О главном

В Челябинской области подросток изнасиловал двух учеников первого класса школы. Уже на допросе юный насильник объяснил, что взял у друга порнофильм, а после просмотра «решил попробовать».

Поскольку извращенцу еще не исполнилось 14 лет, он не подлежит уголовному преследованию и будет отпущен на свободу, пишет газета «Комсомольская правда». А пострадавшим от его действий школьникам теперь требуется психологическая помощь.

«Подозреваемому всего тринадцать лет, — прокомментировал преступление старший следователь следственного отдела по городу Усть-Катаву Сергей Александров, — до 14 лет он не дотянул всего два месяца». По этой причине задержанный не является субъектом преступления.

«Таков закон, в возбуждении уголовного дела будет отказано. Его придется отпустить на свободу», — добавил сыщик.

Новость о пропаже 8-летнего Егора (все имена изменены) взбудоражила маленький станционный поселок Вязовую. В прошлую субботу мальчик играл возле дома вместе со своим семилетним другом Мишей, когда к ним подошел подросток.

«Привет, меня Костя зовут, — сказал он, — у меня дома велик стоит, пошли ко мне играть».

Ребятам было интересно познакомиться с новым другом. Костя вывел малышей на железнодорожные пути и повел глухим лесом в сторону Челябинска. Мальчики прошли за ним 10 километров по насыпи, мимо пролетали товарняки и электрички, а обещанного велосипеда все не было. Да и новый друг оказался не таким уж хорошим. Постоянно подкалывал и не упускал возможности стукнуть, пишет издание.

«Я домой хочу», — запросился маленький Миша. Тогда подросток повалил ребенка на землю и изнасиловал. Потом вывел на автомобильную дорогу, поймал попутку и попросил довезти его до дома.

Родителям Миша ничего не сказал, и никто ничего не заподозрил, поскольку вернулся ребенок вовремя. А тем временем родители Егора уже бегали по поселку в поисках сына.

Между тем похититель вместе со своей жертвой продолжали идти. Мальчик безропотно плелся за своим мучителем. Когда совсем стемнело и похолодало, они сошли с насыпи и нашли охотничий домик. У Кости были конфеты и печенье, которые он собирал на кладбищах.

Оказалось, юнец уже три недели как убежал из дома и идет из своего села в Башкирии в Челябинск. По пути он забирался в чужие дома и воровал съестное — тем и питался.

Отметим также, что растет мальчик в маргинальной семье. Мама даже не заявила в милицию о том, что сына уже почти месяц нет дома.

Наутро два мальчика отправились дальше, но на переезде их поймала милиция. Когда Егор рассказал милиционерам, что с ним и его другом творил Костя, те просто обомлели. Как это все могло прийти в голову 13-летнему ребенку, даже бывалые оперативники понять не могут.

Однако Миша подтвердил слова Егора, да и Костя во всем признался.

«Зачем тебе нужны были дети, что ты за изверг такой?!» — спрашивали у задержанного в милиции.

Объяснения насильника оказались бесхитростными. «А я у друга брал диск с фильмом, там такое делали, вот, решил попробовать», — пояснил извращенец.

Добавим, что 27 апреля в поселке Советское Советского района Саратовской области был задержан 14-летний подросток, который также подозревается в насильственных действиях сексуального характера (статья 132 часть 3 УК РФ).

По данным начатого расследования, в правоохранительные органы обратилась женщина, 10-летний сын которой подвергся надругательству со стороны двух учеников 14-ти и 12-ти лет. По предварительным данным, юные извращенцы несколько раз вступали с ним в половую связь возле туалетов на территории школы.

Второй предполагаемый участник преступления не задержан, так как не достиг соответствующего возраста. Старшему же насильнику грозит до 15-ти лет лишения свободы, сообщает «СаратовБизнесКонсалтинг» со ссылкой на руководителя следственного отдела по городу Энгельс Андрея Морозова.

Жестокое порноискушение

Это далеко не первый случай, когда порнографическая продукция толкает людей на жестокие преступления. Причем этим метаморфозам могут быть подвержены не только дети со сравнительно слабой психикой, но и взрослые.

Например, в августе 2003 года полиция японского города Фукуока задержала 17-летнего подростка, изнасиловавшего за минувшие 12 месяцев более 30 женщин в возрасте от 19 до 32 лет. В ходе допроса удалось установить, что агрессивное поведение подростка стало следствием регулярного просмотра порнографических видеокассет и сайтов в интернете.

Полиция разыскивала серийного насильника с декабря 2002 года, однако задержать его удалось через многие месяцы.

Учащийся второго класса третьей ступени средней школы сразу признался в том, что в период с августа 2002 года по май 2003 года он изнасиловал 31 женщину. «Каждый раз, когда я просматривал порнографические видеокассеты или сайты, у меня возникало непреодолимое желание овладеть женщиной», — заявлял подросток.

Жертвами подростка были одинокие женщины. Как правило, насильник нападал на них поздним вечером: в тот момент, когда они, возвращаясь домой, открывали входные двери своих домов или квартир.

Одна из жертв, 26-летняя жительница центрального района Фукуоки, спасаясь от преследования насильника, упала со второго этажа своего дома и повредила позвоночник. Это произошло 12 февраля. В результате пострадавшая оказалась прикована к инвалидной коляске и лишилась работы.

А в марте 2006 года в Великобритании 15-летнего мальчика признали виновным в изнасиловании четырех учениц начальной школы в одном из парков Сэлфорда. В момент преступления ему было всего 14 лет. Насмотревшись жесткого порно, подросток заманил девочек с качелей и принудил их совершить с ним половой акт.

По данным расследования, мальчик последние месяцы перед надругательством вел себя агрессивно. Его судили за кражу в магазине и расистские оскорбления, а также исключили из школы за сквернословие.

Около 6 часов вечера 10 июня 2005 года подросток подошел к девочкам — семилетней, двум восьмилетним и десятилетней, игравшим в пятнашки недалеко от качелей в парке Мэндли. Одна из девочек узнала его, и они пошли с ним поиграть в уединенном уголке парка.

Там он предложил им поиграть в «одну игру». В ходе игры он заставил девочек по очереди совершать с ним половые акты за деревом. Пятая девочка, тоже 10-летняя, отказалась в этом участвовать и побежала за помощью, но никто из прохожих не поверил ее рассказам.

В суде Манчестера мальчика признали виновным в четырех изнасилованиях. Он отрицал еще четыре сексуальных преступления, совершенные в январе, но их постановили тоже приобщить к делу.

Суду сообщили, что, по мнению психиатра, который обследовал подростка, на преступления его вдохновили увиденные им сцены сексуального насилия.

Полиция начала расследование в тот же вечер, после того как девочки пришли домой и рассказали родителям, что произошло. Подростка арестовали на следующий день, и жертвы его опознали. Адвокат считает, что его подзащитный простодушен, «находится на границе интеллектуальной нормы» и, безусловно, незрел. По его словам, он не способен долго задерживать внимание на чем-либо и склонен к импульсивным действиям. После заседания родители жертв опубликовали совместное заявление, в котором говорится: «Наши жизни были разрушены в июне прошлого года. У наших дочерей грубо похитили невинность. Они никогда не будут прежними».

Сьюзан Бейли, профессор детской и подростковой судебной психиатрии в Университете Центрального Ланкашира, заявил тогда, что родители должны следить, воздействию каких изображений подвергается их ребенок, особенно при увеличении количества телевизоров и компьютеров во многих семьях.

Психика женщин и мужчин тоже подвержена порновлиянию

В сентябре 2008 года жительницу республики Татарстан подозревали в изнасиловании приемных детей. Сексуальным маньяком женщина стала после ухода мужа и просмотра порнографических кинокартин.

По данным следствия, растить приемных детей обвиняемая решила вместе с супругом еще во время совместной жизни. К такому шагу их подтолкнуло самоубийство 20-летнего сына. Однако семейного счастья все же не получилось — муж от женщины ушел, оставив ее с тремя приемными детьми.

С горя женщина увлеклась просмотром порнофильмов, а вскоре, глядя на экран, начала совершать с малышами насильственные действия сексуального характера.

Развязка наступила после того, как органы опеки приняли решение передать детей другим приемным родителям. К тому времени женщина перестала работать и даже не позаботилась о том, чтобы продлить временную прописку.

Как только дети, которым тогда было от 7 до 10 лет, попали к новым опекунам, они сразу же рассказали подробности того, что с ними вытворяла прежняя «мама». Шокированные детскими откровениями взрослые сразу отправились в милицию.

