Сокрытие преступлений в том числе собственных, липовая отчетность, искажение реальной картины с преступностью в стране – от всего этого правоохранительная система может избавиться в ближайшее время.

С этого года за всю отчетность по совершенным преступлениям, а также их раскрытию будут отвечать не сами полицейские или следователи, которые их возбуждают и ведут, а независимая сторона – прокуроры. Что на самом деле в последние годы происходило с правовой статистикой и почему ее отдали надзорному ведомству рассказал начальник управления правовой статистики Генпрокуратуры Олег Инсаров.

Укрытие преступлений – по-прежнему одна из главных проблем в правоохранительных органах?

Олег Инсаров: Как ни странно это звучит, но наряду с укрытием преступлений погрузились и в другую крайность – их избыточный учет.

Например, в Томской области согласно уголовному делу, переданному в суд, обвинялась бухгалтер, которая в течение 5 лет выписывала липовые командировочные на работников. Расписывалась в ведомостях и получала деньги – кассир этого же предприятия.

Совершенно очевидно, что действия обвиняемых должны учитываться как одно преступление.

Однако при направлении в суд уголовного дела работникам бухгалтерии предъявлены обвинения не только в совершении мошенничества организованной группой в особо крупном размере, но и еще в 745 эпизодах преступной деятельности, а в информационный центр направлены соответствующие статистические карточки.

Одно это дело сразу дало тридцать процентов всех зарегистрированных за год в области фактов мошенничества и половину преступлений экономической направленности. Следует подчеркнуть, что они оказали существенное воздействие и на общий показатель раскрываемости.

Суд исключил излишне вмененные эпизоды преступных деяний.

Но ведь прокурор должен был еще до суда обратить внимание на такой всплеск раскрытых преступлений?

Олег Инсаров: К сожалению, и прокуроры не безгрешны. Мы были вынуждены поправлять наших коллег, чтобы они более тщательно изучали и подписывали карточки. Если честно, то мы очень серьезно закрутили гайки в этом отношении и сейчас прокуроры буквально под микроскопом изучают каждую строку в карточке учета.

Например, в Курской области прокуроры выяснили, что больше половины дел о незаконном обороте оружия были поставлены на учет на основании постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в связи… со смертью подозреваемых. То есть обнаружен труп, а в кармане одежды патрон, нож или кастет – вот вам, пожалуйста, сразу отчитались по трем статьям. Или умирает человек, а у него дома находят ржавую гранату и полусгнившую трехлинейку времен войны – все, раскрыли подпольного оружейного барона. Я думаю, не надо объяснять, что такая "раскрываемость" очень серьезно искажает реальную картину состояния преступности. Кроме того, многие необоснованно признаны посмертно преступниками, и их честное имя должно быть восстановлено.

Поэтому, когда прокуроры проанализировали статистику о принятых правоохранительными органами решениях о прекращении уголовного дела в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, количество таких дел стало резко сокращаться. В Иркутской области, к примеру, за 4 последних года число уголовных дел, прекращенных в связи со смертью виновного лица, снизилось в 2,5 раза.

Судя по вашим словам, основные манипуляции с цифрами и фактами, а зачастую и сокрытие преступлений происходит в регионах, на уровне низового звена правоохранительных органов. Насколько вообще это серьезное явление?

Олег Инсаров: Все очень серьезно. Прокурорами ежегодно выявляются миллионы нарушений законов, допущенных при рассмотрении сообщений о преступлениях, а также дополнительно ставится на учет свыше 100 тысяч ранее известных, но по разным причинам неучтенных посягательств.

В некоторых регионах установлены случаи фальсификации статистических карточек, подписанных неустановленными лицами от имени работников прокуратуры.

В Омской области возбуждено уголовное дело по факту подделки печатей окружной прокуратуры и подписей прокурорских работников на статистических карточках по уголовным делам.

Поводом для этого послужило то, что в 2011 году неустановленные сотрудники органов внутренних дел сфальсифицировали статистические карточки по уголовным делам о нераскрытых преступлениях, указав в них недостоверные сведения о том, что фактически совершенные грабежи, разбои и мошенничество квалифицированы по менее тяжким составам преступлений. Это снизило напряженность вокруг показателя раскрываемости тяжких преступлений, за которые спрос, как известно, особый.

