О том, как реализовывалась кадровая политика, каким должен быть новый полицейский, обозревателю «Известий» Екатерине Карачевой рассказал начальник департамента государственной службы и кадров МВД России, генерал-лейтенант внутренней службы Владимир Кубышко.

– Владимир Леонидович, поводом для масштабных проверок полицейских Санкт-Петербурга и Казани стали два ЧП: в Питере убили 15-летнего задержанного Никиту Леонтьева, в Казани изнасиловали Сергея Назарова – в результате он умер. Возникает закономерный вопрос, как могли такие сотрудники полиции пройти переаттестацию?

– К сожалению, такие события, как в Казани и Санкт-Петербурге, – явления малопредсказуемые. Современной науке неизвестны технологии и методики, которые могли бы заблаговременно и точно выявить маньяка-убийцу. Человек может успешно работать десятилетиями, но при стрессовых ситуациях и в определенных условиях, в том числе экстремальных, могут проявиться самые скрытые и потаенные свойства его психики. Тот, кто говорит о 100% гарантии психологической надежности каждого сотрудника, ставшего полицейским, делает недобросовестные и безответственные заявления.

Вместе с тем еще задолго до начала аттестации ведомственные психологи не рекомендовали для дальнейшего прохождения службы в системе троих казанских полицейских из отдела полиции «Дальний». Однако руководители на местах не прислушались к мнению психологов и назначили этих оперативников на полицейские должности. В ходе внеочередной аттестации мы выявили значительное количество проблемных в психологическом смысле сотрудников и расстались с ними.

– Что происходило с теми сотрудниками, чьи кандидатуры вызывали сомнение?

– Всем сотрудникам ведомства было предложено повторно пройти тестирование у психолога. Штатных психологов у нас 2960 человек, при этом женщин среди них – 65%, а это самые кропотливые, вдумчивые и въедливые работники. Если итоги тестирования вызывали сомнения, сотрудник направлялся на исследование на полиграфе. За всю кампанию через полиграф прошло 13,5 тыс. человек. У нас есть сильная ведомственная школа полиграфологов.

– Может ли полиграф, или, проще говоря, детектор лжи, распознать среди сотрудника взяточника, садиста, маньяка?

– Люди серьезно уверены, что существует некий психологический аппарат, который при приближении маньяка сигнализирует красной лампой, а при приближении взяточника – синей. У вас же, говорят, есть полиграф, так неужели сложно выявить маньяка или хулигана? На самом деле в мире не существует способов мгновенного выявления таких лиц. Эффективные результаты дает комплекс исследований, в числе которых включенное наблюдение психолога за человеком в ходе его служебной деятельности и тестовые методики. Комплекс психологических мероприятий занимает много времени и требует больших усилий. Ведь только подготовка одного исследования на полиграфе занимает минимум четыре часа. Под каждого человека и под задачу, которую ставит руководство, психолог делает индивидуальный вопросник. Конечно, полиграф дает определенные результаты, но не факт, что в итоге исследования мы получим нужную информацию. В интернете описаны методики противодействия полиграфу, даже спецкурсы существуют. В ходе аттестации мы в обязательном порядке проверяли кандидатов на замещение руководящих должностей, а других сотрудников – по решению руководителя. Так что к началу аттестации у нас была достаточно четкая картина по каждому сотруднику. И говорить, что мы занимались очковтирательством и просто подписали за полтора месяца списки на всех сотрудников оптом, несправедливо и лживо.

– Как вообще проходила аттестация и каковы ее итоги?

– Фактически внеочередная аттестация началась 7 февраля 2011 года с принятием ФЗ № 3 «О полиции». Все мероприятия по подготовке и непосредственному проведению аттестации заняли девять месяцев. Основной целью было формирование высокопрофессионального кадрового ядра органов внутренних дел (ОВД) России, где остались бы служить люди, достойные по своим нравственным и профессиональным качествам. В то же время были бы отсеяны сотрудники, не соответствующие повышенным требованиям. Эту задачу необходимо было реализовывать, ни на минуту не прекращая оперативно-служебной деятельности по борьбе с преступностью и охране общественного порядка на всем пространстве нашей огромной страны. При этом мы не могли весь личный состав отстранить от службы и уволить, а потом набрать новых, правильных полицейских.

