История с выложенными в Интернет личными данными судьи Ольги Боровковой, рассматривавшей дела в отношении ряда оппозиционеров, в том числе Бориса Немцова и Сергея Удальцова, огорошила всех людей в мантиях. До этого в Сеть кто-то «выбросил» контакты и домашний адрес судьи Александра Замашнюка, который вел процесс по делу об убийстве адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой. Просто нехорошая тенденция? Нет, все куда серьезнее.

В России идет охота на судей. Кровавая и жестокая. Охотники выбирают своих жертв с особой тщательностью. Не делают скидку на возраст, пол и обстоятельства. И способ убийства, так уж они решили, обязательно должен быть извращенным. Пуля со смещенным центром тяжести, например. Или яд, от которого постепенно отказывают все внутренние органы. Или граната, брошенная в дом, где как раз собрались за столом близкие. Это для пущего эффекта.

Чтобы другие люди в мантиях боялись. Чтобы судили как надо и были сговорчивы. И в большинстве случаев в роли охотников выступают не уголовники, ведь для них убивать судью – «не по понятиям». Кто и за что казнит служителей Фемиды –  в расследовании «МК».

«С моей мантии сыпался яд»

Эта страшная и почти невероятная история началась 10 лет назад (забегая вперед, скажу, что точка в ней не поставлена до сих пор). 56-летняя Наталья Кудзоева в то время была федеральным судьей во Владикавказе. Каждый день рассматривала по нескольку дел. Убийства, грабежи, разбои… На скамье подсудимых сменялись лица, а дома ждали двое детей, которых Наталья растила одна (мужа-следователя убили в 1996 году). В этой круговерти дни летели за днями. И она даже точно не может вспомнить, когда именно впервые почувствовала странный аптечный запах у себя в кабинете.

— Кабинет у меня был большой, с отдельной приемной, где сидела девушка-секретарь, — рассказывает Наталья Кудзоева. — Перед уходом домой я всегда сама запирала кабинет на ключ. Как-то в октябре, когда резко похолодало, я закрыла все окна и включила отопление. И мне через несколько минут стало настолько плохо, что я отпросилась с работы. Глаза покраснели, лицо покрылось пятнами. Я подумала: может, аллергия на что-то? По дороге у меня начали неметь руки и ноги, я почти не ориентировалась в пространстве, чудом добралась до машины. Водитель такси заметил: «От вас так странно пахнет… Вас случайно не травят?» А я подумала тогда: что за ерунду он говорит?..

Когда Наталья приехала домой, дети позвали врача, который жил в соседнем подъезде. И тот сразу сказал: «Тебя отравили. Посмотри у себя в кабинете». На следующее утро Наталья бросилась на работу. В шкафу, в шляпном отделении, под лежащими там большими плакатами нашла рассыпанное вещество голубовато-серого цвета. На место тут же выехали полицейские, санврачи. То же самое вещество они обнаружили под компьютером, в стенке под книгами, в вазах, цветочных горшках. Но никто не мог понять, что это. Тогда вызвали судмедэкспертов и химиков. Те, как только вошли, сразу потребовали всех удалиться, а сами надели маски. И не зря. Все, кто был в тот день в кабинете, пострадали от яда.

— Начальник криминальной милиции прямо раздулся весь, — вспоминает Наталья. — Он даже не смог на работу выйти потом. Получили отравление и судебные приставы, которые со мной на заседаниях были, и вообще многие из тех, кто со мной общался накануне и в тот день. Даже тот самый таксист. Но у них у всех яд в организме был в малых дозах. Кстати, выяснилось, что это ядохимикат класса А (первого класса опасности). Подобные вещества приобрести на рынке нереально, и даже на химических предприятиях они должны находиться под строгим контролем.

