Скобликов Петр Александрович, доктор юридических наук, профессор

12 апреля 2019 г. вступил в силу Федеральный закон от 1 апреля 2019 г. № 46-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в части противодействия организованной преступности». Сам факт внесения этого закона (далее — Федеральный закон № в нижнюю палату российского парламента и его прохождение через парламент вызывали значительный интерес отечественных СМИ, благодаря чему это стало одним из наиболее заметных юридических событий первого квартала 2019 г. Вместе с тем содержание законопроекта в информационном поле зачастую преподносилось в гипертрофированном виде — у читателей, слушателей создавалось впечатление о наличии в действующем уголовном законодательстве существенных пробелов и изъянов в части ответственности криминальных лидеров и о том, что все эти дефекты устраняет Федеральный закон № 461. В связи с этим важно отметить, что в предшествующий период в юридической литературе и на научно-практических форумах специалистами по борьбе с организованной преступностью идея принятия подобного закона не высказывалась и не обосновывалась.

Не было у правоведов также реальной возможности обсудить на научных конференциях и в юридической литературе внесенный законопроект после внесения в Госдуму России ввиду высокой скорости его прохождения (с момента внесения до момента подписания Президентом РФ прошло полтора месяца).

Основное внимание журналистов, общественности и правоведов вызвало включение в Уголовный кодекс РФ новой статьи 210.1 «Занятие высшего положения в преступной иерархии». Вместе с тем не меньшее значение для анализа современной уголовной политики и понимания возможных последствий дополнения уголовного законодательства имеет другое внесенное Федеральным законом 46-ФЗ изменение, а точнее — ряд изменений, направленных на ужесточение ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ. Указанная норма включена в Уголовный кодекс РФ и введена в действие в 2009 г., в ней установлена повышенная ответственность лиц, совершивших предусмотренные ч. 1–3 ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)» Уголовного кодекса РФ преступления при условии, что данные лица занимают высшее положение в преступной иерархии.

В пояснительной записке к Федеральному закону № 46 декларируется: предложенные изменения вносятся в Уголовный кодекс РФ в целях ужесточения уголовной ответственности за создание преступного сообщества (преступной организации) и руководство таким сообществом (такой организацией), а также за участие в преступном сообществе (преступной организации).

1. Насколько строгим было наказание и в целом санкция за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 210 УК РФ

В связи с заявленной целью ужесточения ответственности следует напомнить, какое наказание было установлено за совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 210 УК РФ, с момента включения указанной нормы в уголовное законодательство и до изменения наказания, а также правил его назначения Федеральным законом № 46, — в качестве основного наказания предусматривалось лишение свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет или пожизненное лишение свободы. Таким образом, данное преступление изначально относилось к категории особо тяжких, и, поскольку нижний порог наказания составлял пятнадцать лет, при обычных условиях применение условного осуждения к виновным было невозможным.

Вместе с тем возможность назначения условного наказания в экстраординарных случаях допускалась. Согласно ч. 1 ст. 64 УК РФ при наличии исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его пведением во время или после совершения преступления, и других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, а равно при активном содействии участника группового преступления раскрытию этого преступления наказание могло быть назначено ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса РФ, т.е. восемь лет лишения свободы или ниже — что позволяет применить норму об условном наказании.

Помимо этого, в соответствии с той же ч. 1 ст. 64 УК РФ в изначальной редакции суд при указанных обстоятельствах мог назначить более мягкий вид наказания, чем предусмотрен в ч. 4 ст. 210 УК РФ. Вместе с тем Федеральным законом от 5 мая 2014 г. № 130-ФЗ6 ст. 64 УК РФ была дополнена ч. 3, которая содержит перечень преступлений, при совершении которых суд не может применить к виновным лицам ч. 1 ст. 64 УК РФ. Часть 4 ст. 210 УК РФ тогда в этот перечень не вошла.

