Крупным планом

По данным МВД РФ сегодня на учете в подразделениях по делам несовершеннолетних состоит более 330 тыс. подростков, 83% из которых — учащиеся школ и других учебных заведений, 9,3 тыс. — воспитанники детских домов и интернатов. Нет сомнений в том, что профилактика детской преступности, обеспечение прав и свобод несовершеннолетних, защита детей от преступных посягательств и вовлечения в противоправную деятельность являются приоритетными направлениями внутренней российской политики. Ключевую роль в выполнении данных задач играют комиссии по делам несовершеннолетних, которым на уходящей неделе было уделено пристальное общественное внимание.

В России всегда было трепетное отношение к празднованию различных памятных дат, исторических событий, годовщин образования тех или иных органов или организаций. Не стало исключением и 90-летие создания комиссий по делам несовершеннолетних. 16 февраля 2008 года Правительство РФ издало распоряжение № 178-р о поощрении ряда лиц, вложивших наибольший вклад в решение вопросов профилактики правонарушений и безнадзорности несовершеннолетних, в дело защиты их прав и законных интересов.

А 17 марта 2008 года в Государственной Думе РФ комиссиям по делам несовершеннолетних были посвящены парламентские слушания, инициированные профильным Комитетом по вопросам семьи, женщин и детей. Парламентарии, представители МВД РФ, Общественной палаты, комиссий по делам несовершеннолетних субъектов России, представители Института повышения квалификации руководящих органов Академии Генеральной прокуратуры РФ, а также общественных организаций рассматривали вопросы повышения эффективности и законодательного регулирования деятельности комиссий.

Участники отметили, что система комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав в России, в целом, сложилась. На федеральном уровне в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 6 мая 2006 г. № 272 образована Правительственная комиссия по делам несовершеннолетних и защите их прав, в состав которой вошли руководители ряда федеральных органов исполнительной власти, представители Федерального Собрания РФ. В регионах комиссии возглавляют либо главы администраций, либо их замы. В некоторых субъектах эту деятельность курируют специальные должностные лица. Существуют также комиссии и на муниципальном уровне.

В соответствии с Федеральным законом от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы и профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» комиссиям по делам несовершеннолетних и защите их прав отведена главенствующая координирующая роль в системе органов и учреждений по делам несовершеннолетних. Они наделены целым спектром различных прав, в том числе, возможностью применения мер воздействия в отношении несовершеннолетних, их родителей или иных законных представителей. В практику их работы внедряются наиболее эффективные методы совместной работы органов внутренних дел, образования, здравоохранения и социальной защиты населения.

При активном участии МВД России в течение последних лет принят ряд межведомственных нормативных правовых актов, регулирующих взаимодействие органов и учреждений системы профилактики, в том числе социальной защиты населения и здравоохранения, по организации работы с безнадзорными детьми, находящимися в трудной жизненной ситуации. Результатом осуществленных мероприятий стало повышение уровня взаимодействия субъектов системы профилактики в данном направлении деятельности.

Все это говорит об эффективности работы комиссий. Однако, само законодательство, как на федеральном, так и на региональном уровне нуждается в совершенствовании, поскольку в значительной степени морально устарело.

Так, Елена Мизулина в своем докладе отметила, что закон не дает даже ясного определения основным понятиям. «Только путем логического толкования Уголовного кодекса можно понять, кто такой малолетний», — подчеркнула она.

С мнением депутата можно согласиться.

Во-первых, действующий Указ «Об утверждении Положения о комиссиях по делам несовершеннолетних» подписан Верховным Советом РСФСР еще в 1967 году и, мягко говоря, не в полной мере отвечает интересам современного общества.

Во-вторых, в Федеральном законе «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», принятом еще в 1999 г. не закреплены нормы, предусматривающие ведение единого федерального банка данных о несовершеннолетних и семьях, находящихся в социально опасном положении.

Кроме того, региональные комиссии недостаточно эффективно выполняют функции по координации вопросов, связанных с соблюдением условий воспитания, обучения и содержания несовершеннолетних. Этому способствует и то, что вопросы о деятельности комиссий на уровне субъекта и муниципалитета решаются по-разному не только по форме, но и по содержанию.

Обсудив различные аспекты деятельности КДН, большинство участников слушаний сошлись во мнении, что необходимо создать межведомственную комиссию по делам несовершеннолетних в качестве координирующего федерального органа исполнительной власти.

