Дешевый фейерверк, который запустили в пермском ночном клубе, убил 156 человек

5 декабря 2009 года – страшная для Перми дата. В ту ночь, десять лет назад, ночной клуб «Хромая лошадь» отмечал свое восьмилетие. Шикарная шоу-программа, иностранные артисты, более 300 гостей. В полночь запустили фейерверк.

– Я сидел за столиком недалеко от сцены, видел, как достали коробку с пиротехникой, стали поджигать салюты, а ведущий считал: один, два, три… восемь, – вспоминает один из выживших Сергей. – И последний залп рванул прямо в потолок!

А там, на потолке, слоеный пирог из пластика, пыли и декоративной соломы.

– Дамы и господа! Мы горим, выходим из зала! – эти слова ведущий произнес без интонации и паники в голосе.

Огонь и черный едкий дым мгновенно распространились по залу. Но люди не сразу поняли, что случилось. Кто-то начал собирать со столиков свои вещи, другие пробирались к выходу с бокалами в руках.

Но уже через несколько секунд погас свет, началась паника. Посетители рвались к выходу, но выскочить из огненной ловушки было почти нереально – окна заколочены, запасной выход завален хламом, а дверь из зала открывалась только наполовину.

Два – три вздоха, и люди падали без чувств. Сверху на них капал расплавленный пластик. Погибли 156 человек! Более ста получили тяжелые травмы и ожоги, многие навсегда остались инвалидами.

На всех 45 лет колонии

Хозяин «Лошади» Анатолий Зак был в ночь пожара в клубе, выбрался из горящего здания и сбежал. Бизнесмена задержали на трассе, его автомобиль мчался в сторону Екатеринбурга, откуда Зак намеревался вылететь за границу.

Следствие длилось меньше года. Уже осенью 2010-го начался суд. На скамье подсудимых оказались восемь человек – это менеджеры клуба, пиротехники, пожарные инспекторы. Уже позднее из Испании экстрадировали коммерческого директора «Лошади» Константина Мрыхина, его судили отдельно.

Судебный процесс шел больше двух лет. Более 125 томов с материалами уголовного дела, десятки экспертиз, сотни свидетелей, более 400 потерпевших и девять фигурантов, которые валили вину друг на друга.

После этой трагедии не посадили ни одного чиновника. Единственный, кто оказался на скамье подсудимых, – это глава Госпожнадзора Пермского края Владимир Мухутдинов. Его обвинили в том, что он выдал липовые заключения о соблюдении требований пожарной безопасности. Но суд счел, что это должностное преступление, которое не имеет причинно-следственной связи между действиями Мухутдинова и гибелью людей. В итоге – штраф в 70 тысяч рублей.

Остальные фигуранты получили 45 лет на всех.

Подчиненные Мухутдинова, которые по его указанию проводили в «Хромой лошади» проверки и закрывали глаза на многочисленные нарушения, вышли самыми первыми. За ними – пиротехники, которые устроили смертельное шоу, и исполнительный директор «Лошади» Светлана Ефремова. Все они попали под амнистию.

«От звонка до звонка» отсидели Мрыхин и арт-директор Олег Феткулов – именно он придумал «сюрприз» с пиротехникой. Самый большой срок – почти 10 лет – получил Анатолий Зак, но и его освободили на год раньше срока.

52 копейки в месяц

Кроме Мухутдинова, все виновники трагедии должны были выплатить потерпевшим компенсацию морального вреда. Родственники погибших должны были получить по полтора миллиона рублей, пострадавшие – по миллиону.

Но полностью с потерпевшими рассчитались только пожарные инспекторы (они совершили должностное преступление, поэтому заплатило за них государство) и Анатолий Зак. Для выплаты компенсаций распродали все его арестованное имущество и доли в различных компаниях. В общей сложности бизнесмен выплатил почти 150 миллионов рублей.

– Какое-то время мы получали от виновников жалкие копейки, – говорят родители погибших. – Было горько и смешно, когда пикали смс-ки в телефоне: 52 копейки, рубль двадцать, пять рублей. А в последние год-полтора вообще не было никаких поступлений, хотя всем прекрасно известно, что виновных в гибели наших детей давно выпустили на свободу. Они где-то работают, многие даже занимаются бизнесом.