Сейчас задержанная утверждает, что ничего не помнит. При проведении психиатрической экспертизы женщина даже пыталась притворяться и делала вид, что у нее были видения и она слышит голоса.

Наконец, в декабре 2003 года в областном суде Новосибирска шел закрытый процесс по делу об изнасиловании и жестоком убийстве 11-летнего мальчика после просмотра порножурналов.

Обезображенное тело ребенка было найдено 4 августа того же года на улице Большевистской. Неизвестный преступник убил мальчика, распоров ножом его тело от горла до пояса. На спине подростка был вырезан крест. Рядом лежали вырезанные у жертвы почки и сердце, отрезанные половые органы.

Как установило следствие, 11-летний мальчик и два его товарища пошли 30 июля на рыбалку. По дороге на реку к ним подошел «бомжеватого» вида мужчина и стал показывать журналы порнографического содержания. Два мальчика убежали, а третий остался и стал смотреть.

Со слов спасшихся детей был составлен фоторобот подозреваемого. Вскоре по горячим следам в результате опроса местных жителей милиция вышла на грузчика одной из ремонтно-строительных организаций Вадима Строкова, который жил с матерью в доме по улице Никитина.

Выяснилось, что ранее преступник уже был осужден за изнасилование, а также стоял на учете у психиатра.

newsru.com

В Новосибирске вынесен второй приговор в отношении сексуального маньяка из Нижнего Новгорода, который убил как минимум трех детей, а еще 14 изнасиловал. Теперь педофилу, приговоренному ранее к пожизненному заключению, добавили еще 11 лет за надругательство над тремя 10-летними школьницами.

Новосибирский областной суд во вторник приговорил педофила-убийцу Владимира Жукова к 11 годам лишения свободы, передает «Интерфакс» со ссылкой на судью по делу Ларису Чуб.

«Жуков ранее уже признал полностью свою вину в совершенных преступлениях в нашем городе», — отметила Чуб.

По ее словам, приговор Новосибирского суда будет входить в пожизненный срок, который Жуков уже отбывает по решению Нижегородского суда за аналогичные преступления.

Как следует из материалов дела, в январе 2003 года нижегородец Жуков приехал в Новосибирск в служебную командировку. В течение двух дней он успел совершить насилие над тремя 10-летними школьницами.

Ранее суд Нижегородской области вынес пожизненный приговор Жукову, признав его виновным в преступлениях, совершенных в 1999-2007 годах в Нижегородской области. Его жертвами стали 14 детей, трое из которых были убиты.

Судебно-медицинская экспертиза выявила у Жукова психическое отклонение — «педофилию с садистским механизмом». Злоумышленник пытал своих жертв, для этого в своей машине он всегда возил пластиковые хомуты и эластичные бинты, чтобы связывать детей.

Несмотря на выявленные отклонения, Жуков был признан вменяемым.

Фоторобот подтолкнул педофила к убийствам

Маньяк с самого начала действовал дерзко, хотя убивать он стал не сразу. По версии следствия, первую жертву Жуков подстерег возле подъезда и под угрозой ножа завел ребенка в лифт. Педофил заставил девочку привести его к себе домой, хотя жертва предупредила извращенца, что дома находится ее мать.

Однако присутствие родительницы не остановило маньяка: войдя в чужую квартиру, педофил связал хозяйку и на глазах женщины изнасиловал ее дочку.

По данным следствия, Жуков специально стал колесить по всей Нижегородской области, высматривая себе новых жертв. Часто Жуков представлялся потерпевшим сотрудником детского журнала «Светлячок».

При этом маньяк не боялся похищать даже двух детей обоего пола сразу. Так, в августе 2004 года он похитил в поселке Новинки Богородского района брата с сестрой — Надю Малову и Витю Саушкина. На своем автомобиле Жуков привез их в лесной массив Дальнеконстантиновского района. Там преступник надругался над ними, после чего убил детей. Третьей убитой жертвой стала Лида Соловьева, которую маньяк увез из поселка Воскресенское. Возраст жертв преступника варьировался от 7 до 12 лет.

К убийствам детей Жукова подтолкнул страх оказаться за решеткой. Первые семь жертв, изнасилованные маньяком в 1999-2000 годах, либо не обращались в милицию вовсе, либо не смогли точно описать насильника. Однако восьмая жертва Жукова хорошо запомнила его и помогла милиции составить достоверный фоторобот.

В одной из криминальных передач Жуков увидел себя по телевизору. «Тогда я испугался, что меня вычислят и задержат, — пояснял маньяк на следствии. — С этого момента я стал избавляться от потерпевших детей».

Сам Жуков признался более чем в 30 преступлениях

Со временем маньяк словно уверовал в свою безнаказанность. Только во время последнего преступного эпизода было несколько моментов, когда извращенца едва не изобличили. Но всякий раз он уходил от ответственности, как будто осознанно играя с милицией в поддавки.

Последней жертвой маньяка стала 11-летняя Оля Ц., похищенная в поселке Красные Баки летом 2007 года. Извращенец насильно затолкал ребенка в салон своей иномарки и сразу раздел девочку, заставив голой залезть в мешок из-под картошки.

Как позднее рассказала следователям пострадавшая, по пути Жукова останавливал в городе Семенов инспектор ГИБДД. «Я слышала, как гаишник оштрафовал Жукова на 200 рублей, — вспоминала Оля. — Я очень надеялась на то, что дядя милиционер захочет осмотреть салон его машины». Однако сотрудник милиции не стал этого делать.

Мог помочь девочке и сосед Жукова, который делал ремонт своей квартиры. Он случайно просверлил насквозь стену квартиры Жукова, после чего пришел к нему с извинениями. В тот момент маньяк еще не успел надежно спрятать девочку, которая сидела в мешке, выставленном в коридоре. Пришлось Жукову объяснять соседу, что он просто собирается выбросить мусор.

Некоторые поступки Жукова кажутся совершенно безрассудными. На следующий день после исчезновения ребенка он сам позвонил родителям Оли и пообещал, что «через некоторое время он ее вернет». В следующем разговоре он пояснил, что отвезет ребенка 3 августа 2007 года (через три дня после похищения) к детской больнице №1.

Все было в точности, как сказал маньяк. Трудно поверить, но даже располагая точной информацией о времени и месте появления предполагаемого похитителя, милиция не смогла его задержать. Жуков выкинул ребенка из машины и уехал. А девочка после госпитализации еще трое суток не могла ничего сказать. Тем не менее, Оле удалось запомнить квартиру извращенца, и впоследствии она смогла определить ее расположение.

Уже будучи под следствием маньяк весьма экстравагантно объяснил мотивы своего странного поступка. На вопрос, почему в этот раз он не убил свою жертву, Жуков ответил оперативникам, что влюбился в девочку и потому пощадил ее.

Попав в милицию, Жуков произнес: «как повезло». Его вначале не поняли, и тогда он объяснил, что повезло следующей жертве, которую он «ездил сегодня выслеживать». Затем преступник потребовал карту и стал чистосердечно признаваться в десятках преступлений, совершенных в том числе и в других регионах России.

Однако подтвердить многие из этих показаний сыщикам так и не удалось. «По Ярославлю информация не подтвердилась, а в Новосибирске выявлены подобные факты и ведется проверка», — пояснял тогда прокурор. Добавим, что на жестком диске рабочего компьютера Жукова следователи нашли тысячи фотографий детского порно.

Перспективный IT-менеджер

Гражданская жена Владимира Жукова — Евгения — до последнего не верила в преступления супруга. В то время, когда, по данным следствия, ее муж привозил на квартиру похищенную девочку, женщина вместе с сыном уезжала в Финляндию.

Сразу после задержания Евгения вернулась в Россию и буквально рвалась в камеру к мужу. «Это не он, он не мог!» — кричала она.

По образованию Жуков радиотехник. Работал начальником секции инсталляции сетей в одной из известных нижегородских компаний, которая является филиалом российского подразделения международного оператора связи (интернет, телефония, информационная безопасность). Последний, в свою очередь, имеет филиалы в двухстах странах мира. Транснациональный холдинг обеспечивает связью самые крупные банковские и нефтяные структуры России.

Обвиняемый с успехом делал карьеру и производил впечатление человека, полностью довольного жизнью. Одноклассник Жукова Андрей Захаров утверждает, что «Вова просто лоснился».

