Суд не может сам разрешать вопросы, которые требуют специальных познаний – для этого проводятся экспертизы. Например, специалист в области почерковедения может подтвердить или опровергнуть подлинность подписи на завещании. Но что делать, если эксперт пришел к вероятностному выводу, и даже повторное заключение неполное и противоречивое? Областной суд проанализировал отношения наследодателя и предполагаемой наследницы и принял свое решение. Но Верховный суд указал на ошибку нижестоящей инстанции. Его указания пригодятся в любом деле, в котором оспаривается подпись на документе.

Наследодатель, который решил написать завещание, не обязан говорить об этом наследникам по закону. Они могут узнать о документе спустя много лет после его составления, когда настанет время получать наследство. Поэтому споры о подлинности завещания встречаются часто. Об этом рассказала юрист КА “Юков и партнёры” Ирина Орешкина. По ее словам, в каждом шестом подобном разбирательстве назначается почерковедческая экспертиза, и от нее обычно зависит, признают ли завещание недействительным. Правда, эксперт не всегда может точно ответить на поставленные вопросы, отмечает партнер юргруппы «Яковлев и партнеры» Кира Корума. Так случилось и в одном из дел, которое дошло до Верховного суда.

В нем эксперт изучал завещание дважды, но так и не смог четко сказать, подписал ли его наследодатель или кто-то еще. Как выйти из сложной ситуации с двумя неясными заключениям, разъяснил Верховный суд в определении 41-КГ 17-2:

“Суд не может подменить специалиста и сам ответить на вопрос исходя из фактических обстоятельств дела. Если заключение неполное, нечеткое, противоречивое – следует назначить еще одну (повторную или дополнительную) экспертиз”.

Эта позиция может пригодиться в любых делах, в которых оспаривается подпись на документе, полагает Корума.

Экспертиза или факты

Такие указания гражданская коллегия ВС дала в деле Наталии Заболотной*, которая судилась с племянницей своего мужа Николая Татьяной Полозовой*. В 2010 году Заболотные сочетались браком, а спустя четыре года мужчина умер, оставив после себя дом и участок, купленные в 2002-м. Когда супруга отправилась их получать, она узнала о завещании. Оказывается, еще в 2001 году муж изъявил волю передать все, чем владеет, своей племяннице Полозовой. Поскольку наследники по закону (в число которых входит жена) обязательно получают часть имущества, Заболотная и Полозова были записаны долевыми собственницами дома и участка.

Но жена усопшего не готова была с этим смириться и оспорила завещание 2001 года. Хотя документ заверил нотариус, Заболотная была уверена, что подпись сфальсифицирована. Ведь супруг никогда не говорил ей о завещании или о том, что хочет облагодетельствовать племянницу. С такими аргументами наследница по закону обратилась в Неклиновский районный суд Ростовской области. Тот по ходатайству истицы дважды поручал сличить подпись с другими образцами Марине Сухомуд из «Северокавказского центра экспертиз и исследований». На основании ее заключений районный суд склонился к выводу, что завещание завизировал кто-то другой (2-1/2016 (2-485/2015;) ~ М-257/2015). Заболотная одержала победу, но недолгую.

Ростовский областной суд, который тоже изучил выводы экспертизы, трактовал их иначе (33-10884/2016). Апелляция сочла, что специалист не дала точного ответа на вопрос, расписался ли в завещании Заболотный или другое лицо. Областной суд обнаружил в заключении противоречия и неясности и вызвал эксперта для объяснений, но в заседание она не явилась. Поэтому коллегия решила оценить выводы экспертизы в совокупности с другими обстоятельствами. Они были таковы. Нотариус, заверившая завещание, подтвердила, что оно подлинное и не отзывалось. Своих детей у Заболотного не было, только племянница, и в 2001 году он жил по месту составления завещания. А его жена получила долю в наследстве и лишь спустя некоторое время стала оспаривать завещание. Это убедило коллегию, что в иске Заболотной надо отказать.

Как разрешить сомнения

Верховный суд решил направить дело на пересмотр – для новой экспертизы. Да, с одной стороны, заключение эксперты – это такое же доказательство, как и другие, и они должны оцениваться в совокупности. С другой стороны – нельзя исходить из фактических обстоятельств там, где нужны специальные познания, отметила коллегия ВС под председательством Игоря Юрьева.   

Марина Костина из «Яковлева и партнеров» поддерживает решение ВС и настаивает на важности специального исследования. «Поскольку сам наследодатель уже не может подтвердить или опровергнуть подлинность своей подписи, нужна новая экспертиза, – говорит адвокат. – Иначе завещание оспорить невозможно».

«При всей неоднозначности решения апелляции» в ней видит рациональное зерно партнер правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры» Магомед Газдиев. Судебная экспертиза не имеет исключительной силы, ее выводы можно (и нужно) оспаривать, потому что именно критическая оценка доказательств – залог правильного рассмотрения дела, убежден юрист. По его словам, решение нельзя принять лишь на основе выводов эксперта. Суд должен указать, почему он с ними согласен (или не согласен) во взаимосвязи с другими обстоятельствами, считает Газдиев.

* – Имена действующих лиц изменены.

Евгения Ефименко, Право.Ру