Следует также отметить, что к моменту принятия Федерального закона № 46 уголовный закон не предусматривал иных преступлений, за которые суды могли бы назначить в качестве основного более строгое наказание, чем по ч. 4 ст. 210 УК РФ.

Если рассмотреть этот вопрос чуть подробнее, то надо указать, что формально за несколько преступлений, посягающих на жизнь, в Уголовном кодексе РФ предусмотрена смертная казнь (ч. 2 ст. 105, 277, 295, 317, 357). Однако в силу международного договора, к которому присоединилась Россия, и с учетом ряда конституционных положений это наказание в нашей стране не применяется. Причем нижний порог основного наказания за перечисленные преступления ниже, чем за предусмотренное ч. 4 ст. 210 УК РФ, т.е. наказание за последнее по факту более строгое, чем, например, за убийство двух и более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ) или за геноцид (ст. 357 УК РФ).

2. Как ужесточилась ответственность по ч. 4 ст. 210 УК РФ

Федеральным законом № 46 санкция за рассматриваемое преступление была расширена: к основному наказанию прибавлены дополнительные: штраф в размере до пяти миллионов рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового и с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет.

Кроме того, ч. 4 ст. 210 УК РФ была включена в перечень преступлений, в случае совершения которых при назначении наказания по совокупности преступлений максимальный срок лишения свободы не может быть более тридцати лет, а по совокупности приговоров — более тридцати пяти лет (ч. 5 ст. 56 УК РФ). Ранее (до внесения этого изменения) ограничения составляли двадцать пять и тридцать лет соответственно.

Также ч. 4 ст. 210 УК РФ была включена в перечень преступлений, при совершении которых суд не может назначить условное наказание (пункт «а.1» ч. 1 ст. 73 УК РФ). Наконец, ч. 4 ст. 210 УК РФ была включена в перечень преступлений, содержащийся в ч. 3 ст. 64 УК РФ (об этом перечне шла речь выше), и это, может быть, самое важное изменение.

3. Насколько обоснованы рассматриваемые изменения уголовного законодательства

Чтобы понять, насколько обоснованы внесенные изменения, обратимся сначала к вопросу о том, в каких случаях ужесточение ответственности в уголовном законе за то или иное преступление является рациональным и обоснованным. На наш взгляд, существует две таких причины.

Первая. Установленные в законе виды и размеры наказаний ввиду своей мягкости не соответствуют тяжести содеянного, не стимулируют органы предварительного расследования к активной и наступательной работе и не позволяют судам назначить адекватное наказание, которое успешно выполняло бы свою предупредительную роль.

Вторая. Сложившаяся правоприменительная практика излишне либеральная, виновным зачастую назначаются излишне мягкие наказания при наличии в законе возможности назначить более суровые (например, при совершении тяжких и особо тяжких преступлений назначается условное наказание), нередко назначается более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление, либо виновные вовсе освобождаются от ответственности.

Такая практика не позволяет эффективно пресекать преступную деятельность или косвенным образом даже ее поощряет.

Первую причину нельзя принять в качестве объяснения ужесточения ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ, поскольку ее санкция в предыдущей редакции допускала назначение наиболее строгого наказания из возможных по действующему законодательству — пожизненного лишения свободы.

Вторую причину также нельзя принять в качестве объяснения ужесточения ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ, поскольку по данным судебной статистики с момента появления рассматриваемой нормы в уголовном законодательстве и до 2017 г. включительно во всей России с такой квалификацией не был вынесен ни один обвинительный приговор, который вступил бы в законную силу8. В 2018 г. по тем же данным вступил в законную силу лишь один такой приговор. Автор сделал запрос
в Судебный департамент при Верховном Суде РФ и получил ответ, что данный приговор вынесен Алтайским краевым судом.

