Жители Среднего Урала обсуждают приговор 24-летнему Артему Маханеку. Как уже сообщила "РГ", за смерть девочки, сбитой его машиной, он получил три года поселения.

Большинство сходятся на том, что закон, предусматривающий ответственность за нарушение Правил дорожного движения, надо менять. И от решения этого вопроса зависят жизни наших детей.

Настя Шершнева погибла 31 марта на пешеходном переходе около своей школы. На своей "Тойоте Камри" Маханек гнал под сотню километров в час (при разрешенных сорока), насмерть сбил девятилетнюю девочку, которая переходила дорогу на зеленый сигнал. От удара ее тело залетело на копот. Не выходя из машины, Маханек сдал назад, сбросив тело с капота, и умчался домой, в Серов, уничтожать улики.

Шесть суток его искали всем миром. Интернет-порталы буквально кипели от возмущения и сочувствия, организовали сбор средств для матери погибшей девочки, деньги присылали со всей страны. Автомобилисты выслеживали похожие "Тойоты" на улицах, на автостоянках, во дворах, сообщали о них инспекторам. Владельцы таких машин сотнями сами являлись в инспекцию на осмотр, причем первыми прибыли водители машин из гаража правительства области. Для поиска преступника только ГИБДД привлекала до полутора тысяч человек личного состава ежедневно. Взяли Маханека благодаря помощи ФСБ и автомобилистов.

В среду его осудили по статье "Нарушение Правил дорожного движения" к трем годам поселения, выплате миллиона рублей морального вреда и двухгодичному лишению прав. 264-я статья Уголовного кодекса РФ так устроена, что ни оставление места преступления, ни попытку сокрытия улик не признает отягчающими обстоятельствами. Таковым она признает одно-единственное обстоятельство – алкогольное или наркотическое опьянение.

По отношению к водителям закон смягчился в декабре 2003 года, когда отменили 265-ю статью, предусматривавшую ответственность за оставление места ДТП. Таким образом фактически узаконили безнаказанность водителя, сумевшего удрать и оставить умирать сбитого им человека. По мнению милиционеров, такая "гуманизация" привела к массовому беспределу.

– Сколько еще по стране должно произойти страшных ДТП, сколько еще людей должно погибнуть, чтобы наконец вызрела законодательная инициатива? – негодует начальник следственного отдела при ГУВД области Андрей Лизанец, возглавлявший следствие по делу Маханека. – Для меня человек, который бросает на месте преступления умирающего ребенка, – это убийца. Но закон считает это не убийством, а неосторожностью. В законе закреплена непонятная уравниловка: перед ним равны тот, кто не сумел притормозить перед выскочившим на дорогу человеком, и тот, кто несся по встречной на красный сигнал и сбил ребенка. Неправильно, что лихачи не несут никакой ответственности, должен быть разный подход.

– Получается, что закон признает пешехода существом второго сорта, – с горечью констатирует учительница Ольга Семенова. – Почему в Европе все машины тормозят даже перед замечтавшимся пешеходом, который выскакивает на красный свет, еще и ручкой вежливо покажут: проходи, мол? Потому что у них водитель, посягнувший на пешехода, останется без штанов, его безжалостно засудят. А у нас почему-то нет у дорожного закона человеческого лица.

– В каком-то смысле Маханеку не повезло, – считает екатеринбуржка Елена Носарева. – Если бы не общественный резонанс, не принципиальная активность гаишников, не такая редкая марка машины, ему бы удалось скрыться, как многим другим. Я не могу сказать, что ему мало дали: сопоставимость наказания и преступления – это вопрос философский, кому-то и года колонии хватит, чтобы жизнь изменить. Другое дело, что этот процесс надо было использовать для поучения: устроили бы слушания в областном суде, с прямой трансляцией, чтобы дать повод задуматься другим водителям.

– Лично мое мнение: могли бы дать и колонию общего режима, статья это предусматривает, – объясняет Владимир Селянин, вице-председатель областного Комитета по защите прав автомобилистов. – Мы давно говорим о том, что нужно менять закон, еще утяжелять наказание за алкогольное опьянение, вводить ответственность за попытку скрыться с места ДТП. Сейчас получается выгоднее сразу давить насмерть. Есть даже такая пословица у автомобилистов: если сбитый жив – вернись и додави совсем. Потому что если сбитый умер платишь один раз – за похороны и моральный вред. А если выжил – всю жизнь будешь оплачивать его инвалидность…

– Смерть ребенка и три года поселения нельзя сравнивать – это чаши разных весов, – размышляет инспектор облГИБДД Оксана Коновалова. – Необходимо изменение законодательства.

На похоронах Насти ее одноклассники несли не только цветы, а еще и написанные цветными красками плакатики: "Сделайте переход безопасным – спасите наши жизни". Соответствующее предписание ГИБДД выдано городской администрации, однако екатеринбургская мэрия заявила, что такие дорожные работы в плане на этот год не значатся, а менять план никто не будет. Родители школьников добиваются укладки "полицейского" уже несколько лет.

– Может, сейчас хоть кто-нибудь почешется. Это ведь не изменения в закон, это быстро можно сделать, – надеется Анастасия Сергеева, мама Настиного одноклассника.

Тем временем

В день приговора Маханеку в Первоуральске водитель на двенадцатых "Жигулях" сбил ребенка и скрылся. Его ищут, но проверить все "Жигули" в области нереально, это не "Тойота Камри", которых в регионе зарегистрировано всего 1200.

Ксения Дубичева, Свердловская область, "Российская газета" – Федеральный выпуск №5235 (156) от 16 июля 2010 г.