По отзывам коллег, Жуков является лучшим специалистом своего дела во всем регионе. Менеджер получал зарплату в три тысячи долларов и, по словам близких, очень любил жену и 14-летнего сына. Однако сразу после его задержания шокированные признаниями милиционеры прозвали маньяка новым Чикатило.

Благодаря многочисленным командировкам Жуков разъезжал по стране, что позволяло легко находить новых жертв и оставаться безнаказанным.

newsru.com

Громкий семейный конфликт вокруг трехлетней Лизы, дочери француза Жан-Мишеля Андре и россиянки Ирины Беленькой, судя по всему, имеет шансы оказаться разрешенным.

По крайней мере такой вывод можно сделать после пятичасовой встречи в Авиньоне представителя интересов матери Лизы члена Общественной палаты РФ адвоката Анатолия Кучерены и заведующего консульским отделом российского посольства во Франции Вадима Барабанова с отцом ребенка Жан-Мишелем Андре и его адвокатом Виктором Жиойа.

Предметом обсуждения стал проект мирового соглашения, которое позволит родителям, трижды похищавшим друг у друга ребенка, прийти к компромиссу.

— Я считаю, что в Авиньоне стороны семейного конфликта сделали серьезный шаг навстречу друг другу, — заявил «РГ» после встречи Анатолий Кучерена. — Жан-Мишель Андре достаточно открыто обсуждал с нами пункты проекта мирового соглашения. Из того, что он говорил, можно сделать вывод: он будет стремиться к тому, чтобы минимизировать проблемы, с которыми сейчас столкнулась Ирина Беленькая. По всему было видно, что месье Андре хочет, чтобы Лиза имела возможность общаться как с ним, так и с матерью, а это очень важно для успешного заключения мирового соглашения. С Ириной я в предварительном порядке обсудил многие вопросы. Она была готова к компромиссу. Что касается пунктов соглашения, то они связаны с разными аспектами жизни девочки и ее быта. Однако недостаточно идеально прописать все пункты. Важно сделать так, чтобы они соблюдались. Чтобы в будущем отношения между родителями Лизы были бесконфликтными.

РГ:  А если поподробнее?

Кучерена: Об этом говорить рано. Мы договорились с месье Андре и его адвокатом, что пока детали разглашать не станем.

РГ: И все-таки, наверное, имеется в виду, что отец и мать получат возможность на равных общаться с ребенком?

Кучерена: Да. Лиза должна иметь право свободно перемещаться по территории Франции и России вместе с одним из родителей, а также жить под одной крышей с матерью или отцом.

РГ: На встрече было объявлено, что Ирина согласна предстать перед французским правосудием…

Кучерена: Ирина готова это сделать, и не имеет значения, произойдет это в результате экстрадиции или без оной. Беленькая в любом случае приедет, чтобы ответить на все вопросы, которые у французского правосудия будут к ней.

РГ: Обсуждался ли на встрече вопрос о снятии претензий к отцу Лизы, который осенью прошлого года незаконно вывез девочку из России?

Кучерена: Если мы имеем в виду проект мирового соглашения, то, конечно, все претензии, которые ранее возникали у супругов друг к другу, после его подписания должны, естественно, утратить свою силу.

РГ: Переговоры в Авиньоне были первыми, которые у вас состоялись с французами. Надо полагать, что вскоре работа будет продолжена…

Кучерена: Предполагается, что пройдет минимум еще несколько встреч, в том числе в Париже, в Москве.

rg.ru

Глава МВД отреагировал на дела Элизы Андре и Глеба Агеева: законы надо ужесточать, а органы опеки — реформировать

Министр внутренних дел Рашид Нургалиев предложил меры по борьбе с преступлениями против детей, отреагировав на скандальные дела об издевательствах над четырехлетним Глебом Агеевым и о похищениях трехлетней Элизы Андре разведенными родителями. Глава МВД России считает необходимым ввести уголовную ответственность для родителей, которые похищают собственных детей, а также создать специальную «службу сопровождения» для защиты приемных детей, передает «Интерфакс». Юристы согласны не со всем: так, в деле Элизы Андре министр предложил глупость. Но проблемой в любом случае надо заняться: жертвы преступников — десятки тысяч детей.

Дети порой становятся «заложниками разногласий между родителями», посетовал Нургалиев на внеочередном заседании правительственной комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, комментируя резонансное дело Андре-Беленькой. «Проблема заключается в том, что в российском уголовном законодательстве сегодня отсутствуют основания для объявления одного из супругов в международный розыск за похищение ребенка. Их отношения регулируют Гражданский и Семейный кодекс», — указал глава МВД.

Элиза Андре, дочь разведенных француза и россиянки, 20 марта была похищена у отца, с которым жила в городе Арль. 12 апреля мать ребенка, Ирину Беленькую, задержали в Венгрии вместе с Элизой, а вскоре выяснилось, что Жан-Мишель Андре ранее похитил дочку у матери на территории РФ и вывез за границу. Беленькую вскоре ждет суд, а в России грозят уголовным преследованием ее бывшему мужу.

«Эту ситуацию надо решать. Должны быть соответствующие законодательные рычаги, в том числе и на межгосударственном уровне», — сказал в пятницу министр внутренних дел. Он отметил, что в США или в Европе «если суд оставляет ребенка матери, а его заберет отец, похитителю грозит срок — 15 лет тюрьмы». Отметим, однако, что французский суд еще не решил, с кем из родителей должна находиться Элиза Андрее.

Разрешить дело Элизы Андре предложение главы МВД не поможет, уверены юристы

Глава комитета Госдумы по законодательству Павел Крашенинников заметил, что инициатива Нургалиева никак не поможет решить конфликт вокруг Элизы Андре. «Уголовная ответственность за такого рода нарушения возможна и правомерна лишь в отношении тех супругов, которые либо лишены родительских прав, либо ограничены в них», — отметил депутат. Привлечь к ответственности отца или мать, которые просто находятся в разводе, невозможно. К тому же, уголовный закон обратной силы не имеет.

Глава адвокатской палаты Москвы Генри Резник назвал предложение министра внутренних дел нецелесообразным. «Когда суд определяет, что ребенок должен быть с матерью, а отец крадет, или наоборот, это состав преступления «самоуправство», — указал юрист.

Он напомнил о прецеденте тридцатилетней давности, когда мать, лишенная родительских прав за алкоголизм, украла ребенка из закрытого детского учреждения. Судебные инстанции заспорили, есть здесь состав преступления. Термин «чужой ребенок», за похищение которого Уголовный кодекс предусматривает наказание, одни толковали в биологическом смысле, другие в юридическом. Тогда Верховный суд решил, что ребенок не стал для матери «чужим», и судить ее нужно за самоуправство — незаконную реализацию своего действительного или предполагаемого права.

Генпрокурор РФ Юрий Чайка отметил, что проблема ответственности родителей-киднаперов очень сложна, «тут нужно глубокое изучение вопроса». По закону у обоих родителей одинаковые права на своего ребенка, отметил он. «Возможно, Рашид Гумарович уже разобрался в этой ситуации», признал при этом генеральный прокурор.

За Глебом Агеевым недоглядели органы опеки: нужно менять систему

Нургалиев отдельно прокомментировал скандальное дело Глеба Агеева — мальчика из Подмосковья, над которым, по данным следствия, издевалась приемная мать. Министр заявил, что здесь виноваты органы опеки, представители которых дважды посещали семью в 2007 году, но оба раза «давали формальные отписки и заключения», не изучив условия жизни и воспитания детей. О жизни семьи судили лишь по ее доходу, количеству игрушек и детской одежды, указал министр.

Как напоминает ИТАР-ТАСС, 20 марта 2009 года трехлетний Глеб с множественными телесными повреждениями и ожогами был доставлен в больницу. Родители утверждали, что мальчик упал с лестницы, но врачи не поверили им и обратились в милицию. 27 марта по факту избиения ребенка возбудили уголовное дело, а 29 марта приемных детей — Глеба и двухлетнюю Полину — забрали из семьи Агеевых.

Дело вызвало значительный отклик в обществе. Приемных родителей вызвали на экстренное заседание Общественной палаты, а Генпрокуратура России потребовала уволить сотрудников органов опеки, которые допустили издевательства над мальчиком, а также наказать сотрудников милиции, затягивавших проверку по данному факту.

