Директор Института этнологии и антропологии РАН, руководитель Сети этнологического мониторинга, член Общественной палаты РФ Валерий Тишков считает, что отечественная модель этнологического мониторинга может быть использована для организации аналогичной работы в странах, где имеются проблемы с положением меньшинств и где существует этноконфессиональная напряженность. О том, почему российские правозащитники должны быть активны на международной арене Валерий тишков рассуждает в своей статье, опубликованной в "Российской газете". (Фото: Виктор Васенин, "РГ")    
 
В эти дни начали свою работу парижский и нью-йоркский офисы негосударственного фонда "Институт демократии и сотрудничества", идея создания которого впервые прозвучала в мае 2007 года на встрече членов Совета Общественной палаты с президентом Путиным. Тогда было высказано предложение о необходимости для России и ее НКО занять более активную позицию относительно мониторинга ситуации с правами человека в других регионах мира, включая европейские страны.

Этот мониторинг в том числе должен оценивать ситуацию, в которой находятся национальные, языковые, религиозные меньшинства и мигрантские сообщества в Европе. А их положение довольно проблемное. В ряде развитых стран существуют открытые конфликты, продолжается террористическая деятельность. При этом до сих пор Верховный комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств так и не был допущен к оценке ситуаций в Ольстере, Корсике, Тироле или в других конфликтных регионах стран Запада. Решение же ряда влиятельных мировых игроков по Косово совсем запутало дело, вознаградив вооруженную сецессию и самопровозглашенную независимость.

В то же время Россия обладает богатым опытом, чтобы выступить с инициативой действительно научного этномониторинга, а не делать его предметом политической игры и не быть только объектом внешних оценок, которые чаще всего носят необъективный характер. Наиболее одиозными были еврорезолюции по поводу якобы трагического положения угро-финских народов России. "Забота" исходила главным образом от эстонских и американских политиков, чтобы отвести от стран Балтии критику за масштабную дискриминацию нетитульного населения, прежде всего русских.

Истинное положение дел с финно-угорскими народами в России показала Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов – российская НКО, которая в сотрудничестве с представителями 13 стран бывшего СССР доказала необъективность европейских резолюций и докладов. На самом деле состояние культур и традиций финно-угров в России может служить примером для аналогичных малых групп, проживающих в крупных государствах. Они имеют территориальную автономию, культурные и научные центры, общественные объединения, представительство во властных структурах и даже право вето в законодательных делах, если речь идет о районах их традиционного проживания и природопользования. Демографическая ситуация среди обских угров лучше, чем среди эстонцев или венгров, которые пекутся об их вымирании. Переход на русский язык части мордвы, карелов, марийцев и других – это добровольный выбор россиян. Никто не имеет право осуждать его, как никто не осуждает ирландцев за давний переход на английский язык.

Россия обладает значительным опытом не только сохранения и развития этнокультурного разнообразия и соблюдения прав коренных малочисленных народов, а также языковых меньшинств. У России уникальный позитивный опыт сосуществования религий! Будучи страной христианско-православной по истории и большинству верующего населения, наша страна имеет около двух десятков миллионов жителей, которые исповедуют или находятся в другой религиозной традиции, прежде всего в исламской. Растерянной перед исламским вызовом Европе стоит поучиться тому, как уже веками уживаются две мировые религии, например в регионе Поволжья.

Сегодня в мире существует много общественных организаций, исследовательских центров и фондов, которые занимаются защитой прав меньшинств, а также миротворчеством. Они превратились в целую международную индустрию, учитывая, что вооруженные конфликты и насилие на этнорасовой и религиозной почве стали одной из главных причин жертв и разрушений в мире. Особое место в этой системе занимают западные исследовательские группы, НПО и фонды. К сожалению, некоторые НПО создаются под заказ, для выполнения определенной миссии, которую государству напрямую невозможно или неудобно выполнять. Так, например, для обеспечения "досамоопределения" Федерации Югославии после первого распада, на этот раз за счет Косово и Черногории, американцами была создана НПО, которая консультировала косовских сепаратистов, как создавать параллельные структуры власти и как вести дело к выходу из общего пространства. Координировал деятельность этого НПО бывший президент Корпорации Карнеги за международный мир, отставной дипломат Морт Абрамовиц. Свою миссию эта НПО выполнила, превратив разрозненные группы албанских экстремистов и криминальных боевиков в мощную политическую и вооруженную силу, а югославскую провинцию Косово-Метохия в де-факто независимый регион с крайне неясным будущим.

Однако одними только заказными НПО и политизированными исследованиями проблемы с этническими, религиозными и языковыми меньшинствами в Европе и в других регионах мира не решить. России, и в частности отечественным НПО, давно пора расширить сферу мониторинга этнических проблем и проблем демократии в зарубежном мире. Несмотря на то, что данное направление научной и общественной деятельности возникло у нас только в последние 15 лет, Сеть этнологического мониторинга вместе с Институтом этнологии и антропологии РАН успела накопить большой опыт мониторинга этноконфессиональной ситуации не только в России, но и в странах бывшего СССР.

Отечественная модель этнологического мониторинга может быть использована для организации аналогичной работы в странах, где имеются проблемы с положением меньшинств и где существует этноконфессиональная напряженность. Назову только несколько ситуаций: положение цыган в странах Центральной Европы (особенно в Румынии, Чехии, Польше, Италии), положение венгров в Чехии, Словакии и Румынии, ситуация, в которой находятся российские немцы и сербы в Германии, шведы и русские в Финляндии, сардинцы и тирольцы в Италии, бретонцы и корсиканцы во Франции, баски и каталонцы в Испании, ирландцы, расовые и миграционные меньшинства в Великобритании. Массовые нарушения прав меньшинств и религиозных общин продолжаются на территории бывшей Югославии, особенно в Косово.

Сеть этнологического мониторинга планирует установить контакты с общественными организациями и исследовательскими группами, которые занимаются данными вопросами. Таким образом, для российских экспертов и профильных НПО открывается перспектива применить к регионам так называемого дальнего зарубежья собственный уникальный опыт и знания в области этноконфессиональной проблематики.

В 90-е годы Сеть получала финансовую поддержку от ЮНЕСКО, программы ТАСИС Фонда Джона и Кэтрин Мак-Артуров. Сегодня ситуация изменилась: федеральный бюджет с 2006 г. выделяет средства на гранты для НКО, которые распределяются с помощью Общественной палаты. Российский бизнес и фонды более активно поддерживают ученых, гражданские инициативы и организации. Зарубежные фонды уже не играют ведущую роль в поддержке институтов гражданского общества.

Поддержка со стороны российских президентских грантов позволяет Сети этнологического мониторинга продолжать свою деятельность и расширять ее географию за счет стран Европы и Азии, где, по нашему мнению, нарушаются права расовых, национальных и религиозных меньшинств. Здесь нам нужны партнеры и мы открыты для сотрудничества.

"Российская газета" – Федеральный выпуск №4615 от 19 марта 2008 г.

http://www.rg.ru/2008/03/19/nko.html