Дальнейшие изыскания (мониторинг сайта Алтайского краевого суда и сайта Верховного Суда РФ) позволили установить, что речь идет о приговоре в отношении гражданина Чкадуа, вынесенном 26 апреля 2017 г. и вступившем в силу в 29 мая 2018 г. после рассмотрения апелляционной жалобы Верховным Судом РФ.

Выяснилось, что суд первой инстанции по ч. 4 ст. 210 УК РФ назначил подсудимому наказание в виде пятнадцати лет лишения свободы. Нормы об условном наказании или назначении наказания более мягкого, чем предусмотрено за данное преступление, судом не применялись. Апелляционная жалоба на приговор оставлена без удовлетворения.

Таким образом, оснований говорить о либеральной правоприменительной практике нет, но есть основание отметить практически почти полное отсутствие какой-либо правоприменительной практики, и причина такого положения кроется отнюдь не в мягкости уголовного закона.

Как можно объяснить принятые изменения в санкции10 за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 210 УК РФ?

По всей видимости, они обусловлены уголовно-правовой конъюнктурой — задействованные субъекты уголовной политики желали продемонстрировать намерение усилить борьбу с организованной преступностью и избрали для этого быстрый и легкий способ — принятие очередного закона для «галочки», в расчете получить благоприятный медийный резонанс и другие политические дивиденды, пренебрегая при этом серьезной проработкой законопроекта и получением экспертного прогноза о его возможном влиянии на правоприменительную практику.

4. Нуждалась ли конструкция ч. 4 ст. 210 УК РФ в усовершенствовании?

С учетом длительности издательского цикла можно сказать, что критика диспозиции, сформулированной в ч. 4 ст. 210 УК РФ, в юридической литературе появилась практически сразу после включения соответствующей нормы в Уголовный кодекс РФ. Одним из первых выступил авторитетный специалист в области уголовного права Л.Д. Гаухман. Он указал, что квалифицирующий признак в ч. 4 ст. 210 УК только назван, но не определен. Этот признак «сформулирован весьма расплывчато, посредством использования в сочетании терминов, имеющих исключительно криминологическое, а не уголовно-правовое значение, предназначенных для общих — неконкретных и неточных — рассуждений о преступности и преступлениях… заведомо неприменим в следственной и судебной практике как не поддающийся установлению и доказыванию». В последующем на недостатки диспозиции нормы, содержащейся ч. 4 ст. 210 УК РФ, обращали внимание и другие исследователи.

Более того, многие предлагали исключить ч. 4 ст. 210 из Уголовного кодекса РФ как несостоятельную.

К сожалению, за истекшие годы законодатель так и не отреагировал на отсутствие судебной практики, не предпринял попыток усовершенствовать диспозицию рассматриваемой уголовно-правовой нормы или дать аутентичное толкование, прежде всего определения использованных терминов («преступная иерархия», «высшее положение в преступной иерархии»).

5. Возможное влияние ужесточения ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ на правоприменительную практику

В связи с внесенными Федеральным законом № 46 изменениями в санкцию нормы, предусмотренной ч. 4 ст. 210 УК РФ, и в нормы Общей части Уголовного кодекса РФ возможны по меньшей мере два варианта последствий для практики применения ч. 4 ст. 210 УК РФ.

Первый и наиболее вероятный вариант — правоприменительная практика под влиянием рассматриваемой новации существенно не изменится, поскольку недостатки диспозиции нормы не устранены. Случаи привлечения к уголовной ответственности по ч. 4 ст. 210 УК РФ будут носить единичный характер. Если же правоприменительная практика расширится, то не под влиянием ужесточения уголовного законодательства, а в результате того, что в 2018 г. вступил в силу прецедентный приговор, заимствуя обвинительную формулу из которого правоохранительные органы станут более настойчиво и успешно возбуждать и расследовать новые уголовные дела с лучшей, чем прежде, судебной перспективой.