Министр подверг критике систему органов опеки в целом, заявив, что из-за ее недостатков страдают дети в неблагополучных и приемных семьях. «Неблагополучными семьями мы занимаемся во многих случаях слишком поздно, когда проблемы зашли уже далеко». В результате ребенка забирают из семьи, и это приводит к «росту числа социальных сирот», отметил глава МВД.

Недостаточно эффективно работают участковые врачи, педагогов и других лиц, на которых возложены функции раннего обнаружения ребенка и семьи, находящихся в социально опасном положении. «Сейчас мы работаем в большинстве случаев по факту, когда уже совершены правонарушения или еще хуже — преступления», — пожаловался глава МВД.

По мнению Нургалиева, во главу угла необходимо поставить профилактическую работу. Необходимо создавать специальные «службы сопровождения семьи, которые будут отбирать, обучать кандидатов-воспитателей, приемных родителей, опекунов и в дальнейшем постоянно оказывать всестороннюю помощь после приема ребенка в семью и сопровождать неблагополучные семьи», указал он. Положительный пример создания таких служб уже есть в ряде российских регионов.

Жертвами преступников становятся десятки тысяч российских детей

Министр внутренних дел привел пугающую статистику правонарушений в отношении детей. Из 28 млн российских детей в социально неблагоприятных условиях живут 6 млн, сообщил он. В прошлом году было выявлено более 100 тыс. родителей, которые не исполняли должным образом свои родительские права, около 33 тыс. были лишены родительских прав.

В последние пять лет ежегодно в розыске находится до 55 тыс. детей и подростков, в прошлом году они чаще стали пропадать сразу в 26 субъектах страны. От преступных посягательств в 2008 году пострадали свыше 126 тыс. несовершеннолетних, указал министр внутренних дел, в том числе 62 тыс. — от насилия. Почти 2 тыс. несовершеннолетних погибли от рук преступников, здоровью 2,5 тыс. подростков был причинен тяжкий вред.

С начала 2009 года жертвами противоправных действий стали более 15 тыс. подростков. Особую озабоченность МВД вызывает рост числа сексуальных преступлений против подростков (более 9 тыс. жертв), а также рост числа преступлений, совершенных родителями или опекунами детей (3,5 тыс. случаев).

«Проблема насилия — это не частное дело одной семьи, а государственная проблема, приводящая к распаду института семьи, — указал Нургалиев. — Эта проблема политическая и комплексная, и решать ее надо комплексно». Он призвал ужесточить наказания за преступления против детей — особенно за преступления сексуального характера.

Политический подтекст «детских дел»: заниматься ими велел президент

Некоторые наблюдатели отмечают, что в резонансных «детских делах» последнего времени есть политический подтекст. Незадолго до скандала с Глебом Агеевым президент РФ Дмитрий Медведев велел депутатам Госдумы ужесточить ответственность за преступления против детей, а также призвал обеспечить безопасность детей в школах и больницах, заботиться о сиротах и детях из неблагополучных семей.

Президент особо отметил, что в законах необходимо закрепить невозможность условно-досрочного освобождения для лиц, совершивших преступления против детей. Напомним, в марте большой скандал вызвало досрочное освобождение пермского депутата-педофила Игоря Пастухова, который изнасиловал 16-летнего мальчика и отсидел за это лишь три года.

Возможно, власти сознательно привлекают внимание к громким «детским» расследованиям. Врач Леонид Пеньков, лечивший Глеба Агеева, утверждает, что допустил журналистов к малышу по приказу высокого начальства: случай с ребенком использовали как повод, чтобы продемонстрировать, как активно ведется борьба за права детей.

СМИ также уделяют большое внимание преступлениям против детей. Лишь накануне появилась информация, что в Приморье опекунша забила насмерть четырехлетнюю девочку — «в воспитательных целях». Журналисты также подняли тему усыновления ради квартир: некоторые семьи берут на воспитание сирот, чтобы власти выделили им средства на жилплощадь.

Министр внутренних дел Нургалиева заявил, что резонансные дела полезны — они позволяет обществу увидеть ситуацию с нарушением прав детей, «крупным планом». Эти дела «могут стать прецедентом, а принятые по ним решения — образцом их разрешения», указал глава МВД. «Необходимо, чтобы в будущем подобные случаи не повторялись, а это возможно лишь при надлежащей работе всех субъектов профилактики», — подчеркнул он.

NEWSru.com

Еще пять дней назад фото маленькой белокурой девчушки из села Лазо Дальнереченского района показали все телеканалы. Просили помочь найти ребенка. А в четверг, 23 апреля, следственные органы сообщили о страшной находке. Тело четырехлетней Полины Картавочкиной нашли в болоте.

В минувшее воскресенье, 19 апреля, в милицию Дальнереченска обратилась рыдающая Любовь Маркевич (фамилия изменена в интересах следствия, приемные родители еще не успели оформить девочку на свою фамилию). Мать заявила о пропаже своей приемной дочери Полины. Мол, дочка погулять ушла и не вернулась. Описывая приметы ребенка, женщина заламывала руки и умоляла найти дочь. Искали малышку всем миром. Но тщетно.

— Все прояснил сожитель приемной матери ребенка. Он сознался, что 19 апреля увез мертвую девочку из дома и бросил в болото, — рассказала старший помощник руководителя по связям со СМИ Cледственного управления Cледственного комитета при Прокуратуре РФ Приморского края Аврора Римская. — Погибшую нашли там, где и говорил мужчина.

На ее теле эксперты обнаружили много повреждений. Под давлением улик опекунша написала явку с повинной. Женщина, которую язык не поворачивается назвать матерью, призналась, что сильно избила малышку за плохое поведение. Полина капризничала и не хотела наводить порядок в комнате. А утром девочку обнаружили мертвой. Испугавшись наказания, приемные родители решили избавиться от трупа.

Полина никогда не знала детдома, всегда жила в семьях. К своей последней приемной матери попала полтора года назад. Органы опеки ни на минуту не сомневались в благонадежности Маркевич. Она — журналистка районной газеты, характеризуется положительно, вредных привычек не имеет, замужем. Есть приличная  жилплощадь.

Знакомые Маркевич до сих пор не могут отойти от шока.

— Это ужасно! Люба воспитывает еще собственного десятилетнего сына и двухлетнего приемного мальчика, — коллеги по работе отказываются верить в произошедшее. — Она —  тихая, спокойная, даже скрытная. Мы и не знали, что у нее дети приемные. Она их за своих выдавала. Даже с накладным животом ходила, изображала беременность. Агрессии ни к кому не проявляла, спиртным не злоупотребляла.

Сейчас уже установлено, что Полина умерла из-за черепно-мозговой травмы. Подозреваемая задержана, сейчас решается вопрос об аресте.

Злые языки поговаривают, что Маркевич усыновляла детей ради денег. Зарплата в районе — не разгуляешься, сожитель Любы толком нигде не работал. А за каждого приемного ребенка государство единовременно платит 11 с половиной тысяч рублей, а потом  каждый месяц четыре тысячи на его содержание. Кроме того, матери начисляют зарплату — в среднем около девяти тысяч рублей.

К сожалению, это далеко не первый  случай убийства ребёнка «в воспитательных целях».

Гричушкин Владимир и Басская Аэриме-София, приехавшие в Подмосковье из Молдавии с приёмными детьми, тоже нещадно воспитывали юное поколение. Они избили трехлетнего кроху до полусмерти, а потом ещё живым бросили в реку Пехорка (Люберецкий район). Изверги не оставили малышу ни единого шанса на выживание: связали ему руки за спиной, а к животу скотчем примотали автомобильный аккумулятор. Тело погибшего мальчика было изувечено — перед смертью его жестоко пытали.

В Иркутскую областную детскую клиническую больницу ещё 7 апреля привезли двухлетнего Никиту Чемезова из поселка Мальта с тяжелыми травмами и ушибами. Родная мать с сожителем избили малыша так, что медики до сих пор не уверены, выживет ли мальчик. А жуткая история маленького страдальца Глеба Агеева и его сестрёнки?..

Родную мать Полины Картавочкиной — женщину, подарившую ей жизнь, в своё время лишили родительских прав.  Приёмную мать Полины Картавочкиной — женщину, отнявшую у неё жизнь, ждёт суд и длительное лишение свободы.

kp.ru

В Госдуме ждет рассмотрения законопроект «Об участии граждан в охране общественного порядка». Они возьмут на себя обязанность патрулировать улицы, защищать дворы и подъезды своих домов от правонарушителей. Не станет ли народная дружина параллельной милицейской структурой? Какими правами и обязанностями будут наделены дружинники? Разрешат ли им применять оружие? Не возникнет ли соблазн у милицейских и муниципальных начальников использовать народные дружины против участников несанкционированных митингов, пикетов, демонстраций? Об этом ведут полемический диалог один из разработчиков закона, член Совета Федерации, бывший первый замминистра внутренних дел Александр ЧЕКАЛИН и адвокат Олег ЩЕРБАКОВ.

