Полиция

Насколько объективен составленный сербской компанией список самых опасных городов мира

Новосибирск назван самым криминальным среди российских городов по версии сербской глобальной базы данных Numbeo. Сервис проанализировал опросы пользователей и создал карту мира, исходя из уровня преступности. «Известия» вместе с экспертами изучили «Индекс преступности», место России в рейтинге и сравнили с национальной правовой статистикой.

Аутсайдеры планеты

Глобальная база данных о качестве жизни на планете Numbeo обнародовала ежегодный «Индекс преступности по городам». В исследовании упомянуты 416 городов с пяти частей света, которым присвоены от 11 до 83 баллов в зависимости от степени криминальной опасности. Антирекорд в общем зачете за Каракасом (83,6 балла). Также в опасной десятке Претория, Дурбан и Йоханнесбург (ЮАР), Рио-де-Жанейро, Форталеза и Натал (Бразилия), Порт-Морсби (Папуа – Новая Гвинея), Сан-Педро-Сула (Гондурас) и Кабул (Афганистан).

Континентальное «первенство»

В Европе самым опасным оказался заштатный британский Брэдфорд, за ним идут французский Марсель и итальянская Катания. В десятке криминализированных городов Старого Света также оказались Ницца, Неаполь и Бирмингем.

Пользователи сервиса сочли опасными Балтимор (США), Росарио (Аргентина) и Порт-оф-Спейн (Тринидад и Тобаго). Ожидаемо в список вошли Дамаск (Сирия) и Манила (Филиппины). Также на верхних строках оказались Алма-Ата (Казахстан), Дакка (Бангладеш), Куала-Лумпур (Малайзия), мальдивский Мале и два индийских города — Дели и Газиабад. В Африке, помимо крупных городов ЮАР, опасными считаются Виндхук (Намибия), нигерийский Лагос, ливийский Триполи, Хараре (Зимбабве) и Найроби (Кения).

Равнение на Восток

Самый безопасный город на планете по версии сервиса — Абу-Даби (ОАЭ). За ним идут Доха (Катар), Тайбей (Китай) — все представители Азии. В Африке самым защищенным из охваченных исследованием городом стала столица Марокко Рабат. Спокойно чувствуют себя и жители австралийской Канберры и канадского Квебека. А испанский Сан-Себастьян имеет самый низкий индекс преступности в Европе.

Аналитики Numbeo ранжируют города по степени криминализации: 20 баллов — крайне низкий уровень преступности, от 20 до 40 — низкий; от 40 до 60 — средний, от 60 до 80 — высокий, свыше 80 — очень высокий.

В общем списке фигурируют пять российских мегаполисов: Новосибирск (182-е место), Екатеринбург (197), Санкт-Петербург (254), Москва (282) и Нижний Новгород (347). Однако по градации сервиса даже самые «криминальные» Новосибирск и Екатеринбург имеют индексы 47,7 и 46,4 соответственно, а это средний уровень преступности. Что же касается Северной столицы, Первопрестольной и Нижнего — это города с низким уровнем преступности, их коэффициент ниже 40 баллов.

Способ подсчета

Анализу подвергли данные опросов посетителей сайта за 36 месяцев. Ресурс сообщает, что в различных исследованиях на платформе приняли участие свыше 730 тыс. посетителей.

— Это довольно интересная платформа, агрегирующая данные, предоставляемые частными лицами из мест их проживания, по самым разным тематикам, — рассказал «Известиям» исполнительный директор Фонда поддержки пострадавших от преступлений Матвей Гончаров. — Анкеты, которые они заполняют, содержат перечень вопросов, близких по содержанию к вопросам стандартных социологических, в том числе виктимологических, опросов. В числе прочего респонденты самостоятельно отвечают на вопросы об уровне страхов, тревог и опасений пострадать от того или иного вида преступления.

Данные объединяются по местам проживания, программа рассчитывает индексы, и в итоге получается некоторая картина восприятия уровня преступности частью населения конкретного города.