Второй, менее вероятный, но весьма опасный вариант — к уголовной ответственности будут привлекаться и излишне строго наказываться лица, не заслуживающие столь сурового наказания. Данный вариант обусловлен правовой неопределенностью диспозиции рассматриваемой нормы. Проблема заключается не только в том, что в уголовном законе не определены использованные в ч. 4 ст. 210 УК РФ термины. Имеют значение недостатки ч. 1 ст. 210 УК РФ, поскольку закрепленная в ч. 4 ст. 210 УК РФ диспозиция является комбинированной и отсылает к диспозиции ч. 1 ст. 210 УК РФ.

Согласно последней, наказуемо создание преступного сообщества или преступной организации в целях совершения хотя бы одного тяжкого преступления либо руководство таким сообществом (организацией). При этом закрепленное в законе определение этих преступных формирований сформулировано неоправданно широко. Для квалификации не обязательны объективные признаки устойчивости преступного формирования (например, некая минимальная длительность функционирования) и его сплоченности, не требуется наличие непрерывного членства, обязанности членов соблюдать внутреннюю дисциплину формирования, обеспеченной эффективными мерами по ее поддержанию, и т.д. Не ограничен также минимальный количественный состав преступного сообщества или преступной организации. При таком подходе законодателя размывается граница между организованной (преступной) группой, с одной стороны, и преступным сообществом, преступной организацией — с другой.

Однако создание организованной группы не образует преступления, а является лишь квалифицирующим признаком того преступления, для совершения которого создается группа. Создание же преступного сообщества или преступной организации образует самостоятельное преступление, ответственность за которое крайне высока.

Чтобы наглядно показать последний вариант развития правоприменительной практики, воспользуемся методом мысленного (идеального) моделирования.

6. Опыт моделирования уголовной ответственности в условиях обновленного законодательства

Допустим, что руководитель коммерческой организации, испытывающей финансовые трудности, с целью избежать обращения взыскания на имущество организации для погашения задолженности по налогам и (или) сборам, страховым взносам замыслил сокрытие такого имущества в размере, превышающем 2 300 000 руб. Для реализации этого замысла он вступил в доверительное общение со своим первым заместителем — коммерческим директором и предложил разработать безопасную схему сокрытия имущества. Свое намерение объяснил желанием избежать банкротства, сохранить бизнес, рабочие места и заручился согласием коммерческого директора, который был
заинтересован в сохранении работы. Подобную беседу руководитель коммерческой организации провел также с главным бухгалтером, а коммерческий директор — с некоторыми другими руководителями подразделений, которые также согласились участвовать в выработке и реализации схемы. В дальнейшем коммерческий директор непосредственно руководил проработкой возможной схемы сокрытия имущества и мер, затрудняющих ее выявление правоохранительными органами, докладывал о предпринятых действиях генеральному директору. Если, несмотря на меры маскировки и защиты, противоправная деятельность будет пресечена на изложенной стадии, какой должна быть уголовно-правовая квалификация описанных действий?

Прежде всего, содеянное следует квалифицировать как приготовление к совершению преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 199.2 «Сокрытие денежных средств либо имущества организации или индивидуального предпринимателя, за счет которых должно производиться взыскание налогов, сборов, страховых взносов» УК РФ, в крупном размере.

Максимальный срок наиболее строгого наказания за данное преступление — семь лет лишения свободы, т.е. преступление отнесено законодателем к категории тяжких.

Однако в силу ч. 2 ст. 66 «Назначение наказания за неоконченное преступление» УК РФ даже при наличии всех возможных отягчающих наказание обстоятельств и в отсутствие обстоятельств, смягчающих наказание, суд не мог бы за приготовление к этому преступлению назначить более трех с половиной лет лишения свободы никому, включая организатора преступной группы.

При этом с учетом возможных смягчающих обстоятельств (наличие у виновных малолетних детей, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников преступления и др.), личностных характеристик суд мог бы назначить более мягкое наказание, включая применение условного осуждения.

