На прошлой неделе Госдепартамент выделил группу стран, неэффективно борющихся с торговлей людьми. В их число вышла Россия. Известный правозащитник, член комиссии Общественной палаты по контролю за деятельностью правоохранительных органов и реформированием судебно-правовой системы Ольга Костина решительно не согласна с выводами Госдепартамента относительно качества проводимой в России работы по решению проблем работорговли:

– Думаю, что критика Госдепартамента вызвана определенным охлаждением российско-американских отношений, которые мы в последнее время наблюдаем. В частности, они недовольны тем, что для них сейчас значительно затруднена работа с российским неправительственным сектором. А надо сказать, что именно неправительственный сектор в основном занимался и занимается этой проблематикой, и до последнего времени госдеповские программы значительно влияли на эту историю.

Впрочем, привлекались программы не только Госдепартамента, но и, например, той же Международной организации по миграции, при помощи которой сооружались временные убежища для лиц, вызволенных из рук работорговцев. Потом этот проект закрылся, и Госдепартамент на протяжении двух лет предпринимал попытки возобновить его на условиях софинансирования. Из этого ничего не вышло, так что не исключаю, что в том числе и это стало весомой причиной такого их вывода.

Честно говоря, пока мы в полном объеме не осознаем всю глубину этой проблемы, фактически только сейчас мы начинаем ей серьезно заниматься. Но все же заявление, что Российская Федерация, по сути, не предпринимает никаких усилий для ее решения, не выдерживает никакой критики. Госдепартамент США прекрасно знает, сколько круглых столов и конференций ежегодно происходит в России по этой тематике. Недавно у нас в Общественной палате происходило обсуждение с участием всех заинтересованных сторон: были представители МВД, Генпрокуратуры, Следственного комитета, миграционных служб.

Обсуждался вопрос, не только как пресекать такие преступления и вылавливать рабовладельцев, но и как помогать их жертвам. Зачастую ими оказываются люди без документов, и с детьми, которых преступники также удерживали. Дискуссия идет достаточно интенсивно, возможно, она пока не достигла законодательного уровня и мы нуждаемся в каких-то более жестких законодательных решениях, но я думаю, что и эти не за горами. Для того, чтобы что-то менять в законах, нужно прежде всего хорошо понять практику. И я знаю, что в миграционной службе этот вопрос сейчас изучается: в регионах уже работают убежища, куда жертвы рабской эксплуатации имеют возможность обратиться. В частности, все необходимые мероприятия были проведены по защите женщин с детьми, которые были вызволены из рабства в Москве.

Говорить о том, что мы сейчас можем похвастаться какими-то особенными достижениями, конечно, рано, но говорить о том, что у нас в стране не ведется серьезной работы по этой части, просто нечестно. Жесткость оценки американского Госдепартамента вызвана именно политическими причинами, а не анализом объективной картины.

– А сама проблема в большей степени объясняется недостатками законодательства или недостаточно качественным правоприменением?

– У нас есть, конечно, определенная проблема в законодательной части, нужно серьезно проработать вопрос о жесткости наказания за такие вещи. Пока он открыт, действующего законодательства сейчас явно недостаточно для искоренения работорговли. Но все же, на мой взгляд, наиболее важным является именно вопрос реагирования на эти вещи. Это стало совершенно очевидно на примере истории, когда блогеры и журналисты обнаружили в московском районе Гольяново в одном из продуктовых магазинов людей, удерживаемых в рабстве.

Мы обсуждали тот случай, были озвучены те проблемы, с которыми столкнулись компетентные органы в работе с ним. Одним для принятия мер и возбуждения уголовного дела недоставало каких-то правовых аспектов, другие не могли ничего предпринять, потому что дело выходило за рамки их компетенции и им должно было заниматься сопредельное ведомство. В процессе следствия в полный рост встал вопрос, что делать с освобожденными. Они только и спрашивали: «Вы нас теперь депортируете? Выкинете из страны туда, где для нас нет ни еды, ни работы? Куда нам деваться с детьми? Жить негде». Этих людей на время следствия к тому же нужно помещать куда-то в безопасное место, чтобы они могли честно давать показания, не боясь, что их лишат жизни, работы и здоровья. А для этого ведь тоже нужны средства: их нужно содержать, кормить, зачастую и лечить…

И центр тяжести в решении этой проблемы, как мне кажется, нужно переносить даже не столько в сторону усиления и ужесточения законодательства в этой области, сколько в сторону создания механизмов выявления и содействия пострадавшим. Я думаю, что если мы сейчас на этом сосредоточимся, это в большей степени поможет нам понять и глубину требуемых законодательных инициатив.

КМ онлайн