Российская газета : Инициатива воссоздать народные дружины принадлежит министерству внутренних дел. Значит ли это, что милиция сама не справляется с охраной правопорядка?

Александр Чекалин : Борьба с правонарушениями станет результативнее тогда, когда милиции будут помогать и содействовать граждане, общественные формирования и общество в целом. Справляется ли сегодня милиция? Есть неоспоримые цифры. За последние три года уровень преступности в стране устойчиво идет на спад. В 2008 году он снизился на 10 процентов. Снижение достигнуто по всем основным видам преступности. Но вопрос задан точный: справляется ли милиция и не собирается ли МВД переложить свою работу на плечи граждан? Скажу так: дружинники милиции нужны. Это всегда помощники милиционеров, свидетели и очевидцы происшествий. В суде их показания важны для выяснения истины по делу. Дружинники впоследствии и сами приходят служить в органы внутренних дел, причем по убеждению, зная, что их ждет. И работают хорошо. Не буду скрывать, что одновременно добровольные помощники не вполне удобны для некоторых милиционеров. Дружинники, выходящие на пост или на маршрут вместе с сотрудником милиции, лишают его возможности нагрубить гражданину, уйти с поста, что-то принять от правонарушителя, безответственно отнестись к разбирательству и т.п. И это хорошо, такой общественный контроль нужен. Но не стоит думать, что в воссоздании народных дружин заинтересована только милиция. Дружинники требуются прежде всего муниципальному району, поселению, деревне, предприятию, где живут и работают люди, потому что милиционера на каждом углу не поставишь.

РГ : Вы предлагаете вернуть к жизни добровольную народную дружину советского образца?

Чекалин : Нет, той обязаловки и формализма, чем печально известны советские ДНД, в работе современных народных дружин быть не должно. Советские дружинники ходили вдоль забора того предприятия или НИИ, где они работали, потому что принцип дружины был территориально-производственный. Охраняли промзону, стояли у ворот, иногда патрулировали микрорайоны, где сами не проживали. То есть охраняли не свое. Не свою землю и дом, не свою дорогу, не свой интерес. А вот новый законопроект, говоря простым языком, предусматривает, что гражданин, вступивший в дружину, будет охранять в числе других общественных мест свой подъезд, свой двор, свою машину, своего ребенка, свою автостоянку, свою дорогу, по которой ходит жена, возвращаясь с работы. Мотивация, согласитесь, высокая.

Олег Щербаков : На первый взгляд, вроде бы да, мотивация высокая. Готовясь к этому разговору, я провел мини-опрос среди своих знакомых. Первая реакция: да, это здорово! Но когда я начал высказывать кое-какие опасения, люди призадумались.

Чекалин : А какие у вас опасения?

Щербаков : Ну вот, например… Конституция гласит: «Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Но может возникнуть коллизия между законом, который вы готовите, и другими законами, тоже охраняющими права граждан. Ведь, наверное, дружинник будет чем-то вооружен, кроме красной повязки, которая, между прочим, может подействовать на правонарушителя, как красная тряпка на быка. Тогда получается, что народная дружина — это некое вооруженное общественное объединение. Но Конституция запрещает создание и деятельность общественных объединений, цели или действия которых направлены на создание вооруженных формирований.

Чекалин : Законопроект прямо запрещает народным дружинам обслуживать интересы общественных и политических движений, участвовать в различных политических и общественных акциях. В законопроекте сказано, что дружинник имеет право, выполняя общественную обязанность, при необходимости использовать оружие самообороны, приобретенное на законном основании. Это травматическое и газовое оружие, а также электрошок. То есть все то, что сегодня вправе приобрести практически любой российский гражданин. Закон предусматривает и применение дружинником физической силы, не превышающей предполагаемый или причиняемый правонарушителем вред. О применении оружия и физической силы дружинник должен доложить по команде в течение 24 часов. Кроме того, в законопроекте записано, что дружинник имеет право совместно с сотрудником органов внутренних дел участвовать в проверке документов граждан, досмотре автотранспорта. Имеет право ограничивать движение к местам, где было совершено преступление или произошли несчастный случай или природные катаклизмы. То есть самостоятельная работа дружинников по охране общественного порядка сведена до минимума.

Щербаков : А руководить дружинами будет милиция?

Чекалин : Нет, муниципалитеты. Они могут создать дружину, но могут ее и расформировать, исходя из состояния правопорядка. При этом планы работы дружины предусмотрено согласовывать в органах внутренних дел и обязательно информировать их о выходе дружинников на патрулирование. Я развеял ваши опасения, Олег Николаевич?

Щербаков : Отчасти — да. Но у меня еще вопрос. Не будут ли дружинники использоваться политическими партиями? Уверен, что в народные дружины с охотой вступят, скажем, нацболы или те движения, которые ратуют за наведение в стране «русского порядка». Поэтому где гарантия, что такие общественные формирования не станут боевыми отрядами экстремистов, ксенофобов и прочих радикалов?

Чекалин : Подобные опасения напрасны. В законопроекте есть на сей счет достаточно серьезные предостерегающие барьеры. В частности, на деятельность народных дружин не распространяется действие Федерального закона «Об общественных объединениях». Вдобавок приведу выдержку из законопроекта: «…Не допускается создание народных дружин при общественных объединениях, в т.ч. политических партиях, движениях и объединениях, а также создание и деятельность их организационных структур в народных дружинах». Иными словами, народные дружины не могут использоваться в интересах тех или иных партий и общественных объединений, равно как и создаваться ими.

Щербаков : Хорошо, если так. Но между законом и его применением — дистанция подчас большая. Кроме того, в ваших словах есть некоторое противоречие. Сначала вы сказали, что дружинники нужны, потому что на каждом углу милиционера не поставишь. А потом сообщили, что самостоятельно, без сотрудника милиции, дружинник мало что вправе предпринимать. Значит, как ни крути, всюду нужен милиционер.

Чекалин : Нет, я говорил о том, что в целях недопущения превышения своих общественных полномочий, неверных действий, обеспечения их безопасности их деятельность будет контролироваться профессиональными сотрудниками правопорядка. И обратите внимание на то, что главное — участие дружинников в охране правопорядка, а не самостоятельная деятельность.

Щербаков : Спасибо за разъяснение. Но у меня есть еще кое-какие вопросы. Вы говорите о применении оружия и физической силы. А вдруг дружинникам придется не дебошира пьяного заломать, а столкнуться с вооруженным преступником. И чем они смогут его одолеть? Резиновыми пулями? Электрошоком? Ну, допустим. Но даже для применения оружия самообороны нужна специальная подготовка. Значит, на эту подготовку должны быть потрачены средства, и, возможно, немалые. Так не лучше ли их направить на развитие правоохранительной системы, а не заниматься самодеятельностью?

Чекалин : Я не считаю, что подготовка дружинников будет нацелена преимущественно на освоение ими оружия самообороны и приемов рукопашного боя. Хотя и это необходимо. Она будет направлена прежде всего на получение первичных правовых знаний, на общее изучение законодательства, касающегося охраны общественного порядка, жизни и здоровья граждан и их собственности, прав и обязанностей самих дружинников. Что касается идти под пули, то и здесь в законопроекте прописаны обязанности ОВД и муниципалитетов: обеспечить безопасность дружинников, не допускать их участия в мероприятиях, связанных с риском для их жизни и здоровья. Для такой подготовки большие средства не требуются.

Щербаков : Правовыми проповедями с уличной преступностью не повоюешь. Все равно получается самодеятельность. Возьмите Соединенные Штаты. Когда я впервые туда приехал, меня предупредили мои тамошние знакомые: «Увидишь человека, распластавшегося на тротуаре, не вздумай пытаться оказать ему помощь — мы потом за тебя не рассчитаемся со страховой компанией пострадавшего». Я говорю: «А что же делать?» — «Как это что? Звонить в полицию. У каждого полицейского есть лицензия на оказание первичной медицинской помощи». Вот я о том же и применительно к нашим дружинникам. Как можно спасать чью-то жизнь, не зная, как это делается, или заламывать кому-то руки без «лицензии» на применение физической силы, без понимания, какие увечья ты можешь нанести?

