Круглый стол в Госдуме «Правовые аспекты защиты потерпевших и свидетелей в уголовном процессе»

В. Рязанский, заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в ГД ФС РФ, заместитель председателя комитета ГД по регламенту и организации работы ГД

Проблема, которая обсуждается на этой конференции, носит сугубо специфический характер, и я хотел бы обратить ваше внимание на один немаловажный ее аспект. Это не только уголовное расследование и защита потерпевших и свидетелей в рамках уголовного дела. Это еще и актуальная для российского законодательства проблема обманутых дольщиков, которых также в полной мере можно назвать потерпевшими.
Именно поэтому партия и фракция «Единой России» в Госдуме, которые я представляю, на сегодняшний день заключили более 40 соглашений с общественными организациями. Именно с теми НКО, которые направляют свою деятельность на защиту интересов граждан. Именно от них мы получаем и информацию, и рекомендации по законотворческим инициативам.
Достаточно широкое распространение у нас получило в начале 2000-х годов движение в защиту обманутых дольщиков. Это та категория граждан, которая пострадала от недобросовестных инвесторов, недобросовестных застройщиков. И вот как раз этой темой также вынуждены заниматься и депутатский корпус, и общественные организации, в том числе и партии, которые представлены в составе Государственной Думы.
Так что мы вам признательны за то, что вы перенесли часть своей конференции на нашу площадку. И я хочу искренне пожелать успехов в работе вашей конференции и сказать, что двери Государственной Думы для таких мероприятий всегда открыты. Спасибо.

М. Капура, член СФ ФС РФ

В последние 10-15 лет в Российской Федерации в судебной практике
большое внимание уделялось защите обвиняемых и подсудимых, проходящих по тем или иным уголовным делам. Первая международная конференция, посвященная проблемам защиты прав жертв преступности, обращает внимание именно на тех, чьи права были цинично попраны преступниками, на тех, кто в первую очередь должен быть защищен законом. Здесь уже прозвучало достаточное количество ценных замечаний и инициатив, которые могут быть рассмотрены как подготовительные материалы к совместной законотворческой работе депутатского и сенаторского корпусов. Мы хотели бы получить от наших европейских коллег информацию о существующем опыте в их странах по части защиты прав потерпевших. В России в 2005 году был принят соответствующий закон и даже государственная программа, однако в силу разного рода причин они так и не заработали в полной мере. К слову сказать, даже те минимальные средства, которые выделялись на обеспечение государственной программы защиты жертв преступлений, не использовались в полном объеме. Приведу пример: 30 миллионов рублей, которые выделялись в 2006 году Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков, были просто возвращены в федеральный бюджет обратно без использования. В переводе на доллары – это миллион долларов. Что такое миллион долларов в вопросе защиты жертв
преступлений? Это не так много, если осознавать масштаб проблемы и задач. Но даже и эти деньги не были, к сожалению, использованы и были возвращены обратно в федеральный бюджет. То есть механизм реализации этой государственной программы у нас еще недостаточно выработан. И сейчас очень важно запустить этот механизм. Широкий международный опыт в этой части является для нас весьма важным.
Это касается и вопроса обеспечения тайны псевдонима для потерпевших
и свидетелей защиты. Сейчас практика такова, что, с одной стороны, данные
всех этих лиц могут быть скрыты с точки зрения закона, но при этом этот же
закон разрешает суду в случае необходимости эти данные раскрыть.
Еще один аспект, у нас, к сожалению, государственная программа и система защиты может быть использована исключительно в отношении лиц, которые проходят потерпевшими или свидетелями при совершении тяжких преступлений. Хотя есть необходимость подумать и о том, чтобы защитой обеспечить и тех, кто проходит в качестве потерпевших или свидетелей и по преступлениям средней тяжести. Поскольку практика такова, что по этим делам предусмотрено не более 5 лет лишения свободы, и зачастую преступники либо довольно быстро выходят на свободу, либо получают срок условно. И представьте себе ситуацию, когда за стенами суда жертвы криминала, потерпевшие и свидетели оказываются практически один с теми, против кого в процессе они давали правдивые показания. Несомненно, дополнения и поправки в существующее российское законодательство учтут не только эти нюансы, но и множество других, тем не менее я хотел бы повториться, что опыт наших коллег из Европы представляется нам чрезвычайно важным и полезным.

В. Гребенников, первый заместитель председателя комитета ГД ФС РФ
по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству

Я сразу хотел бы отметить, что в течение этих дней мы присутствуем при уникальном событии. Столь представительный форум, содержательная международная конференция собраны по инициативе общественной организации. И уже можно констатировать, что правозащитное движение «Сопротивление» задает правильный вектор работе всех ветвей власти: и исполнительной, в лице министерств и ведомств, участвующих в этом мероприятии, и законодательной, которую представляю я и мои коллеги из Государственной думы и Совета Федерации. Примеры подобного рода
симбиоза в законотворчестве пока весьма немногочисленны, но начало
им положено на наших глазах. Этому движению противостоят сложившиеся стереотипы, косность мышления. Переделать многое трудно, но возможно и нужно, если мы действительно хотим построить гражданское общество. Главное, что надо отметить, что в российском правозащитном движении возникают силы, которые своей целеустремленностью, настойчивостью и даже упертостью заставляют власть повернуться к важным социальным проблемам. И я доволен тем, что за год с небольшим активистам «Сопротивления», к которым я тоже отношусь, удалось получить признание не только здесь, в России, но и среди своих зарубежных коллег. Для нас это важно, поскольку благодаря международному сотрудничеству мы можем обогатить собственную практику уже наработанными моделями. Когда я знакомился с опытом наших немецких коллег, то был по-хорошему шокирован результатами их деятельности. Я признаю, что за спиной «Белого кольца» – десятилетия работы и дальнейшего общественного
признания и авторитета. За нашей спиной – год с небольшим, но уже сегодня есть важные промежуточные результаты. К примеру, создана межведомственная рабочая группа на базе Комитета по законодательству Госдумы, которой я руковожу, и можно говорить о первом блоке поправок к законам о защите прав свидетелей и потерпевших, подготовленных к обсуждению и принятию парламентом. Это не масштабные, но весьма важные точечные и точные изменения в УК и УПК. Еще раз повторю вслед за своим коллегой В. Рязанским, что нынешняя наша деятельность привязана к защите свидетелей и потерпевших лишь в уголовном процессе, хотя сама проблема стоит гораздо шире. Важно, чтобы наши граждане видели, что государство и общественные организации готовы защищать их, помогать не только в узких рамках уголовного процесса. Вне зависимости от его статуса в процессе – потерпевшего или свидетеля, ценности его показаний – гражданин должен знать, что его жизнь является для государства
самостоятельной ценностью и поэтому он может рассчитывать на свою защиту. При анализе действующего законодательства членам рабочей группы стало очевидно, что необходимо критически оценить все имеющиеся документы, включающие в себя не только закон, но и многие другие законодательные акты: акты правительства, министерств и ведомств, профильные программы. И стало очевидно следующее: можно написать прекрасный закон. И на уровне исполнительной власти не предусмотреть в
бюджете денег на его реализацию. И закон этот будет стоять на полочке
красиво изданный, золотыми буквами написано будет там все. Но это не
даст человеку ничего.
И, к сожалению, мы убедились в этом, столкнувшись с тем, что наше
правительство проявило неслыханную щедрость и выделило на эти цели
деньги, которые не могут в сотой доле обеспечить потребности тех, кто занимается проблемами защиты и поддержки жертв преступлений. Это работники органов внутренних дел, это работники Федеральной службы безопасности, прокуратуры, Министерства юстиции, все те, кто и в силу закона, и в силу самого своего факта существования обязаны этим заниматься. У них для этого просто нет возможности.
Кроме того, наше гражданское, жилищное, налоговое, финансовое законодательство не дает возможности действовать этим государственным органам достаточно гибко и применительно адекватно к меняющимся обстоятельствам. Мало того, что сами по себе государственные органы являются бюрократически медленно действующими. И к этому добавляется такая слабо проработанная материальная, финансовая база, законодательная база, которая еще более сужает их возможности. Мы убедились в том,
что нужно менять законы, скажем, организующие здравоохранение. Потому что люди в процессе вот этих преступных деяний получают иногда
стрессы, тяжелым ударом отражающиеся на их психике. Или люди, которые искалечены в результате преступления, нуждаются в специальном лечении, нуждаются в помощи врача или в помощи просто психолога. Есть притча про то, что суп может свариться только в том случае, если в
него положить много кусков мяса, тогда он будет вкусным и наваристым. То,
что делают наши активисты из движения «Сопротивление», можно сравнить
с закладыванием первых кусочков мяса в кастрюлю. И чем больше таких кусков в ней появится, тем вкуснее и наваристее будет суп. Мы-то мечтаем о
том, чтобы этот суп превратился со временем в равномерное такое желе,
чтобы в нем не было уже какой-то воды, чтобы кругом было только сплошное желе из мяса и чтобы это было всем вкусно, интересно и чтобы всем было от этого приятно. Прошу прощения за такую немножечко гастрономическую аналогию, но мне хотелось показать наглядно, как вот это выглядит для нас сегодня. Да, сегодня их мало, да, сегодня они пока еще малочисленны. Но их энергия и целеустремленность заражает всех, в том числе и нас.
Я должен сказать вам: не все депутаты Госдумы (надо критично к этому
отнестись) встречают с энтузиазмом наше предложение о сотрудничестве.
Но по мере того, как эта работа разрастается, как она становится все более
известной, она встречает все больше и сторонников. И конечно, мы наверняка не сможем ничего сделать стоящего, такого результативного, если не будем иметь достаточно сторонников в Государственной Думе.
Сейчас в нашей фракции «Единая Россия» больше 300 депутатов. Это позволяет нам проводить через парламент, через Государственную Думу те решения, которые наша партия считает целесообразными. Но не все члены фракции являются нашими безусловными союзниками. Многие просто пока этого не понимают, они не примерили ситуацию на себя, наверное, по счастью. Хотя очень многие граждане нашей страны, в том числе и депутаты парламента очень часто сталкиваются с произволом, возникающем в процессе расследования преступлений или правонарушений, а кто-то и стал потерпевшим.
Мы не теряем надежды, мы не теряем оптимизма и мы будем стараться
все более и более эту идею пропагандировать. И я думаю, что в ближайшее время все-таки вынесем на рассмотрение Государственной Думы целый пакет законопроектов, которые будут направлены на реализацию наших еще мечтаний. Но мы люди реалистичные и мы уверены в том, что мы эти свои мечты превратим в действительность.

