Марина Кащенкова
Адвокат Московской городской коллегии адвокатов

Адвокат все время находится на гражданской войне, потому что все дела, которые рассматриваются при его участии, – это дела конфликтные, дошедшие до суда, при которых одна часть населения идет против другой.
В студии “Радио России” ведущая программы “Право на защиту” Ильмира Маликова и адвокат Московской городской коллегии адвокатов Марина Кащенкова обсудили особенности и трудности работы адвоката.

Ильмира Маликова: В 1921-1924 годах в нашей стране происходили страшные вещи: отец шел на сына, сын – на отца, брат – на брата и так далее. С подобными случаями сегодня сталкиваются адвокаты.

Марина Кащенкова: Кроме того, мы понимаем, что гражданская война характеризовалась походом класса против класса, и иногда доходило до того, что брат поднимался против брата. А в судах общей юрисдикции и в России, и в других странах борьба родственников против родственников присутствует в порядке вещей. Ладно, когда брат идет против брата, хотя и это безобразие, позор и свинство, цинизм и грех, но я бывала очевидцем страшных историй, когда матери заказывали сыновей. Борьба родственников происходит каждый день. Ради чего? Ради золотого тельца. Что с нами происходит?

Ильмира Маликова: Что с нами происходит? Это несколько философский разговор. Вы адвокат, профессионал, постоянно имеете дело с ужасными случаями, когда люди идут на людей. Я работаю в правозащитном движении “Сопротивление”, поэтому читаю письма, обращения, тоже имею дело с историями людей, которые не укладываются в человеческой голове. Я все время задаю себе вопрос: “То, что мы наблюдаем в нашей стране, это только сейчас происходит с нами, последний два года – пять лет?”. Цинизм и жестокость преступлений, их извращенность, антигуманность достигают таких степеней и размеров, что задумываешься, было ли такое при советской власти или хотя бы десять лет назад. Узнаем ли мы просто об этом больше, либо становимся все более жестокими?

Марина Кащенкова: Наверное, для нас очевидно, что положительным для всех является то обстоятельство, что сегодняшняя мораль констатирует, что интересы личности выше интересов общественности. Раньше бывало по-разному. При советской власти констатировалось, что все-таки интересы общества должны превалировать над интересами личности.  Это, независимо от внутреннего убеждения человека, сдерживало ни одного, так другого от того, чтобы пойти в суд с иском против близкого человека, а иногда о того, чтобы завладеть каким-то имуществом. Я убеждена, что то, что происходит сегодня, – это некоторая плата, которую общество должно принести за измену своих ориентиров. В целом, казалось бы, изменила ориентиры в положительную сторону, в демократическую сторону, но платить приходится. Вы знаете, мне кажется, что одна из категорий граждан, которая оказалась пораженной вследствии этого всего, – судейский корпус. Он раньше тоже был обязан подчиняться некоторым правилам, которые сегодня не являются основными. Еще 30 лет назад Уголовно-процессуальный кодекс, тогда существовавший, говорил, что в обязанности прокурора входит надзор за законностью. целью следствия было установление истины. Каждый, кто смотрел старые фильмы, знает, каждый адвокат, который работал в прежние времена, понимал, что процесс занимается установлением личности. Сегодня все участники процесса поделены на две категории: сторона обвинения и сторона защиты. Казалось бы, и что? Но, прошу прощения, если у нас прокурор отнесен к стороне обвинения, как это может сочетаться с задачей, которую по-прежнему на него возлагает общество по соблюдению законности? Причем, законность предполагает не только соблюдение прав потерпевшего и обвинения.

Ильмира Маликова: Можно сказать, соблюдение правил следствия.

Марина Кащенкова: Соблюдения правил везде и во всем: и на дознании, и в следствии, и повсюду. Да, у нас есть независимый участник процесса – судья. Но можем ли мы предположить, что в истории, когда у нас есть гвардия лиц, отнесенных к стороне обвинения, как то: сотрудник дознания, следователи, прокуроры, – судья вдруг не примкнет к одной из сторон. Если он примкнет к стороне защиты, мы понимаем, что произойдет с его биографией, трудовой деятельностью, карьерой. Волей не волей, он должен защищать интересы государства в этой ситуации, а дальше судья часто рассуждает следующим образом: пришло дело, некоторые дознаватели нашли в нем признаки состава преступления, следователь тоже согласился с тем, что есть состав преступления, прокурор также согласился со всей этой историей, то есть большое количество людей, грамотных и образованных, сочло, что преступление совершено. В связи с этим, мне кажется колоссальным достижением введение в наш закон и законодательную практику суда присяжных. Суд присяжных может выполнять функцию независимого органа, который рассматривает дело без косвенного взгляда на ситуацию с позиции государства или обвинения.