях, позволяющих представителю администрации соответствующего места принудительного содержания видеть их и слышать”.

Принятый Государственной Думой проект Федерального закона, вносящий поправки в закон об общественном контроле (Закон об ОНК) декларирует расширение полномочий членов ОНК, наделяет их правом производить фото/видео и киносъемку с согласия подозреваемых и обвиняемых. Кроме того расширяется и сам перечень мест принудительного содержания, к которым законопроект относит судебно-психиатрические экспертные медицинские организации и медицинские организации, оказывающие психиатрическую помощь в стационарных условиях.

Вместе с тем, мы видим, что наряду с декоративным расширением прав членов ОНК, законодателями вносятся поправки позволяющие администрации места принудительного содержания прервать беседу членов ОНК с подозреваемым, обвиняемым в случае: “обсуждения членами общественной наблюдательной комиссии вопросов, не относящихся к обеспечению прав подозреваемых и обвиняемых в местах принудительного содержания”. Данная формулировка не устанавливает перечень вопросов (или критерии, согласно которым те или иные обсуждаемые вопросы должны быть отнесены к обеспечению прав подозреваемых и обвиняемых в местах принудительного содержания), условия (основания) и порядок принятия решения о прерывании обсуждения, а также не обеспечивает четкой нормативной правовой регламентации алгоритма действий представителя мест принудительного содержания, что на стадии правоприменения может повлечь неопределенность и привести к отсутствию единообразного толкования указанной нормы.

В соответствии с подпунктами «а» и «ж» пункта 3 “Методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов”, утвержденной постановлением Правительства Российской Федерации от 26 февраля 2010 г. № 96 «Об антикоррупционной экспертизе нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов», предлагаемая абзацем четвертым подпункта «а» пункта 7 норма содержит коррупциогенные факторы, устанавливающие для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил, а именно широту дискреционных полномочий – отсутствие или неопределенность сроков, условий или оснований
принятия решения, наличие дублирующих полномочий государственного органа, органа местного самоуправления или организации (их должностных лиц), а также отсутствие или неполноту административных процедур – отсутствие порядка совершения государственными органами, органами местного самоуправления или организациями (их должностными лицами) определенных действий либо одного из элементов такого порядка.

Необходимо констатировать, что при работе над данным законопроектом были полностью проигнорированы замечания изложенные в заключение Общественной палаты РФ по результатам Общественной экспертизы данного законопроекта, направленные в Государственную Думу РФ 25.01.2016 № 5ОП-2/135

Также необходимо заострить внимание на том, что в соответствии с законопроектом, членами ОНК не могут быть лица, близкий родственник которых отбывает наказание в местах лишения свободы. При этом, существующая редакция Федерального закона и так содержит в себе норму не позволяющие члену ОНК проверять конкретное место принудительного содержания в случае содержания в нем его близкого родственника. При этом подобного запрета не содержит Федеральное законодательство, регламентирующее работу службу в абсолютном большинстве органов исполнительной власти.

ФПП