Для проведения аттестации было создано более 2,8 тыс. комиссий на местах, которые прошли более 880 тыс. человек. Из них по итогам заседаний аттестационных комиссий не были рекомендованы к назначению в полицию более 5,5 тыс. человек. Итоги аттестации свидетельствуют, что по большинству сотрудников мы сделали правильный вывод.

– Но ведь были и такие, кто остался недоволен увольнением?

– Конечно, такие были и есть. После окончания аттестации в наш департамент поступило свыше 1 тыс. жалоб, еще 349 человек обратились в суд для восстановления на службе. Суды удовлетворили 34 иска, в 80 случаях было отказано, остальные дела пока находятся на рассмотрении. Мы активно помогаем с трудоустройством бывшим коллегам, не запятнавшим себя во время службы. Знания, навыки и опыт наших сотрудников пользуются большим спросом на рынке труда. Более 37 тыс. человек нам удалось устроить на хорошие должности, в том числе и на госслужбу.

– Кадровики проверяли сотрудников на наличие судимостей, а также подлинности дипломов о высшем образовании. Какие результаты?

– В ходе подготовки и проведения аттестации было проверено более 80 тыс. дипломов о высшем и среднем профобразовании начальствующего состава и лиц, представляемых к присвоению первого спецзвания. Выявлено 603 документа, которые содержали признаки подделки. В результате по нашим материалам уволено 87 сотрудников, в том числе 24 сотрудника центрального аппарата, возбуждено 20 уголовных дел, один сотрудник уже осужден. При этом 141 кандидату в присвоении первого специального звания начальствующего состава отказано. Были случаи трагикомичные. Так, в одной из центральных поликлиник министерства практиковал врач-хирург с купленным дипломом об окончании мединститута. Со службы он уволен, по факту подделки возбуждено уголовное дело.

– А нашлись сотрудники с уголовным прошлым?

– К счастью, такие случаи были единичны. Такие проверки при поступлении на службу в подразделения осуществлялись и раньше, удавалось отсеивать таких кандидатов на стадии первичного изучения их документов. Вместе с тем ст. 29 Закона «О полиции» («Ограничения, обязанности и запреты, связанные со службой в полиции») исключила возможность службы в полиции и тех сотрудников, уголовное преследование в отношении которых было прекращено по нереабилитирующим основаниям. Например, за истечением срока давности, в связи с примирением сторон или вследствие амнистии. Общее количество таких сотрудников исчисляется сотнями, и далеко не всегда это были плохие работники и люди. В целом аттестация помогла нам очиститься от наиболее одиозных личностей, обросших коррупционными связями и дискредитировавшими себя и ОВД в глазах товарищей и населения. Были в ведомстве руководители, прибегавшие к неверным стилям и методам работы. Необязательно ведь быть вором или коррупционером. Можно быть просто бездельником или невеждой. В результате большое количество руководителей просто потеряли свои должности и уволились со службы. В ходе всех подготовительных мероприятий по аттестации свыше 15 тыс. сотрудников не были рекомендованы Главным управлением собственной безопасности для дальнейшей службы. Еще 44 тыс. добровольно написали рапорты об увольнении со службы.

– По каким причинам экс-милиционеры сами подавали рапорты об увольнении?

– У каждого была своя причина: возраст, состояние здоровья, семейные проблемы. Некоторые предоставили недостоверные сведения о доходах и имуществе и были уличены в этом. У ряда бывших руководителей ведомства были обнаружены яхты, отели в Черногории, оформленные на жен, дворцы и острова на Днепре и многое другое. При проведении индивидуальных бесед таким сотрудникам прямо указывалось на минимальные шансы пройти аттестацию и предлагалось покинуть службу.

– По всем ли выявленным коррупционным фактам были возбуждены дела?

– Нет, конечно. Дело в том, что человек не мог объяснить, почему у него столько движимого и недвижимого имущества, откуда оно взялось в такие короткие сроки и за какие деньги. Человек понимал, что если он будет настаивать на назначении в полицию, то его ждет ряд более тщательных проверок, публичная огласка и возможность уголовного преследования. Поэтому все они подали рапорты на увольнение.

– Сегодня много мер предпринимается для искоренения коррупции в системе МВД, одним из них является личное поручительство. Для чего был придуман этот институт и какую ответственность несет поручившийся?

