Матвей Гончаров, исполнительный директор Фонда поддержки пострадавших от преступлений

Матвей Гончаров, юрист, исполнительный директор Фонда поддержки пострадавших от преступлений

Из года в год мы наблюдаем, как постепенно меняется, порой шокируя своими формами, система российского правосудия, как пенализируются уголовные составы, решаются вопросы подследственности, декриминализируются резонансные статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, а порой и возвращаются обратно. При этом привлекается огромное количество специалистов, практиков и ученых, видных российских деятелей, мнение которых, правда, не всегда учитывается.

В общем, правовая жизнь в стране активно бурлит и куда-то развивается. Однако проблемы выплаты компенсации причиненного вреда, если и поднимаются, то не на государственному уровне, а в основном в информационном пространстве, когда суммами компенсации по решению суда потерпевших размазывают, а общество прибывает в состоянии шока. Сама проблема возмещения вреда потерпевшему, механизм ее возмещения неизбежно приводит к вопросу о суммах вреда, которые «выплевывает» правоприменительная практика.

Как в развитом демократическом, правовом и социальном государстве, жизнь одного человека (и это не считая здоровья близких усопшего) может стоит 5 000 рублей? Одним из возможных ответов на данный вопрос может быть сильная генетическая память, когда советское правосудие не допускало возможности взыскания морального вреда, поскольку самого понятия морального вреда в советском праве вообще не существовало.

Но и сейчас суммы компенсаций за моральный вред являются абсолютно заниженными, тем более, если сравнивать с зарубежными странами.

Законодатель фактически, самоустранился от этого вопроса. А попытки его реанимировать со стороны, так сказать, общественными, экспертными усилиями, успехом до сих пор не увенчались. Суды выносят решения и определяют сумму компенсации по своему усмотрению, не всегда, правда, объяснимому. А вопрос определения степени и характера физических и нравственных страданий, тем более, соотнесения требований разумности и справедливости – вообще материя, не поддающаяся адекватному осмыслению и какой-либо адекватной стоимостной оценки. При этом потерпевший вынужден полагаться лишь на профессионализм и нравственно-этические качества судьи.

В тоже время крайне низкий размер компенсаций морального вреда приводит сегодня к тому, что не обеспечивается исполнение института возмещения морального вреда – ни компенсационное, ни охранительное.

В обобщенном виде можно привести данные еще 2013 докризисного года, когда общая сумма ущерба потерпевшим от преступлений составила 386 млрд. руб. (2013 г.), в то время как было выплачено всего 3,1 млрд. рублей, – т.е. менее 1 процента. В целом картина кардинально не меняется из года в год.

Если эти минимальные суммы в счет возмещенного вреда взысканы с установленного виновного лица, то возмещение вреда от нераскрытых преступлений остаётся нерешенной проблемой, хотя одним из основных направлений уголовного процесса является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений – п.1 ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Конечно, многомиллионная компенсация морального вреда за потерю близкого человека не может компенсировать его потерю, но, опять же это уже не тот уровень компенсации, который горазд выплачивать российский суд за смерть близкого человека. Почему стоимость проживания с каждым годом растет, покупательская способность у большинства населения снижается, услуги и товары дорожают, а цена жизни и здоровья человека практически ничего не стоит? Почему практика судов не меняется из года в год?

И, опять же, такая практика суда своими решениями не способствует профилактике преступлений, тем более, по которым есть реальный вред жизни и здоровью потерпевшего.

Ситуация возможно в стране изменится только тогда, когда на государственном уровне появится понимание / осознание ценности человеческой жизни, не конкретной, а общей, если можно так выразиться.

Современное, правовое, социальное государство не имеет ни морального, ни юридического права самоустраняться от решения данной проблемы, ибо только «мы – многонациональный народ Российской Федерации, сохраняя веру в добро и справедливость, возрождаем суверенную государственность России и утверждаем незыблемость ее демократической основы, и стремимся обеспечить благополучие и процветание России». Так гласит Конституция Российской Федерации.

По другому – никак.

Статья автора – комментарий к статье Российские суды оценивают жизнь и здоровье человека в 68 000 рублей