Сразу после освобождения Анатолий Зак покинул в Россию. По данным «Комсомолки», он улетел в Израиль – восстанавливать здоровье. Мрыхин теперь живет в Испании, остальные – в Перми.

Пиротехник Сергей Дербенев снова открыл пиротехническую компанию, у Светланы Ефремовой – кондитерская в центре города, арт-директор Олег Феткулов пишет музыку и работает звукорежиссером.

ХРОНИКА СОБЫТИЙ

Три минуты на спасение

О том, что творилось в клубе, можно судить по записи с видео.

Первые полчаса – это встреча гостей у входа.

26 минут. На сцене выступают танцоры.

27 минут 20 секунд. Приводят в действие пиротехнические установки, на сцену выходит конферансье.

28 минут 30 секунд. Ведущий приглашает двух девушек, у которых сегодня тоже день рождения, потом еще двух. Пока слышатся поздравления, объектив камеры наезжает на потолок – справа уже видно возгорание.

30 минут 43 секунды. Люди бегут в сторону выхода, правая створка двери закрыта. Какой-то мужчина в черной рубашке пытается ее открыть, но его оттесняют.

31 минута 25 секунд. В зале гаснет свет.

31 минута 40 секунд. Оператор выходит на улицу и продолжает снимать выбегающих из помещения людей.

32 минуты 24 секунды. Приехала первая пожарная машина. Следующие семь минут продолжается настоящий хаос – раненые люди, крики о помощи.

39.20 – конец жуткой вечеринки.

ВОПРОС РЕБРОМ

Можно ли было предотвратить трагедию?

– Это было страшно, – признается государственный обвинитель в суде по «Хромой лошади» Вадим Казаринов. – И дело даже не в процессуальных сложностях из-за объемов. Было тяжело морально. Каждый день мы слушали, как родители хоронили своих детей, жены – мужей. Каждая история проходила через сердце.

– У клуба были поддельные документы. При этом заведение работало в самом центре города. Почему проверяющие закрывали на это глаза?

– Пожар убил немыслимое количество людей, в «Хромой лошади» сделали все, чтобы у людей не было шансов спастись. По документам это было кафе на 50 мест, фактически собиралось 300 и больше. Помещение расширяли несколько раз, все перепланировки были несанкционированными. Пожарная сигнализация толком не работала, запасной выход был забаррикадирован, окна заложены кирпичами, дверь в зал открывалась только наполовину. Все отделка – из горючих материалов. То есть нарушения пожарной безопасности были вопиющими. Здание было обустроено так, что у находящихся там людей не было возможности к эвакуации.

– То есть проверки проверяющих носили формальный характер?

– В 2007 году в клуб с проверкой приходил Дмитрий Росляков – пожарный инспектор, который позднее оказался на скамье подсудимых. Он выявил нарушения, составил протокол об административной ответственности в отношении исполнительного директора Светланы Ефремовой. Через два года, незадолго до трагедии, пришла Наталья Прокопьева, еще одна фигурантка дела. Она также выявила нарушения, выписала штраф.

Но позднее, как установило следствие, эти проверки действительно были проведены не в полном объеме, они носили формальный характер. Принципиальные нарушения были не установлены и, соответственно, не устранены. Если бы проверки были проведены тщательно, в полном объеме – возможно, таких трагических последствий удалось бы избежать.

Половину прибыли в «Хромой лошади» получал Зак

– Анатолия Зака называли главным фигурантом, хотя он сам на допросах утверждал, что не имел к клубу никакого отношения.

– Фактическими собственниками «Хромой лошади» были три человека – Александр Титлянов, он погиб на пожаре, Константин Мрыхин и Анатолий Зак – как основной собственник. Небольшой долей также владела Светлана Ефремова. Приезжая в Россию, Зак по сути руководил в «Хромой лошади» всеми процессами, в том числе решал финансовые вопросы. В клубе у него было свое место, где он проводил встречи и работал с документами. В ходе обысков были найдены бумаги за подписью Анатолия Зака, касающиеся функционирования клуба.