Однако ситуация резко изменится, если правоприменители обратят внимание на наличие в уголовном законодательстве ст. 210 «Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней)» УК РФ и ее ч. 4. С учетом диспозиции очерченной ею нормы не исключается квалификация содеянного по ст. 210 УК РФ. Причем в этом случае речь идет не о приготовлении к преступлению, а об оконченном преступлении. Рядовым соучастникам в соответствии с ч. 3 ст. 210 УК РФ грозит до 20 лет лишения свободы, а действия руководителя коммерческой организации могут быть квалифицированы по ч. 4 ст. 210 УК РФ, как занимавшего высшее положение в преступной иерархии предполагаемого преступного сообщества (организации). При такой квалификации ему грозит пожизненное лишение свободы.

И если до принятия Федерального закона № 46 суд с учетом исключительных обстоятельств, описанных в ч. 1 ст. 64 УК РФ, мог назначить руководителю коммерческой организации более мягкое наказание, чем предусмотрено в ч. 4 ст. 210 УК РФ, и даже назначить условное осуждение, то теперь minimum minimorum — это реальное наказание в виде 15 лет лишения свободы.

Ограничения по объему статьи не позволяют смоделировать квалификацию по ч. 4 ст. 210 УК РФ иных преступных проявлений, когда лица, не имеющие устойчивых криминальных установок и ситуативно объединившиеся для совершения одного преступления, не посягающего на жизнь человека и не связанного с насилием, возможный материальный ущерб от которого находится ниже среднего (если ориентироваться на медиану размеров ущерба от преступлений, устанавливаемых в современной правоприменительной практике), рискуют получить драконовское наказание, вплоть до пожизненного лишения свободы, лишь за приготовление к совершению этого преступления. Читатели и коллеги могут сделать это самостоятельно.

7. Перспективы применения и изменения рассматриваемых уголовных норм

Правовая неопределенность диспозиций ч. 1 и ч. 4 ст. 210 УК РФ в условиях усиления законодателем карательной составляющей может усилить мотивацию правоохранительных органов и судов к созданию видимости усиления борьбы с опасными проявлениями организованной преступности, расширить практику вынесения несправедливых приговоров и назначения суровых наказаний лицам, не заслуживающим таковых.

В любом случае, к сожалению, имеются предпосылки к произвольному толкованию уголовного закона с тяжелыми последствиями для обвиняемых, а значит, и предпосылки для злоупотреблений и коррупции. Такое положение опасно, ипотому диспозиции ч. 1 и 4 ст. 210 УК РФ нуждаются в усовершенствовании, криминологическом обосновании и четком изложении в законе.

Сформулированные в ст. 210 УК РФ нормы должны нацеливать правоохранительные органы на выявление наиболее опасных субъектов организованной преступной деятельности и пресечение такой деятельности — высокоорганизованной, системной, масштабной, осуществляемой с использованием изощренных приемов совершения преступлений, направленных на извлечение большой материальной выгоды, с применением эффективных методов сокрытия этой деятельности, противодействия возможному разоблачению и привлечению к ответственности.

По ст. 210 УК РФ должны квалифицироваться создание и участие в деятельности устойчивых и крупных преступных формирований, а специальнымсубъектом (ч. 4 ст. 210 УК РФ) следует определять “выдающихся” криминальных лидеров — целеустремленных, с устойчивыми криминальными установками и хорошими организаторскими способностями, наработавших себе значительный криминальный авторитет.

Диспозиции ч. 1 и 4 ст. 210 УК РФ должны исключать возможность подмены понятий, когда под действие данных норм подпадают ординарные преступные группы (порой немногочисленные по составу, возникшие ситуативно, не сплоченные, не предполагающие длительного функционирования, не имеющие коррупционных связей и вооружения, существенной финансовой и материально-технической базы и рассчитывающие совершить одно рядовое преступление) и их заурядные руководители.

Научно-практическое информационное издание “Российский судья”