В городе Шадринск Курганской области 13-летняя девочка пришла в школу с травматическим пистолетом отца, чтобы разрешить конфликт со сверстниками – семь детей получили ссадины и синяки. В столичном районе Крылатское 13-17-летние садисты избили 14-летнего подростка, который попал в больницу с закрытой черепно-мозговой травмой. Их вычислили по уличным камерам видеонаблюдения, но в ответ они подстерегли друга жертвы и угрозами заставили его позвонить пострадавшему и потребовали забрать заявление.

С буллингом, по данным статистики, сталкивался каждый пятый российский школьник (в Европе – каждый десятый). Когда агрессия превратилась в наркотик, от которого подростки ловят кайф? Почему они звереют от беззащитности жертвы и полной безнаказанности?

– Лет в 11-13 я был разговорчивым, остроумным парнем, и у меня получалось объединять вокруг себя ребят. Иногда мы начинали кого-то “буллить”, – рассказывает Петр Налич, музыкант, автор и исполнитель песен, волонтер антибуллинговой программы для школ Травли.Net благотворительного фонда “Галчонок”. – Однажды я чуть не перешел грань. У меня был приятель, над которым я чувствовал интеллектуальное превосходство, не исключаю, что мнимое. Мы поссорились, и я так завелся, что стал заставлять его лезть в какую-то бочку (мы выясняли отношения на стройке). Вдруг он на меня посмотрел и сказал: “Петя, ты что?!” И я протрезвел. Когда человек входит в безумие, в раж, остановиться сложно и можно совершить ужасное. Без того “укола совести” все могло закончиться гораздо хуже.

По словам психолога Ильи Хломова, стоп-сигнал рано или поздно срабатывает у всех. Вопрос только в том, когда.

– Чувствительный человек остановится быстрее, менее чувствительный – только когда перейдет грань, – объясняет эксперт. – Воспитание и среда важны, но решающую роль играют индивидуальный опыт и характер.

Был в жизни Петра Налича и опыт жертвы. Он почему-то отказался играть со всеми и ушел. Друзья решили, что это не по-товарищески, и объявили ему бойкот – толкали и пинали.

– Это была классическая травля, – вспоминает музыкант, – но мне удалось справиться. Инстинктивно я стал разбивать эту слаженную компанию. Перетянул на свою сторону одного, другого…

Сейчас Петр Налич легко рассказывает о своем опыте и готов делиться им с подростками.

– Механизм зарождения буллинга понятен, – говорит он. – Все начинается с обидных слов, потом толкнули в коридоре, подловили в туалете… И если человек дает слабину, то компания начинает действовать как стая волчат, которая, заходя все дальше, может дойти и до убийства. А бывает, человека так затравливают, что он начинает жестоко мстить.

На встречах с Наличем школьники пытаются казаться правильными и говорят, что никакие вопросы нельзя решать силой.

– Иногда надо сражаться и вступаться за друга. А иногда не надо, потому что он не девушка и сам должен за себя постоять. – говорит Налич. – Помню, как в 10-м классе получил по морде от парня, который был сильнее меня. И хотя дрались мы с ним один на один, на место он пришел с друзьями. Видимо, они рассчитывали, что я откажусь драться, и тогда они надо мной поглумятся. Но я не струсил.

В детском коллективе очень важна иерархия, напоминает Илья Хломов. Часто единственный способ поднять свой статус – унизить другого. В ход идут обзывания, пинки, издевательства…

– Важно, чтобы это замечали взрослые, особенно учителя. А вовремя заметив, пробовали остановить, – объясняет он. – Несмотря на то что работа у них трудная – и сильно занятые собой родители, и дети часто неудобные и взбалмошные, – учителю надо находить общий язык с ребенком. Иначе он никогда не обретет рамки, выходить за которые человек не может.

Петр Налич тоже уверен, что единственный выход – это внимательный взрослый рядом. И неотвратимость наказания.

– Если подростки размещают свои “подвиги” в Сети, если идут на столь мерзкий поступок, да еще и окрашенный тщеславием, пусть будут готовы, что к ним придет полиция, – подчеркнул он.

Комментарий

Илья Хломов, психолог:

– В самом сложном положении родители, потому что в реальности они мало что могут сделать. Максимум прийти в школу и надеяться, что там им попробуют помочь. Но им могут и ответить, что “все в порядке”, а ребенок “кривой”. Проблема агрессора в том, что он не знает других механизмов поведения, кроме силы. Ему нужно помочь найти другие инструменты утверждения своего статуса и нормального общения со сверстниками. Мой совет агрессору – остановись! А жертве нельзя оставаться одному, нужно идти за помощью. Не услышал учитель, иди к психологу, другу, кому угодно. Когда ты один, начинает казаться, что происходящее – нормально. Но это не так. Признаваться стыдно, тяжело, считаешь себя слабаком. Но ты слаб перед толпой. А когда признаешь – это уже проявление силы. Свидетели боятся, что начав кого-то защищать, сами станут объектом травли. Поэтому важно объединяться с другими свидетелями и вместе говорить. Тогда появится шанс превратить травлю в конфликт, в котором уже можно занять какую-то сторону. Сила травли в том, что жертва безвольна и не может дать отпор.

Наталья Лебедева, Российская газета