— Данные о преступности на этом ресурсе в некоторой мере отражают реальность и представляют определенный интерес для исследователей, но их нельзя рассматривать изолированно, в отрыве от данных официальной статистики, — считает Гончаров. — Практика работы нашего Фонда в целом в большей мере соотносится с российскими официальными данными.

Он считает, что проводимые полноценные социологические опросы и исследования позволяют дополнять официальные данные.

— Результаты виктимологических исследований могут быть использованы в профилактике правонарушений. Подобный виктимологический опрос проводился по нашей инициативе ВЦИОМ в 2017 году, и данные, полученные в результате проведения этого опроса, дали нам возможность проанализировать ряд явлений и особенностей. Это крайне актуально для исследователей и законотворцев.

Влияние наркоторговли

Полковник юстиции в отставке, специалист по международному наркотрафику Сергей Пелих, изучивший по просьбе «Известий» индекс, обратил внимание, что география наиболее криминализированных городов совпадает с географией наркотрафика. Крупные портовые города Бразилии, Венесуэлы — общеизвестные кокаиновые хабы, а в упомянутых рейтингом населенных пунктах ЮАР остро стоит проблема опиоидов и синтетических наркотиков. Афганистан твердо ассоциируется с героином. То же касается и европейских городов: Брэдфорд уже несколько лет фигурирует в британской криминальной хронике из-за войн наркобанд, а Марсель многие десятилетия служит перевалочным пунктом международного наркотрафика.

— Еще один объединяющий фактор — бедность. Африканские трущобы и бразильские фавелы давно стали символом опасности, — говорит эксперт.

Пелих считает, что за последние 20 лет российские мегаполисы объективно превратились в одни из самых безопасных на планете.

— Это связано в первую очередь с ростом доходов населения. Положительную динамику дала массовая цифровизация, по этому показателю российские города объективно в лидерах. Сегодня под прицелом городских камер почти каждый квадратный метр города. Их число и качество растет. Это особенно позитивно сказывается на уличной преступности.

Кроме того, распространение банковских карт и интернет-финансов избавило граждан от необходимости носить с собой крупные суммы наличных. Это сделало бессмысленным существование целых криминальных «специальностей».

— В городах высокий уровень раскрываемости — с помощью новых видеокамер и интеллектуальных систем простой участковый устанавливает личность правонарушителя, не покидая кабинета. Этим, кстати, объясняется относительно высокий уровень приезжей преступности — они просто не знают, что «под колпаком».

В Союзе криминалистов и криминологов относятся с долей скептицизма к данным Numbeo относительно российских городов, так как они серьезно идут вразрез с национальной статистикой. В России она основывается на абсолютных показателях и относительных.

— Если проанализировать абсолютные показатели, то в данный момент лидерами по количеству преступлений, помимо двух столиц, являются Краснодарский край, Московская и Челябинская области, — рассказала «Известиям» доцент кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) Себила Саламова.

Самые криминальные уголки России

По словам Себилы Саламовой, состояние преступности затруднительно подвергнуть объективному статистическому анализу. Его можно лишь сравнить с таким же цифровым выражением, не определяя при этом сути самого явления. Кроме того, нет поправки на численность населения.

— Более информативным является такой показатель как уровень преступности, который позволяет рассчитывать число преступлений с учетом количества населения, проживающего на той или иной территории. Если ранжировать регионы РФ по этому показателю в порядке убывания, то лидировать по количеству совершенных преступлений будут Амурская область, Республика Алтай, Республика Бурятия, Еврейская автономная область, Забайкальский край.

Она обращает внимание на то, что города из этих регионов в рейтинге Numbeo отсутствуют.

— Отсюда можно сделать вывод, что данные, приведенные сервисом, практически никак не соотносятся со статистикой по преступлениям в России.

Впрочем, даже официальные данные не могут отражать объективную реальность, так как не учитывается латентная часть преступлений, говорит Саламова.

— По официальным сводкам информации генпрокурора и уполномоченного по правам человека в РФ, реальный уровень преступности в стране в четыре–пять раз выше указанного статистического показателя. Это объясняется тем, что в России регистрируется одно из четырех–пяти совершенных преступлений. Видимая часть «айсберга преступности» составляет 20–25% его массы.

Иван Петров, Известия