– Известно, какую прибыль он получал от работы клуба?

– От общей прибыли, которую приносила «Хромая лошадь», Анатолий Зак получал 50 процентов. При этом на суде он четко придерживался своей линии. Первое: к клубу он не причастен, никаких решений не принимал. Второе: вся ответственность за случившееся лежит на Светлане Ефремовой как на исполнительном директоре. Кстати, показания Ефремовой нам также помогли доказать виновность Анатолия Зака.

Людей погубил дешевый китайский фейерверк

– Свою вину на суде не признали и пиротехники – отец и сын Дербеневы.

– Во время следствия была проведена очень серьезная пожарно-техническая экспертиза, которую для объективности заказывали в другом городе. И она показала, что пожар начался из-за возгорания декоративного потолка и пенопласта от попавших частиц пиротехнического устройства.

– Пиротехники говорили, что фейерверк был «холодным», гореть ничего не должно было…

– Качество фейерверка оставляло желать лучшего. Было установлено, что очаг возгорания находится именно над тем местом, где использовалась пиротехника. У нас не было никаких сомнений в причинах пожара. Кроме этого, свою роль сыграло то, что в ночь трагедии в клубе было очень много народа: душно, жарко. Плюс – очень низкие декорированные потолки.

– Как, по-вашему, можно ли было избежать подобной трагедии?

– В этом клубе имелось множество нарушений, которые привели к страшным последствиям. Можно ли было избежать трагедии? Я думаю, да, если бы каждый из фигурантов этой истории добросовестно относился к своим обязанностям. К этой трагедии привел целый ряд факторов. Если бы бизнесмены потратили 50 тысяч и сделали лишнюю входную дверь. Если бы пожарные инспекторы добросовестно исполнили свои обязанности на выявление нарушений пожарной безопасности. Если бы пиротехники не стали запускать фейерверк при такой жаркой температуре в клубе. Тогда все бы могло сложиться иначе. Очень надеюсь, что каждый вынес из этой трагедии свой урок «Хромой лошади».

СУДЬБЫ ПОСТРАДАВШИХ

Сын Ирины Пекарской решил стать врачом, чтобы вылечить маму

Ирина Пекарская пришла в «Хромую лошадь» с мужем. Мужчина курил на улице, когда начался пожар. Его 22-летняя жена оказалась в самом эпицентре: лежала на полу и, пока не потеряла сознание, кричала и звала на помощь.

Ирина выжила, но получила тяжелое токсическое поражение мозга. Ее долго лечили в Москве, затем в питерском институте мозга. Потом неравнодушные пермяки помогли собрать деньги, чтобы отправить девушку на лечение в Германию. В немецкой клинике Ира провела год и три месяца, но все лечение оказалось бесполезным.

Шесть лет прикованная к постели девушка провела в неврологии Пермской краевой больницы. За ней сначала ухаживал муж, но со временем перестал бороться и приходить в больницу.

Тем не менее все деньги Ирины как ее опекун – выплаты от виновников трагедии, спонсорские средства, пенсию по инвалидности – забирал себе.

Куда тратил – никто не знает. Ирину в больнице брили наголо, потому что у нее не было даже шампуня. После публикаций в «Комсомолке» неравнодушные пермяки принесли пострадавшей несколько мешков с шампунями, пеленками и мазями от пролежней. А чиновники организовали переезд Пекарской в Березники, где живут ее мама и дети.

У Ирины два сына. Артуру 10 лет, он учится в четвертом классе. Саше – 12, он шестиклассник. Мальчики живут с бабушкой.

– Ребятки у нас растут хорошие, но к маме в больницу мы их не водим – врачи сказали, что это небезопасно для их детской психики, – говорит мама Пекарской Галина Васильевна. – Артур мечтает окончить школу на «пятерки» и стать врачом. Чтобы вылечить свою мамочку.

Ирина уже два с половиной года находится в паллиативном отделении. Врачи говорят, что поставить ее на ноги – шансов уже нет.

