Ольга Костина, Председатель правления правозащитного движения "Сопротивление", член Общественной палаты РФ:

Перепуганные происходящим вокруг, мы готовы бойкотировать любые, даже полезные законы. Просто так. На всякий случай.

Все перепуганы. Все боятся. Никто не хочет никаких новых законов. Тем более если они касаются семьи. Это я про то, как всех пугает введение в России ювенальной юстиции. Встревоженные люди пишут письма и президенту, и в правительство, и в обе палаты парламента. Им кажется, что система ювенальной юстиции направлена на разрушение традиционной российской семьи, а значит, общества и государства. Почитаешь письма, и волосы дыбом становятся. Оно и понятно. Представьте себе ситуацию, в которой российские чиновники получат неограниченные полномочия по вторжению в семью и принятию решений по воспитанию и содержанию детей. Страшно? Не то слово.

Только при чем тут ювенальная юстиция? Перепуганные люди совсем не хотят вдаваться в суть вопроса. Во всем мире под этим термином понимают набор юридических и социальный процедур, которые сопровождают ребенка в процессе совершения правосудия. На днях наша страна присоединилась к Европейской конвенции о защите детей от сексуальной эксплуатации. Это означает, что ребенок, пострадавший от сексуального насилия, будет обеспечен соответствующими технологиями как во время следствия, так и во время последующей реабилитации. Речь идет о помощи медицинского, социального и психологического характера, о строжайшей конфиденциальности, о разумных условиях дачи показаний в ходе следствия и судебного процесса.

Это и есть элементы ювенальной юстиции. Я не вижу ничего плохого в их применении. Простой пример: дело педофила Константина Крестова (Игорь Кондратьев), отправленное на пересмотр после неожиданно мягкого приговора за изнасилование несовершеннолетней. Не стоит объяснять, что переживала потерпевшая, на протяжении двух лет давая показания в ходе следствия и судебного процесса. Теперь ей пришлось пройти через это еще раз. Больше часа подсудимый и его адвокат задавали ей вопросы, как именно все происходило и что делал с ней Крестов. Несколько раз во время допроса потерпевшая начинала плакать. Ювенальная юстиция такого обращения с жертвой преступления не допускает. Почему же не применять ее?

Противники ювенальной юстиции опасаются законодательных норм, позволяющих ребенку писать заявление на родителей. Откуда эти страхи? Я не встречала ни одного документа, подготовленного хоть какой-то инстанцией, где бы предлагались такие нововведения. Рискну предположить, что, говоря об угрозе вмешательства государства в дела семьи, противники ювенальной юстиции имеют в виду законопроект о социальном патронате, принятый Госдумой в первом чтении. По крайней мере, никакие другие законы, регулирующие отношения семьи и государства, сегодня не обсуждаются.

К ювенальной юстиции он никакого отношения не имеет, но затрагивает такую болезненную тему, как работа органов опеки и попечительства. А вот тут действительно все очень плохо. Напомню недавний случай, когда мужчина на протяжении нескольких лет избивал жену и детей, а когда она решила уйти, он всех расстрелял и покончил с собой. Можно ли было помочь этой семье? Наверное, да. Но у нас нет ни социальных служб, ни технологий поддержки семей в кризисных ситуациях. Зато сегодня без всякой ювенальной юстиции органы опеки применяют ювенальные технологии в самых жестких формах. Они не помогают родителям трудоустроиться, не оказывают проблемным семьям социальную поддержку. Они выполняют мрачную и тупую карательную функцию пополнения сиротских учреждений. Так намного проще. Но есть и другая крайность – сохранение семьи любой ценой. Даже ценой жизни ребенка. Беда наша в том, что органы опеки даже не пытаются разобраться в ситуации конкретной семьи. Одно дело, когда мать-одиночка выбивается из сил и семья живет бедно, но дружно. Такой семье надо просто помочь, поддержать ее. И совсем другое дело, когда родители принципиально не работают, пропивая детские пособия, да еще и издеваются над детьми.

Новый закон как раз призван наладить работу органов опеки и нацелить их на выполнение главной задачи – обеспечить ребенку нормальные условия для жизни и развития в его родной семье. Почему эти меры вызывают такую негативную реакцию со стороны определенной части нашего общества? От страха и недоверия к государству, которое, судя по опыту, отдает предпочтение карательным мерам.