Дачный сезон заканчивается, однако работа на земле не имеет начала и конца: после сбора урожая необходимо привести в порядок свои юридические дела и всякого рода документы. О том, как справиться с этой нелегкой задачей наиболее быстро и «безболезненно», в понедельник, 14 сентября, рассказала Полина Тришина, заместитель председателя совета Межрегиональной общественной организации «Московский союз садоводов».

Ильмира Маликова: Хочу начать наш разговор с тезиса, что российский садовод – личность недоверчивая, склочная и не всегда адекватная. В момент, когда он занимается своими огурцами, он добрый и хороший. Но как только он выходит выяснять отношения с соседями либо с какими-то организациями, он превращается в ту самую личность с «подвижной психикой». Как Вам кажется, правильно ли это представление и кто его довел до такой жизни?

Полина Тришина: Я считаю, что если судить обо всех садоводах, то это представление будет не совсем верным. До такого состояния людей довела несовершенная законодательная система. На данный момент в законе о садоводах, который принят в 98-м году и действует до сих пор практически в неизменном виде, очень много законодательных дыр. И они пока никак не регулируются.

Ильмира Маликова: Но для рядового гражданина, который имеет садовый участок, первоочередные проблемы связаны отнюдь не с законодательством…

Полина Тришина: Рядовые граждане даже не знают о том, каким образом регулируется жизнь садоводческого товарищества в частности и земельных проблем в общем. Они с этим никогда не сталкиваются. И лишь когда в очередной раз слышат, например, что дачная амнистия заканчивается и нужно бежать оформлять документы, они приходят и спрашивают, почему, собственно, это происходит. Тогда начинаешь объяснять, что на самом деле дачная амнистия в части оформления земельных участков, предоставленных ранее гражданам, никаких установленных сроков не имеет, и люди сначала реагируют недоверчиво. Но когда начинают заниматься проблемой и вникать в нее, понимают, что можно расслабиться.

Ильмира Маликова: И расслабиться, как всегда, на неопределенное количество времени. Потому что российского человека мобилизуют конкретные сроки. Вот если бы сказали, что срок строго до 2012 или 2015 года, люди собирались бы с силами и мыслями и оформили все документы. А так, если нет никакого ограничения по времени…

Полина Тришина: Вы знаете, я не согласна, что сроки мобилизуют. Когда (до не давнего времени) у нас считалось, что дачная амнистия заканчивается 1 января 2010 года, мы наблюдали огромные очереди на межевание, постановку на кадастровый учет и регистрацию прав. То есть, таким образом, граждане теряли буквально месяцы, теряли огромное количество денег, времени и нервов, чтобы оформить свои земельные участки, хотя, в принципе, с этим можно было не торопиться. И даже сейчас с этим торопиться не нужно.

Ильмира Маликова: Итак, дачная амнистия никаких сроков не имеет, и можно спокойно заниматься земельными делами?

Полина Тришина: Дачная амнистия подразделяется на несколько составляющих. Во-первых, это оформление ранее предоставленных гражданам земель в фактических границах, во-вторых – оформление дачных и садовых домиков, которые возведены на землях, предназначенных для ведения садоводства и дачного хозяйства, а кроме того, это оформление домов на землях, которые предназначены под ИЖС (индивидуальное жилищное строительство), и в деревнях под ЛПХ (личное подсобное хозяйство). Срок до 2015 года теперь касается только получения разрешений на строительство и ввод в эксплуатацию для домов, которые находятся на ИЖС и ЛПХ. К садовым домикам и к земельным участкам этот срок никакого отношения как не имел, так и не имеет.

Ильмира Маликова: Следующий тезис, который хотелось бы озвучить, состоит в том, что практически до изнеможения садовода доводит несовершенство законодательства, а также правление и суды. Давайте определимся, почему его доводит правление?

Полина Тришина: Давайте рассмотрим конкретный пример. Возьмем среднестатистическое садоводческое товарищество, например, в Московской области, средняя численность членов которого – триста человек. Думаю, уважаемые садоводы прекрасно понимают, что собрать правомочное общее собрание практически невозможно при таком количестве членов. То есть, часть граждан, которая хочет исключительно выращивать кабачки и помидоры, просто сидит на своих земельных участках и не интересуется, что говорит правление. Мимо стенда они не хотят, на уведомления не обращают никакого внимания. Соответственно, проходит общее собрание, там присутствует, дай бог, сто членов (из необходимых ста пятидесяти), и эти люди принимают какие-то решения. В дельнейшем граждане, которые в это время спокойно сажали редиску и укропчик, просто послушно платят и слушают, все, что им говорит правление, и все это исполняют.

Ильмира Маликова: Таким образом, правление состоит из инициативной группы людей, которая хочет взять на себя ответственность за то, чтобы жизнь стала лучше и веселее…

Полина Тришина: Да, и таким образом, есть какая-то часть, которая выполняет все, что ей говорят вне зависимости от того, был ли кворум на общем собрании, и так далее. И еще у нас есть какая-то часть граждан, которые, возможно, прочитали 66-й закон, возможно, являются юристами, а возможно, просто они знают свои права и хотят их отстоять. В чем нарушены права конкретно в данном случае? Первое – неправомочное общее собрание не имеет права принимать никаких решений. Ни в вопросах смены правления, председателя, ни в вопросах избрания ревизионной комиссии, ни в вопросах принятия устава в новой редакции либо принятия дополнений к этому уставу. В том числе и решения по вопросам утверждения приходно-расходной сметы и плана работы на текущий год такое собрание тоже принимать не может. Однако почти во всех крупных товариществах каким-то подобным образом проводится электричество, проводится газ, приватизируются земли общего пользования. Следовательно, несмотря на то, что решения, принятые таким собранием, неправомочны, они каким-то образом исполняются. Но почти в каждом товариществе находятся граждане, которые знают свои права и хотят их защищать. Что происходит? Они обращаются в суд с иском о признании недействительным решение общего собрание либо полностью, либо в какой-то части (возможны разные причины). Суд они выигрывают, но далее начинается процесс, который называется «исполнение вступившего в законную силу решения суда». Это долго, иногда тянется годами. Вот у нас инициативной группе СНТ (садоводческого некоммерческого товарищества) в Орехово-зуевском районе понадобилось 6 лет для того, чтобы свергнуть председателя, который не имел права занимать эту должность. То есть, это бесконечные суды, у них, например, по-моему, было порядка 30 заседаний. В такие периоды у садоводов нет ни возможности, ни даже желания приезжать на свои дачные участки, потому что правление их ненавидит, соседи не понимают и так далее…

Ильмира Маликова: Получается, начинается разруха? Ведь какая-то часть, может быть, треть или две трети, перестает платить взносы. Как же можно поддерживать работу?

Полина Тришина: Вы знаете, сейчас правление старается взыскивать взносы даже в судебном порядке. Это процесс набирает обороты, потому что до недавнего времени у нас политика садовода, который бросил свой участок, была следующая: я не пользуюсь, значит, я за это не должен платить. Но садоводы забывают о гражданском кодексе, который говорит о том, что собственник обязан нести бремя содержания своего имущества. Плюс ко всему прочему, он является членом садоводческого некоммерческого товарищества и он обязан, в соответствии с уставом товарищества и 66-м законом о садоводах, выполнять все решения правомочного общего собрания.