Биргит Холлатц (Birgit Hollatz), заместитель руководителя департамента здравоохранения и социальной помощи г. Берлина (ФРГ)

Мы знаем, что каждый из нас может оказаться жертвой насилия. Каждый сидящий здесь за столом знает, что жертвы насилия или их родственники в случае гибели только в редких случаях могут получить компенсацию от преступника. В мае 1967 года в ФРГ был принят закон о компенсациях жертвам насилия. В течение 30 лет это стало частью права на социальное возмещение. Выплаты жертвам насилия рассматриваются в соответствии в пятой статьей социального кодекса. По ней право на компенсацию имеют те граждане, здоровью которых совершенным преступлением нанесен ущерб. И государство обязано его возместить.
Этот закон корректировался общественными изменениями. И после воссоединения Германии в 1999 году, и ранее, в 1993 году. Тогда был расширен круг иностранцев, проживающих в Германии, имеющих право на это возмещение. До этого иностранцы имели право на компенсацию только в том случае, если они были гражданами Европейского союза или если в их стране все еще действовал закон, сходный с этим законом о возмещении ущерба, то есть как бы на основе взаимностей. Но здесь были введены таким образом существенные улучшения.
С этого момента все проживающие в Германии иностранцы, которые находятся на законном основании в Германии, имеют право на помощь. По этому закону, если они стали жертвами насилия, объем возмещения зависит от длительности их законного пребывания в Федеративной Республике Германии.
Какие предпосылки необходимы для того, чтобы человек получил возмещение по этому закону? Первой предпосылкой является то, что деяние было совершено на территории Федеративной Республики Германии. Если это произошло за границей, то никакого возмещения не выплачивается.
Главной предпосылкой также является, что человек тогда получает возмещение, если он является жертвой умышленного противозаконного действия и его здоровью нанесен ущерб, не только физический, но и психологический.
Это касается и свидетелей, то есть тех, при ком совершилось тяжкое преступление. Если человек, например, видит, как в супермаркете рядом с ним преступник убивает продавщицу, и сам очевидец также получает психическую травму, которую трудно преодолеть. Он тоже заслуживает возмещения. Эта компенсация предоставляется, и это практикуется в ФРГ с начала 90-х годов.
Важно сказать одну вещь по части семейного насилия. Когда женщины,
которые пострадали, вновь возвращаются к совместной жизни с преступником. И органы должны проверить, можно ли отказать в возмещении или нет. Если жертва продолжает жить вместе с преступником по каким-либо личным причинам, то мы должны либо отказать в предоставлении возмещения, либо мы должны принимать какие-то условия при этом. Этот аспект также необходимо принимать во внимание при предоставлении помощи и ее вариантов.
Этот закон обеспечивает и то, что потерпевшие, чье состояние здоровья и условия жизни ухудшились, не должны оказаться материально беспомощными. Люди, получившие инвалидность, и люди, близкие которых погибли, получают обеспечение на основе закона в соответствии даже с пенсионным законодательством. И вид, и размер выплаты льгот зависят от тяжести экономических и медицинских следствий. То есть, прежде всего, пострадавший имеет право на медицинское обслуживание, лечение. Например, скажем, очки или зубные протезы оплачиваются. И если, например, происходит 25-процентная потеря трудоспособности, то жертва имеет право на так называемую базовую пенсию. Эта базовая пенсия также в зависимости от тяжести последствий очень важна. И это действительно будет выплачено только жертве и никак не может засчитываться в счет других социальных пособий. И здесь федеральный суд по социальным вопросам тоже позаботился о ясности.
Если кто-то вдруг не может отправлять свои служебные или свои профессиональные функции, поскольку он понес соответствующие телесные повреждения, то ему точно также выплачивается определенное возмещение. Мы называем это компенсацией в результате потери профессиональных навыков.
Если кто-то должен претерпеть сокращения своей заработной платы, то ему тоже производится определенная компенсация. И нужно сказать, что в данном случае прежде, чем мы предоставляем такие услуги в зависимости от уровня заработной платы, проверяется в рамках социальных учреждений, насколько необходимы мероприятия по профессиональной реабилитации, медицинской реабилитации, и насколько эти требования правомерны. Надо сказать, что они должны быть достаточно приемлемы по финансовым соображениям. Они должны помочь жертве интегрироваться в
нормальную жизнь. И если эти меры, мероприятия не срабатывают, тогда мы платим компенсации по потере профессиональных навыков.
Я должна упомянуть обязательно и различного рода выплаты тем, кто потерял своего кормильца в результате покушения на жизнь или убийства. Я имею в виду вдову, детей-сирот вплоть до того, как они достигнут 18 лет. Затем, похоронное пособие на погребение, если это необходимо. Повторяю, этого не хватает для того, чтобы полностью покрыть расходы на погребение, но, тем не менее, это достаточно значительная сумма. Если кто-то умирает в результате примененного насилия, то тогда члены его семьи, получают соответствующее пособие по утрате кормильца. Как это на практике все выглядит?
Что касается «Белого кольца», то в последние годы мы наладили с ними хорошие контакты, мы приглашаем их на свои семинары и посещаем их мероприятия. Поскольку можем через эти структуры информировать потерпевших о законе о компенсациях.
Контакты с общественными организациями весьма важны, поскольку в том числе и через них государство сможет реализовать свои программы по компенсациям жертвам преступлений.

С. Шабанов, член Общественной палаты РФ

У меня есть два конкретных вопроса: возможно ли назвать годовую сумму возмещения по статье 5 социального кодекса и какую часть из этой суммы удается возместить за счет правонарушителя?

Биргит Холлатц (Birgit Hollatz), заместитель руководителя департамента здравоохранения и социальной помощи г. Берлина (ФРГ)

Во-первых, что касается этой компенсации, то она не зависит от того, известен ли правонарушитель и может ли он быть привлечен к ответственности. Если известен такой правонарушитель, то, естественно, регрессные требования выдвигаются, но, повторяю, речь идет исключительно о государственных услугах в соответствии с законом о компенсации жертвам. 40 процентов из федерального бюджета, 60 процентов финансируется из соответственного бюджета той или иной федеральной земли. В Берлине, в общем, за 2006 год выплачено 11 миллионов 729 тысяч евро.

