Глава Минюста постарался оправдаться за страдания «человеческого материала» за решеткой.

Состояние российской пенитенциарной системы «чудовищно архаичное», а медперсонал Федеральной службы исполнения наказаний не в состоянии справиться с большим количеством больных заключенных. Этот очевидный для многих правозащитников тезис вчера признал глава Минюста Александр Коновалов. От высокопоставленных чиновников уже давно не доводилось слышать заявления о том, что в нынешний российской системе исполнения наказаний сохраняются рудименты ГУЛАГа.

Выступление главы Минюста перед депутатами Думы можно расценивать как попытку оправдания за скандалы, связанные с порой чудовищным медицинским сопровождением заключенных и подследственных в колониях и тюрьмах. Упоминать фамилии людей, скончавшихся за решеткой, Коновалов не стал, но в словах министра были недвусмысленные отсылы к делу юриста фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского и предпринимательницы Веры Трифоновой. «Абсолютно точно, что медицина ФСИН сегодня не справляется с тем валом, потоком, если позволите мне применить такой термин, «человеческого материала», который попадает в места лишения свободы», — заявил Коновалов.

Более того, министр признал фундаментальную архаичность российской пенитенциарной системы. Она, по Коновалову, «несет в себе многие черты, реминисценции еще времен ГУЛАГа, а может быть, и дореволюционной каторги», и оказывает «калечащее воздействие на психику человека». Глава Минюста напомнил, что попавшие за решетку остаются гражданами и членами общества. Но существующее отношение к оступившимся влечет за собой не только рецидивизм, но и рост «асоциально настроенного населения», что уже чревато социальными бунтами. «В итоге мы имеем громоздкую, дорогостоящую, допускающую постоянную репродукцию преступности систему исполнения уголовных наказаний, несущую в себе системные риски для безопасности страны», — подчеркнул Александр Коновалов, напомнив, что беспорядки, приведшие к смене власти в Киргизии, начались с бунтов заключенных.

Впрочем, в лучших традициях российского чиновничества министр постарался найти и положительные моменты в работе пенитенциарной службы. Коновалов отрапортовал, что за последние годы количество заключенных серьезно сократилось. Если в 2008 году в местах лишения свободы содержалось около 1 млн человек, то сегодня эта цифра не превышает 650 тыс. Даже у медицинской службы ФСИН есть успехи. «Статистика, которой мы располагаем, говорит о том, что за последний год снижение по заболеваемости туберкулезом составило 10%», — привел цифры глава Минюста. При этом он в очередной раз признал, что без гражданизации тюремной медицины решить проблему со смертностью в тюрьмах нельзя. «Мы пытаемся «разбавить» медицину ФСИН гражданским персоналом», — пояснил Коновалов.

Министр надеется, что переломить ситуацию удастся в ходе реформы пенитенциарной системы, которая стартовала в 2010 году. При этом он подчеркнул, что для уменьшения количества заключенных необходимо и дальше гуманизировать уголовное законодательство — сейчас оно, по словам министра, все еще «негибкое». В частности, министр указал на необходимость введения такой альтернативной формы наказания, как принудительные работы.

Правозащитники расценивают слова министра как признак его «профессиональной адекватности», однако попытки Коновалова оправдаться, апеллируя к статистике, считают неоправданными. «Это чистая математика, которая к реальности не имеет никакого отношения. То, что количество больных туберкулезом заключенных сократилось на 10%, не показатель качества медобслуживания. Часть больных зэков просто не содержат в тюрьмах — их направили в закрытые тубдиспансеры, и поэтому они не попали в статистику», — заявил «МН» руководитель правозащитной ассоциации «Агора» Павел Чиков. По его мнению, статистика ФСИН не вполне корректная еще и потому, что в ведомстве «большие проблемы с диагностикой». «Есть примеры, когда зэкам — носителям ВИЧ, чтобы не портить статистку, меняют группу с тяжелой на более легкую. То же самое и с больными туберкулезом», — отмечает Чиков.

Председатель наблюдательной комиссии за местами принудительного содержания по Москве Валерий Борщев считает, что тюремные медики и сейчасмогут призывать на помощь гражданских коллег. «Всегда была возможность отправлять тяжелобольных в гражданские больницы. И управления ФСИН заключают договоры с медучреждениями. Проблема в диктатуре следователя. Без его разрешения ни один подследственный не сможет получить качественную медпомощь на воле. Связь между следователем и тюремным медиком надо разрывать в первую очередь», — заявил «МН» Борщев.

Вячеслав Козлов, Московские новости