Для чего понадобилось передавать правовую статистику всех правоохранительных органов в руки прокуроров?

Олег Инсаров: Уже ни для кого не секрет, что деятельность правоохранительных органов несовершенна и должна меняться. Сегодня гонка за показателями зачастую является первопричиной и манипуляций со статистикой, и применения незаконных методов расследования. Как показывает надзорная практика, статистический учет, осуществляемый органами внутренних дел, нередко создает более благополучное впечатление о состоянии преступности в стране, чем фактическое. Очень важно выстроить объективную информационную политику в этом вопросе. Мы должны понимать, с какой преступностью имеем дело, каков ее срез, латентная составляющая. И начинать нужно с объективного учета на низовом уровне.

Ведь общая картина складывается из того, что зарегистрировано и расследовано непосредственно "на земле", в каждом из районов нашей страны.

Простой пример: обычный следователь в обычном российском регионе заполняет карточку статистической отчетности по расследованному убийству. Укажет, что дело направлено в суд – будет раскрытое убийство, внесет данные, что оно приостановлено – получит нераскрытое преступление и хмурые брови начальника. Укажет кроме прочего, что человек, совершивший это преступление, – уроженец одной из бывших республик СССР, пополнит статистику сведениями о совершении убийств гражданами СНГ. Напишет, что убийство произошло на улице – одна статистика, в доме – уже другая. Укажет, что человек был ранее судим – это уже характеристика рецидива. Забудет написать об этом – совсем другая история.

А что изменится от того, если в карточке написали или не написали подобные вещи?

Олег Инсаров: Изменится очень многое. Такова сила статкарточки. Объективная статистика крайне необходима для выработки адекватных мер противодействия преступности и ее профилактики. Снижается рецидивная преступность – молодцы. Если увеличивается, значит, кто-то явно не дорабатывает. Главное – чтобы это было отражение реальной ситуации.

Например, у нас в последнее время идет увеличение в 2-2,5 раза числа преступлений, совершенных в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Это не говорит о том, что преступники стали чаще пить либо употреблять наркотики, просто раньше эти сведения гораздо реже отражались в карточках. Ведь если окажется, что в каком-нибудь городке или селе большинство преступлений было совершено в пьяном виде, то тут надо вопросы сразу задавать всем субъектам профилактики. Что там у них вообще происходит.

Хорошо, а что мешает прокурору также "поиграться" со статистикой?

Олег Инсаров: Прокуратура в этой связи самый независимый орган. Ведь пресловутый процент раскрываемости не входит в систему оценок прокурора. Мы осуществляем координацию деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью, надзор за следствием, дознанием и оперативно-розыскной деятельностью, однако сами не проверяем сообщения о преступлениях и не расследуем уголовных дел. В этом и заключается универсальность прокурора. Он имеет доступ ко всем делам и материалам, но сам производство не осуществляет. Результат всех расследований его интересует лишь с позиций обеспечения прав участников процесса и законности принятого решения. При этом мы крайне заинтересованы в том, чтобы уголовно-правовая статистика была объективной.

Говоря официальным языком – главная цель создания государственной автоматизированной системы правовой статистики – обеспечить прозрачность, достоверность и полноту учетных сведений о преступлениях. Кроме того, мы получаем возможность проследить всю цепочку событий, начиная от сообщения о совершенном преступлении до исполнения судебного решения, исполнения уголовного наказания и снятия судимости.

Иногда разные ведомства по одним и тем же вопросам приводят разные данные. Например, Генпрокуратура сообщила, что в 2011 году по результатам проверок по сообщениям о насилии со стороны сотрудников правоохранительных органов было возбуждено всего лишь 250 уголовных дел. А вот по данным Следственного комитета, таких дел более 4 тысяч. Откуда такое серьезное несоответствие?