– Я хорошо знаю историю болезни Ирины Пекарской, – говорит главный ангеоневролог Пермского края Роман Энгаус. – У нее тяжелое токсическое поражение вещества головного мозга, постгипоксическая энцефалопатия. Учитывая тяжесть травмы, осложнения, которые развиваются у длительно неподвижных людей, эту пациентку на ноги не поставить. Никаких высших корковых функций, таких, как возможность читать, писать, считать, разговаривать, не вернуть. Она может на что-то реагировать и высказывать некоторые эмоции – громко хохотать, кричать, плакать или немного улыбаться. Но это все. Происходящее она не понимает, реабилитационного потенциала у нее нет.

Бармена «Лошади», прикованную к постели, учат работать на компьютере

– Я никогда не слышал голос своей мамочки, – говорит 10-летний Кирилл, сын пострадавшей в «Хромой лошади» Ирины Банниковой. – Рассказываю ей про школу, про своих друзей, а она молчит. Смотрит на меня, слушает и ничего не отвечает.

39-летняя женщина работала в «Хромой лошади» барменом. Она вышла из декрета буквально накануне трагедии. Надышалась угарным газом и получила серьезное поражение мозга. Уже десять лет женщина прикована к постели, находится в малом сознании и не разговаривает.

Ирина – одна из самых тяжелых пострадавших в клубе, но ее мама Тамара Оборина делает все, чтобы поставить дочь на ноги. И врачи, которые наблюдают Ирину все эти годы, очень осторожно говорят, что динамика есть, но процесс восстановления идет очень медленно.

– С Ириной я работаю уже пять лет и, безусловно, вижу результат, – говорит логопед Татьяна Мозжегорова. – Раньше она неадекватно воспринимала действительность, выражала свои эмоции криком, очень тяжело реагировала на врачей и незнакомых людей. Сейчас все намного лучше. Она реагирует на вопросы, воспринимает шутки, внимательно разглядывает лица, фокусирует взгляд на предметах.

Татьяна занимается с Ириной по новейшей компьютерной методике, которую разработали российские ученые. Программа позволяет общаться людям с тяжелыми нарушениями речи и движений. Аппарат называется «Нейрочат», или «Система для общения силой мысли».

На голову пациента крепится специальный шлем – нейрогарнитура, которую подключают к ноутбуку. «Система» способна регистрировать и преображать мысли человека и выводить их в виде текста на экран компьютера.

– Можно делать совсем простые вещи, – рассказывает Тамара Геннадьевна. – Например, вывести на монитор различные картинки из бытовой жизни. Ирина концентрирует свое внимание на одной из них – на стакане с водой, к примеру. И мы понимаем, она хочет пить.

«НейроЧат» также позволяет набирать текст на экране компьютера, не используя речь или движения. Пользователь, концентрируясь на нужной букве или символе на виртуальной клавиатуре, осуществляет «мысленный выбор» объекта.

А к Новому году родные Ирины Банниковой заказали для нее еще один прибор, с помощью которого женщина сможет наладить общение с близкими.

– Айтрекер – это пластинка, которая крепится на монитор ноутбука или компьютера, – объясняет Татьяна Мозжегорова. – Глаза пациента работают как клик компьютерной мышки. Таким образом, пользователь может писать на экране сообщения, генерировать речь и даже пользоваться интернетом.

НЕВЫДУМАННАЯ ИСТОРИЯ

«Мамочка, я вернусь, но буду мальчиком!»

Пермячка, потерявшая в «Хромой лошади» дочь, через год родила сына

В ту ночь 52-летний Андрей Щербинин был в клубе со своей семьей и компаньонами по бизнесу – отмечали день рождения его жены Наташи.

– Когда начался пожар, я увидел, что близкие бросились к выходу, а сам я словно замер на месте, – вспоминает мужчина. – Я набрал полную грудь воздуха и… не мог сделать ни шагу. Я не знаю, сколько прошло времени, когда какой-то внутренний голос сказал: «Теперь иди, не стой!» Я перекрестился и побежал к выходу. Вокруг меня лежали люди, я понимал, что они мертвы.

У входа стояла жена Наталья, она была без обуви – потеряла туфли в давке.