Маркус Леффельман (Markus Loeffelman), прокурор Конституционного суда (ФРГ)

В 1992 году в ФРГ был принят закон «О борьбе с организованной преступностью» и были приняты меры по защите свидетелей, например, сохранение в тайне данных личности, проведение процессов в закрытом порядке, если существует опасность. И вы видите, что название этого закона, закона «О борьбе с организованной преступностью», показывает, что законодатель старается подвергнуть контролю такие формы преступлений.
В 1994 году было также принято решение о смягчающем обстоятельстве в случае мирового соглашения между преступником и жертвой. И уже ранее было предусмотрено в законодательстве о преступлениях несовершенных. А в 1994 году это соглашение было принято как смягчающее обстоятельство. В 1999 году были также процессуальные нормы.
В 1998 году также было предпринято усилие по защите участников: это допрос с использованием видеотехники и ретрансляция в режиме он-лайн.
В 1998 году также был принят закон об обеспечении требований жертве. Это позволяет жертве преступных деяний выдвигать требования, иски по отношению к преступнику, если он пытается как бы использовать свое преступление и действия для извлечения доходов на рынке.
В 2001 году был принят закон о систематизации защиты свидетелей.
И была создана определенная законодательная база единая для полиции. Здесь были приняты, во-первых, во внимание общие меры полицейского права, в 2004 году было осуществлено глубокое реформирование закона о правах жертвы. Это был, пожалуй, самый большой законодательный акт. Там были предложены процедуры по предоставлению информации жертвам, и должно было быть облегчено также отрицательное воздействие на жертву, например, видеодопросы.
В 2004 году было также включено право о присяге жертвы, и в 2006 году были приняты приоритеты возмещения вреда жертве с тем, чтобы можно было конфисковать предварительно уже имущество. И вторым законом по модернизации закона в преступлениях несовершеннолетних также была введена возможность использования адвоката жертвам преступления и также выдвижение иска в ходе уголовного преступления, а также закон о денежных штрафах.
Что касается основ этого. Началось это с виктимологии, это понятно, вторичной и третичной травматизации, какие интересы имеет жертва преступного деяния. Здесь на первом месте находятся финансовые требования и необходимость морального удовлетворения. Необходимо также учитывать международные соглашения. Это в первую очередь Декларация ООН о правах жертвы 1985 года, затем рамочное заключение Совета Европейского союза о позиции жертвы в уголовном процессе и закон о реформе права жертвы в 2004 году, также сыгравший существенную роль, и наконец директивы Совета Европейского союза по возмещению требований жертв в 2004 году. Есть специальный закон по этому поводу, есть уже новый проект закона фракции «Зеленых» в Бундестаге, который должен быть обновлен.
В отношении того, каким образом обеспечить безопасность свидетеля, каким образом государство обязано обеспечить и безопасность всего населения. В этой связи постоянно возникало и появлялось это понятие «защита свидетелей, прав и свобод жертв». То есть, речь идет о том, что необходимо было законодательно утвердить ужесточение штрафа. Я думаю, что, конечно, очень большую роль сыграла и медиализация тематики защиты
жертв, подключение средств массовой информации к этой проблематике.
Я хотел бы сказать, что у нас, если взять вот это законодательство защиты свобод и прав жертв, то есть консенсус безусловный среди общественности. Это тема, которая очень легко передается на тот или иной уровень. И если эта тема действительно столь актуальна и она должна быть реализованной без каких-то гигантских средств, то необходимо в данном случае привлекать и заинтересованные стороны. И поэтому я хотел бы сказать, что для жертв преступления возмещение причиненного им вреда не в последнюю очередь, именно в его финансовом измерении играет, как правило, очень важную роль. Да, материальная компенсация в уголовном законодательстве Германии – очень сильно развитые позиции. И потом несколько коснусь о возможности гражданского иска в рамках уголовного судопроизводства. То есть практически в рамках уголовного судопроизводства можно подать и гражданские иски. Потому что если вы не получили удовлетворения в рамках уголовного законодательства, вы должны опять идти в суд, обращаться к нему по гражданским делам для того, чтобы получить определенную компенсацию. Естественно, здесь могут быть совершенно различные решения различных судебных инстанций. Поэтому, повторяю, возможность гражданского иска в рамках уголовного судопроизводства играет очень большую роль. И если удовлетворяется иск, если осуждается подозреваемый, обвиняемый.
2004 год. Здесь имеют место определенные новеллы. Есть возможности мировой, полюбовной сделки. И, кроме того, хотел бы сказать, что Конституционный Суд принял решение о том, что истец может и не согласиться с судебным решением. То есть речь идет о практической действенности.
Однажды в 2003 году, это было, правда, до последнего изменения этого закона, я, например, увидел, что 0,5 процента всех рассматриваемых дел практически не рассматривались в судах первой инстанции, в участковых судах. Там не было этих гражданских исков.
Что касается правоприменительной практики, я знаю об этом не понаслышке: институт гражданского иска часто рассматривается как некое инородное тело в рамках уголовного судопроизводства, когда особенно нужно определить размеры ущерба, размеры причиненного вреда, и тем более, когда существует возможность апелляции, поскольку истец имеет в данном случае право на это. Далее – компенсация. То есть речь идет практически о том, чтобы конфисковалось имущество преступника с тем, чтобы удовлетворить требования и притязания жертвы преступления.
Надо сказать, что если имущество преступника каким-то образом конфисковано предварительно, то оно таковым является в течение трех лет. Естественно, необходима соответствующая информация потерпевшего. И, кроме того, надо сказать, что прежде всего жертва по отношению к преступнику, по отношению к другим кредиторам имеет право на преимущественное удовлетворение своих материальных требований.
Если взять 2003 год, то статистика показывает, что в Германии 144 миллиона евро было выплачено таким образом жертвам преступлений.
Далее. Мировое соглашение между преступником и жертвой преступления. Дело в том, что для жертв насильственных преступлений признание преступником своей вины, как и подтверждение значимости роли жертвы преступлений, являются, как правило, весьма важными актами, то есть не только материальные в данном случае причины имеют роль.
Речь идет практически о реприватизации конфликта между преступником и потерпевшим под надзором государства. И в данном случае надо сказать, что один такой инструмент существует для того, чтобы обеспечить мир, ибо преступник в данном случае признает свою роль, роль как преступника, и в то же время удовлетворяются интересы жертвы.
Кроме того, речь идет о ресоциализации потерпевшего для того, чтобы мы не имели опять дело со вторичной и третичной виктимизацией пострадавшего, потерпевшего.
Кроме того, повторяю, когда речь идет о мировой сделке, о примирении между преступником и потерпевшим, и об этом пишут многие научные труды и т.д., это просто ведет к тому, что укрепляется правосознание в обществе.
В 2005 году очень активно был проведен анализ действительных основ, почему происходит основа таких сделок по примирению. Если посмотреть на цифры, то в принципе не самые положительные цифры. Потому что и старт был активнее, но затем в последние годы, надо сказать, очень снизилась доля вот такого вида разрешения конфликта.
Прежде всего, государственная прокуратура осуществляет перечисление средств в адрес потерпевшего. Но, наверное, надо полагать, что это далеко не всегда государственная прокуратура, которая в данном случае может сыграть положительную роль. Потому что, когда мы обратимся к научным публикациям, там прежде всего речь идет о таких критериях. С одной стороны, преступник не должен отрицать своей вины. Затем, преступник не должен знать жертву, иначе есть определенный эмоциональный
фон в отношениях между тем и другим, который мешает решению. Речь
идет о том, что это не самое тяжелое преступление.
Еще один момент, который нужно назвать в этой связи, это весьма проблемный аспект, это попытка инструментализировать потерпевшего в рамках такой примирительной процедуры. Надо сказать, что наш федеральный суд, Верховный Суд Германии, определил роль жертвы и в данном случае укрепил роль потерпевшего. Речь идет прежде всего о сексуальных насилиях. И в данном случае должен признать свою вину именно преступник. Потому что нам известны случаи, когда отстегивались определенные
деньги, и в этом случае говорилось, что вроде как ничего не происходило.
Если уж речь идет об этом, то преступник, прежде всего, должен признать
свою вину и соответственно должен быть отозван иск.
Речь идет о соответствующей коммуникации между преступником и потерпевшим для того, чтобы обеспечить надлежащую материальную и нематериальную компенсацию.
Итак, есть еще одна проблема – это защита свидетелей. Федеральный Конституционный Суд признал, что нельзя превращать в объект уголовного судопроизводства жертву, потерпевшего. Он такой же равноправный участник судопроизводства, человек, который естественно настаивает на том, чтобы соблюдались все его права, это человек имеющий свое человеческое достоинство. И в этом смысле немецкое право предполагает целую систему защиты свидетелей. С одной стороны, это идентичность прикрытия. Предположим, начиная с того, что, например, нельзя нарушать конфиденциальность, когда не называется место жительства свидетеля, его личные данные вплоть до того, что и речь идет об опосредованном допросе или опросе, прежде всего. Это весьма проблематичная материя, потому что, если взять уголовное судопроизводство, то оно как бы против этого. Необходимо, чтобы суд произвел соответствующие действия, чтобы все источники были использованы для того, чтобы в данном случае обеспечить именно истину.
Речь идет о непосредственном действии, когда различные доказательства привлекаются для разрешения спора. И надо сказать, если вы посмотрите на европейский уровень, сейчас у нас есть такие решения, скажем, о конфронтационном праве. То есть преступник должен иметь право задавать вопросы, предположим, тому же свидетелю хотя бы опосредованно через своего адвоката. Опять же нарушение защиты личных данных.
И еще один момент по защите свидетеля. Когда судебное разбирательство проводится за закрытыми дверями. Когда, скажем, обвиняемый во время всего судебного процесса должен присутствовать в зале. И это публичные слушания, это принципиальные установки, и каждый имеет право требовать соблюдения этих принципов. Но, вы сами понимаете, если речь идет о нарушении этих принципов, то тогда необходимо подвергнуть их соответствующей ревизии. Поэтому еще раз повторяю, что эти возможности в очень редких случаях используются.
И я уже говорил о видеодопросе, видеоопросе, о передаче в режиме реального времени как двух различных способов защиты свидетеля. И здесь можно внести соответствующие искажающие эффекты и акустические, и зрительные для того, чтобы не был опознан свидетель. Но опять же эта проблематика конфронтационная, потому что Европейский Суд по правам человека заявляет, что эффективной защитой прав подозреваемого он может быть обеспечен только в том, что если присутствует в данном случае и свидетель. И в этом смысле видеозапись предполагает, что до основного разбирательства, до основных слушаний записываются показания свидетеля и затем при определенных весьма сложных предпосылках проигрывается эта запись таким образом, что не требуется на стадии основного разбирательства, повторяю, присутствия свидетеля, особенно когда речь идет о детской преступности, о жертвах сексуальных домогательств.
Четвертый момент – это программа защиты свидетелей. У нас часто путают свидетеля и, скажем, жертву. Дело в том, что свидетель может на некоторое время исчезнуть из своего окружения. Ему могут быть выданы новые документы, новые личные данные, новое место работы. И последнее, наверное, что весьма тривиально звучит, но тем не менее с
2004 года речь идет о том, что информация должна быть доступна потерпевшему о том, что, собственно говоря, произошло с подозреваемым, который был осужден, где он находится, какое средство было применено к нему, какое наказание было вынесено. И несколько моментов в отношении, скажем, развития в этом направлении, то есть это и частное обвинение, дополнительное частное обвинение, более активная защита
прав потерпевших.
Миллиард евро в год сейчас в Германии выплачивается преступниками в бюджет государства. Сами понимаете, что многие объединения в защиту потерпевших говорят, что эти средства не предоставляются в их распоряжение, в распоряжение потерпевших. Затем соответствующие мероприятия в школах, есть соответствующее европейское рамочное постановление 2001 года.
И, наверное, завершающий момент. Мне хотелось бы поделиться с вами именно этими моментами дискуссии, которая ведется в Германии. То есть учет интересов потерпевшего в смысле материального права. Как правило, речь идет о том, что это составная часть уголовного судопроизводства. Собственно говоря, мы говорим, если мы кого-то наказываем, то почему. Мы, прежде всего, выносим осуждение для того, чтобы
защитить общество от преступности, проводить профилактические мероприятия. И в этом смысле все более популярными становятся в Германии такие идеи и такие теории, как необходимость выравнивания, балансирования, я повторяю, прав потерпевшего и прав, с другой стороны, подозреваемого или преступника.
Защита преступника и защита жертвы – это не альтернативы, они должны дополнять друг друга, и это также необходимо потому, что оба этих момента, то есть защита жертвы и защита виновника, должны способствовать истине, а не должны мешать ей. Без этого вообще невозможна никакая справедливость. То есть необходимы и хорошие законы и осознавание того, какие последствия они будут иметь для нахождения истины.
Ориентация на преступника и ориентация на жертву – это, с моей точки зрения, две стороны. По моему мнению, процедуры уголовноправовые, которые необходимы в правовом государстве, которые учитывали личность как самоценность как со стороны жертвы, так и со стороны виновника.