Сложно сказать, сколько именно времени травили этим ядом судью Кудзоеву. Она вспоминает, что на мантии последние недели замечала голубовато-серую пыль. Отряхнет перед заседанием, а на следующий день — снова. Думала даже: что за чертовщина, чего это теперь к мантии все пристает, надо домой взять да постирать…

Весь ужас в том, что яд этот в малых дозах накапливается в организме постепенно, незаметно для самочувствия оседая во внутренних органах. Включенный обогреватель спровоцировал его быстрое испарение. А так он бы медленно, но верно делал свое дело. И через пару месяцев судья бы умерла от какого-нибудь сердечного приступа или отказа печени. И кому бы пришло в голову делать токсикологический анализ? На такое и рассчитывали преступники. Но Наталья выжила. Хотя стала инвалидом. С тех пор она ежегодно по несколько месяцев проводит в больницах.

— Я все лечусь и лечусь, — говорит Наталья. — Поражена сетчатка, нервные окончания и почти все внутренние органы. Я перенесла несколько операций. Удалили поджелудочную железу… И как раз по состоянию здоровья два года назад ушла в отставку. К тому времени уже работала в Москве. Руководитель судебного департамента при Верховном суде РФ Александр Гусев был потрясен моей историей и взял, так сказать, под защиту. Я все эти годы служила в Мосгорсуде, рассматривая только административные дела.

По факту покушения на судью было заведено уголовное дело. Однако найти преступников так и не удалось. Следователям даже не удалось выяснить, откуда именно взялся яд. Все ниточки обрывались.

— Я сама столько думала над тем, кто это мог быть, — вздыхает Наталья. — Но ответа не нашла. Преступников я много посадила за решетку. Но судить всегда старалась по справедливости, за что меня уважали. Если пацан какой первый раз по глупости с прохожего шарф сдернул, то зачем его прятать на долгие годы в тюрьму? Он же не понимал, что это на тяжкую статью тянет. Но к закоренелым преступникам я была беспощадна. Несмотря на это, не думаю, что они могли так со мной поступить. Знаете, я ведь получаю письма из тюрем от тех, кого осудила. Уголовники упорно называют меня не Натальей, а Надеждой (говорят, что я им надежду вселяю), поздравляют с праздниками, рассказывают о своей жизни за решеткой. Когда они узнали, что со мной произошло, написали мне, что концы искать надо в другом месте. Потому что никто из традиционного мира криминала так бы не сделал. «Не по понятиям» это у них считается. Обещали, если сами найдут преступников, то накажут.

Но ни полицейские, ни уголовники виновных не нашли. А через какое-то время, когда Наталья немного оправилась, ей стали звонить домой. Незнакомец загробным голосом уверял ее, что все равно жить ей осталось недолго.

— Потом смотрю, а мне венок доставляют. Я говорю: зачем? У нас никто не умер. Потом позвонили еще и сказали, что гроб на мое имя заказан. Однажды я разговаривала с преступником несколько минут. Пыталась разобраться: за что так со мной? Говорю ему: может, я ошибку какую допустила, вы объясните, давайте поговорим по душам! Встречу назначала. Но он так ничего и не пояснил — бросил трубку.

После переезда звонки прекратились. Но недавно тот же голос позвонил уже в Москву и сказал: ты нам больше не нужна — мы сына твоего убьем. Кудзоева написала заявление в отдел Следственного комитета Владикавказа, где живет сын.

Женщин-судей запугать сложнее?

В председателя Самарского областного суда Любовь Дроздову стреляли прицельно из арки дома пулей со смещенным центром тяжести. И намеренно в живот — чтобы смерть была как можно более мучительной.

Любовь Петровна помнит события того дня до секунды. Утром 25 ноября 2008 года она вышла из подъезда и направилась к служебному автомобилю. Открыла дверь — и вдруг, как вспоминает водитель, села, но не в машину, а сползла на землю. Дроздова потеряла много крови, но благодаря усилиям врачей не только выжила, но и после долгого, полугодового лечения вышла на работу.

Когда знаешь эту историю, невольно представляешь Любовь Дроздову эдакой «железной леди» со строгим взглядом и твердым голосом. Ведь далеко не каждый мужчина, чудом избежавший смерти, решится вернуться на работу, за выполнение которой его ждала жестокая расправа.

