Учредитель и председатель Правления Межрегиональной правозащитной общественной организации “Сопротивление” Ольга Костина рассказала “Правде.Ру”, как быть с вышедшими на свободу педофилами.

Президент Владимир Путин недавно подписал закон “О защите прав потерпевших от преступлений”. Как Вы оцениваете принятие такого закона?

— Это долгожданный документ, над которым работали много специалистов. Данный закон приводит российское законодательство в соответствие с мировой практикой наказания педофилов. В большинстве стран фигура жертвы принципиальна для правосудия и государства в плане выполнения социальных функций. Кроме того, мы понимаем, какую проблему представляет собой латентная преступность в стране. Большинство населения предпочитает не обращаться за помощью ввиду своего бесправного статуса. Мы рассчитываем на то, что с принятием закона эта ситуация изменится.

Нужно ли освобожденным педофилам применять какие-то особые санкции, не такие как к другим преступникам? Есть ли особенности?

— Что касается отдельных видов преступлений, мы, к сожалению, в конце года стали свидетелями того, что преступления против половой свободы в РФ наказываются зачастую крайне мягко. В прошлом году был случай условного приговора насильнику. В мировой практике второе по тяжести преступление после убийства — это посягательство на половую свободу, не говоря уже о половой свободе несовершеннолетних. Информация о том, куда они направляются после освобождения, должна быть доступна учреждениям образования здравоохранения. Возможно, мы проведем эксперимент, когда об этом оповещаются жители района или города.

Не все вопросы решены. Так спорным остается вопрос об условно-досрочном освобождении педофилов, оно все еще доступно для них и отменить его нам пока не удается.

Мне известно, что уже разработаны поправки об ужесточении наказание за изнасилование и убийство ребенка до пожизненного, поскольку сейчас в законе предполагается лишение свободы до 20 лет. Большинство изменений отражены в законе, выработанном в прошлом году в Думе. Среди безусловных побед я могу отметить то, что из закона исчезло пресловутое понятие “заведомость”. Для минимизации травмы введена обязательная видеофиксация допроса ребенка, чтобы не травмировать непрерывными вопросами об одном и том же. Еще одна важная новелла: если у представителя ребенка нет средств на адвоката, его будет предоставлять государство за свой счет. Эти меры направлены на предотвращение нападений на несовершеннолетних.

Стоит ли, по вашему мнению, вводить пожизненный надзор за педофилами? Или для некоторых осужденных вводить не пожизненный надзор, а скажем, 3 года надзора? И говорят, что для педофилов ограничат возможность перемещаться по стране, бывать в некоторых городах. Как это может работать? Как нам известно, такая практика применяется в США.

— Реальность таких мер можно понять лишь на стадии правоприменения. Насколько они тяжелы. Реализуемы и эффективны. Тем не менее, когда мы теряем детей, когда мы становимся свидетелями нападений, общество эмоционально требует смертной казни. Но речь идет о том, чтобы упредить следующее нападение, а не том, как свирепо отреагировать.

С нами очень спорили по поводу пожизненного надзора, нас заверяли, что есть предупредительные меры медицинского характера, и они якобы работают. У меня лично это вызывает изумление. Ведь в перечне заболеваний нет такого недуга как педофилия. Я не верю, что с этой проблемой прекрасно справляются психиатры.

Можно спросить, например, в Институте Сербского, как они работают с педофилами, но если мы будем честными друг с другом, то подобные болезни не лечатся. Они могут либо купироваться, либо отслеживаться: либо педофил должен быть навсегда лишен права вернуться в общество либо он должен находиться под социальным надзором.

Правда.Ру