Страшнее всего то, что эта угроза чаще всего исходит от родственников. КС объединил два заявления, Сергея Первова из Красноярска и мирового судьи Веры Зайцевой из Кургана. Первов и его дочка постоянно страдали от выходок бывшего зятя, только угроз убийством в судебных процессах было зафиксировано пять, а оскорблений семь эпизодов, наконец, заявителю нанесли несколько ударов кулаком по лицу и голове. И хотя в деле было заключение судебно-психиатрической экспертизы, признающей, что обвиняемый представляет опасность для себя, для окружающих, что он нуждается в принудительном лечении в психиатрическом стационаре, но заявителю в КС Первову это не помогло, ведь бывший зять совершил преступление небольшой тяжести.

Такое же заключение экспертизы было и в деле Григория Анфиногенова, впрочем, судья Зайцева об этом и так знала, дело к ней попадало дважды за один и тот же 2012 год. Оба раза речь шла об избиении родственницы 1927 года рождения, и выявленное хроническое психическое расстройство, усугубленное склонностью к злоупотреблению алкоголем, уже в четвертый раз позволяло избежать уголовной ответственности за нетяжкие преступления.

Детали этого дела потрясли не только заявительницу в КС Зайцеву, но и судью-докладчика в Конституционном суде Николая Мельникова. “Бабушка вынуждена была выйти на балкон спать, а он распивал спиртные напитки, и когда она попросила просто-напросто потише сделать телевизор, то обвиняемый с криком “Убью!” ударил ее табуретом, схватил нож. И просто чудом спутница, с которой он распивал напитки, каким-то образом удержала его, – рассказал Мельников, – условно говоря, ударил табуретом на миллиметр выше, человека не убил, а причинил вред небольшой тяжести”.

Но этого “миллиметра” оказывалось достаточно, чтобы, благодаря частям второй и четвертой статьи 443 УПК РФ, обвиняемые оставались фактически на свободе. КС в своем постановлении указывает на “дефектность” нормы. Ведь в результате состояния невменяемости, указывают авторы постановления, при совершении деяния небольшой тяжести, оказывалось достаточно, чтобы лицо “освобождалось от принудительных мер медицинского характера во всех случаях, в том числе если свойство обусловленной психическим заболеванием общественной опасности им не утрачено”. Поэтому оспариваемые нормы были признаны несоответствующими Конституции в той части, в какой они препятствовали назначением судом принудительного лечения обвиняемому, совершившему проступок небольшой тяжести, но явно опасному для себя или окружающих.

– В этой ситуации важны две составляющие: первая – лечить само это лицо сразу же, дабы не ухудшить его состояние, и последствия для него самого не были бы самые пагубные, а не когда-то и через какую-то иную процедуру. И второе – защищать нормальных людей, которые могут оказаться под угрозой таких действий, – считает Николай Мельников.

Судьи КС рекомендуют законодателю внести правку в нормы УПК и намекают в тексте решения, что у него есть все правомочия включить в процедуру возможность направления на лечение таких лиц без их согласия.

Анна Закатнова, “Российская газета” – Федеральный выпуск №6083