Судебный департамент при Верховном суде России обнародовал самые свежие судебные сводки, из которых видно, что в этом году резко выросло число домашних арестов.

Цифры бесстрастны: за полгода в суды поступило 2407 ходатайств о домашнем аресте. Просили следователи. Но домой просились и сами обвиняемые. Суды ответили положительно на 2119 таких ходатайств. Иными словами, шансы услышать “да” в ответ на подобную просьбу – 88 процентов. Это высокие ставки.

Любопытно, что в прошлом году процент положительных ответов был на десятые доли процента выше: 88,8 процента. Но самих просьб было намного меньше, в итоге и число домашних арестантов оказалось не так велико. За шесть прошлогодних месяцев в суды поступили 1746 ходатайств о домашнем аресте. В итоге 1552 человека отправились домой.

Статистика всегда интересна тем, что за ней стоит живая жизнь. Сидеть дома и ждать приговора всегда волнительно и не так легко. Но гораздо трудней сидеть в СИЗО с теми же ожиданиями.

Сейчас все говорит о том, что домашний арест постепенно становится самой обычной мерой пресечения, не вызывающей в обществе ни удивления, ни интереса. Так и должно быть. Таковы цивилизованные подходы: камеры следственных изоляторов должны оставаться на самый крайний случай, когда иначе нельзя. Допустим, человек опасен. Или может скрыться.

Но, как правило, особой нужды в решетках нет. Часто узнать правду можно, не таская человека по казематам, а вдумчиво работая с доказательствами.

Проблема в том, что, как уверяют правозащитники, у правоохранителей сильны привычки к аресту. Порой следователю так удобней: человек под рукой, да и в камере легче добиться от обвиняемого нужных слов. Поэтому гуманные меры пресечения приживались медленно, домашний арест долгое время был экзотикой. Но сейчас, похоже, к нему уже привыкают и следователи, и граждане. Отсюда и рост числа ходатайств. Сегодня и следователи не считают зазорным просить для обвиняемого именно домашнего ареста, а не путевки в следственный изолятор. И сами фигуранты уголовных дел берут в привычку проситься домой. К таким выводам нас приводят данные Судебного департамента.

При этом сами суды тоже стали активней менять обычный арест на домашний. По закону суд это может сделать по собственной инициативе, если видит, что есть такая возможность. В этом году суды применили домашний арест 2134 раза, это плюс к тем 2119 домашним арестам, назначенным по чьему-то ходатайству. Так что общее число домашних арестантов перевалило за 4 тысячи. Неплохой результат за полгода.

По-настоящему же рутиной домашние аресты станут в тот момент, когда статьи о них перестанут кого-то интересовать, как рассказы о том, что солнце желтое, а после зимы приходит весна. Очевидные и привычные вещи нас не волнуют. Но домашний арест, перестав быть экзотикой, пока еще не стал старой привычкой, наблюдать за ним интересно.

Зато залог пока остается редкостью. Это другая гуманная мера пресечения. Человека не отправляют в следственный изолятор, не запирают в четырех домашних стенах, а ему назначают определенную сумму. Убежишь – денег лишишься. Не убежишь, после приговора получишь назад сумму залога.

В этом году за шесть месяцев суды рассмотрели 109 ходатайств о назначении залога. Положительный ответ прозвучал в 96 случаях. Вероятность – 88 процентов, как и при домашнем аресте. Но ведь просят редко, и просить стали даже реже. В прошлом году за шесть месяцев в суды поступило 146 ходатайств о залоге, в ответ “да” было сказано 126 раз. Вероятность была 86 процентов. Парадокс, не правда ли? Вероятность стала выше, а залогов меньше. Впрочем, цифры настолько малы, что речь может идти о статистической погрешности.

Сами суды тоже стали реже назначать залог вместо других мер пресечения. В этом году суды приняли 161 решение о назначении залога (опять же это плюс к залогам, назначенным после рассмотрения ходатайств). В прошлом году суды приняли 279 таких решений. Так что залог, в отличие от домашнего ареста, наверное, можно все еще называть экзотикой.

Самый горячий вопрос: что у нас с тюремным населением, растет или нет? В прошлом году правозащитники били тревогу: число арестов после нескольких лет стало расти, и во многих следственных изоляторах возник перелимит. Проще говоря, туда посадили больше людей, чем положено. После этого принимались какие-то меры, и сейчас интересно узнать, чем все закончилось.

Ситуация такая: арестов стало чуть больше, но тюремное население уменьшается. Почему так получилось, вопрос к специалистам. Но сажать стали немного чаще. За шесть месяцев текущего года в суды поступило 75,6 тысячи ходатайств об аресте. В прошлом году за это время пришла 71 тысяча таких ходатайств. Интересно, что соотношение “да” и “нет” при вопросах об аресте остается, похоже, постоянной величиной. 90 процентов, что если следствие просит, то человека посадят. В этом году в следственные изоляторы отправились 68 763 человека.

При этом, по данным Федеральной службы исполнения наказаний на 1 сентября, в следственных изоляторах находились 116 089 человек. Это на 1313 человек меньше, чем было в начале года. А в целом тюремное население, включая и осужденных, в нынешнем году сократилось почти на 27 тысяч человек.

Правозащитники часто заявляют, что в наших судах выносят крайне мало оправдательных приговоров, и это, по их мнению, свидетельствует об обвинительном уклоне. Представители судебной системы с таким мнением крайне несогласны. Накануне председатель Верховного суда России Вячеслав Лебедев заявил, что суды прекращают дела каждого четвертого подсудимого. Низкий процент оправданий не означает, что подсудимых не отпускают в принципе. Нередко судья просто прекращает дело, потому что судить человека не за что, а значит, не за что и оправдывать.

В этом году дела стали прекращать чаще: были прекращены дела на 130 тысяч 595 человек. Более чем на 20 тысяч больше, чем годом ранее. Более 9 тысяч человек были освобождены прямо в зале суда: они были оправданы или их дела были закрыты.

Владислав Куликов, Российская газета