С 1 января вступил в силу закон "О государственной геномной регистрации граждан Российской Федерации". Еще в момент своего обсуждения он вызвал множество ожесточенных споров, опасений и сомнений. Чтобы расставить все точки над i и узнать, так ли страшна регистрация ДНК, как ее малюют, "Известия" обратились к заместителю начальника Экспертно-криминалистического центра МВД России полковнику милиции Андрею Семенову.

вопрос: Андрей Юрьевич, вопрос в лоб: для чего нам регистрация ДНК?

ответ: Это дает поистине безграничные возможности следствию. Геномную базу мы вели и раньше, но в ней учитывались только биологические следы ДНК, собранные с места преступления, а также ДНК неопознанных трупов. Теперь же стала возможной постановка на учет данных ДНК определенной категории лиц – осужденных за совершение тяжких и особо тяжких преступлений и всех половых преступлений. Эти люди относятся к так называемой "группе риска", а многие из них склонны к рецидиву. Если человек, выйдя на свободу, совершит повторное преступление, достаточно будет сопоставить следы, оставленные им на месте, с геномными данными, уже занесенными в базу. И все – подозреваемый установлен.

в: То есть вы хотите сказать, что метод безошибочен и эксперт может дать однозначный ответ, что именно этот человек совершил преступление?

о: Решение о виновности эксперт не принимает, он может лишь дать категоричный ответ: совпадают ли следы на месте преступления с ДНК, полученной из крови подозреваемого. Дальнейшее – дело следователя. Метод практически безупречен – вероятность ошибки ничтожно мала. Речь идет даже не о сотых миллионных процента, а гораздо меньше. Код ДНК состоит из неких блоков информации. Мы вносим в базу избыточную информацию – как раз для того, чтобы исключить вероятность ошибки. И замечу, что для исследования нам нужно малое количество биологического материала: как написано в научной литературе, достаточно 40 клеток. Невооруженным глазом увидеть такое количество клеток невозможно, это примерно тысячная часть капли крови человека. Иногда мы можем взять образцы для исследования даже с вещи, которую человек просто подержал в руках, в этом случае на предмете могут остаться частицы, пригодные для анализа.

в: А как же близнецы? У них же ДНК практически одинаковая?

о: Это действительно так. Но если у преступника есть брат или сестра- близнец, это наверняка выяснится в ходе следствия. А там уже задача следователя доказать, кто из них причастен к совершению преступления, а кто невиновен. К слову, по ДНК-коду можно "увидеть" и родственников. Несколько лет назад в Нижнем Новгороде была совершена целая серия изнасилований, двух женщин убили. У всех преступлений был один ярко выраженный почерк, кроме того, совпадали и следы ДНК, взятые с мест преступлений. Через какое-то время на исследование поступил образец крови одного из подозреваемых. Наши эксперты сделали заключение: ДНК не совпадают. А потом пригляделись и заметили, что совпадений в профилях ДНК подозреваемого и следов с мест преступлений слишком много, и вряд ли они случайны. После следователь выяснил, что у подозреваемого есть брат. Когда же взяли образец крови брата, оказалось, что именно он и совершил все преступления.

в: То есть уже в ближайшее время установление подозреваемого в совершении преступления сведется к сопоставлению данных с места преступления с данными из базы?

о: База начнет полноценно работать только тогда, когда в ней будут храниться данные хотя бы миллиона лиц. А для этого понадобятся годы. По нашим расчетам, ежегодно мы сможем заносить в базу данные примерно 250 тысяч человек. Учитывайте и то, что государственное финансирование данной программы предусмотрено только с 2011 года. Иными словами, раньше чем в 2015 году каких-то значительных результатов и подвижек ожидать не приходится. Да и работа у следователей и экспертов, к сожалению, будет всегда. Это в Великобритании, где вести базу ДНК начали с 1995 году, геномной регистрации подвергают всех подряд нарушителей, даже тех, кто просто перешел улицу в неположенном месте. У нас такого нет, да и пока сложно сказать, будет ли.

в: Законом предусмотрена и добровольная регистрация граждан. Неужели и добровольцы найдутся?

о: А что в этом такого? База может быть использована не только для раскрытия преступления, но и, скажем, для поиска пропавших без вести людей. Или же опознания трупов, к примеру, после авиакатастрофы. Если вы добропорядочный гражданин, вам бояться нечего. Разумеется, мы не ожидаем большого наплыва добровольцев – такие вещи всегда воспринимаются крайне настороженно, особенно поначалу. Тем более что добровольная регистрация будет платной. Размер оплаты определит правительство. А так принцип добровольной регистрации такой же, как и обязательной: сдаете кровь, и ваши данные в зашифрованном виде попадают в базу. При этом данные добровольцев могут быть удалены по просьбе самих людей. Но удалять или изменять данные в базе сможет очень ограниченный круг лиц. Поэтому вторжения извне и несанкционированных изменений опасаться не стоит.

в: Думаю, несмотря на все ваши заверения, настороженности со стороны граждан вам все же не избежать. Будут опасаться как минимум утечки информации из базы и использовании ее в преступных целях…

о: За это можете совершенно не волноваться. Специфика этой базы такова, что она нужна для сопоставления профилей ДНК с места преступления и подозреваемого или ДНК человека с ДНК обнаруженного трупа. Никаких зашифрованных данных о внешности или, скажем, болезнях человека этот код попросту не содержит. В базе он будет храниться в виде набора цифр и латинских букв. Никому, кроме специалистов, они не понятны и не нужны. Это совсем не то же самое, что код от вашей кредитной карточки, поскольку никакой выгоды из обладания этой информацией извлечь все равно невозможно.

в: Но ведь по коду ДНК можно, скажем, установить отцовство. Не получится ли так, что сведения из базы можно будет использовать для шантажа?

о: Для установления отцовства недостаточно образцов крови одного или даже двух человек – технологически предусмотрена необходимость проб крови отца, матери и ребенка. К тому же это не наш профиль. Мы занимаемся экспертизами криминалистическими. А установление отцовства – это вотчина Минздравсоцразвития, где такие вещи давно и успешно проводят. Утечка же данных из базы – вещь уголовно наказуемая. С учетом крайне небольшого числа лиц, которые будут иметь к ней доступ, вычислить виновного проблемы не составит. Да и не стоит она того, как я уже говорил, зашифрованные коды никому и ни для чего не нужны.

в: Напоследок хочу поздравить всех экспертов с 90-летним юбилеем службы, который будете отмечать 1 марта… С чем подошли к этой дате?

о: Подошли, как всегда, с проблемами и достижениями. Проблемы в общем-то типичны: высокая текучесть кадров, низкие зарплаты. Достаточно сказать, что рядовой эксперт-криминалист где-нибудь в областном криминалистическом центре получает порядка 10 тысяч рублей. Но "рядовой эксперт" – это неправильно. Эксперты-криминалисты – специалисты штучные, а хорошие эксперты – в полном смысле слова люди уникальные. Если же говорить о достижениях, то ежегодно наши специалисты по всей стране проводят более двух с половиной миллионов экспертиз и исследований. Но куда значительнее другая цифра: это помогает создать надежную доказательную базу в 80-85% случаев по таким преступлениям, как убийства, тяжкие телесные повреждения, разбои, грабежи.

Антон Заритовский, izvestia.ru