О. Голиков, кандидат юр. наук, старший научный сотрудник ВНИИ МВД РФ

Способы возмещения ущерба потерпевшим от преступлений разнообразны и существуют в большинстве стран. Остановимся на некоторых особенностях защиты прав потерпевшего в разных странах. В ряде Европейских государств уголовно-процессуальное законодательство не дает определения ни потерпевшему, ни гражданскому истцу.
Уголовное судопроизводство ФРГ предусматривает лицо, пострадавшее от преступления, как участника процесса в качестве частного обвинителя, сообвинителя, но в соответствии с пятой книгой УПК ФРГ все лица, в отношении которых были совершены деяния, указанные в Уголовном кодексе ФРГ, являются потерпевшими. По делам частного обвинения, а именно за такие преступления, как нарушение неприкосновенности жилища, служебных помещений (параграф 123 УК ФРГ); оскорбление (параграфы 185 – 187а УК ФРГ), если оскорбление не касается ни одной из политических организаций, нарушение тайны переписки (параграф 202 УК ФРГ), телесные повреждения (параграфы 223, 223 и 230 УК ФРГ), причинение имущественного ущерба (параграф 303 УК ФРГ) и др. потерпевший выступает как частный обвинитель. В соответствии с п. 2 параграфа 374 УПК ФРГ частное обвинение также может возбудить то лицо, которое наряду с потерпевшим или вместо него правомочно ходатайствовать об уголовном преследовании. На основании параграфа 158 УПК ФРГ заявления об уголовно наказуемых деяниях или жалобы частного обвинения могут быть поданы в прокуратуру, органы власти, чиновникам полиции и в участковый суд устно или письменно.
Если потерпевший имеет законного представителя, то право на возбуждение частного обвинения по правилам уголовного судопроизводства ФРГ принадлежит этому представителю, а если потерпевшими являются юридические лица, которые могут предъявлять иск в гражданскоправовых спорах, то их представители (физические лица, а именно: руководство, назначенное руководством лицо или адвокат по доверенности, ордеру) вправе выполнять аналогичные функции. Так же как и обвиняемому, законодатель ФРГ представляет потерпевшему право вызова экспертов и свидетелей.
Уголовное судопроизводство Германии исключает понятие гражданского иска и гражданского истца. Эти понятия германский законодатель включил только в гражданский процесс и гражданское право. Однако 3 глава 51 книги УПК ФРГ предусматривает возмещение ущерба потерпевшему. Данная глава так и называется. В соответствии с параграфом 403 УПК ФРГ потерпевший или его наследник вправе предъявить в уголовном процессе к обвиняемому имущественно-правовое требование, вытекающее из совершенного преступления. Одновременно с этим потерпевший или его
наследник вправе требовать от органов уголовного судопроизводства сведения, касающиеся возмещения причиненного им ущерба. При этом потерпевшему должно быть указано на возможность предъявления своего требования в уголовном процессе. В соответствии с законодательством ФРГ возмещение вреда потерпевшему производится посредством конфискации имущества и денег подсудимого, в первую очередь приобретенных им противоправным путем. Для этого в соответствии с параграфами 111в – 111n УПК ФРГ производится обеспечение сохранности предметов и имущества,
конфискация денежных сумм, штрафа или издержек путем их изъятия или
ареста. Изъятое движимое имущество может быть возвращено соответствующим лицам в случае немедленной уплаты стоимости вещи (п. 1 абз. 6 параграфа 111с УПК ФРГ), если на эту сумму был возмещен вред потерпевшему. Если лицо, совершившее противоправное деяние, добровольно не исполняет предписание суда или прокуратуры по обеспечению претензий потерпевших, вытекающих из вреда, причиненного таким деянием, то возмещение вреда потерпевшему производится принудительным путем (абз. 1
параграфа 111g УПК ФРГ). Когда возмещение вреда потерпевшему преступником невозможно, так как конфисковать у него нечего (что зачастую происходит и в России), то возмещают вред потерпевшему третьи лица. Однако возвращение этого имущества, в том числе залога, происходит, если обвиняемый признан невиновным либо если ходатайство потерпевшего признано судом необоснованным (параграф 405 УПК ФРГ). Кроме всего этого, в соответствии с главой 4 книги 5 УПК ФРГ потерпевший имеет еще ряд полномочий. Потерпевший по его ходатайству должен быть уведомлен об исходе судебного процесса, поскольку это касается его. Ознакомиться с материалами дела потерпевший может в соответствии с параграфом 406е УПК ФРГ через своего адвоката. Однако в ознакомлении с материалами дела адвокату потерпевшего, как, впрочем, и обвиняемого, может быть отказано, если это: обусловлено высшими охраняемыми
интересами обвиняемого или других лиц; угрожает целям предварительного расследования; связано с существенной затяжкой процесса.
В Уголовно-процессуальном кодексе Франции отсутствует юридическое понятие «потерпевший», но как его синоним выступает гражданский истец: «Любое лицо, считающее, что ему нанесен ущерб преступлением или проступком, может путем жалобы выступить перед компетентным следственным судьей в качестве гражданского истца» (ст. 85 УПК Французской Республики).
До 1977 года во Франции вред от преступления потерпевшему или его
правопреемнику возмещал только преступник. Но 3 января 1977 г. был принят Закон № 77 – 5 «О возмещении ущерба за телесный вред, причиненный потерпевшему преступлением». Он ввел в УПК Франции новые статьи (706-3 – 706-13), регулирующие вопросы выплаты компенсаций потерпевшим от преступления. Благодаря этому закону потерпевший приобрел возможность получить компенсацию за причиненный ему преступлением вред от государства до того момента, когда преступник предстанет перед судом, который, помимо основного приговора, вынесет решение о возмещении ущерба. Само государство в регрессном порядке взыскивает с осужденного все свои затраты по выплате ущерба потерпевшему от преступления.
2 февраля 1981 года во Франции принимается закон № 81 – 82 «Об усилении безопасности и защиты свободы личности». В нем как гарантия потерпевшим от преступления содержится 3 глава, которая получила название «О защите потерпевшего». В данной главе находятся 20 статей (ст. 81 – 100). Из них 98 и 99 вводят в УПК Франции статьи 706 – 14 и 706 – 15. В соответствии с этими статьями производится компенсация за юридическую помощь, если это потерпевшие вследствие кражи или мошенничества. Так, например, в соответствии со ст. 706 – 14 УПК Франции на такую помощь имеют право лица, которые находятся в тяжелом материальном положении, а именно если их доход в месяц ниже 900 франков. В таких случаях государство выделяет им сумму, равную трехкратному размеру их максимального ежемесячного дохода.
Аналогичная компенсация осуществляется и потерпевшим от насильственных преступлений, но ущерб и той и другой категории потерпевших должен заключаться в убытках или сокращении доходов, в увеличении затрат или наступлении профессиональной нетрудоспособности.
8 июля 1983 года был принят Закон № 83 – 606 «Об усилении защиты жертв преступлений», внесший дополнения и изменения в УПК и УК Франции. Глава 6 этого закона, состоящая из шести статей, в свою очередь, вносит изменения и дополнения в УПК Франции в той части, которая касается возмещения ущерба потерпевшим от преступлений.
В Испанском законодательстве вопросы возмещения вреда потерпевшему от преступлений регулируются Уголовным кодексом. В соответствии со ст. 113 УК Испании компенсация материального и морального вреда означает не только возмещение вреда, причиненного потерпевшему, но и причиненного его родственникам или третьему лицу. На наш взгляд, это совершенно справедливо, так как родственники также испытывают стресс, который в определенных случаях может переживаться ими не менее остро, а это, в свою очередь, может негативно сказаться на их здоровье, а иногда и на работоспособности. Соответственно, такая ситуация отразится на экономическом положении работодателя (третьего лица), где работает потерпевший либо его родственники. Суд или Трибунал Испании, приняв постановление о гражданской ответственности лица, определяет размер ущерба и его компенсации, указывая это в своем решении. Данному вопросу законодатель посвятил 11, 111, 1V главы Уголовного кодекса, состоящие из 11 статей (ст. 116 – 126).