С первых секунд общения с ней это представление улетучивается. Красивая русская женщина, этакий собирательный образ доброй матери. Она говорит тихим голосом, очень размеренно и спокойно. И только в глазах прочитывается удивительная воля.

— Я никак не ожидала, что подобное может произойти со мной, — говорит Дроздова. — У меня никогда не было охраны. Я работаю добросовестно и ни от кого никогда не получала угроз. Нескольким судьям пришлось прекратить полномочия за различные нарушения, но я уверена, что они не стали бы так жестоко мстить за это.

Действительно, месть коллег — версия сомнительная. Сотрудники правоохранительных органов также сомневаются, чтобы такой смертоносной пулей воспользовался обычный гражданский стрелок.

— Это не просто уголовное преступление, — убежден президент Ассоциации международного права Анатолий Капустин. — Это преступление против человечности, так как применение подобного оружия запрещено международным правом и определяется как тягчайшее преступление. И если этого негодяя поймают, то он должен быть осужден Уголовным судом ООН.

— Я работаю в суде очень давно, — рассказывает Дроздова. — Начинала секретарем судебных заседаний, прошла все ступени служебной лестницы. Но такого давления на судей, которое началось с начала 2000-х годов, не было никогда. Даже в 90-е годы на нас не было покушений. И я считаю, что все, что происходит, — это попытки не просто повлиять, а запугать судебную систему. Признаюсь, после покушения я сомневалась, выходить ли на работу или нет. Но потом подумала: неужели я сдамся? Неужели мы, судьи, позволим запугать себя?

То, что случилось со мной, было 25 ноября. И обратите внимание на одну деталь: если вы посмотрите на здание нашего суда, то увидите большой барельеф, на котором указано, что он был открыт 25 ноября. Я уверена, что это не совпадение. Это послание всем судьям нашего региона. А если учесть, что все произошло накануне Всероссийского съезда судей, — то всей нашей системе.

Самарская область «славится» своим криминальным миром. На территории области «трудятся» и «праведные» разбойники (которые руку на судью не поднимут), и отмороженные беспредельщики. Наиболее вероятными организаторами покушения считают местную «земельную» мафию. Самарский областной суд отменил десятки решений о переходе права собственности на земельные участки — заведомо фиктивные и противозаконные скупки земель. Так вот, скорее всего, именно это кому-то стало поперек горла… Сейчас уголовное дело по факту покушения на Дроздову приостановлено. Никто не пойман. И это несмотря на то, что дело взял на личный контроль президент Дмитрий Медведев. А безнаказанность стала причиной еще нескольких трагедий и угроз в адрес судей, и не только в Самарской области.

Судья Братского городского суда Лариса Гусарова, к примеру, до сих пор боится за свою жизнь. Хотя прошел не один год с того момента, как ее схватил один из вооруженных осужденных прямо в зале суда.

— В тот день оглашался приговор двум сержантам ППС — Алексею Клюкину и Дмитрию Петунину, — рассказывают очевидцы. — Они избили клиента медвытрезвителя, который в конце концов умер. Милиционеры пришли на заседание в форме и с табельным оружием. Когда Лариса Гусарова огласила приговор — по семь лет лишения свободы обоим, — Клюкин достал свой пистолет и схватил судью. Вроде как он хотел, чтобы она стала свидетелем его суицида, спровоцированного несправедливым приговором. Он действительно выстрелил себе в голову, но ранение получилось касательным. Петунин тоже выхватил пистолет и выдернул чеку ручной гранаты. Вооруженного милиционера уговорили выйти из зала суда. Выбросив гранату на улице, Петунин застрелился.

