До 1999 года предприниматель из Улан-Удэ Евгений Боржонов зарабатывал извозом: на ПАЗ-3205 он возил людей, как на маршрутке. Но кто-то донес налоговикам, что Евгений утаивает часть доходов. Следствие длилось почти 7 лет. Обвинения с Боржонова в итоге сняли, автобус, однако, не вернули – «за невозможностью установить место нахождения». Боржонов писал во все инстанции, но все без толку. Тогда он отправил свою жалобу в Страсбург – в Европейский суд по правам человека. В конце января оттуда пришел ответ: Россия виновата и обязана выплатить ему 750 000 руб. за конфискованный автомобиль, 1,5 млн руб. за простой в течение 9 лет и еще €3000 за моральный ущерб.

А до Боржонова Страсбургский суд признал потерпевшими еще 670 заявителей из России. Российская Федерация уже несколько лет лидирует по числу обращений в Страсбург. Только в 2008 году в этот суд пришло 10 000 жалоб из России, и было вынесено рекордное число постановлений против государства – 234. Вполне вероятно, 2009 год поставит новый рекорд: в январе были удовлетворены 39 жалоб российских граждан. С таким темпом количество проигранных Россией дел вырастет вдвое. И только один процесс закончился не в пользу истца.

Из года в год Россия честно отдавала пострадавшим присужденные им деньги. Как посчитал Newsweek, с 2002-го, когда Россия проиграла в Страсбурге первое дело, пришлось выплатить €11,5 млн. Это не так много – в примерно такую же сумму, например, обошлись Самарской области новая транспортная развязка, а Кировской – мусорные полигоны. Проблема в том, что поражения в Страсбурге бьют не только по казне, но и по государственному имиджу. Именно поэтому, говорят эксперты, с этого года началась кампания, цель которой – сократить число обращений в Европейский суд.

НО ЕСТЬ И ВЫСШИЙ СУД

Сейчас жалобы из России идут в Страсбург мешками. Еще несколько лет назад в Евросуд обращались в основном по громким делам – обе чеченские войны, Чернобыль или развал «Медиа-Моста» Владимира Гусинского. Теперь пишут по любому поводу. В России верят во всесилие европейской Фемиды, говорит адвокат-правозащитник Карина Москаленко, специалист по подготовке жалоб в Страсбургский суд. 39% граждан не верят российским судам, фиксирует соцопрос фонда «Общественное мнение». А 68% уверены, что международный суд, в который можно пожаловаться на собственное государство, совершенно необходим.

Большинство жалоб суд не принимает к рассмотрению, но практика показывает: если уж дело запущено в производство, то скорее всего истец одержит победу. Недавно суд признал приемлемым заявление бывших акционеров ЮКОСа, которые требовали компенсации ущерба от действий российских властей. Пришли жалобы и от семей расстрелянных в Катыни польских офицеров. Они протестуют в связи с тем, что российские суды отказались реабилитировать погибших. Рассматривается дело Саввы Терентьева, блоггера из Сыктывкара, который получил год условно за оскорбление милиции в своем интернет-дневнике. Собираются жаловаться обвиняемые по «кондопожскому делу». Жители Сочи хотят доказать, что власти нарушили их права в ходе строительства олимпийских объектов. В Воронежской области 2000 военных пенсионеров будут жаловаться, что в середине 90-х их обсчитали с пенсиями.

САМИ УПРАВИМСЯ

На то, что люди ищут защиту за границей, первым обратил внимание Дмитрий Медведев. И призвал с этим бороться. В конце 2008 года на Всероссийском съезде судей он так и сказал: «Свести к минимуму обращения граждан в международные суды». Его поддержали председатель Конституционного суда Валерий Зорькин и глава Верховного суда Вячеслав Лебедев. Надо что-то делать с огромным числом жалоб в Страсбург, заявили они.

В 1998 году Россия ратифицировала Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд контролирует соблюдение этой конвенции, а Россия вместе с другими участниками обязана исполнять его постановления. «Так что этот суд – единственный инструмент прямого влияния Европы на Россию. Все остальное – болтовня», – уверен правозащитник Лев Пономарев.

В последнее время, говорят правозащитники и адвокаты, ситуация стала меняться: власти на местах делают все, чтобы не выносить сор из избы и разобраться с проблемой в своем суде.

Последний пример – дело «Санкин против России». Нижегородца Сергея Санкина еще в 2000 году жестко избили милиционеры, добиваясь от него признательных показаний по преступлению, которого он не совершал. Но их призвали к ответу только после того, как сотрудники Комитета против пыток отправили жалобу в Страсбург. В итоге милиционеры получили по 3,5 года. Кроме того, Сормовский суд постановил выплатить Санкину более 3 млн руб. за вред здоровью и моральный ущерб. «Если бы не обращение в Евросуд, вряд ли бы это произошло. Таких примеров уже много», – говорит Ольга Садовская, зампредседателя нижегородского Комитета против пыток. На днях жалобу Санкин отозвал.

ФРАНЦУЗСКОЕ С НИЖЕГОРОДСКИМ

Нижегородский губернатор Валерий Шанцев по просьбе правозащитников даже формирует специальную рабочую группу, которая будет отслеживать обращения в Страсбург и рекомендовать госорганам, что сделать, чтобы решить проблему на месте. Ольга Садовская уверяет, что нижегородскую инициативу сразу поддержал Минюст. «Раньше часто складывалось ощущение, что Евросуд российским властям – как кость в горле», – продолжает правозащитница. А теперь в той же Нижегородской области председатель облсуда воспринимает Европейский суд как ориентир. «Судьи, конечно, недовольны, ведь теперь они, например, не могут годами затягивать рассмотрение дел, – рассказывает Садовская. – Но выбора у них нет. Так постепенно меняется правоприменительная практика и менталитет».