Уголовный кодекс Австрии также защищает имущественные права потерпевших и таким образом дает возможность избежать лишения свободы по приговору суда либо отбыть меньший срок наказания лицу, виновному в совершении преступления. Так, например, административное и судебное заключения засчитываются в срок наказания лишением свободы, если арестованный возместил убытки потерпевшему (параграф 38 УК Австрии). Однако одним из оснований отмены условного смягчения наказания и условного освобождения из мест лишения свободы является невыполнение предписания суда устроиться на работу для того, чтобы из заработка возмещать вред, нанесенный потерпевшему преступлением (параграфы 51, 53 УК Австрии). На наш взгляд, если бы аналогичные нормы были введены в Российское законодательство, то пострадавшие от преступлений получили бы дополнительные гарантии в защите своих прав.
В УК Швеции, так же как и в УК Австрии, осужденному под честное слово дают возможность на свободе возместить вред потерпевшему (ст. 5 Главы 27; ст. 14; ч. 3 ст. 15 Главы 26 УК Швеции). Но если осужденный игнорирует это, то ему вначале напоминают о его обязанности, а затем вновь отправляют в места лишения свободы (ст. 18, 19 Главы 26, п. 4 ст. 6 Главы 27 УК Швеции). При этом ст. 23 Главы 26 Уголовного кодекса Швеции разъясняет: «Если решено отменить условно предоставленное освобождение,
остаток срока пребывания в тюрьме должен рассматриваться как новый
срок, вытекающий из отмены освобождения».
Японский законодатель, защищая имущественные права потерпевших,
пошел еще дальше. Лица, подвергшие сокрытию, повреждению или притворному отчуждению свое имущество или обременившие его мнимыми долгами с целью уклонения от принудительного взыскания, наказываются лишением свободы с принудительным физическим трудом на срок до двух лет или денежным штрафом на сумму до 1 тыс. иен (ст. 96 «Недобросовестное уклонение от принудительного взыскания» Главы 5 УК «Преступления, состоящие в препятствовании исполнению публичных обязанностей» УК Японии (закон № 45 от 24 апреля 1907 г.) с поправками и дополнениями). На наш взгляд, введение в УК РФ подобной статьи стало бы эффективным средством для защиты имущественных интересов потерпевших.
Специфика правового положения потерпевшего в Великобритании в основном связана с потенциальными трудностями, создаваемыми самой структурой правоохранительных органов. В процессе рассмотрения дела потерпевший «перемещается» между звеньями этой сложной системы. Существенным отличием от российского уголовного судопроизводства здесь служат два фактора, один из которых ущемляет права потерпевшего, а другой, наоборот, их расширяет.
До 80-х годов 20 века в американском законодательстве права обвиняемых были значительно шире, чем права потерпевших. Законодатели США признали в ст. 2 Федерального закона 1982 г. «О защите жертв и свидетелей преступлений» (Victim and Witness Protection Act of 1982), что Конгресс США признает и провозглашает, что без взаимодействия с потерпевшими и свидетелями система уголовного правосудия перестает
функционировать. Еще недавно за немногими исключениями их права либо игнорировались, либо они рассматривались системой уголовного правосудия в качестве простых средств в изобличении и наказании виновных. Еще часто потерпевшие от тяжких преступлений вынуждены испытывать физические, психологические и финансовые лишения в качестве первоначального результата преступления, а впоследствии в результате контакта с системой правосудия, безответственно относящейся к реальным потребностям жертв.
Следует отметить, что некоторые меры по защите прав потерпевших все же предпринимались. В связи с чем законодатели США в 1990 г. в законе Федерального значения – «Билле о правах жертв преступлений» (Victims Rights and Restitution Act of 1990) – сделан акцент на взыскание ущерба с преступников в пользу потерпевшего в порядке реституции, что у большинства других стран всегда считалось чем-то само собой разумеющимся.
Всего Федеральных законов США, регламентирующих права и интересы потерпевших, в том числе процессуального характера, за отмеченный период было принято три. Все они дополняют друг друга, расширяя таким образом статус потерпевшего от преступления. Каждый штат также принял аналогичные законы, которые в той или иной мере расширяют эти Федеральные законы, включая в свой текст их основные положения.
Так, например, показателен в этом отношении «Основной закон о правах
жертв преступлений», принятый в 1992 году Конгрессом Пенсильвании.
В соответствии с ним пострадавшие от преступлений имеют право: получать всю информацию о видах помощи и сфере услуг, предоставляемых жертвам преступлений; быть извещенными (органами юстиции) о наиболее важных действиях, процедурах следствия и судебного разбирательства по их делу; сопровождаться во все учреждения уголовной юстиции сотрудниками служб помощи жертвам преступлений, волонтерами, адвокатами и родственниками пострадавших; в случае причинения им физического или материального ущерба вносить до вынесения приговора свои предложения и ходатайства по поводу его путей и размера его возмещения; на возмещение ущерба, как в порядке реституции, так и в порядке выплачиваемой государством компенсации ущерба; на быстрейшее возвращение предметов собственности, изъятых в качестве вещественных доказательств по делу; вносить в органы расследования свои предложения по изменению формулы обвинения, возможному снижению наказания или оправдания виновного (что оставляет возможность примирения сторон); в случаях причинения физического ущерба и других преступлений против жизни и здоровья, когда преступник приговорен к тюремному заключению, пострадавший письменно извещается тюремной администрацией об освобождении преступника, а также о его направлении на работу вне тюрьмы.
В случаях предстоящего условно-досрочного освобождения администрация должна запросить мнение потерпевшего. Соответствующее положение может быть воспринято российским уголовным и уголовно-исполнительным законом для того, чтобы потерпевший мог сообщить об освобождении преступника судебному приставу-исполнителю, в случае возмещения виновным вреда, нанесенного преступлением, не в полном объеме, либо направить свое возражение администрации исправительного учреждения против досрочного освобождения осужденного, так как тот не выполнил должным образом приговор суда в части возмещения нанесенного ему вреда.
Кроме того, потерпевший имеет право на немедленное уведомление со стороны администрации тюрьмы о побеге осужденного, о переводе его в другую тюрьму или лечебное учреждение. Мы полагаем, что эти положения также могут быть заимствованы российским законом, чтобы потерпевший в случае необходимости мог решить вопрос о личной безопасности, а также безопасности своих близких и родственников.
При этом общим знаменателем законодательства США о правах жертв является причинение физического ущерба в результате насильственных преступлений, хотя несколько штатов (Нью-Йорк, Мэриленд и Калифорния) наряду с этим предусматривают выплату компенсации за ущерб, причиненный собственности потерпевшего.
Исследование международно-правовых норм и зарубежного законодательства в сфере защиты потерпевшего от преступлений позволяет сделать следующие выводы. Несмотря на то, что в международных правовых актах, а также в зарубежном законодательстве лицо, пострадавшее от преступления, именуется по-разному, в сущности все эти названия являются синонимами: гражданский истец (в англосаксонской системе права); потерпевший и частный обвинитель (в романо-германской системе права); потерпевший, гражданский истец и частный обвинитель (в восточноевропейской системе права); жертва (в резолюциях ООН и Совета Европы).
Общественная дискуссия «Роль институтов гражданского общества и СМИ
в профилактике преступности» (фрагменты)