Кроме того, в целях объединения усилий всех органов власти, неправительственных организаций в сфере защиты прав детей, необходимо скорейшее принятие проекта федерального закона № 270008-4 «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», а так же законодательных актов о признании утратившими силу и недействующими отдельных положений законодательных актов РСФСР. Закон должен более четко регламентировать деятельность КДН всех уровней.

Правительственной комиссии было рекомендовано рассмотреть вопрос о целесообразности разработки Типового положения о КДН в субъектах Российской Федерации.

Несколько слов о статистике (данные, предоставлены участниками парламентских слушаний).

Так, по данным МВД России и Минздравсоцразвития, России удалось достигнуть как некоторого улучшения криминальной ситуации в подростковой среде, так и снижения числа семей, находящихся в социально-опасном положении.

2007 году отмечено снижение числа преступлений, совершенных несовершеннолетними или при их соучастии, на 7,4%. В 2007 г. зарегистрировано 139099 преступлений, совершенных несовершеннолетними. Участниками преступлений в 2007 году стали 6132 тыс. подростков, что на 11,2% ниже уровня прошлого года. Всего в 2007 году выявлено 131965 несовершеннолетних, совершивших преступления.

На учете в подразделениях по делам несовершеннолетних состоит более 330 тыс. подростков, 83% из которых — учащиеся школ и других учебных заведений, 9,3 тыс. — воспитанники детских домов и интернатов. За различные правонарушения в органы внутренних дел доставлено 518,6 тыс. школьников, в т.ч. 77 тыс. — за употребление спиртных напитков и около 8 тыс. — за употребление наркотиков.

В настоящее время на учете в подразделениях по делам несовершеннолетних состоит 172, 5 тыс. неблагополучных семей. Ежегодно же на учет в органы внутренних дел ставятся более 100 тыс. таких семей.

Из года в год снижается степень ответственности родителей за воспитание детей. В 2007 г. около 500 тыс. родителей и лиц, их заменяющих, были подвергнуты мерам административного воздействия за неисполнение обязанностей по содержанию и воспитанию детей.

При этом МВД России констатирует, что применение таких санкций как предупреждение, выговор и штраф, не вполне эффективно, поскольку штрафы, например, не взыскиваются потому, что большинство неблагополучных родителей не работают. В результате игнорирования постановлений КДН, применяется такая санкция как лишение родительских прав. В истекшем году в суды направлено свыше 48,7 тыс. материалов о лишении родительских прав.

В 2007 г. родителями и законными представителями в отношении несовершеннолетних совершено более 6 тыс. преступлении, сопряженных с жестоким обращением.

Ежегодно в розыске находится около 50 до 55 тыс. детей, самовольно ушедших от родителей либо из воспитательских учреждений. В 2007 г. — 53,2 тыс.

По данным Главного информационно-аналитического центра МВД России в 2007 г. 70,3 тыс. несовершеннолетних были подвергнуты преступлениям, сопряженным с насильственными действиями.

В целях ранней профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, среди учащихся несовершеннолетних в России действует институт «школьных инспекторов» — сотрудников подразделений по делам несовершеннолетних, закрепленных за образовательными учреждениями. В 72 субъектах Российской Федерации работает 4,9 тыс. таких инспекторов, за которыми закреплено 9,5 тыс. образовательных учреждений.

По данным Минздравсоцразвития России в 2007 г. на учете в органах социальной защиты населения состояли 274,8 тыс. семей, находящихся в социально опасном положении, в которых проживали 489,5 тыс. детей (в 2006 г. — 309,1 тыс. семей, 554, 3 тыс. детей).

В ведении органов социальной защиты населения действуют 3362 учреждения социального обслуживания семьи и детей, которые оказали 3,8 млн. различных видов помощи. Всего в 2007 г. оказано около 160 млн. различных услуг.

Действует сеть из 1336 специализированных учреждений для несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации. На учете в этих органах находилось 39687 детей.