Чекалин : Я вижу, вас постоянно не оставляет опасение, что дружина будет состоять из охотников за приключениями и людей, ищущих повод применить физическую силу или оружие самообороны. Это не так. Вновь обращаю вас к содержанию законопроекта: «В народную дружину не могут быть приняты граждане:

1) имеющие неснятую или непогашенную судимость;

2) состоящие на учете в лечебно-профилактических учреждениях по поводу психического заболевания, наркомании или алкоголизма;

3) ранее осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления;

4) признанные по решению суда недееспособными или ограниченно дееспособными;

5) подвергнутые административному наказанию за совершение административных правонарушений против порядка управления или посягающие на общественный порядок и общественную безопасность…»

Это достаточные гарантии адекватных и законных действий дружинников.

Согласно законопроекту, ответственность за действия дружинников несет муниципалитет, в том числе исковую судебную, если в результате этих действий кто-то получит увечья, утрату или порчу имущества. Превышение пределов необходимой обороны карается законом на общих основаниях.

Щербаков : А стукачей в лице дружинников мы не наплодим?

Чекалин : Есть Закон «Об оперативно-розыскной деятельности», где предусмотрено информационное участие граждан в предупреждении и раскрытии преступления. Положениями этого закона будут руководствоваться и дружинники. Не вижу тут проблемы. Более того, каждый гражданин несет уголовную ответственность за недон

В конце прошлой недели Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин передал президенту Дмитрию Медведеву свой ежегодный доклад. В нем дана общая оценка положения дел с правами человека в России. Доклад получился спокойным и взвешенным. От политизированных оценок он тоже свободен. Это только Сергей Ковалев, первый российский омбудсмен, держался как публичный политик и нередко был с властью в конфликте. А его преемники уже понимали, что конфликтовать — не самоцель. И понимали, что есть две крайности. Либо государственный правозащитник героически бросает вызов власти, либо во всем ей поддакивает. И то и другое неэффективно. В первом случае между ним и теми, к кому он с избыточной страстью апеллирует, возникает бюрократическая подушка, и сколько в нее ни колоти, толку не добьешься. Во втором же он попросту перестает соответствовать своему должностному и общественному предназначению.

Лукин придерживается «золотой середины». В основу своего доклада он положил основные статьи Конституции, имеющие прямое отношение к правам и свободам человека, и проанализировал, как эти статьи воплощаются в практику. Скажем, право на труд. Насколько оно гарантировано теперь, в условиях кризиса и вызванной им безработицы? Лукин обращается к статистике. Сначала к официальной: по прогнозу Минздравсоцразвития России, в 2009 году количество безработных может достигнуть 2,2 миллиона человек. Такая статистика на первый взгляд внушает оптимизм: в большинстве развитых стран уровень безработицы значительно выше. Но, как выясняется, в категорию «экономически активного населения» включены граждане в возрасте от 15 до 72 лет. «Увеличив таким способом численность экономически активного населения до 76,1 миллиона человек, — замечает Лукин, — можно получить статистически благополучный показатель уровня безработицы. Но зачем?»

Статистика так называемых небоевых потерь в армии (самоубийств, гибели от несчастных случаев и неуставных отношений) представляется Лукину тоже недостаточно надежной. Около 700 человек в год — таковы официальные данные. Но, во-первых, есть и другие, еще более мрачные цифры. Во-вторых, в общей массе небоевых потерь растет удельный вес самоубийств, и не только среди военнослужащих срочной службы, но уже и среди контрактников. Тут впору вспомнить, что два года назад Владимир Лукин предлагал создать в стране военную полицию. По его мнению, она нужна, чтобы — ну если коротко — бороться с дедовщиной. Кроме того, такая служба «взяла бы на себя оперативно-разыскные и следственные функции, несение патрульно-постовой службы, конвоирование задержанных, охрану и досмотр военных грузов». При этом принципиально важно, полагал Лукин, чтобы органы военной полиции не находились в подчинении у военного командования. Предложение снять с военной юстиции погоны, подчинить ее общегражданскому распорядку жизни не нашло отклика…

Уполномоченный по правам человека оценил и состояние российской пенитенциарной системы: «Условия содержания под стражей подозреваемых и обвиняемых нередко сопряжены с унижением их человеческого достоинства… «Прелести» многих следственных изоляторов представляют собой очевидные нарушения прав человека, подтверждаемые в ходе рассмотрения Европейским судом». Это тоже вечная тема. Российские чиновники все время раздражены тем, что наши граждане жалуются в европейские суды, поток жалоб туда растет. Позиция Лукина на сей счет известна: нечего раздражаться, улучшите судебную систему, сделайте так, чтобы количество приговоров в пользу граждан было хотя бы примерно таким же, как приговоров в пользу государства, а число приговоров в пользу бедных находилось в относительном балансе с приговорами в пользу богатых; лучший способ не доводить дело до Европейского суда по правам человека — принимать здесь, в России, такие решения, которые отбивают охоту искать справедливости за пределами нашей страны; Страсбургский суд просто не будет принимать жалобы от российских граждан, если увидит, что эти жалобы необоснованны.

Владимир Лукин в своем докладе коснулся и свободы слова. В частности, назвал чрезмерными ограничения, налагаемые на прессу в период предвыборных кампаний, когда возбраняется критически оценивать участников гонки. Ситуация в самом деле абсурдная: все жанры — репортаж, интервью, комментарий, аналитическая статья, — без которых освещение выборов просто немыслимо (ну-ка попробуйте сравнить достоинства отдельных кандидатов или партий, воздерживаясь от комментариев), фактически изымаются из обращения, а прессу, по сути, отлучают от избирательного процесса. Этот нелепый порядок, считает Лукин, надо менять.

Столь же определенно Лукин высказался и о вольном толковании и без того размытого понятия «экстремизм», когда «правоохранительные органы склонны порой усматривать признаки экстремизма едва ли не в любом тексте, содержащем критику государства, его должностных лиц и политики». И о присвоении административными органами права запрещать или разрешать мирные пикеты и демонстрации, тогда как закон предусматривает лишь уведомительный порядок организации проведения публичных мероприятий.

Политических радикалов, левых и правых, доклад омбудсмена наверняка разочарует. Лукин, кажется, это предвидел и счел нужным сказать в конце: «В перспективе понятие «права и свободы человека» должно быть освобождено от политических коннотаций. Все люди имеют равные права и свободы вне зависимости от своих политических взглядов. Именно поэтому борьба за права человека не должна быть борьбой против той или иной действующей власти».

Можно предъявлять к Лукину какие угодно претензии, но нельзя не признать: в рамках отведенной ему роли он делает не так уж мало. Говорю именно о роли, а не о полномочиях, достаточно обширных. Эта роль изменилась. Для ее исполнения больше не требуется пламенный трибун. Нужен эффективный чиновник, выступающий посредником между обществом и властью. Причем посредник гибкий, умеющий договариваться с бюрократией самого разного ранга. Беспощадный и яростный обличитель режима теперь сгорит в два счета. Такой защитник никого не защитит — он сам то и дело будет нуждаться в защите.

Да, Владимира Лукина никак не зачислишь в наследники тех благородных безумцев, коим на Руси судьба испокон веков готовила «путь славный, имя громкое народного заступника, чахотку и Сибирь». Но если кто-то сегодня нечаянно вознамерится повторить путь — от активного диссидентства к должности государственного правозащитника, — его ждет сокрушительный провал. Правозащита чем дальше, тем неизбежнее становится уделом маргиналов. Парадокс в том, что граждане, не перестав нуждаться в защите своих прав, даже, может, нуждаясь в ней еще больше, чем прежде, перестали внимать тем, в ком когда-то искали опору. У кого есть деньги, спасаются от произвола властей извечным российским способом. У кого денег нет, уповают на милость начальства, на Бога, на «авось как-нибудь образуется». Правозащита как род политической деятельности в России сходит с подмостков. Что в идеале справедливо. Это занятие неполитическое. В странах с развитой демократией его считают рутинным и в общем-то скучным. Требующим не гражданской доблести, а специфических знаний и навыков. Для приобретения славы, восхождения на общественный пьедестал оно пригодно лишь при тоталитарных режимах.

Валерий Выжутович, политический обозреватель, «Российская газета» — Федеральный выпуск №4897 от 24 апреля 2009 г.