В. Соловьев, (модератор общественной дискуссии) тележурналист, ведущий программ «Воскресный вечер», «К барьеру!» телекомпании НТВ

Для русского человека тема нашей дискуссии звучит по меньшей мере странно. Потому что, начиная с великого произведения русской классической литературы Федора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание», нас всегда гораздо больше волновал психологический портрет убийцы и его раскаяние. Никого не волновало, что случилось с несчастными потерпевшими. С ними все ясно: они уже потерпели. А вот вечно мечущаяся душа человека, совершившего преступление, всегда была гораздо
более любопытна. И в СМИ, к сожалению, сейчас наблюдается тот же самый
уклон. Нас гораздо больше интересует морально-этический образ или разложение Чикатило, чем судьба его несчастных жертв. Трагедия России состоит в том, что потерпевшей является вся страна. Потому что милиция дефакто не способна нас защитить в силу тех причин, о которых здесь много говорилось. Поэтому, когда говорят: «Покажите, господа журналисты, позитивный результат…» А позитивный результат в России встречается примерно точно так же, как чудо исцеления путем наложения рук. Да, конечно, такие есть, но крайне редко. И это вина не СМИ, а государства и общества.

П. Толстой, главный редактор ТРВК «Московия – 3 канал», ведущий аналитической программы «Время» на Первом канале

К сожалению, вся логика средств массовой информации действительно выстроена на том, чтобы шокировать среднестатистическую домохозяйку, которая сидит и смотрит телевизор на своем диване. Это правило на сегодняшний день распространено всюду. На мой взгляд, все это нуждается в довольно серьезном разговоре в профессиональном сообществе именно в силу того, что в последнее время в России появилось несколько уже молодых поколений, которые абсолютно спокойно и не зажмуриваясь смакуют детали тех или иных абсолютно ужасных вещей, которые показываются им по телевизору.
Хочется сказать о том, что внимание к жертве никогда не было первостепенным. Никогда или очень редко у нас была возможность рассказывать зрителям о последствиях тех или иных преступлений. У людей нет возможности сделать личные выводы о том, почему это стало возможным и каким образом общество может помочь в том или ином
случае человеку, который является свидетелем какого-то страшного преступления или является в этом преступлении потерпевшим.
В связи с этим мне кажется, что деятельность «Сопротивления» как правозащитного движения – это очень важная веха в развитии гражданского общества в России. Потому что она сконцентрирована на том, чтобы помочь тем, кто попал в беду, и о ком сегодня общество забыло и не дало никаких механизмов ни законодательной власти, ни исполнительной. И я хочу сказать, что, на мой взгляд, это первые признаки того, что в России действительно формируется гражданское общество и формируется общая позиция по отношению к преступлениям.

Биргит фон Дершау (Birgit von Derschau), тележурналист (ФРГ)

С 1990 года я веду на немецком ТВ постоянную программу «Криполайф». Это передача, где мы представляем преступления, которые еще не расследованы, и просим зрителей помочь. Мы показываем фотороботы, записи камер слежения, делаем в форме репортажа небольшие фильмы-вставки, интервью с криминалистами. Мы поняли очень давно, что дело не только в том, что занесено в уголовное дело. Большая часть фактов касается того, что собственно пришлось пережить жертве. Именно представляя ситуацию с точки зрения жертвы, мы переходим к вопросу о том, почему это произошло и что должно было сделать, чтобы этого не случилось. Мы уделяем большое значение теме профилактики. И мы показываем зрителям, мы даем советы, что может сделать каждый отдельный человек, чтобы не стать жертвой. И мы информируем о том, что должен знать и делать человек, если он все же стал жертвой.

А. Добров, журналист ТРВК «Московия – 3 канал», ведущий программы «Главная тема»

Я начну с поговорки «От сумы и от тюрьмы не зарекаются». Поэтому предмет этой конференции актуален, боюсь, для каждого человека. Медийное сообщество все-таки далековато от правозащитного, потому что оно не ставит перед собой цель защитить человека. Оно ставит перед собой цель его развлечь. Но тем не менее я всегда был сторонником того, если Господь тебе дал возможность что-то говорить большому количеству людей, нужно использовать эту возможность с умом и так, чтобы людям стало от этого лучше. Поэтому я всегда считал, что журналист должен вставать на сторону зрителя. Он должен делать то, что помогло бы зрителю жить, что помогло бы ему осознавать. Люди тогда начинают обращаться по-настоящему к закону, когда закон начинает работать. Надо воспитывать зрителя. И мы через СМИ можем это делать. Нам надо принять некие общие корпоративные правила. В принципе, можно было бы создать общими усилиями некую конвенцию, которая работала бы на правовое сознание.