В день его похорон траурная процессия двинулась в сторону горсуда. И остановилась там на несколько минут. У гроба звучали обещания отомстить за погибшего товарища. Кому именно — не уточняли, но на ум приходит только одно имя… Сначала судью Гусарову даже хотели включить в программу защиты свидетелей. Предлагали ей сменить место жительства. Она отказалась. Более того, судья посчитала, что действия Клюкина создавали угрозу ее жизни. По ее заявлению прокуратура возбудила уголовное дело по двум статьям УК РФ: «Превышение должностных полномочий с применением насилия и оружия» и «Угроза или насильственные действия в связи с осуществлением правосудия». На суде стороны доказывали присяжным заседателям, кого все-таки пытался убить Клюкин: судью или себя. Решили, что, скорее всего, себя…

Телохранитель для Фемиды

Травля российского судейского корпуса началась не сегодня и не сегодня закончится. Уже прочно закрепился мем «басманное правосудие» — пожалуй, первый опыт внедрения ассоциативного штампа в сознание масс, еще задолго до «партии жуликов и воров».

Что скрывать, есть судьи, которые продают Фемиду за деньги. Но ведь есть и другие, которые не боятся судить по справедливости и получить за это пулю. И на них постоянно давят. Чиновники, криминал и нечистоплотные адвокаты, которые стоят на их страже.

— Моральная и профессиональная деградация адвокатуры в России — это отдельная многотомная история, — говорят в Судебном департаменте ВС. — Это лишь тень того страшного процесса, который сегодня направлен не только на дискредитацию, а на уничтожение российской судебной системы. И сопровождается оно физическим устранением неугодных служителей Фемиды. Судей убивают с особой жестокостью.

Подвергшихся нападениям судей или членов их семей (если служителя Фемиды убили) включили в программу по госзащите свидетелей. У них сейчас новые имена, дома, новая жизнь. Чтобы обезопась остальных, решено принять в ближайшие годы ряд новшеств. К примеру, в жилищах всех федеральных судей установить тревожную сигнализацию. Самим служителям Фемиды выдадут специальное устройство — что-то вроде кнопки. Система будет подключена к единому колл-центру и снабжена спутниковой навигацией. Если судья почувствует опасность, нажмет кнопку, сигнал тут же передадут ближайшему патрулю, и он выяснит координаты.

А еще закупили для судей «стволы». Но вот дела: не хотят они их брать. Отказываются, и всё тут. Вроде потому, что боятся: вдруг преступники узнают, что у судьи при себе пистолет, и нападут как раз для того, чтобы им завладеть. Еще женщины-судьи переживают, что дома «ствол» может взять супруг или маленький сын. Короче, предпочитают рассчитывать на себя. Мне рассказали про одну судью, которая ходит на курсы карате. И даже тренируется у себя в кабинете: снимает после процесса мантию и надевает кимоно. Но против яда и пули это все равно не поможет… Что тогда остается? Да ничего! Просто судить по справедливости и уповать на Бога.

— Не так давно был случай, когда председатель одного из районных судов отдыхал дома и услышал стук в дверь, — рассказывает начальник управления Судебного департамента при ВС РФ в Самарской области Юрий Сафоненко. — Он открыл и увидел на крыльце мужчину явно из мест не столь отдаленных. «Ну что, узнал меня?..» — спросил тот. Судья понял, что это один из его бывших подсудимых, и ответил: «Знаете, молодой человек, через меня проходят тысячи людей, извините, но вас я не помню». — «Ну а как ты думаешь, правильно ты меня тогда на кичу отправил?» Судья без тени растерянности ответил: «Я всегда сужу по закону». Незнакомец повернулся и скрылся в темноте, а пожилой судья осел на табуретку в коридоре. Конечно, он был напуган, но совесть его была чиста. По-видимому, это оценил и пришедший к нему джентльмен.

Как этот «джентльмен» узнал адрес — так и не выяснили. Ведь сейчас в телефонных справочниках и базах данных служителей Фемиды нет. Но это — в официальных. В неофициальных есть все. И случай с судьей Боровковой тому отличное подтверждение. Ей, кстати, сейчас собираются первой предложить ту самую тревожную кнопку.

Ева Меркачева, Московский Комсомолец № 25844 от 17 января 2012 г.