Тот факт, что судебное законодательство в нашей стране требует существенной доработки, не оставляет сомнений. Что интересно, в последнее время тема судебного реформирования все чаще обсуждается в контексте возросшего числа жалоб россиян в Европейский суд по правам человека. Способен ли Европейский суд повысить качество российского правосудия, доступность и возможности участия граждан в судопроизводстве или нам необходимо самостоятельно вырабатывать механизмы общественного влияния на судебную власть? (фото — www.regtime.ru)

В начале 2007 года волонтеры правозащитного движения «Сопротивление» распространяли в зданиях московских судов памятки о том, куда нужно обращаться в случае нарушения прав граждан в суде или столкновения с несправедливостью в судебной системе. Позже обнаружилось, что все развешенные памятки работники судов сняли. Что подвигло их на такой странный шаг, для сотрудников «Сопротивления» так и осталось загадкой. Несмотря на эти своеобразные «меры защиты» от народного недовольства, юристы общественной приемной движения в 2007 году проконсультировали более четырехсот человек, обратившихся по вопросам неправомерной деятельности судов, а в Общественную палату Российской Федерации за этот же период поступил около 12 тысяч жалоб на приговоры и решения судов, а также действия работников правоохранительных органов.

Особенности национальной судебной системы

В конце прошлого года, на пленарном заседании Общественной палаты председатель Комиссии по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов, силовых структур и реформированием судебно-правовой системы Анатолий Кучерена, заявил, что в ближайшее время в нашей судебной системе грядут перемены. В необходимости перемен уверен не только Анатолий Кучерена.

Что же не позволяет россиянам с гордостью отзываться о российском суде, как о «самом справедливом суде в мире»? В октябре-ноябре 2007 года ВЦИОМ по заказу Общественной палаты провел социологическое исследование отношения россиян к деятельности судов. Результаты исследования, может быть, и не сенсационные, но весьма и весьма любопытные.

Реформа судебной системы осуществляется в России с 2001 года. Абсолютное большинство россиян (61 %) за 7 лет реформирования ничего о нем не слышали. Наверное, по этим цифрам можно судить как о характере, так и о результативности преобразований.

Что интересно, россияне не решаются давать общую оценку работе судов. Вероятно, просто потому,  что, опять же, мало что об этой работе знают. Так, на вопрос «Насколько, в целом, вы информированы о работе судов?» по 30% опрошенных  выбрали варианты «Информирован плохо» и «Совершенно не информирован», и только лишь 3 %(!) ответили «Информирован в полной мере». Крайне далека «третья власть» от народа, что никак не вяжется с теорией построения в России правового государства. А ведь общество, кажется, готово идти на сближение. Более половины опрошенных (54%), хотели бы получать консультации о том, каким образом лучше всего защитить свои интересы, около 30% хотят знать, в каких случаях следует обращаться в суд и сам порядок этих обращений. Какой орган сегодня готов предоставить гражданам необходимую исчерпывающую информацию? Явно не суды. Ведь сорвать памятку с информацией том, что каждому из нас необходимо делать, если он стал жертвой преступления, это значит, действовать на руку преступнику, вместо того, чтобы задуматься и позаботиться о положении потерпевшего.

Как это ни парадоксально, люди в нашей стране о судах мало что знают и мало в них верят, но все же с завидным постоянством туда обращаются. Возможно, потому что свои проблемы россияне привыкли решать двумя традиционными способами: обращаться к бандитам, либо уповать на справедливость. Отвечая на вопрос «Куда Вы обратитесь за помощью в случае нарушения Ваших прав?», практически все респонденты в первую очередь говорят о суде и только потом указывают на милицию и прокуратуру. Вот только эффективность судебных решений остается под большим сомнением. Только 38% россиян считают, что суд эффективное средство защиты прав, 36% в этом сомневается, а еще 23% затруднились с ответом.

Надежда, как известно, умирает последней. Более половины респондентов все-таки имеют положительные ожидания относительно справедливого решения своего вопроса в суде. Значительная часть россиян, 34% , настроена негативно. Наверное, это люди, которые уже участвовали в процессах.

Заграница нам поможет?

Вопрос эффективности реформирования судебной системы, качества правосудия, доступности и возможности участия граждан в судопроизводстве все чаще в последнее время поднимается в контексте возросшего числа жалоб россиян в Европейский суд по правам человека. Согласно отчету Страсбургского суда в 2007 году число зарегистрированных жалоб из России составило около 20 тыс. Как отмечают специалисты, более 90% дел признаются неприемлемыми. Несмотря на то, что, например, в 2007 году Европейский суд вынес 192 решения против России, каждый год количество обращений возрастает в среднем на 10%.

