Владелец незаконного оружия, решивший добровольно сдать это оружие в полицию, может быть освобожден как от уголовной, так и административной ответственности.

Именно о снятии с такого добровольца возможного административного наказания – весьма немаленького штрафа, изъятия ствола или, скажем, запрета на какой-то срок владеть гражданским огнестрельным оружием, и идет речь в новом законопроекте, представленном в Госдуму. Депутаты предлагают устранить явную нестыковку в оружейном законодательстве: уголовная ответственность при добровольной сдачи оружия снимается, а административная – остается.

Теоретически получается, что такого человека за незаконный оборот, хранение или перевозку оружия уже не посадят – об этом недвусмысленно сказано в статье 222 Уголовного кодекса России. А вот оштрафовать все еще вполне могут.
Сразу оговоримся: освобождение от ответственности возможно только при условии, что с применением этого оружия не было совершено преступление, тем более – убийство. Опять же, речь идет именно о добровольной сдаче, а не об изъятии или конфискации. Тут уж “светит” совсем другая статья. Вообще же, за незаконный оборот оружия можно схлопотать 8 лет тюрьмы. И то при условии, что при этом “обороте” никто не погиб.

Аналитики МВД считают, что с устранением несуразицы, связанной с неотмененной до сих пор “административкой”, пакет законов, регулирующий оборот гражданского оружия, станет вполне логичным и удобным как для населения, так и для правоохранителей. Разумеется, применительно к современным реалиям – жизнь не стоит на месте и, возможно, через несколько лет понадобятся новые поправки. Эксперты имеют в виду практику выплаты денежного вознаграждения за добровольную сдачу оружия и боеприпасов в полицию.

Известно, что многие региональные власти организуют добровольную сдачу оружия уже свыше 15 лет, выделяя для этого целевое финансирование. Причем, не только на Северном Кавказе, где избыточное вооружение населения представляет серьезную проблему. Выплачивают деньги на севере России, Урале, в Поволжье, Якутии, на Дальнем Востоке. На многих сайтах территориальных органов МВД можно обнаружить прейскуранты. Как правило, цены почти везде похожи и не меняются годами. Размеры вознаграждения за сдаваемое вооружение устанавливаются властями с учетом социально-экономических особенностей каждого региона и складывающейся оперативной обстановки.

Например, в Республике Саха (Якутия) установлены такие тарифы: за гранатомет, миномет, пулемет – 25-50 МРОТ, автомат – от 20 до 40, винтовку, карабин, пистолет, револьвер – от 10 до 20, за снаряды, мины, гранаты – от 15 до 30, средство взрывания – от 5 до 10, взрывное устройство – от 20 до 40. В Костромской области называют твердые суммы, без пересчета на МРОТы: за боевое оружие – 5000 рублей, охотничье оружие с нарезным стволом – 4000, охотничье гладкоствольное оружие – 2000 рублей, переделанное, самодельное – 1000 рублей, за изделия, содержащие взрывчатые вещества – 2500 рублей. В Саратовской области за пулемет, гранатомет или инженерную мину заплатят по 10 тысяч рублей, за автомат или пистолет-пулемет – пять тысяч, винтовку, охотничий карабин, пистолет или револьвер – 3 тысячи.

Так, жительница Северодвинска Архангельской области после смерти супруга обнаружила в его вещах нарезной пистолет Тульский Коровина 1927 года выпуска и 5 патронов калибра 6,35 мм. За сданное оружие женщине заплатили 4000 рублей. А жителю города Котлас за револьвер “Наган” и 11 патронов калибра 7,62 мм заплатили 4100 рублей. Оружие он нашел при ремонте полов в купленной незадолго до этого квартире.

В среднем ежегодно жители сдают от 10 до 30 тысяч единиц огнестрельного оружия, до полусотни клинков, от сотни тысяч до полумиллиона различных боеприпасов, от тысячи до пяти тысяч взрывных устройств.

Принимают оружие и определяют размер денежного вознаграждения специальные постоянно действующие комиссии в территориальных органах МВД России. В их состав входят сотрудники лицензионно-разрешительной работы, экспертно-криминалистических подразделений, службы вооружения и финансовой службы органов внутренних дел. Чтобы не было иллюзий, в полиции предупреждают: деньги за принесенное оружие выдают не сразу. По каждому экземпляру обязательно проводится криминалистическое исследование, проверка по федеральным базам данных. Нарезное огнестрельное оружие направляется на проведение контрольного отстрела и проверки по федеральной пулегильзотеке. Только после проведения всех необходимых проверок и рассматривается вопрос о выплате денежного вознаграждения.

Вообще же, откуда у человека взялся незаконный ствол – вопрос особый. Хорошо, если он достался по наследству или найден случайно. По данным “РГ”, в розыске находится около 200 тысяч единиц оружия, из которых почти 70 тысяч – нарезных. Картотека утраченного или похищенного оружия ведется с 1947 года. С тех пор было найдено свыше 150 тысяч различных стволов. Но это только то, что объявлено в розыск официально. По оценкам же экспертов, на руках у населения подпольного оружия втрое больше.