– Она сказала: «Как же долго тебя не было!» – говорит Андрей. – А я даже не понимал, сколько я оставался внутри и почему не погиб, как остальные. После меня живым больше никто не вышел.

Из компании в 11 человек погибли шестеро, в том числе 21-летняя дочь Андрея и Наташи Яна.

– Яна должна была спастись, она со своим женихом выходила из клуба в первой партии, – продолжает отец погибшей пермячки. – Но в давке она сломала каблук и упала. Их руки расцепились. Андрей буквально вырвал ее из толпы и все-таки дотащил к выходу, но дочь успела вдохнуть ядовитый газ.

У клуба Яна была еще в сознании, разговаривала с родными. Девушку самолетом отправили в Санкт-Петербург, она умерла в небе. Как объяснил врач, Яна получила тяжелейшие ожоги дыхательных путей.

Физически ни Наташа, ни Андрей не пострадали. Но душевная травма от потери ребенка была такой сильной, что женщине пришлось лечь в больницу.

– Уже спустя время мы с женой, часто думая о дочери, вспоминали разные странные моменты, – говорит отец погибшей. – Например, мы никогда не планировали иметь троих детей. У нас были Яна и сын Дима, ему сейчас 18. Примерно за полгода до трагедии Наташа с Яной были в магазине. И дочь увидела красивое платье, стала уговаривать Наташу его купить. Платье было для беременных женщин, и жена, конечно, покупать его не стала. Тогда Яна купила его тайком. И, не поверите, оно пригодилось.

– Яна мне часто снилась, – продолжает Наташа. – Сны были настолько реальными, что я даже запах ее чувствовала. Я обнимаю ее, целую, но понимаю, что это сон. Однажды дочь снова пришла ко мне во сне, почему-то у нее была короткая стрижка как у мальчика, хотя Яна всегда носила длинные волосы. Она зашептала: «Мамочка, я так соскучилась, но только ты не умирай! Я не просто так к тебе пришла, я скоро обязательно вернусь. Только я буду мальчиком!»

Наташа не поверила – все-таки 43 года, а через несколько недель узнала, что ждет ребенка. В семье родился Максимка, сейчас ему уже восемь лет.

– Яна должна была спастись, она со своим женихом выходила из клуба в первой партии, – продолжает отец погибшей пермячки. – Но в давке она сломала каблук и упала. Их руки расцепились. Андрей буквально вырвал ее из толпы и все-таки дотащил к выходу, но дочь успела вдохнуть ядовитый газ.

У клуба Яна была еще в сознании, разговаривала с родными. Девушку самолетом отправили в Санкт-Петербург, она умерла в небе. Как объяснил врач, Яна получила тяжелейшие ожоги дыхательных путей.

Физически ни Наташа, ни Андрей не пострадали. Но душевная травма от потери ребенка была такой сильной, что женщине пришлось лечь в больницу.

– Уже спустя время мы с женой, часто думая о дочери, вспоминали разные странные моменты, – говорит отец погибшей. – Например, мы никогда не планировали иметь троих детей. У нас были Яна и сын Дима, ему сейчас 18. Примерно за полгода до трагедии Наташа с Яной были в магазине. И дочь увидела красивое платье, стала уговаривать Наташу его купить. Платье было для беременных женщин, и жена, конечно, покупать его не стала. Тогда Яна купила его тайком. И, не поверите, оно пригодилось.

– Яна мне часто снилась, – продолжает Наташа. – Сны были настолько реальными, что я даже запах ее чувствовала. Я обнимаю ее, целую, но понимаю, что это сон. Однажды дочь снова пришла ко мне во сне, почему-то у нее была короткая стрижка как у мальчика, хотя Яна всегда носила длинные волосы. Она зашептала: «Мамочка, я так соскучилась, но только ты не умирай! Я не просто так к тебе пришла, я скоро обязательно вернусь. Только я буду мальчиком!»

Наташа не поверила – все-таки 43 года, а через несколько недель узнала, что ждет ребенка. В семье родился Максимка, сейчас ему уже восемь лет.

Вероника РАНГУЛОВА, КП

 

---