Весенняя сессия Госдумы – последняя для депутатов нынешнего созыва. Поэтому она по определению станет насыщенной, надо завершить наработки, что были подготовлены в процессе законотворчества.

В числе приоритетных числится уголовный закон, изменения в котором всегда вызывают резонанс в обществе. Какие перемены ждут нас на этот раз, рассказал на пресс-конференции в “Российской газете” председатель Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников.

Павел Владимирович, Госдума приняла в первом чтении поправки в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, смягчающие уголовную ответственность за некоторые правонарушения. Нынешние депутаты решили напоследок оставить о себе добрую память?

Павел Крашенинников: Этот законопроект не относится к категории конъюнктурных инициатив, которые порой приводят лишь к рассогласованию уголовного законодательства.

Речь идет о формулировании основ новой уголовной политики. В определенной степени она позволит принять внутренне непротиворечивое уголовное законодательство, в котором правонарушение и наказание за него будут соразмерны. Начало этому процессу было положено еще в 2011 году президентом страны.

Были введены возможность освобождения от уголовной ответственности по экономическим делам, прямой запрет назначать наказание в виде лишения свободы тем, кто впервые совершил преступление небольшой тяжести.

Кроме того, был декриминализован ряд статей – эти составы перевели в Кодекс об административных правонарушениях. Принятые изменения поначалу вызвали неоднозначное отношение в обществе, но тем не менее в основном они прижились и используются в правоприменительной практике.

Новый закон продолжит линию на смягчение “карательной” уголовной практики, в чем нередко все еще обвиняют наше правосудие, или поправки носят, так сказать, косметический характер?

Павел Крашенинников: На мой взгляд, здесь изменяется подход к уголовному праву. Он заключается в том, что меняется концепция: неопасное деяние, которое не представляет большую общественную опасность, предлагается первоначально проводить через Кодекс об административных правонарушениях, а затем, в случае повторности, применять уголовное право.

Административное производство намного проще, нет судебной процедуры, нет последствий судимости. Человек остается в семье, может устраиваться на работу, у него репутация без уголовного прошлого. Такой подход существенно изменяет уголовную политику в стране.

В принятом законопроекте предлагается ввести новые основания освобождения от уголовной ответственности, заменив их на иные меры уголовно-правового характера. Например, в том случае, если правонарушитель возместил причиненный ущерб или иным способом загладил нанесенный вред. Вопрос о возможном прекращении будет решаться в таком же порядке, который установлен для прекращения уголовного дела в связи с примирением сторон.

Есть статья в уголовном законе – хищение чужого имущества. Слов нет, воровать преступно, но за тысячу рублей – в тюрьму тоже как-то неадекватно. Нынче авторучка больше стоит.

Павел Крашенинников: Законопроект предлагает внести изменения в эту статью. Сумма хищения чужого имущества, после которой наступает уголовная ответственность, поднимается с одной до пяти тысяч рублей. Также предлагается повысить нижнюю границу значительного ущерба, причиненного гражданину, – до 10 тыс. рублей. Это означает понижение тяжести преступления, значит, и тяжести наказания.

Какие еще изменения предлагаются в новом законе?

Павел Крашенинников: Изначально в подготовленном законопроекте предлагалось декриминализовать ряд преступлений небольшой тяжести. В их числе – “Побои или иные насильственные действия, причинившие физическую боль, но не повлекшие тяжелых последствий”, если такое деяние совершено однократно. Правда, у нас не всегда понимают разницу между истязаниями и побоями. Истязания не попадают под декриминализацию, тем более, не попадает нанесение телесных повреждений.

Еще один состав – “Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью”. Входила и статья об уклонении от содержания детей и родителей. Она полностью должна была относиться к административному правонарушению.

Но ко второму чтению поступило множество поправок. Теперь предлагается внести следующие изменения в текст:

– Декриминализацию статьи “Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью” предлагается не вводить. Дело в том, что эта статья, как показывает практика, играет существенную профилактическую роль в снижении убийств.

Что касается статьи за уклонение от алиментов, то предлагается не переносить ее полностью в административный кодекс, а использовать КоАП только при первом правонарушении. Если же в течение года произойдет повторное нарушение, то применять уже Уголовный кодекс.

Очень многие общественные организации, особенно женские, считают: мол, если не платит алименты, то пусть хотя бы в тюрьме посидит. Но если человек будет сидеть, то никаких алиментов он не выплатит. Если же будет работать, то такой шанс есть. Мы предлагаем первоначально, если есть невыплата алиментов, налагать административное взыскание – до 50 тысяч рублей. И человек будет понимать, что у него есть шанс, а если воспользуется, то – уголовная ответственность.

Много путаницы возникает при определении сроков содержания в СИЗО и в колониях, там мудреная система зачетов. Как расшифровать эти ребусы?

Павел Крашенинников: Такая проблема существует. Поэтому наш комитет предлагает дополнительно установить такой порядок: засчитывать время, которое человек содержится под стражей до вступления приговора суда в законную силу, в срок отбывания наказания в виде лишения свободы. При этом в зависимости от вида исправительного учреждения применять повышенный коэффициент кратности.

Скажем, если суд назначит осужденному арест и принудительные работы, то время, которое этот человек содержался под стражей, должно быть засчитано в срок отбытия наказания из расчета один день за один день.

Относительно военнослужащих, время содержания в дисциплинарной воинской части должно засчитываться один день за полтора дня. Время ограничения свободы – один день за два дня, время исправительных работ и ограничения по военной службе – один день за три дня.

В срок назначенных обязательных работ время нахождения под арестом засчитывается так: один день содержания под стражей за восемь часов обязательных работ.

А если человек осужден к лишению свободы с содержанием в тюрьме или колонии?

Павел Крашенинников: В этом случае время содержания под стражей до приговора тоже засчитывается. При этом устанавливаются коэффициенты за один день:

а) один день в тюрьме, исправительных колониях особого и строгого режима;

б) полтора дня в исправительной колонии общего режима и воспитательной колонии;

в) два дня отбывания наказания в колонии-поселении.

А вот время содержания под домашним арестом, наоборот, предлагается засчитывать в срок лишения свободы из расчета два дня ареста за один день в СИЗО.

Павел Владимирович, мы уже не первый раз говорим об очередных поправках в уголовный закон. Сколько их еще будет, не лучше ли, как советуют многие именитые юристы, сесть и переписать весь Уголовный кодекс, как вы считаете?

Павел Крашенинников: Я тоже не раз высказывал свое отношение к этому вопросу. Мое мнение такое: пора, наконец, перейти от разговоров о несистемности уголовного законодательства, напоминающего лоскутное одеяло, к планомерной работе по формулированию адекватной нашему времени уголовной политики и разработке соответствующего законодательства.

В президентском Послании поднята и другая важная тема – суд присяжных. Как он будет выглядеть в новом виде?

Павел Крашенинников: При сокращении числа присяжных заседателей суд присяжных расширяется. Это ключевое, на мой взгляд, изменение: суд присяжных расширяется вплоть до района. В районном суде будет 6 присяжных заседателей, а в судах субъектов – 8 вместо нынешних 12. Таким образом, упрощается отбор присяжных. Предложений много, мы полагаем, что, вполне возможно, по экономическим составам тоже будет суд присяжных.

Борис Ямшанов, Российская газета