Как отмечают «Новые Известия» среди федеральных округов по числу рассмотренных жалоб лидируют Южный федеральный, Центральный и Северо-Западный округа. Из российских областей на первом месте Воронежская. Страсбургский суд уже вынес 53 постановления по жалобам жителей именно этого региона.

Выигравшие в Страсбурге — российские пенсионеры и олигархи, журналисты, жены убитых в Чечне омоновцев, заключенные российских колоний и чеченцы, потерявшие своих родственников во время зачисток и похищений. Список проблем, рассмотренных Евросудом, не менее разнообразен: невыплаченные пенсии, бесконечные судебные тяжбы, переполненные тюрьмы, пытки в милиции.

Россияне все чаще обращаются в Европейский суд по правам человека потому, что не верят решениям, которые выносятся российскими судами, считает Анатолий Кучерена. В числе ключевых проблем, порождающих недоверие — коррумпированность и необъективность судебной системы. Нередко, суды, в нарушение 24 статьи Конституции, препятствуют ознакомлению гражданина с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы. Государство не гарантирует декларируемое статьей 48 Конституции РФ право на получение квалифицированной юридической помощи, поскольку суды не компенсируют услуги юристов гражданам.

Как отмечают эксперты, основная масса незаконных решений рождается в суде первой инстанции, однако вторая, кассационная инстанция «чаще всего оставляет в силе незаконные решения, иногда отменяя законные». По словам Анатолия Кучерены, после введения нового Гражданского процессуального кодекса (ГПК) в феврале 2003 года, надзорная инстанция, где гражданин мог бы добиться пересмотра незаконного решения, стала практически недоступна для граждан. Государство также не обеспечивает потерпевшим компенсацию причиненного ущерба.

Последнее, впрочем, затрагивает сферу деятельности исполнительной власти. Между тем, закон предоставляет судьям все возможности взыскивать в пользу потерпевших компенсацию за моральный и материальный вред в объеме, отвечающем понятию «компенсация», а не «подачка». Практика же такова, что компенсация порой носит декларационный характер и неспособна в полной мере возместить даже материальные затраты на лекарства и лечение, не говоря уже о моральных страданиях жертв произвола. Специалистам правозащитного движения «Сопротивление» известен не один случай, когда потерпевшим самостоятельно приходилось буквально «выцарапывать» компенсации у своих обидчиков напрямую, которые, в свою очередь, делали все возможное, чтобы избежать выплат. И, надо сказать, им это прекрасно удается. 

Закон изменится, когда изменимся мы

Тот факт, что судебное законодательство в нашей стране требует существенной доработки, не оставляет сомнений. Многие пункты УПК необходимо изменить, некоторые добавить, некоторые наоборот — исключить. Например, часть 4 ст. 271 УПК РФ гласит, что суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон. Но на практике судьи очень часто не исполняют эту норму. Уже привычными стали случаи, когда, к примеру, судья отказывает в допросе дополнительного свидетеля, только потому, что этот свидетель не является очевидцем преступления. Или, согласно ч. 4 ст. 65 УПК РФ, отвод, заявленный судье, единолично рассматривающему уголовное дело, либо ходатайство о применении меры пресечения или производстве следственных действий, либо жалобу на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела или о его прекращении, разрешается этим же судьей. То есть, получается, что судья сам рассматривает ходатайство о своем личном отводе. И хотя у заявителя есть право обжалования его решения председателю суда,  председатели чаще всего принимают сторону судьи, поэтому добиться хоть какого-то результата практически невозможно.

Замечая недостатки и противоречия в законодательстве, можно сколь угодно долго  ссылаться на то, что у нас в стране всегда все так и было, власть неповоротлива и коррумпирована, а, следовательно, нужно менять власть. Очень часто в последнее время этот призыв, звучащий из уст тех или иных деятелей, преподносится как панацея от всех болезней общества. Мы не доверяем и не верим суду и считаем, что кто-то за это должен ответить. Кто? Конечно же — власть. Но не мы с вами. Мы знаем о конкретных коррупционных сделках, об откатах, о том, что в семье соседей избивают ребенка, мы видели, как преступник избил или убил человека. За наше знание и молчание привычно отвечает участковый, сосед, государство, какая разница кто — главное, не мы с вами. Но если чиновники все же проводят соцопросы, собирают статистику, участвуют в разработке тех или иных законопроектов, то можно ли верить в победу над безразличием Фемиды, если мы не верим в самих себя. Вершители наших судеб в мантиях такие же заложники нашего безразличия, как и мы с вами. Приговоры станут справедливее, а успехи судебно-правовой реформы не будут сходить с передовиц только тогда, когда каждый из нас будет защищать не только себя и своих близких, но и закон.