– Эта система начала работать в ведомстве в прошлом году и была задумана как антикоррупционная мера. На протяжении десятилетий практиковалось так называемое телефонное право. Это когда один уважаемый человек звонит другому, не менее уважаемому, и предлагает устроить сына очень уважаемых людей, который с третьего класса мечтает быть не космонавтом или врачом, а работать в службе экономической безопасности, ходить проверять рынки и бизнесменов. Мы хотели, и во многом это получилось, создать ситуацию, при которой человек не тихонько по телефону рекомендует человека, а делает это абсолютно официально, путем личного поручительства в письменной форме. Всё подшивается в личное дело поручителя. Тот, кто поручился за того или иного сотрудника, несет в большей степени моральную ответственность. Его могут лишить права рекомендовать на службу, если его поручительство не имеет силы, но из органов не уволят.

– А как изменилась система оплаты полицейских, будут ли решаться вопросы социальных и медицинских льгот, предоставляться жилье?

– В связи с принятием нового законодательства денежное состояние сотрудников увеличилось. Правда, по-разному. Это зависит не от региона, а от ряда факторов: штатно-должностной категории, выслуги лет, специализации оперативно-служебной деятельности. Но в целом, конечно, зарплата существенно выросла. Сейчас денежное содержание наших сотрудников больше, чем в других ведомствах. Еще одно достижение реформы – решение жилищного вопроса. До января 2012 года сотрудники ОВД могли получить жилье только по муниципальной очереди, будучи признаны официально малоимущими. То есть милиционер должен был получить справку о том, что он – нищий. Представьте себе полицейского, например, во Франции с таким статусом. Теперь ситуация в корне изменилась. ФЗ «О социальных гарантиях сотрудников ОВД» предусмотрены три способа решения жилищного вопроса: единовременная соцвыплата, предоставление жилого помещения в собственность за счет федерального бюджета и обеспечение служебным жильем. Кроме того, сотрудникам и членам их семей предоставляются льготы медицинского и социального характера. Хочу отметить, что теперь текучесть кадров значительно снизилась.

– Каким, по-вашему, в идеале должен быть новый полицейский?

– Полицейский должен быть профессионалом своего дела, кристально чистым и высоконравственным человеком, патриотом и защитником людей. Сегодня перед всеми руководителями стоит задача расставаться с теми сотрудниками, кто не соответствует новым требованиям. И уж тем более не будет спуска тем, кто преступил черту закона. На это уйдет какое-то время. Ведь за одну ночь чудеса бывают только в сказке про Золушку, где тыква превращается в карету, крысы – в лошадей и всё хорошо. Новую полицию нужно строить. Это большой, тяжкий и кропотливый труд. Но, я уверяю, общими усилиями мы завоюем доверие граждан. Ведь почему полицейские других стран имеют авторитет у населения? Да потому что они прошли жесткий конкурсный отбор на службу в полицию, должным образом обучены и профессионально воспитаны. А высокий социальный статус – это важнейшее условие, обеспечивающее и конкурс, и мотивацию. Например, на одно место в полиции в США претендует порядка 27 человек, в Германии – свыше 40, а в Китае – более 3,5 тыс. человек. Им предоставляют квартиры, которые после определенного времени переходят в собственность, выплаты социального и медстрахования и ещё много чего. И если на Западе полицейский попадется на преступлении, он теряет всё, это заложено на подсознательном уровне.

– А какой конкурс у нас?

– За последние 20 лет милиция была самым непривлекательным с социальной точки зрения институтом государства. Все эти годы конкурс на вакантную должность в подразделениях МВД составлял не более 0,3 человека. То есть на три вакантных должности приходил один человек, из него и выбирали лучшего. Зачастую приходили те, кто не смог реализовать себя в других видах деятельности, были и такие, кто пытался уклониться от службы в армии или заработать денег. Сейчас наметилась положительная тенденция. Ежедневно количество обращений граждан с просьбой взять их на службу растет. Например, в Ярославле на 313 мест поступило уже 740 заявлений, а в управление на транспорте по Приволжскому федеральному округу 1,5 тыс. человек претендует на 305 вакансий. Впервые в Москве конкурс приблизился к 1:1. Новые соцусловия создали перспективу осуществлять реальный конкурсный отбор на службу.

В ближайшее время мы планируем модернизировать систему первоначальной подготовки, переподготовки и повышения квалификации сотрудников – ресурса, позволяющего в короткие сроки обеспечивать необходимое качество подготовки полицейских. Кроме этого, 22 марта по поручению президента была введена профессия «полицейский». Словом, реформа продолжается.

Екатерина Карачева, "Известия"