О смерти своего сына Женечки педагог Андрей Чернов из мордовского города Краснослободска говорит спокойно. Только звериная тоска в глазах мужчины ясно дает понять, что боль не улеглась. Да и вряд ли когда-нибудь уляжется.
 
– Он уже начал первые слова произносить, – вспоминает отец. – Мы думали, как раз к своему первому дню рождения Женя сделает первые шаги.
 
Андрей ненадолго замолкает, и в комнате воцаряется жуткая тишина, которую нарушает лишь прерывистое дыхание убитого горем отца. Его сын так и не сделал первых шагов.
 
Точнее, ему не дали их сделать.

"Нашего сына просто не лечили"
 
Все началось 18 июня.
 
В тот день Женю повезли в деревню к бабушке. К вечеру у малыша поднялась температура.
 
– Поначалу я думала, что у сына просто режутся зубки, – скажет потом мама Елена Чернова, – но тут у Жени разболелся животик. Мы срочно вернулись в город.
 
Два дня родители пытались вылечить мальчика самостоятельно, а 20 июня обратились за помощью к специалистам.
 
– Врач «Скорой помощи» поставил диагноз – «острый гастроэнтерит», – говорит Андрей Чернов. – У нас дома он сказал, что Жене необходимо поставить капельницу. Потом то же самое повторил в приемном отделении районной больницы. Но там эти слова почему-то не восприняли. Вместо капельниц ребенку два дня делали клизму и давали жаропонижающие. Жена жаловалась, что в палату инфекционного отделения, где она лежала, ни один врач не пришел, чтобы осмотреть Женю. В палату заходили только медсестры. Нашего сына просто не лечили!
 
В ночь на 22 июня у мальчика поднялась высокая температура.
 
– Ничего, Женечка, потерпи… Сейчас придет тетя доктор и вылечит тебя, – увещевала мама малыша, обтирая его горячий лоб влажным полотенцем.
 
Жаропонижающие уже не помогали. Медсестра сообщила об этом дежурившему в ту ночь врачу Нине Ямашкиной. Но «тетя доктор» отказалась идти к больному малышу – сказала, что слишком занята.
 
"Не знаю, что вам говорят, но все плохо"
 
Поставить ребенку капельницу медики решились только на следующее утро. Но прямо в процедурном кабинете, куда мама принесла Женю на руках, у него начались судороги.
 
Мальчика тут же отправили в реанимацию. Из Саранска вызвали бригаду медицины катастроф. Приезжие врачи выдали заключение: «В республиканскую больницу не довезем, малыш в очень плохом состоянии. Будем спасать здесь». И целые сутки колдовали над Женькой в реанимации.
 
– Все это время доктора, выходившие оттуда, говорили, что его состояние улучшается. – Отец мальчика уже с трудом сдерживает слезы. – Но под вечер к нам подбежала медсестра: «Я не знаю, что вам тут говорят, но все очень плохо!»
 
Еще через несколько минут вышел реаниматолог и, глядя в пол, пробормотал: «Ваш сын умер. Извините».
 
– Они же обрекли его на медленную смерть! – восклицает мама мальчика. – Ума не приложу, как он все терпел. Ведь эти двое суток в больнице Женечка даже не плакал. Просто лежал и ждал помощи…

Медосмотр на расстоянии
 
Отец ребенка сам не помнит, как оказался в Следственном комитете.
 
– Врачи потом приходили к нам домой, в то время когда у нас были накрыты поминальные столы, – говорит Андрей. – Нет, не за тем, чтобы извиниться. Их интересовали только две вещи: когда я успел написать заявление и не собираюсь ли забрать его обратно. Они так и сказали мне: «Вы вредите престижу больницы!» И еще говорили, что Нина Ямашкина очень переживает по поводу смерти нашего сына. Но моя жена через пару дней столкнулась с ней в коридоре больницы. Ямашкина в ее сторону даже не взглянула. Прошла мимо с высоко поднятой головой.
 
Нину Ямашкину вызвали в Следственный комитет. Здесь она и призналась, что вносила в историю болезни маленького Жени Чернова ложную информацию:
 
– Сведения об осмотре мною ребенка 21 июня недостоверные. Я сама их придумала.
 
На самом деле никакого осмотра не было. Данные о температуре мальчика врач узнала у медсестры, а сведения о цвете кожи, дыхании, тонах и ритме сердца взяла, что называется, с потолка. Правда, Нина Ямашкина так и не смогла объяснить следователю, зачем она это сделала. Тупо твердила на допросе: «Я не знаю». При этом логичный вопрос: «Чем все это время занимались медики?» – и вовсе повис в воздухе. 
 
За гибель малыша медиков наказали лекцией

22 июня – День памяти и скорби. В этот день началась Великая Отечественная война. Для Андрея Чернова в этот же день началась другая война. С российской бюрократией, заставляющей человека проходить несколько кругов ада, подтверждая каждый свой шаг справкой или еще какой-нибудь нужной бумажкой. С извращенной врачебной солидарностью – из медицинской карты мальчика каким-то образом исчезли результаты анализов, а эксперт, проводивший вскрытие, вдруг ни с того ни с сего изменил свои показания. С равнодушием чиновников – из инстанций, куда писал мужчина, ему отвечали пустыми отписками.
 
Нет, Чернову, конечно, сочувствовали. В конце каждого документа говорилось, что руководству районной больницы велено «применить в отношении виновных меры дисциплинарного характера».
 
Главврач больницы внял указаниям сверху. Виновных наказали. Нине Ямашкиной объявили выговор, а ее напарнице вынесли предупреждение и обязали прослушать лекцию о вреде кишечных инфекций.
 
– Выговор обычно объявляют за прогул, – вздыхает Андрей Чернов. – А здесь смерть ребенка, который восемь дней не дожил до своего первого дня рождения. Выходит, это одно и то же?
 
Андрей Чернов пока не знает, сколько продлится его война. Первоначально в Следственном комитете в возбуждении уголовного дела отказали с формулировкой «за отсутствием в действиях Ямашкиной состава преступления». Но вмешался местный Росздравнадзор. Специалисты этого ведомства провели свою проверку и вынесли вердикт: медицинская помощь ребенку оказана не в должном объеме.
 
– В Следственном комитете мне сказали, что назначили еще одну экспертизу, по результатам которой, возможно, будет возбуждено уголовное дело, – говорит Андрей Чернов. – Но пока результаты не готовы.
 
Комментировать действия, точнее, бездействие, своих подчиненных руководство Краснослободской больницы отказалось наотрез. Некогда им отвечать на звонки и встречаться с журналистами – в лечебном учреждении сейчас полным ходом идет ремонт. Готовят палаты для новых пациентов…

Андрей Елистратов, "Комсомольская правда"