В одном из посланий Президента сказано о необходимости разработки в России единой службы поиска детей. Пока ее нет, в год теряются десятки тысяч детей, несколько тысяч пропадают бесследно.

В последние недели все чаще в новостях появляются сообщения о пропаже детей. Стоит вспомнить нашумевший случай с мальчиком в Приморье, чью видеокамеру нашли на несколько дней раньше, чем самого мальчика. И в 90% случаев дети попадают в беду именно оттого, что их никто, кроме родителей, не ищет в первые сутки после исчезновения. Драгоценное время теряется, а наша родная страна так широка, что порой ребенок может успеть уехать далеко, и даже, если он оказался в соседнем городе или районе, то след его теряется.

В одном из посланий Президента сказано о необходимости разработки в России единой службы поиска детей. Пока ее нет, в год теряются десятки тысяч детей, несколько тысяч пропадают бесследно. А убитым горем родителям все продолжают повторять: "Ничего, не волнуйтесь, он погуляет и вернется".

Ушел из дома и не вернулся. За каждой сухой формулировкой – человеческая драма. И зачастую ее финал неизвестен. Фотографии симпатичных улыбающихся детей ежедневно пополняют базу пропавших без вести. По статистике, находят половину из них – живыми или мертвыми. Остальные годами числятся пропавшими без вести, и хотя по закону срока давности такие дела не имеют, ищут их только родители и близкие.

"Это у мамы пропал один ребенок, а у сотрудника милиции за день может быть 5 таких заявлений. И он просто физически не может разорваться. Иногда времени нет на территорию выйти", – объясняет частный детектив, бывший оперативник розыскной части Геннадий Соболь.

Правозащитница Ольга Костина много лет изучает проблему поиска детей. По ее словам, многие из них не оказались бы в списках без вести пропавших, если бы искать их начали сразу по горячим следам.

Один звонок – и информация о пропавшем ребенке уходит в виде смс нескольким сотням человек: "Внимание! В Подмосковье пропал человек! Нужна помощь". Еще нет даже фотографии пропавшего и карты местности, а лес уже прочесывают добровольцы. Студенты, врачи, домохозяйки, бизнесмены, рабочие – они разных профессий, возраста, достатка. Но здесь они все волонтеры, которые за "спасибо" пытаются вернуть ребенка домой живым и невредимым.

Эти люди объединились после трагедии в Орехово-Зуевском лесу, где осенью прошлого года заблудилась 5-летняя Лиза Фомкина. Тогда помощь к Лизе пришла слишком поздно. Тело ребенка нашли на 10-е сутки. Потом выяснилось, что Лиза умерла от переохлаждения, буквально за несколько часов до того, как до нее добрались волонтеры.

"Не должно быть так, чтоб люди терялись и их никто не искал. Статистика известна всем. Каждые полчаса в России пропадает ребенок. Каждый 6 часов пропадает ребенок, который никогда не будет найден", – говорит волонтер Сергей.

В МВД оперируют своей статистикой, получая информацию со всех регионов России. "Розыск без вести пропавших детей достаточно успешный. Ну, какие-то десятки остаются, которые не найдены", – говорит Андрей Щуров.

Максим Королев из Волгоградской области в этих десятках. Ребенок пропал почти год назад. 10 ноября ему будет 5 лет. Родители забили тревогу практически сразу. На поиски мальчика вышел весь хутор. Казалось, что не было места, куда бы они не заглянули, не залезли, не было высоты, куда бы они не поднялись и не осмотрели. Но Максим как сквозь землю провалился.

Максима ищут давно. Но по-прежнему о мальчике нет никакой информации. Геннадий Соболь в прошлом сам занимался поисками пропавших детей. Говорит, что ребенок, которого ищут месяцами, может оказаться в соседней больнице. Просто полиция и больница зачастую не обмениваются информацией, даже если эти два учреждения находятся в соседних зданиях.

"У меня был случай, когда два сотрудника одного отдела – один занимался опознанием трупов, а другой розыском пропавших без вести – сидели в кабинетах друг напротив друга. 5 лет человек был у одного в пропавших без вести, а у другого в неопознанных трупах, пока мы не пришли и дела не сопоставили", – рассказывает Геннадий Соболь.

О необходимости создания единого центра по розыску пропавших детей в России говорят давно. Например, в Америке такой центр существует уже больше 15 лет. Суть программы – максимально быстро оповестить о пропавшем ребенке все учреждения страны больницы, вокзалы, аэропорты, чтобы как можно больше людей знали о случившемся. В Америке пропавший ребенок – вообще новость номер один в средствах массовой информации

"Runaway Train Soul Asylum" – эта песня посвящена пропавшим детям. Композиция написана почти 20 лет назад. Тогда она потрясла весь мир. И страшно, что за эти годы эта тема утратила своей актуальности.

Создаваемый в России центр должен объединить усилия родителей, правоохранительных органов, медицинских и социальных служб. Необходимо создать единую систему оповещения по всей стране. Такой своеобразный банк данных, в который будет оперативно поступать вся информация из всех специальных учреждений. Но самое главное – время. Начинать поисковую операцию необходимо в первые часы после исчезновения ребенка. Как показывает практика, совместная работа полиции, спасателей, волонтеров почти всегда приводит к тому, что ребенка находят живым и здоровым.

"У граждан нет правовой возможности повлиять на какие-то вещи. У силовиков нет возможности такого размаха поиска", – говорит Ольга Костина.

В шкафу до сих пор висят его вещи. На стенах – фотографии. Здесь практически ничего не изменилось, хотя и прошло уже 8 лет. Женя Жихарев пропал в свой день рождения в 2003 году. Ушел с другом в магазин и не вернулся. За эти годы мать Жени сотни раз представляла себе, как вновь обнимет сына, не раз видела их встречу во сне и верит, что когда-нибудь это случится наяву. 8 лет Светлана Жихарева живет надеждой, что однажды ее сын вернется домой.

Сегодня тысячи семей в России ждут возвращения своих детей. Каждый день их становится все больше. Эта проблема распространяется, как эпидемия. И главное средство от этой болезни – внимательность родителей и общее неравнодушие. Иногда нужно оглянуться по сторонам, возможно, этого мальчика или девочку кто-то разыскивает. Ведь потерять ребенка – минутное дело, чтоб найти его, могут понадобиться годы.

Наталья Штонда, Первый канал