Полицейское ведомство намерено более жестко и плотно контролировать бывших осужденных, вернувшихся из мест лишения свободы. Причина этого понятна: большая часть преступлений в России – рецидивы. То есть их совершают бывшие зэки.

Происходит это по разным причинам, но нередко бывает и так, что отсидевший назначенный срок бывший осужденный идет на новое преступление, поскольку на свободе становится совершенно бесконтрольным.

Как оградить граждан от угроз "повторного" криминала? О новых методах профилактики рецидивной преступности рассказал заместитель начальника полиции по охране общественного порядка Главного управления МВД России по Московской области полковник полиции Андрей Захаров. Именно в Подмосковье сейчас обкатывается механизм нового надзора за вчерашними особо опасными зэками.

Андрей Александрович, что это такое – административный надзор?

Андрей Захаров: Административный надзор – это осуществляемый органами внутренних дел контроль за соблюдением человеком, освобожденным из мест лишения свободы, установленных судом временных ограничений его прав и свобод, а также за выполнением им обязанностей. Все это прописано в Федеральном законе, вступившем в силу 1 июля 2011 года.

Основная цель такого контроля – профилактика рецидивов, которые могут совершить люди, освобожденные из мест лишения свободы и имеющие непогашенную или неснятую судимость за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления. Особенно если речь идет о преступлении в отношении несовершеннолетнего.

По каким критериям человек попадет под полицейский колпак?

Андрей Захаров: Такой надзор устанавливается над теми, кто отбыл уголовное наказание за тяжкое или особо тяжкое преступление, но имеет непогашенную или неснятую судимость. Под надзор подпадают рецидивисты и те, кто совершил умышленное преступление против несовершеннолетнего. В том числе нарушившие половую свободу и неприкосновенность ребенка или подростка.

Еще будут контролировать и тот бывший тюремный контингент, кто за год совершил два и более административных правонарушения. Речь идет о посягательстве на общественный порядок, общественную безопасность, здоровье людей и общественную нравственность.

Сколько таких поднадзорных в Подмосковье?

Андрей Захаров: Сейчас полиция Московской области осуществляет надзор за 522 гражданами. Однако на профилактических учетах в органах внутренних дел состоит 7853 человека, по формальным признакам подпадающих под действие административного надзора.

Многие ли из них идут на криминальный рецидив?

Андрей Захаров: Процентов семьдесят из освободившихся возвращаются, слава, богу, к нормальной жизни. Но за остальными нужно смотреть. Для нас, а тем более обычных жителей, любой рецидив – ЧП. Сейчас благодаря применению административного надзора рецидивная преступность в Подмосковье снизилась примерно вдвое.

Какие виды ограничения могут быть наложены на освободившегося арестанта?

Андрей Захаров: Сразу оговорюсь: все административные ограничения устанавливает не полиция, а только суд. Это может быть запрещение находиться в определенных местах, посещать массовые мероприятия. А отсидевшему за педофилию суд, скорее всего, запретит появляться в школах и детских садах, осужденному за убийство – заходить, скажем, в ночные клубы или ходить на футбол. Человеку могут не разрешить покидать в определенное время суток свое место жительства, выезжать за установленные судом пределы территории. Еще одно возможное ограничение – обязанность являться от одного до четырех раз в месяц в полицию для регистрации.

Известно, что зэки не возвращаются из зоны по указанным адресам. А ведь контролировать их можно только по месту жительства. Более того, многие теряют или выкидывают справки об освобождении, кто-то вообще бомжует. Как за ними наблюдать?

Андрей Захаров: Да, это действительно проблема, и, к сожалению, не единственная. Бывает, люди, формально подпадающие под административный надзор, не возвращаются по месту жительства. Допустим, выходя из заключения, он назвал одно место своего прибытия, а потом взял и передумал. Что ж, имеет право. Однако существуют способы, позволяющие нам разыскать этих людей. Порой из исправительной колонии не направляются характеристики и прочая информация об интересующих нас фигурантах.

То есть проблема профилактики рецидива в забывчивости ваших "смежников" судов и тюремщиков?

Андрей Захаров: И не только в этом. Но, поймите правильно, это – технологическая проблема, а не чей-то злой умысел или какие-то интриги наших коллег. Никто в общей правоохранительной системе не пытается кому-либо навредить. Просто где-то еще не сформирована или нарушена нормальная технология административного надзора. Над чем мы сейчас и работаем. Создаем, по сути, заново схему и методику, механизм исполнения закона и всех ведомственных приказов. Не исключено, что на основе нашего опыта, возможно – ошибок, будут предложены изменения в правовые и нормативные документы. Ведь это – жизнь, которая не стоит на месте. Скажем, как установить этот надзор за человеком, не имеющим места жительства? До лишения свободы он жил в своей квартире. Но теперь родственники отказываются – и они в своем праве – прописывать и предоставлять жилплощадь таким людям, что не дает возможности их контролировать. И это только один из примеров многих существующих проблем.

Может, ввести специальные контролирующие браслеты для бывших зэков, как в голливудских фильмах? По-моему, это предложение уже обсуждалось в прессе.

Андрей Захаров: Может, и обсуждалось. Но пока эта идея, на мой взгляд, из области фантастики. То, что в настоящее время затруднительно реализовать такой проект технически и финансово, по-моему, очевидно. Это сколько же потребуется пунктов контроля, операторов, технических специалистов? Но главное, мы пока не готовы к таким технологическим решениям психологически. Хотя, согласен, теоретически все выглядит красиво.

Какова ответственность человека, не выполняющего требования по надзору?

Андрей Захаров: Самая очевидная мера, на мой взгляд, – уголовная и административная ответственность за нарушение наложенных ограничений. Нарушителя могут оштрафовать до полторы тысячи рублей, арестовать на 15 суток, посадить на год либо назначить два года исправительных работ. Заметьте, я говорю о максимальных сроках наказания.

Помимо надзора существуют ли программы по социальной адаптации бывших зэков, их трудоустройства, лечения? Согласитесь, что предотвратить рецидив преступления можно, предоставив человеку, пусть и судимому, шанс вернуться к нормальной жизни. Как в этом участвует местная администрация?

Андрей Захаров: Действительно, к повторным преступлениям бывших осужденных толкают отсутствие работы, даже документов для трудоустройства. Вообще здесь много причин – незанятость трудом или учебой, психологические проблемы, разногласия с семьей, обществом, отсутствие места жительства, алкогольная и наркотическая зависимость. Как правило, эти люди имеют недостаточный профессиональный уровень, низкую мотивацию к труду, склонность к дивиантному поведению и нарушению трудовой дисциплины. Да и со здоровьем у всех бывших заключенных откровенно плохо: колонии и тюрьмы – не санаторий.

Понятно, что далеко не все работодатели жаждут нанять таких работников, а при случае – увольняют их в первую очередь. Многие вернувшиеся из колоний нуждаются в социальной реабилитации в специализированных учреждениях. Отсутствие жилья, средств к существованию вынуждают их заниматься бродяжничеством, попрошайничеством, толкают на новые преступления.
Справка "РГ"

На территории Подмосковья Управлением государственной системы службы занятости населения заключен договор с УФСИН Московской области об оказании услуг по подбору вакансий для ранее судимых людей. А в 47 муниципальных образованиях действует долгосрочная целевая программа области "Социальной реабилитации лиц, освободившихся из мест лишения свободы, и лиц без определенного места жительства на 2012-2016 годы".

Михаил Фалалеев, "Российская газета" – Федеральный выпуск №5801