Там же в Нижнем Новгороде в конце января суд впервые постановил взыскать сумму, которую Страсбургский суд выставил российскому правительству, с непосредственных правонарушителей. Теперь уже бывшим сотрудникам угрозыска Игорю Сомову и Николаю Костерину, издевавшимся над гражданином Алексеем Михеевым, это обойдется в 8,5 млн руб. Это прецедент, говорит Садовская. В Европе такая практика – взыскание штрафов с самих нарушителей – очень распространена. Карина Москаленко считает, что в России это дало бы позитивный эффект: представители власти боялись бы, что придется в прямом смысле слова платить по счету.

СУДЕБНАЯ МЕДИЦИНА

Есть пример Турции. Долгие годы она проигрывала в Страсбурге, платила деньги и ничего не меняла, как Россия, рассказывает правозащитник Садовская. Но когда Турция стала рекордсменом по числу жалоб и начала проигрывать по несколько дел в день, правительство решилось на масштабную судебную реформу. Для представителей органов власти организовали специальные образовательные программы. «Ситуация там уже изменилась в лучшую сторону», – уверяет правозащитница.

Павел Лаптев представлял Россию в Европейском суде в 1999-2007 годах. Теперь он тоже говорит о положительном влиянии решений Страсбургского суда на положение дел в России. «Нельзя идеализировать Евросуд. Он тоже ошибается и иногда допускает явные ляпы, – сказал Лаптев Newsweek. – Но если "таблетка" правильная – нам это только на пользу».

Лаптев приводит в качестве примера одно из самых первых дел, проигранных Россией. Банкир Валерий Калашников при поддержке возглавляемого Кариной Москаленко Центра содействия международной защите пожаловался в Страсбург на слишком долгое содержание под стражей и ужасные условия в следственном изоляторе Магадана. В камере размером в 17 кв. м на 8 спальных мест было 24 заключенных. Шесть раз в камеру помещали больных туберкулезом и сифилисом. Выиграв дело, Калашников получил €5000 компенсации морального ущерба. «Но больше всего от дела "Калашников против России" выиграла ФСИН, – объясняет Лаптев. – Именно после того постановления Евросуда была принята спецпрограмма по реформированию пенитенциарной системы России, и она уже дает результаты». И на тот самый СИЗО №1, где содержался Калашников, теперь «любо-дорого посмотреть». В Омске недавно вообще изолятор с двухкомнатными камерами открыли – лучше, чем в Европе, радуется Павел Лаптев.

Водитель Евгений Боржонов из Улан-Удэ тоже доволен. Он не только выиграл. С недавних пор он пытается открыть в Бурятии представительство Европейского суда и помогает другим составлять жалобы в Страсбург. Десять уже приняты к производству. На полученные деньги Боржонов планирует раздать долги, оплатить учебу двум своим детям-студентам и улучшить жилищные условия. Новый автобус он покупать не будет. По крайней мере, пока не откроется представительство – а то вдруг опять отберут.

Интервью

ЖАН-ПОЛЬ КОСТА: «МЕДЛИТЕЛЬНОСТЬ ГОСДУМЫ СТАЛА ДЛЯ НАС СЮРПРИЗОМ»

Одно из самых серьезных противоречий между Европейским судом и Россией – нежелание Москвы ратифицировать так называемый 14-й протокол к Европейской конвенции по правам человека. Сейчас на рассмотрение одного дела Страсбургский суд тратит от 4 до 5 лет. 14-й протокол позволит делать это гораздо быстрее, и Россия единственная его не ратифицировала. Анатолий Ковлер, судья Европейского суда от России, сказал Newsweek, что Москва блокирует этот протокол в ответ на «политизированность» европейских судей. О том, как на эту проблему смотрят в Страсбурге, корреспонденту Newsweek Елене Черненко рассказал председатель Европейского суда Жан-Поль Коста.

Как вы думаете, почему Россия не ратифицирует 14-й протокол?

Медлительность Госдумы для нас стала сюрпризом, ведь правительство России участвовало в разработке этого документа на всех стадиях. Но некоторым депутатам не понравились отдельные нововведения: например, наделение судей правом единолично отсеивать неприемлемые к рассмотрению дела. Сейчас такие решения принимает коллегия из трех судей. Ваши депутаты считают, что это снижает нынешний уровень защиты прав заявителей. При этом ни у одной другой страны опасений по этому поводу нет. Кроме того, нарекания со стороны российских властей вызывают некоторые постановления суда, в частности, многочисленные выявления серьезных нарушений прав человека в Чечне. Это я считаю абсолютно неприемлемым.

Россия может сколько угодно тянуть с ратификацией протокола?

Дедлайна нет. Комитет министров Совета Европы призывал государства завершить процесс за два года, то есть до мая 2006-го. Россия тянет уже вдвое дольше. Ратификация протокола, безусловно, требует соблюдения неких формальностей, но, если есть политическая воля, это можно сделать очень быстро.

Как вы контролируете исполнение постановлений суда?

Мониторингом занимается Комитет министров. Государства обязаны предоставлять ему отчеты об исполнении постановлений: о выплатах присужденных заявителям сумм, о принятии мер общего порядка, призванных улучшить ситуацию на национальном уровне (законодательные реформы, улучшение мест содержания подследственных и заключенных и т. д.). Комитет министров отслеживает исполнение каждого отдельного постановления, пока не удостоверится, что государство предприняло все прописанные меры.

Елена Черненко, Русский Newsweek