В Совете Федерации решили облегчить участь обвиняемых, которым суд избрал в качестве меры пресечения домашний арест. Сенаторы Вадим Тюльпанов, Андрей Клишас и Константин Добрынин подготовили поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, которые гарантируют подследственным как минимум одну часовую прогулку в день. Сейчас такого права у арестованных нет.

— Мы считаем, что законопроект необходим, потому что отсутствие у заключенного под домашним арестом права на прогулку нарушает его конституционное право на сохранение здоровья, — говорит Вадим Тюльпанов.

Сенаторы также объясняют, что некоторые обвиняемые живут одни и не имеют возможности попросить родственника или сотрудника социальной службы сходить в магазин.

При этом сенаторы учли и права следователей, осуществляющих контроль за заключенным. Следить за арестованными во время прогулки предлагается в том числе с помощью электронных браслетов, или устройств аудиовизуального контроля, или устройства с системой дистанционной идентификации — по выбору контролирующих органов.

В профильном комитете Госдумы по гражданскому уголовному и процессуальному законодательству с аргументами коллег согласны.

— Я инициативу поддерживаю, — говорит зампред комитета Александр Ремезков. — Наши правоохранительные органы порой используют домашний арест как меру давления на заключенного. Например, когда человека не выпускают из дома, а у него рушится бизнес или угрожают его семье — в этой ситуации взаперти он согласится на любые условия рэкетиров. А опасности в прогулке нет, так как современные средства слежения вполне эффективны.

Врач-психиатр Всеволод Салынцев приводит другие аргументы.

— Долгое заключение в квартире без права выхода провоцирует болезни как дыхательных путей (бронхиальная астма, легочная недостаточность, ателектаз, абсцесс легких), так и психические (клаустрофобия, панические атаки, невротические расстройства), — говорит он. — К заключенным под домашним арестом должен быть приставлен тюремный врач, специалист в психиатрии. В Европе так давно уже делают.

Например, лондонский суд, приговорив соратника Осамы бен Ладена, Абу Катада, к домашнему аресту, ограничил срок его нахождения в квартире 22 часами в сутки. Такие же условия содержания предложили французские судьи известному террористу Саиду Арифе, переведенному за примерное поведение из тюрьмы под домашний арест, откуда он позже, правда, совершил побег.

В России такая мера пресечения, как домашний арест, применяется редко, поэтому спешить с принятием законопроекта не стоит, рассуждает председатель Общественного совета при Федеральной службе исполнения наказаний, член Общественной палаты Мария Каннабих.

— Тут сложно сказать однозначно, нужно ли разрешать им прогулки. С одной стороны, это гуманно, да и система слежения у нас находится на довольно-таки высоком уровне. С другой, среди подозреваемых могут оказаться опасные преступники, и об этом не стоит забывать, — подчеркивает она.

Применять такую меру пресечения, как домашний арест, суду позволяет ст. 107 УПК, который был принят еще в начале 2000-х. Однако на практике назначать подобную меру судьи начали только в 2010 году. Решению предшествовало постановление пленума Верховного суда от 2009 года, в котором указывалось, что «заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть избрано лишь при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения». С тех пор практика распространилась, однако пока, по мнению многих экспертов, статистика оставляет желать лучшего. СМИ сообщали, что в первом полугодии 2012 года под домашний арест было помещено около 1,2 тыс. человек. За последнее время к такой мере были приговорены обвиняемая по делу «Оборонсервиса» Евгения Васильева и проходящий по «болотному делу» Сергей Удальцов. 

Елена Малай, “Известия”