С. Врагова, художественный руководитель театра «Модернъ»

В мире действительно существует, как бы мы это ни отрицали, духовный глобальный кризис. Причины? Наверное, их много. Мы не знаем. То ли конец века, то ли начало века. Помните 19-20 век? Новые идеи, новые научные открытия. Мощной поступью идет цивилизация. И человек оказывается как бы заложником всех этих новых правил. И не успевает ни его природа, ни его нравственные аспекты за тем, что делается в мире.
Что касается культуры сегодня, а я представитель культуры, то ее роль в сегодняшней помощи человеку огромна. Нам только предстоит в нашем «Сопротивлении» разработать шаги, которые будут направлены так же точно на человеческое вспоможение. Мы хотим сделать клуб взаимопомощи при театре «Модернъ». Мы думаем даже организовать некую систему социального госзаказа, хотите вы это слышать или нет, уважаемые коллеги. У нас есть блестящие драматурги, у нас есть прекрасные писатели. Многие из них не востребованы. Гуманистическая направленность творчества в России отсутствует. Гуманность – слово великое. И если культура сегодня будет работать вместе с вами, с теми людьми, которые бросаются на помощь жертвам, и если мы будем им организовывать спектакли и отбирать именно эти спектакли, которые врачуют душу, то роль наша не может быть преувеличена. Она огромна. Я все время работаю со зрительным залом. За время моего режиссерского существования зрительный зал в России очень сильно изменился. Страшно изменился. Это огромные зрительные перемены.
Во-первых, если говорить о России, то дважды в России, если говорить так, менялось направление. Можете себе представить, в 1917 году придумали человека, который строит рай на земле, аскета, который жертвует всем ради других. И так была направлена жизнь России. А в конце 20 века оказалось, что все это ерунда, и все стали прагматиками. Половина населения страшно растерялась. Второй раз, если рай на земле не строится, то что же будет впереди? У нас очень своеобразная страна. От нее очень много зависит в мире, учтите. И от того, как будет развиваться наше «Сопротивление», в данном случае не только наше общество, а российское сопротивление злу, зависит и мировое сообщество.
Поэтому я думаю, что здесь надо подходить крайне осторожно, терапевтически, шаг за шагом и лечить души. Конечно, мы будем помогать жертвам. Мы были в Германии потрясены, когда встречались с людьми, которые 30 лет помогают своему народу. Это немыслимая вещь. У нас такого действительно нет. По тому, как дружит Прокуратура, Министерство внутренних дел и «Белое кольцо», мы были ошарашены, потому что они работают как единый кулак. И для нас это огромный урок, который мы вывели.

А. Бабушкин, председатель Комитета «За гражданские права»

Очень важно, чтобы у людей все-таки возникало представление, что какая-то справедливость все-таки в нашем обществе есть. Пускай маленькая справедливость, но все-таки человек способен своими усилиями добиться наказания виновного.
Еще предложение. Было бы целесообразно во всех школах страны
организовывать что-то типа уроков для потерпевших. То есть рассказывать детям, как себя вести, проигрывать эту ситуацию. Как в милицию обратиться, как заявление подать, как вести себя в той или другой ситуации. Практических навыков подобного рода у людей (ни у детей, ни у взрослых) практически нет. Сейчас люди чуть-чуть представляют, как себя вести, если террористы ворвались. А если это не террористы? А если просто разбойник на улице мобильный телефон отнимает? Этих знаний нет.
Еще один момент. Есть 37 статья УК «Необходимая оборона». У нас с вами с этой статьей произошла такая странная вещь. Если вас пытаются убить, вы имеете право на любую защиту. А если вас пытаются не убить, а просто вам руку отпилить ржавой ножовкой, а вы этой ножовкой взяли и ударили своего обидчика, причинили тяжкий вред его здоровью, по смыслу 37 статьи это необходимой обороной являться не будет. Поэтому здесь, наверное, она должна быть более четко сформулирована, чтобы было понятно, что человек, который защищает не только свою жизнь, но и свое здоровье, имеет право на определенный уровень защиты.
И последнее. Очень важным мне кажется то, что говорила Светлана Врагова о культурной реабилитации жертв преступлений. Я вообще поставил бы вопрос о том, чтобы была создана федеральная программа социальной правовой психологической поддержки потерпевшим и все многофакторные моменты: и психологическая помощь, и, я вчера об
этом говорил, социальная помощь, помощь с билетами, с восстановлением документов – чтобы все эти моменты потом туда вошли. Понятно, что это не панацея от всех бед.
Сразу такая программа до каждого человека, пострадавшего от преступления, не дойдет. Но, по крайней мере, это будет некий уровень обязательств государства и общества перед людьми, пострадавшими от преступлений.

М. Белогубова, заместитель начальника департамента аппарата полномочного представителя Президента РФ в ЦФО

На мой взгляд, у нас как раз существует очень серьезное противоречие между тем правом, которое прописано и обозначено в нашей правовой системе и в судебной практике, и тем правом на достоинство и на его защиту, которое на данный момент, на наш взгляд, может
быть реализовано только через общественное мнение и через те институты гражданского общества, которые у нас, к сожалению, еще имеют только единицы. Они только учатся работать в этой среде. Вместе с движением «Сопротивление» мы столкнулись с ситуацией в Липецке. Тогда в религиозной среде одна из деструктивных организаций очень
сильно нарушила психологическое здоровье детей, она вмешалась достаточно серьезно в их нормальное функционирование. И получается следующая ситуация. Что в данном случае попрание их достоинства столкнулось с неким страхом перед общественным мнением о том, что эти дети пострадали от религиозной организации. А практики их защиты как пострадавших практически, к сожалению, в нашей реальной
действительности не существует. В связи с этим, мы очень поддерживаем действия таких организаций как «Сопротивление», которых, на мой взгляд, к сожалению, всего единицы. Кстати, это движение получило грант президента на свою деятельность. Мы поддерживаем только-только сформировавшийся правозащитный центр Всемирного русского народного собора, который поставил одной из задач именно защиту достоинства человека, что является очень серьезной задачей.
Поэтому, на мой взгляд, есть одна проблема, которая требует от нас серьезного внимания, серьезной проработки, в том числе и правовой. Это религиозная среда, это деструктивные религиозные организации, которых очень много в нашей стране. Это огромное количество потерпевших от их деятельности и полное отсутствие системы их защиты. Это очень серьезная проблема, и мне бы хотелось поддержать «Сопротивление» и попросить, чтобы их организация помогла, в том числе и нам, идти по этому пути и прийти к каким-то серьезным, может быть, даже правовым актам.

О. Костина, председатель правления Правозащитного движения «Сопротивление»

Масштаб результативности нашей работы в рамках двух дней конференции впечатляет. Я хочу сказать, что эти два дня, которые мы здесь с вами провели, помогли нам в очень важной вещи, которую другим способом было бы практически невозможно решить. Дело в том, что ситуация с потерпевшими в нашей стране, как вы могли убедиться в результате достаточно откровенной дискуссии, очень тяжела. Потому что, даже когда общаешься с прессой и общественностью, даже не все улавливают это слово и не все понимают, какие могут быть права. Что за права у жертвы преступности? Выжил – хорошо. Не выжил – плохо. И нас еще надо приучать к этой культуре, к этому смыслу. Но, как обычно в России, к сожалению, проблема решается, когда что-то доходит до пика народного негодования?
Например, можно организовать демонстрацию шахтеров или демонстрацию профсоюзов, демонстрацию домохозяек. Демонстрация потерпевших невозможна по объективным причинам. Поэтому мы понимаем, что единственный для нас способ привлечения масштабного внимания и общества, и государства – это передача того международного опыта, который вы имеете. То есть месседж нашему обществу и государству, что стыдно находиться в таком отсталом положении. Тем более с нынешними экономическими, политическими амбициями. Ну, неудобно, неприлично находиться в таком положении по отношению к той части своих граждан, которые оказались в трагически бесправной ситуации.
Мы понимаем, что мы неизбежно встаем перед вопросом расширения деятельности, и мы уже получили предложение от МВД о координации наших волонтерских ячеек в регионах с соответствующими структурами Министерства внутренних дел для того, чтобы они могли осуществлять эту работу.
У нас стоит очень сложная проблема с психологической поддержкой в регионах, потому что, к сожалению, это не очень развитый институт и приходится все делать из центра. К сожалению, пока мы большую часть усилий осуществляем через Москву. Это вызвано не тем, что у нас нет поддержки в регионах. Это вызвано тем, что реальные рычаги влияния,
к сожалению, пока только здесь.
Мы хотим жить в стране, в которой мы чувствуем локоть друг друга. Мы хотим жить в стране, в которой человек, попавший в беду, совершенно точно убежден, что он не один и что его поддерживают не только общественные усилия, но и определенная государственная машина. У нас нет, как вы уже убедились, механизма в государстве, который бы это обеспечивал. Нет как данности. То есть я не могу его даже критиковать или не критиковать. Он отсутствует. У нас нет социальной помощи этим категориям граждан. У нас нет никаких компенсаций.
У нас порой вообще сложно добиться принятия решения, сложно добиться признания человека потерпевшим. Вот мы сейчас за это, в частности, бьемся в Липецке, и не только с адептами деструктивной секты, но и с прокуратурой и администрацией города. Чтобы этих людей вообще согласились признать пострадавшими. Уж какая там компенсация. Когда мы принимали решение обратиться к вам с просьбой приехать сюда и помочь нам с этой работой, никто из нас не сомневался в том, какой импульс это даст здесь, в России.
Со временем, я надеюсь, мы сможем присоединиться и к европейскому форуму, потому что для нас это очень важно. Мы не можем быть оторваны от этого сообщества. Нам очень хотелось бы быть вместе с ним. Но даже та координация, то, что мы нашли вас, то, что мы теперь знаем, что вы есть и где вы находитесь, – для нас это колоссальная эмоциональная поддержка. Нам уже не страшно, нам уже не одиноко. И я думаю, что этот итог для нас, помимо тех конкретных рекомендаций, которые мы выслушали, но этот итог эмоционального и духовного сопряжения, он наиболее важен.

