Вергина Хайлова

За время работы программы «Право на защиту» в студию Радио России поступало множество вопросов от радиослушателей. В понедельник, 7 апреля, на эти вопросы в прямом эфире отвечали  Вергина Хайлова, руководитель общественной приемной правозащитного движения «Сопротивление», и Нина Чупракова, специалист «Сопротивления», методист центра «Практический психолог» МГППУ.

Ильмира Маликова: Мы неоднократно сообщали в эфире, что движение «Сопротивление» оказывает бесплатную психологическую и правовую поддержку потерпевшим и свидетелям в уголовных процессах. Для многих наших сограждан эти слова, к сожалению, очень актуальны, поскольку они являются жертвами преступлений. С другой стороны, есть круг их близких, родных и знакомых, которые тоже могут интересоваться такой тематикой. Но они не очень понимают, с чем могут обратиться в приемную движения. Итак, что такое общественная приемная «Сопротивления», как она работает, какими вопросами занимается?

Вергина Хайлова: Общественная приемная правозащитного движения «Сопротивление» работает по двум направлениям: «горячая» линия» и очное консультирования. К нам могут обратиться пострадавшие, свидетели, потерпевшие уголовного судопроизводства. Безусловно, к нам могут обращаться и родственники данной категории лиц. Дело в том, что, выполняя задачи юридического направления, оказывая юридическую консультационную помощь и сопровождение непосредственным участникам судопроизводства, мы также оказываем и психологическое сопровождение им и их близким. О психологическом сопровождении я бы хотела рассказать подробнее. Потому что, когда мы сообщаем обратившимся, что юрист у нас принимает вместе с психологом, многие отнекиваются, говорят, нам не нужно, мы совершенно здоровые, адекватные люди. Несмотря на развитие психологической науки, слово «психолог» до сих пор пугает людей. Им кажется, что здесь подразумевается сопровождение психиатра, медикаментозное вмешательство, постановка на учет, что еще страшнее. Но я бы хотела особенно отметить отличие психологической помощи от психиатрической.

Психолог как специалист опирается только на внутренний ресурс личности. Он выводит человека на тот уровень, когда тот способен сам решать свою проблему. Специалист всегда видит, в каком состоянии приходит человек. Поэтому когда очная консультация идет в тандеме юрист-психолог, психолог наблюдает ситуацию и осуществляет сопровождение самой консультации. Изначально, когда видно, что требуется оказать психологическую помощь, пострадавший, как правило, к этому не готов. Тогда психолог начинает аккуратно подготавливать человека. Он может спросить, например, какой у него сон. Человек может ответить, что все хорошо, только засыпает он долго. Или наоборот просыпается под утро и не может уже уснуть. Он не подозревает, что даже в таких нюансах уже может содержаться элемент изменения состояния, когда человек уже нуждается в помощи. А специалист сможет это определить и найти такой подход к пострадавшему, чтобы улучшить его эмоциональное состояние, не причиняя ему при этом никаких моральных неудобств.

Ильмира Маликова: Есть точка зрения, что с такими проблемами человеку лучше справляться самому. Понятно, что любой человек при встрече с криминалом переживает шок. Но проходит время, пострадавший привыкает к ситуации, занимается своими делами, а психолог заставляет вновь и вновь возвращаться к пережитому, бередить рану. Зачем это делать? Кроме того, есть точка зрения, что если «подсядешь» на психолога, с этой «иглы» уже не слезешь. И бесплатная психологическая консультация обязательно завершится выкачиванием денег.

Вергина Хайлова: Действительно, нельзя отрицать, что существует категория лиц, которые могут «подсесть» на психологическое консультирование. Но грамотно выстроенная работа  по-настоящему профессионального психолога не позволит этого допустить, потому что основной упор он в своей работе с потерпевшим делает, как я уже говорила, на внутренний ресурс личности. И когда специалист видит, что человек начинает самостоятельно справляться с ситуацией, что у него уже есть направление, появились новые смыслы, цели, то он понимает, что здесь профессиональная помощь уже не нужна.А идти ли изначально к специалисту или не идти – это персональный выбор каждого гражданина. Но я, как специалист, все же рекомендую обратиться за психологической помощью даже на самых ранних стадиях, когда, например, вы почувствовали частичную или полную бессонницу или, скажем, потерю аппетита. Просто проанализируйте, сколько раз за день вы обращаетесь к ситуации, которая с вами произошла, как часто вы переключаетесь на нее из других ситуаций. Ведь люди, пережившие травму, даже в рабочем режиме не могут полноценно думать о работе или повседневных делах, а думают о том, что с ними произошло. И это прямой сигнал к тому, чтобы обратиться за помощью. Только специалист в данном случае поможет выйти на тот уровень саморегуляции, при котором вам будет комфортно работать, воспитывать детей, заниматься своими делами.

Ильмира Маликова: С какими вопросами обращаются в общественную приемную? Ведь чаще всего люди обращаются в правозащитные организации по делам общегражданского свойства. А движение «Сопротивление» зарекомендовало себя как организация, оказывающая бесплатную юридическую и психологическую поддержку в первую очередь жертвам уголовных преступлений. Как можно разделить эти направления? Отказываете ли вы кому-нибудь?

Вергина Хайлова: Действительно, гражданское и уголовное направление здесь очень сложно разделить. Обращаются самые разные категории граждан с разными проблемами. Безусловно, выбрав направление именно уголовного производства, мы выбрали такой путь, где специализация у юристов достаточно узкая. Но когда к нам обращаются потерпевшие по гражданским или по другим вопросам, мы все равно стараемся оказать им помощь, насколько это возможно. Эта помощь, конечно, менее глубокая, нежели помощь по уголовным делам, не настолько детализированная. Но у нас есть база организаций, с которыми мы сотрудничаем, и мы обязательно рекомендуем обратившемуся организацию, где по его вопросу ему окажут оптимальную профильную поддержку.