Подсудимый в зале суда

Депутаты предложили, чтобы день незаконного уголовного преследования оценивался не ниже 1 тыс. руб., день незаконного лишения свободы и помещения в СИЗО – не ниже 15 тыс. руб., а применения иных мер пресечения – не ниже 5 тыс. руб.

Эксперты «АГ» считают предложенные размеры компенсации адекватными. Один из них отметил, что законопроект может положить начало большим изменениям положений ГК в части компенсации морального вреда. По мнению второго, проект необходимо определенным образом скорректировать. Третий эксперт подчеркнула, что решать регуляторные вопросы нужно комплексно, не выдергивая из контекста только незаконное уголовное преследование.

13 июня в Госдуму внесен проект поправок в ГК РФ (законопроект № 729341-7),  устанавливающий минимальный размер компенсации морального вреда за незаконное уголовное преследование и лишение свободы.

Как указано в пояснительной записке, проект направлен на устранение последствий морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием и незаконным лишением свободы, а также предупреждение и пресечение подобных случаев и служит гуманизации, повышению ответственности и укреплению эффективности российского правосудия.

Наиболее значимые поправки вносятся в часть вторую ГК. Так, в абз. 2 ст. 1101 ГК предлагается внести уточнение о том, что характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом результатов назначенной судом экспертизы фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. «Обязанность суда принять решение о возмещении морального вреда с учетом результатов назначенной судом экспертизы – необходимое уточнение действующей нормы закона, которое устраняет неясность в основаниях принятия судебного решения о размере компенсации», – отмечается в пояснительной записке.

Кроме того, предлагается дополнить ГК статьей 1101.1 о минимальном размере компенсации морального вреда. В частности, за незаконное уголовное преследование на стадии предварительного расследования и судебного следствия без применения в качестве меры пресечения подписки о невыезде, запрета определенных действий либо заключения под стражу устанавливаемая судом компенсация не может быть ниже 1000 руб. за каждый день уголовного преследования (п. 1).

За незаконное применение меры пресечения в виде заключения под стражу, незаконное наказание в виде лишения свободы, а также незаконное применение мер медицинского характера и воспитательного воздействия размер компенсации не может быть ниже 15 тыс. руб. за каждый день заключения под стражу либо лишения свободы (п. 2). Как отмечается в пояснительной записке, повышенная компенсация для лиц, к которым были применены принудительные меры воспитания, объясняется их необоснованным применением к несовершеннолетним гражданам в наиболее важный для формирования личности жизненный период, что налагает отпечаток на всю их дальнейшую жизнь.

За незаконное применение меры пресечения в виде подписки о невыезде, запрета определенных действий либо домашнего ареста компенсация устанавливается в размере не ниже 5000 руб. за каждый день применения указанных мер (п. 3).

Минимальные размеры компенсации предлагается ежегодно индексировать с учетом инфляции.

Комментируя законопроект, адвокат АК № 22 «Гражданские компенсации» Нижегородской областной коллегии адвокатов Александр Немов отметил, что спор об определении размера компенсации морального вреда длится в России уже несколько десятилетий. «Регулярно этот вопрос поднимается в правовом сообществе и в СМИ, и каждый раз дискуссия заканчивается на том, что необходимо упорядочить ситуацию с определением размеров компенсации, – пояснил он. – Подавляющее большинство юристов полагают, что необходимо разрабатывать жесткие и понятные всем критерии для определения размера компенсации».

В рассматриваемом проекте, добавил эксперт, предлагается установить лишь минимальное значение для судов при определении размера компенсации морального вреда за незаконное содержание под стражей и т.п. Предложенные суммы, считает Александр Немов, на начальном этапе являются адекватными, «учитывая, что плательщиком будет выступать государство и что в России вообще нет подобного законодательного опыта с минимальным порогом сумм компенсации морального вреда».

Адвокат подчеркнул, что необходимо поддерживать любую инициативу, которая урегулирует данный вопрос. По его мнению, законопроект может положить начало большим изменениям положений ГК в части компенсации морального вреда. В то же время, отметил он, авторы законопроекта ошибочно указали, что не потребуется никаких дополнительных затрат из бюджета после его принятия. «В связи с этим высока вероятность того, что движение законопроекта по формальным основаниям остановится до согласования с Правительством РФ», – резюмировал он.

Юрист, исполнительный директор Фонда поддержки пострадавших от преступлений Матвей Гончаров отметил, что, как показывает правоприменительная практика последнего времени, подобные инициативы могут только приветствоваться. «Отрадно, что в проекте предусмотрена шкала, как минимум закрепляющая реальные минимальные суммы компенсации. В тоже время, по мнению экспертов нашего фонда, используемая в проекте формулировка – “незаконное” применение меры пресечения (п. 2 и 3 ст. 1101.1) – в случае вынесения оправдательного приговора или прекращения уголовного преследования по иным реабилитирующим основаниям не позволит лицу (по факту – потерпевшему) компенсировать моральный вред, причиненный незаконным уголовным преследованием», – отметил он.

Эксперт добавил, что вынесение оправдательного приговора или прекращение уголовного преследования по иным реабилитирующим основаниям не предполагает автоматического признания факта незаконного применения меры пресечения. «Как правило, при вынесении оправдательного приговора ранее принятые судами постановления об избрании и продлении мер пресечения (заключение под стражу и домашний арест) являются вступившими в законную силу. Суд первой инстанции, принимающий решение о вынесении оправдательного приговора либо о прекращении уголовного преследования по иным реабилитирующим основаниям, не вправе производить переоценку законности избранных мер пресечения. Соответственно, при вынесении оправдательного приговора либо прекращении уголовного преследования по иным реабилитирующим основаниям оснований для признания факта применения меры пресечения “незаконным” просто нет», – пояснил Матвей Гончаров. В связи с этим он считает необходимым исключить из п. 2 и 3 ст. 1101.1 проекта слово «незаконное».

Адвокат АК «Гражданские компенсации» НОКА Ирина Фаст считает, что поправки в ГК не должны носить «реактивный» характер. «Сама идея установления определенного размера компенсации морального вреда соответствует выводам, к которым юридическое сообщество приходило по итогам неоднократных обсуждений, – о необходимости введения критериев», – пояснила она.

Однако, добавила эксперт, решать регуляторные вопросы нужно комплексно, не выдергивая из контекста только незаконное уголовное преследование: «У нас огромные проблемы при определении компенсаций в случаях причинения вреда жизни и здоровью людей, по делам о защите чести и достоинства, о защите прав потребителей и т.д.».

Адвокат подчеркнула, что во всех юрисдикциях по всем видам компенсации морального вреда существуют ориентиры, на которые опираются стороны и суд. В то же время в России практика очень разрозненная, не только мизерные цифры в основной массе, но при этом отсутствует единообразный подход к их определению.

В заключение она добавила, что Ассоциацией юристов России создана специальная комиссия, куда вошли представители науки, адвокатского сообщества, юристы и правозащитники. «Основная задача комиссии – разработка критериев для определения размера компенсации морального вреда. Комиссия поставила перед собой задачи проработать доктринальные вещи, изучить опыт иных юрисдикций, предложения от российских ученых и разработать качественную методологию, на которую будут опираться все участники правоотношений», – пояснила Ирина Фаст, возглавляющая комиссию.

Татьяна Кузнецова, Адвокатская газета