Глава МВД Рашид Нургалиев разъяснил, как правозащитники могут проверять условия содержания арестованных.  
 
Сегодня «Российская газета» публикует приказ министра внутренних дел, в котором четко и подробно разъяснено, как правозащитники или другие общественники могут проверить условия содержания арестованных и временно задержанных.

Речь идет не о зонах и тюрьмах, а о «заведениях», которые находятся в введении милиции. Это изоляторы временного содержания подозреваемых и обвиняемых, специальные приемники для содержания лиц, арестованных в административном порядке, центры временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей, другие помещения для задержанных. Например, одна из категорий таких мест в народе именуется «обезьянниками» и есть практически в каждом отделении внутренних дел.

Количество всех этих приемников и центров — несколько сотен, через них проходят сотни тысяч людей. Для сравнения: следственных изоляторов в России, которые в юрисдикции министерства юстиции, — 222, где находятся около 160 тысяч человек.

Право посещать все эти безрадостные места общественным наблюдательным комиссиям предоставило российское законодательство, в том числе — Конституция. Но, как это часто случается, до сих пор не существовало действующего механизма, как этим правом воспользоваться. По сути, новый приказ Рашида Нургалиева — инструкция по применению: какие запросы и документы необходимы для посещения комиссии, кто из должностных лиц обязан принимать решение, кто должен сопровождать, кого из арестантов и при каких условиях можно опрашивать и фотографировать, как производить съемку помещений.

В МВД не скрывают, что люди, попавшие за решетку, находятся далеко не в курортных условиях. Но эти условия не должны быть бесчеловечными. Поэтому важен не только ведомственный контроль, но и общественный. Причем визит какой-нибудь независимой комиссии может не только приструнить зарвавшихся милицейских начальников, но и решить материальные проблемы режимного заведения. Не секрет, что иные камеры переполнены задержанными, где-то двадцать лет не было ремонта. И это — не по вине милиции. Вот тут неравнодушная общественность, сострадающая к сидельцам, вполне может найти спонсоров.

Известно, что главный правозащитник России Владимир Лукин время от времени посещает такие закрытые объекты. Понятно, что его визиты не бывают неожиданными, к ним готовятся. Теперь же, после приказа министра, общественные контролеры могут всегда появиться с проверкой в любом милицейском изоляторе.

Приказ Министерства внутренних дел Российской Федерации от 6 марта 2009 г. N 196 г. Москва «О порядке посещения мест принудительного содержания органов внутренних дел Российской Федерации членами общественных наблюдательных комиссий»

Михаил Фалалеев, «Российская газета» — Федеральный выпуск №4897 от 24 апреля 2009 г.

На «Деловом завтраке» в «Российской газете» побывал министр юстиции России Александр Коновалов. Он сообщил, что государство намерено уйти от пресловутого устрашающе-репрессивного уклона в уголовных наказаниях.

Места лишения свободы приобретут новый облик. Для тех, кому тюрьма вовсе не дом родной, планируется создать колонии с ослабленным режимом и арестные дома. Закоренелых же преступников предлагается содержать в тюремных камерах и жестко изолировать.

Другие предложения: в Уголовном кодексе сократить часть статей за нетяжкие преступления, зато расширить спектр наказаний в административном кодексе, включая обязательные работы и двухмесячный арест. Подобные законодательные инициативы сейчас разрабатываются под руководством минюста. Их цель — резко сократить тюремное население и при этом сделать улицы более безопасными. Задачи, как выяснилось, вполне совместимые.

Российская газета: Александр Владимирович, снова растет тюремное население страны. И вновь приближается к миллиону человек за решеткой. Сейчас широко обсуждается идея заменить уголовные наказания за незначительные преступления административными.

Александр Коновалов: Эта идея приобретает реальные очертания. Министерство юстиции возглавляет межведомственную рабочую группу, которая прорабатывает соответствующие предложения и законодательные инициативы.

РГ: Однако у многих граждан вызывает опасения ситуация, когда воры и хулиганы перестанут считаться преступниками. Не приведет ли смягчение системы наказаний к безнаказанности?

Коновалов: Смягчение наказаний, о которых мы говорим, должно коснуться далеко не всех преступлений и может практиковаться с ужесточением карательной практики по иным категориям дел, например, о преступлениях в отношении детей, о чем недавно говорил президент. Кроме того, принципиально важным нам кажется не столько даже смягчение судебной практики, сколько изменение практики пенитенциарной. На наш взгляд, крайне актуальна сепарация заключенных в местах лишения свободы.

РГ: То есть разделение? По каким признакам? Убийцы отдельно, воры отдельно?

Коновалов: Не совсем так. Разделены должны быть те, кто совершил преступление впервые, либо по неосторожности, либо в результате стечения обстоятельств и т.д., и те, кто уже продемонстрировал свою твердую склонность к криминальному образу жизни, либо совершил по-настоящему тяжкие и дерзкие преступления. Если в отношении первых допустим более гуманный подход, то последние — во избежание их сплочения и регенерирования ими криминальной идеологии — должны содержаться в более жестком режиме изоляции, то есть в тюрьме и помещениях камерного типа.

РГ: Руководство службы исполнения наказаний не раз заявляло, что наши колонии — более гуманный вариант по сравнению с западными тюрьмами. А вы считаете, что нужно, как за границей, держать арестантов в камерах?

Коновалов: Это в отношении заключенных из опасного контингента. В отношении других осужденных режим должен быть смягчен и приближен к тому, что раньше называлось «химией» — спецкомендатурам с обязательным привлечением к труду.

Это должны быть места лишения свободы с порядком, дисциплиной. Но при этом с очень активным воздействием воспитательного характера. Пребывание в таких учреждениях должно предполагать систему стимулов к возвращению преступников в нормальное социальное состояние.

РГ: Часто вернуться в общество мешает судимость, которая, как клеймо, висит на человеке. А у тех, кто наказан в административном порядке, проблема возвращения в общество вообще не возникает.

Коновалов: В том числе и поэтому считаю, что административная юстиция должна быть поднята на принципиально новый уровень. Необходимо дифференцировать и расширить спектр административных наказаний, ужесточить систему штрафов, ввести административные наказания в виде обязательных работ.

Наконец, с нашей точки зрения, может быть расширена практика административного ареста, в том числе увеличен срок максимального административного ареста как минимум до двух месяцев.

РГ: Разве остановит штраф того, у кого нет денег?

Коновалов: Должна быть создана жесткая и работающая система административных наказаний. Если штраф, то заметный для правонарушителя, в зависимости от его доходов. Если обязательные работы, должна быть уверенность, что виновные эти работы будут отбывать: мести улицы, мостить дороги, выносить горшки в приютах и так далее. Не заплатил штраф вовремя — штраф моментально удвоился. Не заплатил и этот штраф — пошел отбывать административный арест. Не отбыл административный арест по доброй воле, пойдешь в колонию по уголовной статье. Вот тогда эта система и сможет заполнить нишу, которая сегодня, к сожалению, часто неоправданно закрывается исключительно уголовными наказаниями.

РГ: Если сроки административного ареста увеличатся, где отбывать наказание?

Коновалов: Мы предлагаем создать арестные дома за счет перепрофилирования колоний, которые находятся в городах.

Владислав Куликов, «Российская газета» — Центральный выпуск №4895 от 23 апреля 2009 г.

В США сотрудники НПО имеют возможность совместной работы с правоохранительными органами. В работу с потерпевшими включаются и представители ФБР, миграционной службы и даже таможенники и секретные службы. О том, как необходимо выстроить работу по противодействию детскому насилию в России рассказал директор правозащитной организации «INHOPE» Рубен Родригез в рамках организованной правозащитным движением «Сопротивление» конференции «Международный опыт расследования уголовных дел, связанных с сексуальной эксплуатацией и вовлечением несовершеннолетних в проституцию. Механизмы поддержки детей-потерпевших».

Долгие годы я наблюдал и следил за Российской Федерацией, за тем, что делается, в сфере детской сексуальной виктимизации. Я очень рад видеть, что сделано было много. За последние несколько лет произошел ряд больших перемен. Это не означает, что раньше ничего не делалось, но сейчас активность возросла. Работа стала даже, можно сказать, агрессивной. Концепции и идеи Общественной палаты я нахожу очень интересными. То, чем вы занимаетесь, это очень хорошо.