Львиная доля оружия растворилась в “народных” тайниках в период распада Советского Союза, особенно в зонах локальных конфликтов. Именно тогда, считают в МВД, у бандитов в большом количестве появились не только пистолеты, но и автоматы, пулеметы, гранатометы, взрывчатка. По сути, в начале 90-х преступные группировки превратились в маленькие армии. Вооружают преступников и “народные умельцы”, которые переделывают газовые и пневматические пистолеты в боевые, изготавливают хитроумные взрывные устройства. Именно из переделанных стволов было совершено большинство заказных убийств.

Вот тут, по мнению экспертов МВД, и может появиться поле деятельности для дальнейшего оружейного законотворчества. Почему-то, за сдачу газового, травматического и переделанного оружия во всех региональных полицейских ценниках предлагается наименьшая сумма – от 500 до 1000 рублей, не более. Да и то, такие предложения на полицейских сайтах появились совсем недавно, раньше газовое и травматическое оружие вообще не замечалось. Сравните: за раритетный немецкий “шмайсер”, патроны к которому найдешь не во всяком музее, платят 3-5 тысяч рублей. А за “макарыча”, боеприпасы к которому продаются в каждом “охотничьем” магазине, – не больше тысячи. И это при том, что “макарычи” и прочие травматические копии боевых пистолетов практически ежедневно мелькают в криминальных сводках.

Собеседники корреспондента “РГ” в полицейском ведомстве не скрывали свою тревогу по поводу растущего количества применения травматики именно в преступных целях, в лучшем случае – “из хулиганских побуждений”. То, что это оружие не такого уж и “ограниченного поражения”, – уже не раз доказывалось практикой. У всех травматов калибры – от 6 до 9 миллиметров, диаметр однограммовой пули – примерно 10 миллиметров, дульная энергия всего этого оружейного “семейства” – не более 91 Джоуля. Поэтому останавливающее действие такого пистолета, которое должно быть главным и единственным его свойством, сочетается и с неплохими пробивными возможностями. Такая пуля, особенно – с близкого расстояния, вполне может пробить одежду и тело человека. Кстати, подавляющее большинство владельцев “травматов” даже не подозревают о таких свойствах собственного оружия, ведь в инструкциях об этом умалчивается. Смертельных случаев – десятки. Вот в МВД уже и высказывают пока еще осторожные сомнения – не поторопились ли с разрешением всех этих “почти настоящих” пистолетов? Лет десять назад это казалось хорошей альтернативой боевым пистолетам, легальную продажу которых лоббировали некоторые политики.

Меньше всего претензий у полицейских к так называемым бесствольным пистолетам типа комплекса “Оса”. Несмотря на ужасающие параметры – калибр пули 15 миллиметров, а ее вес – 14 граммов, – при все той энергии в 91 Дж пробивная способность вдвое ниже, чем у того же “макарыча”. Да, встречу с такой пулей височная часть головы вряд ли выдержит. Но в голову и так стрелять категорически запрещено. А вот при попадании в корпус человека, даже если он будет только в майке, в подавляющем большинстве случаев проникающих ранений не будет. Болевой шок, травма – вполне, но человек останется жив. А значит, у стрелка намного больше шансов убедить суд, что не было превышения необходимой самообороны. В отличие от владельцев других травматических пистолетов. Статистика утверждает, что от “Осы” гибнут в основном из-за несчастных случаев – неправильного обращения или хранения. То есть, виновато не оружие, а хозяин. Да и преступлений с применением “Осы” практически не зафиксировано – не более одного процента от всех случаев подобных нападений. Не исключено, полагают в МВД, что региональным властям будет предложено увеличить расценки за сданное травматическое оружие. Ежегодно в полицию приносят, в среднем, 1,5 – 2 тысячи таких единиц. А сколько – не приносят и они, в итоге, попадают в руки криминальных мастеров и преступников? Не лучше ли их скупить государству?

Еще один “неиссякаемый источник” левого оружия – так называемые “черные копатели”. Доходит даже до того, что торговлей найденными и отреставрированными стволами занимаются иные патриотические организации, которые официально должны заниматься поиском и захоронением павших в Великую Отечественную воинами.

Аналитики МВД считают, что на полях былых сражений лежат еще сотни тысяч единиц самого разного оружия и боеприпасов – от пистолетов до снарядов. Полностью учесть и посчитать это “добро” невозможно. Особенно – немецкое оружие. Которое, кстати, изготовлено из более качественного металла и быстрее поддается реставрации. Поэтому оперативники нередко сами вылавливают в лесах, где шли тяжелые бои, криминальных археологов.

Но в МВД считают, что нужны более жесткие меры за такие археологические изыскания. Например, наказывать “черных копателей” так же строго, как и пособников террористов. Для этого требуются соответствующие законодательные акты. Как сетуют полицейские, свыше 70 процентов “оружейников” получают условные сроки. Если же спрашивать с них по “террористическим” статьям – то наказание увеличивается в разы, а то и становится пожизненным. Ведь как бывает? Продал “копатель” мину времен войны, а на этой мине подорвался поезд. Копатель вроде бы не причем – он, мол, не знал, как эта взрывчатка будет использована. И его судят только за незаконный оборот взрывчатки. Возможно, имеет смысл изменить статью – стимул к такой “археологии” заметно поубавится.

Михаил Фалалеев, Российская газета