Яап Смит (Jaap Smit), председатель Европейского Форума по правам и защите потерпевших Victim Services (Нидерланды)

Я хочу от имени зарубежной делегации поблагодарить всех вас за приглашение. Оглядываясь на наши дни, которые мы провели здесь, хочу сказать, что я горд тем, что я встретился с вами и я знаком с вами. Потому что вы очень храбрые люди. И та сила, которая в вас есть и которую вы используете, она, наряду с усилиями ваших коллег и друзей, позволит вашей организации развиваться.
Я очень часто рассказываю историю, когда люди спрашивают меня: в чем же смысл поддержки жертв преступления? Я очень часто рассказываю историю из моей жизни. Когда я служил в армии, было такое правило, очень важное правило, которому нас учили: если кто-то ранен, то надо за ним внимательно ухаживать. И я, как солдат, когда видел, что мой соратник ранен и когда я видел, что мой враг ранен, я не мог продолжать бороться с ним. То есть надо с уважением относиться к жертве. Этому нас учили еще в армии. И еще раз хочу сказать, что построение безопасного общества начинается с заботы о жертвах преступлений.

РЕЗОЛЮЦИЯ Первой международной конференции «Солидарность. Действие. Право»

Цель проведения конференции – привлечение внимания государственных структур, российской и международной общественности к проблемам правового и социально-психологического обеспечения защиты прав жертв преступности; разрешение вопросов интеграции и взаимодействия всех общественных и государственных институтов в процессе обеспечения прав потерпевших и свидетелей; обсуждение роли национальных и международных подходов к обеспечению физической и психологической безопасности потерпевших и свидетелей в системе правового регулирования с учетом зарубежного (европейского) опыта и социально-правовых задач, стоящих перед Российской Федерацией.
В работе конференции приняли участие руководители и представители Европейского Форума по правам и защите потерпевших, Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации; Государственной Думы Российской Федерации, Министерства внутренних дел Российской Федерации, Министерства юстиции Российской Федерации, Общественной палаты Российской Федерации, Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, представители министерств и ведомств России и зарубежных стран, а также представители различных российских и международных правозащитных, общественных и научных организаций.

Участники конференции ОСОБО ПОДЧЕРКИВАЮТ:

Потерпевший – ключевая фигура уголовного процесса, права и законные интересы которого попраны преступлением. Защита прав потерпевших и свидетелей преступлений – конституционная обязанность государства и гражданская обязанность общества.

Участники конференции ОТМЕЧАЮТ:

За последние годы правовая система Российской Федерации претерпела существенные изменения. В отличие от ранее действующего уголовного законодательства, новый уголовный закон имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения. Однако в настоящее время по многим процессуальным позициям потерпевший поставлен в неравное положение с подозреваемым, обвиняемым и подсудимым, что дает основания говорить о неполной реализации и несостоятельности принципа равенства сторон в уголовном судопроизводстве и принципа состязательности. Анализ статистических данных показывает, что, несмотря на положительную динамику, наметившуюся в последние годы, государственная защита прав и охраняемых законом интересов потерпевших и свидетелей находится на неудовлетворительно низком уровне.
Признавая, что участие в международном сотрудничестве по решению проблем защиты прав жертв преступлений является одним из приоритетных направлений внешнеполитической деятельности Российской Федерации, участники конференции отмечают, что на сегодняшний день уровень межгосударственного сотрудничества в
области защиты прав потерпевших и свидетелей не является удовлетворительным. Комплекс мер по защите потерпевших, свидетелей и других участников уголовного судопроизводства, предусмотренный законодательством Российской Федерации, не учитывает ряда существенных положений, содержащихся в международных договорах и конвенциях.
Не налажен механизм взаимодействия государственных органов и общественных правозащитных организаций Российской Федерации, что приводит к снижению общей эффективности государственных и общественных мероприятий, направленных на улучшение положения потерпевших и свидетелей уголовных преступлений.

В целях повышения эффективности международного сотрудничества в области соблюдения и расширения прав потерпевших и свидетелей преступлений и достижения желаемого уровня защиты прав потерпевших и свидетелей в Российской Федерации участники конференции РЕКОМЕНДУЮТ объединить усилия и консолидировать деятельность в следующих приоритетных направлениях.
1. Учитывая, что совершенствование процессуального положения потерпевшего требуется не только в стадиях возбуждения уголовного дела, предварительного расследования, но и в судебных стадиях уголовного процесса, рекомендуется проведение комплексного анализа действующего уголовно-процессуального законодательства, следственной и судебной практики обеспечения прав потерпевших и свидетелей и разработка на этой основе предложений, направленных на совершенствование законодательства и практики его применения.
2. Необходимо повышение важности контрольной составляющей в функционировании основных международных систем и договоров по защите прав жертв преступлений, включая разработку новых соглашений, основной целью которых будет создание дополнительных контрольных органов или расширение функций уже действующих
контрольных механизмов.
3. Необходимо обеспечение в системе органов законодательной, исполнительной и судебной власти добросовестного выполнения обязательств и эффективной реализации прав, вытекающих из международных договоров и иных договоренностей Российской Федерации в области защиты прав потерпевших и свидетелей. Необходимо расширение и модернизация договорно-правовой базы взаимоотношений Российской Федерации с иностранными государствами в области оказания правовой помощи потерпевшим и свидетелям уголовных преступлений.
4. Необходимо обеспечение надлежащего использования зарубежного опыта и потенциала международного сотрудничества для совершенствования деятельности органов и учреждений правосудия Российской Федерации. Необходимо усиление взаимодействия и выработка эффективных механизмов сотрудничества органов государственной власти с общественными и неправительственными правозащитными организациями.
5. Необходима разработка, внедрение и распространение различных форм правового образования и правового просвещения в области прав потерпевших и свидетелей уголовных преступлений среди руководителей и специалистов государственных правозащитных ведомств и учреждений, средств массовой информации и коммуникации, органов власти и местного самоуправления, а также широкая популяризация среди населения знаний в области прав потерпевших и свидетелей уголовных преступлений.
6. Обеспечение взаимодействия и координации заинтересованных органов, организаций и граждан в рамках следующих групп:
– междисциплинарное взаимодействие специалистов, работающих в различных отраслях социальной сферы, направленное на проработку и обеспечение прав и законных интересов потерпевших и свидетелей уголовных преступлений (социальная работа, психология, юриспруденция, социология, криминология и т.д.); – межведомственное сотрудничество государственных органов и организаций;
– партнерство государственных и негосударственных структур;
– межрегиональное и международное взаимодействие.
В целях реализации деятельности в указанных приоритетных направлениях участники конференции пришли к выводу о необходимости рекомендовать создание в России постоянно действующего Общественного экспертно-координационного Совета по формированию и обеспечению системы защиты прав и интересов потерпевших
и свидетелей уголовных преступлений.

Резолюция конференции будет направлена на рассмотрение в Администрацию Президента Российской Федерации, Федеральное Собрание Российской Федерации, Правительство Российской Федерации и другие заинтересованные