Прежде всего, я бы хотел рассказать о национальном центре помощи детям, пропавшим без вести и подвергшимся эксплуатации. Я буду говорить как представитель федеральных, так и местных правоохранительных органов. Плюс ко всему, я буду говорить, как человек, который работает в области поддержки детей.

Я много езжу в разные страны. Десять лет назад я почти ничего не знал о Европе, сегодня я провожу в Европе бóльшую часть своего времени. Я вижу, как многое меняется в области законов, финансирования, в образовательных программах. То, что я вижу, меня очень радует. Я принимал участие в некоторых образовательных процессах. Данная конференция является доказательством того, что мы движемся вперед, я рад, что все так происходит.

Пара слов о национальном центре. Национальный центр — это уникальная организация, единственная  подобная в мире. Я много, где был, и я знаю, что происходит в разных частях света. Это НПО, хотя достаточно солидное финансирование идет из государственных источников. Финансирование нам определяет Конгресс.

Мы работаем с правоохранительными органами. В принципе, неповторимость нашей организации состоит в том, что федеральные и правоохранительные органы работает на территории нашего центра в Вашингтоне. Представители ФБР, национальной безопасности, секретные службы, таможенники, миграционная служба и т.д. Таким образом, у нас не существует проблемы связи между НПО и правоохранительными органами.

Если посмотреть в исторической перспективе, мы всегда рассматривали проблемы детей, как социальные, либо правоохранительные. Социальные службы занимаются детьми, пропавшими без вести, эксплуатируемыми. Правоохранительные органы — расследованием дел и привлечением преступников к уголовной ответственности. Это совершенно разные звенья, сейчас это изменилось. Сейчас правоохранительные органы понимают необходимость сотрудничества с НПО, которые занимаются работой с детьми. Данная проблема слишком важна и обширна, чтобы решать ее только посредством вмешательства правоохранительных органов. У НПО есть средства, ресурсы и деньги, которых нет у правоохранительных органов, поэтому соцслужбы могут быть источником помощи правоохранительным органам, в особенности, когда дело касается преступлений, совершаемых в интернете против детей.

Мы много чего не знаем об интернете. Если 8 — 10 лет назад поговорить с правоохранительными органами США, они бы сказали, что это не их вопрос. Они занимались расследованиями, приводами в полицию и т.д. Сейчас отношение в корне изменилось. Ресурсы федерального правительства в рамках данного вопроса утроились в США. Преступники используют интернет для достижения своих целей. У правоохранительных органов исторически были сложности с поимкой преступников, которые используют высокотехнологичные новинки. Но сейчас сотрудники правоохранительных органов учатся.

Кое-что уже сделано. Я могу откровенно сказать, что организации Европейского союза и США готовы помочь вам достичь успеха в этой инициативе. Если мы поможем вам сейчас, то мы поможем всем в перспективе. Если у вас все станет лучше, то у нас появится возможность решать эти вопросы сообща, более профессионально.

Вернусь к национальному центру. Центр занимается проблемами детей, пропавших без вести, эксплуатируемых детей в США. Мы занимаемся похищением детей, сбежавшими детьми, мы занимаемся интернетом. Интернет для нас это очень серьезное орудие. Люди могут нам сообщать о том, что дети подвергаются сексуальной эксплуатации. Мы получаем около 5 000 сообщений в неделю. Это очень большое число. Преимуществом для нас и правоохранительных органов является то, что мы эту информацию обрабатываем. Мы используем возможности центра, чтобы помочь правоохранительным органам адресно подходить к определенным вопросам. И правоохранительные органы нам благодарны за такое сотрудничество. Очень многие страны хотели бы использовать этот опыт. Здесь проблема в деньгах. Можно получать деньги от государства, общественные организации могут сотрудничать с другими общественными организациями.

Исторически правоохранительные органы неохотно работали с общественными организациями. Я это понимаю, как бывший сотрудник органов. Однако, сотрудники правоохранительных органов сильно выигрывают, когда они используют возможности общественных организаций. У общественных организаций есть возможность лоббирования, возможность работы с другими государствами, чего иногда не могут себе позволить правоохранительные органы. Так же общественные организации получают технологические новинки, финансирование, средства, которых нет у правоохранительных органов. У нас такое происходило, и других странах, и, в том числе, в России.

Также у нас есть международный центр исчезнувших детей. В беседах, которые мы проводили с представителями различных стран, мы говорим о необходимости изменения законов, своей позиции по отношению к детской порнографии, необходимости создания специализированных центров, о том, что надо что-то делать с этими проблемами. Я не говорю сейчас о России, я говорю о других странах. Это уже работало и в Латинской Америке, в Европе, в Азии. Мы стараемся создавать новые центры. Нам бы очень хотелось в будущем сотрудничать с Российской Федерацией. Мы можем поделиться нашим опытом. У нас 20 лет ушло на то, чтобы создать то, что мы имеем сейчас. Это требовало очень больших усилий. Мы очень хотим работать с представителями России. Мы готовы показать, как наши достижения можно использовать в ваших общественных организациях.

Международный центр проводил образовательные программы для сотрудников правоохранительных органов. Мы работали с частным сектором, с технологическими компаниями, с «Майкрософтом». Мы готовили сотрудников правоохранительных органов по борьбе с преступлениями против детей. В этом вопросе не хватает опыта, поэтому, например, «Майкрософт» выделил 2,5 миллиона долларов на пять лет образовательных программ. Мы подготовили 3200 сотрудников правоохранительных органов в 13 странах. Подобные программы могут быть доступны и вам. Это можно делать с помощью государственных организаций, можно с помощью партнерских отраслей. Все это возможно.

Коллеги из прокуратуры говорили о проблемах в языковой базе. Да, это проблема, но проблема не в том, что мы не хотим. Мы можем это сделать. Я беседовал с сотрудниками правоохранительных органов России, и они хотят этим заниматься. Они хотят, чтобы их работа была более эффективной. Общественные организации могут помогать правоохранительным органам. Европейская комиссия может что-то делать. Я уверен, что Общественная палата будет также что-то делать в этом направлении.

У нас есть финансовая коалиция по борьбе с детской порнографией, которая работает с банками, выпускающими кредитные карты для того, чтобы исключить возможность использования кредитных карт при покупке детской порнографии. Сейчас в Швеции создается такая организация, в Европе создается европейская финансовая коалиция, которая занимается теми же проблемами. Я уверен, что Российская сторона с удовольствием бы участвовала в данной программе. Работу частично финансирует Европейский союз, представители Евросоюза говорят о  возможности сотрудничества с Россией.

Позвольте рассказать об организации «INHOPE». Я являюсь директором ассоциации «INHOPE». Данная ассоциация объединяет 33 службы телефонов доверия. Мы надеемся, что очень скоро правозащитные организации Российской Федерации также станут членами ассоциации. Цель ассоциации — борьба с детской порнографией. Эти телефоны доверия финансируются Европейским союзом, это механизмы сообщения о детской порнографии на национальном уровне.

В сентябре этого года, мы организуем конференцию, на которой, мы надеемся, будут присутствовать сотрудники правоохранительных органов США, России, балтийских стран, которые вместе будут обсуждать проблемы. Вообще мы знаем много о проблемах, вернее будет сказать, мы надеемся совместно найти пути решения этих проблем. Можно получить помощь и помочь друг другу, рассказывая о расследованиях и методиках. Нам бы хотелось, чтобы сотрудники обменялись своим опытом. Мы надеемся устраивать такие конференции ежегодно.

Мы знаем, что статистика и цифры приводят к новым законам. Можно говорить, что все не так плохо, однако это может быть далеко от истины. Наша организация изучает страны и, например, может прийти к выводу, что ситуация в ней, мягко говоря, плохая. Проблемы данного типа влияют на нас всех, поэтому глобальные проблемы надо и решать глобально.

Ассоциация «INHOPE» существует  уже 10 лет, однако немногие о ней слышали. Это очень сильная организация. Очень хорошо, что Российская Федерация будет участвовать в работе «INHOPE», мне кажется, это только поможет правоохранительным органам.

Люди всегда говорят, мол, американцы приезжают и пытаются научить нас, как надо жить. Дело в том, что мы просто рассказываем, как это работает у нас, как мы это делаем. Возможно, вы можете научиться на наших ошибках. Возможно, наш опыт поможет вам сгенерировать какие-то идеи на будущее. Я надеюсь на совместную работу. Повторюсь, есть средства, есть желание, есть возможность помощи справляться с проблемами, о которых говорили сегодня.