Олег Инсаров: К сожалению, единой государственной статистики по этому вопросу не существует. И это одна из задач, которая стоит перед прокуратурой – унифицировать процессы сбора и формирования статистических данных. Что же касается сути приведенных Генеральной прокуратурой цифровых показателей, то они основаны на сведениях, поступивших от прокуроров субъектов России, которые, в свою очередь, получают копии соответствующих процессуальных документов. При этом речь идет только о преступлениях, связанных с насильственными незаконными методами воздействия на участников уголовного судопроизводства.

Не соглашаясь с названными цифрами, Следственный комитет таких данных не называет, а говорит обо всех уголовных делах, которые возбуждены по фактам совершения сотрудниками правоохранительных органов преступлений, в том числе общеуголовной направленности. В их число включаются и убийства, и коррупционные посягательства, все преступления, совершенные на бытовой почве, и другие преступления, совершенные сотрудниками правоохранительных органов.

Не секрет, что в последние месяцы резко сократилась выявляемость коррупционных преступлений – неужели саботаж?

Олег Инсаров: Нет, это как раз и есть работа прокуроров. Потому что в ситуации, когда при тысяче выявленных коррупционных преступлений, до суда дошло всего 100 дел и только 30 коррупционеров по решению суда было осуждено, при детальном анализе выяснилось, что не было этой тысячи преступлений.

Все эти проверки имели реальные последствия для тех кто "играл со статистикой"?

Олег Инсаров: Всего в результате деятельности контрольных групп, созданных в прокуратурах всех субъектов Российской Федерации, установлено свыше 120 тысяч нарушений, допущенных при учете преступлений, а также более 8,5 тысячи нарушений, связанных с искажением сведений при формировании статистической отчетности о результатах следственной работы и дознания. По итогам этой работы свыше 1,3 тысячи должностных лиц, нарушивших закон, были привлечены к дисциплинарной ответственности. Кроме того, в связи с выявленными нарушениями прокурорами внесено 1,5 тысячи представлений и более 400 требований об устранении нарушений федерального законодательства.

Все правоохранители адекватно восприняли новые функции прокуроров?

Олег Инсаров: Вряд ли кому-то понравится, что мы требуем уменьшить положительную статистику.

В Хабаровском крае с 2 до 200 выросло число реабилитированных лиц. Просто прокурор потребовал поставить реальную цифру. А кому хочется про себя плохо писать – мол, я никудышный следователь, если обвинял невиновных людей или не мог собрать достаточные доказательства по виновным. В Москве "баловались" с вопросами квалификации убийств. Когда побои и легкий вред здоровью квалифицировался как покушение на убийство.

Следственный комитет тоже будет передавать данные Генпрокуратуре?

Олег Инсаров: У Следственного комитета сложилось особое мнение по существу новых полномочий прокуратуры. Он настаивает на своем исключительном праве самостоятельно формировать официальную статистическую информацию о результатах следственной работы и рассмотрения сообщений о преступлениях в следственных органах, а также о переносе срока уже вступившей в законную силу вышеуказанной нормы.

Хочу еще раз подчеркнуть, что, хотя в Следственном комитете и сейчас настаивают на том, что могут самостоятельно формировать и представлять статистические сведения в Росстат, закон им этого не позволяет. Вся статистика теперь относится к ведению Генпрокуратуры.

Если говорить о самой системе учета данных, что она будет представлять из себя с технической точки зрения?

Олег Инсаров: По заказу Генеральной прокуратуры была разработана федеральная база формирования и ведения сводных статистических данных, которые представляются правоохранительными органами, в настоящее время проводится ее опытная апробация. Сейчас идет работа по созданию государственной автоматизированной системы обработки всей поступающей информации о совершенных преступлениях и их раскрываемости.

В этом году планируется провести техническое проектирование государственной автоматизированной системы правовой статистики – ГАС ПС и создать федеральный центр обработки статистических данных о состоянии преступности.

Вторым этапом работ по созданию и внедрению ГАС ПС предусмотрено создание к концу года пилотной зоны в составе 5 – 10 субъектов России, куда планируется включить прокуратуры и информационные центры МВД по Республике Татарстан, управлений МВД России по Орловской, Псковской, Смоленской и Тульской областям и управления на транспорте МВД России по Приволжскому федеральному округу.

Иван Егоров, "Российская газета" – Федеральный выпуск №5808