Ежегодно в России пропадает до 10 тысяч детей в возрасте до трех лет. Дети становятся жертвами маньяков, попадают в рабство, подвергаются сексуальному насилию и эксплуатации. 13 марта Общественная палата РФ обсуждала законопроект, предусматривающий наказание родителей, оставивших детей без присмотра. Причем, не только тех, с чадами которых уже случилась беда, а всех, кто не интересуется временем и местом проведения досуга своего ребенка. Доработанный документ планируется внести в Госдуму в апреле-мае 2008 года.

Забота о детях — показатель цивилизованности государства!

Наказание родителей, оставивших детей без присмотра, на первый взгляд может показаться мерой малоэффективной и даже примитивной. Наверняка, многие расценят более суровое отношение к нерадивым родителям, как ущемление своих прав. Однако, логический анализ и статистические данные не дают усомниться в том, что львиная доля преступлений в отношении детей совершается в то время и месте и в той ситуации, когда рядом с ними нет близких. Сегодня родители не несут практически никакой ответственности за нахождение ребенка на улице в ночное время, за посещение им клубов, баров, ресторанов, игорных заведений, за несчастные случаи гибели детей, оставленных без присмотра.

Открывая круглый стол, посвященный обсуждению ответственности родителей за оставление детей без присмотра, председатель комиссии Общественной палаты РФ по социальной и демографической политике Александра Очирова, отметила, что в законодательстве многих стран эти нормы присутствуют. Они расцениваются, как показатель цивилизованности государства.  В частности, в Швеции и в Италии запрещено оставлять ребенка дома одного, если ему нет 12 лет, в Финляндии — 10 лет. В Германии 13 лет. Причем за нарушение этой нормы предусмотрена уголовная ответственность. В Китае в школу детей приводят взрослые, однако, вход на территорию учреждения им строго запрещен. После уроков ребенка не выпускают за ворота одного, если за ним не пришли родители. В Великобритании оставление детей в возрасте до 14 лет одних без присмотра взрослых так же считается уголовным преступлением. Недобросовестных родителей к ответственности привлекает специальное государственное Агентство защиты детей.

О том, что происходит с детьми в России, пестрят заголовки всех газет. Год назад, 19 марта 2007 года в Красноярске была изнасилована и убита пятилетняя Полина Малькова, гулявшая во дворе одна. В подмосковной Ивантеевке четырехлетняя девочка оставленная без присмотра около дома найдена мертвой. Двое детей, едва не сожженные заживо бомжами в Алтайском крае, самостоятельно гуляли по городу. За шесть лет количество сексуальных преступлений против малолетних детей увеличилось в 26 раз.

«Российские законы не защищают детей!»

В России уже долгое время пытаются поднять вопрос об ужесточении ответственности родителей за оставление детей без присмотра. После случая с Полиной Мальковой, за более активное решение данной проблемы выступил губернатор Красноярского края Александр Хлопонин и член Общественной палаты от края Валерий Васильев. В ответ Общественная палата получила от главы думского Комитета по делам женщин, семьи и детей Екатерины Лаховой «резолюцию» о том, что нормы, затрагивающие эту проблему, уже существуют в составе других законодательных актов.

Председатель Комитета по вопросам семьи, женщин и детей в новой Госдуме Елена Мизулина призналась, что попыталась в российском законодательстве отыскать эти нормы, однако, не нашла их. «Уголовное законодательство — статья 156, казалось бы, предусматривает ответственность за неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних», — отметила Мизулина. — «Однако уголовный кодекс связывает эту статью с обязательным условием — если имело место жестокое обращение с детьми. А если ребенка просто оставили без присмотра, он куда-то ушел и стал жертвой маньяка? Ни к какой ответственности нерадивых родителей привлечь нельзя… Подавляющее число норм в Семейном кодексе, кроме алиментных обязательств и имущественных отношений супругов, расплывчатые и неопределенные. В этом кроется системная  ошибка».

По мнению Мизулиной, системная ошибка происходит и с анализом состояния дел в российских семьях. Российское правительство делает выводы и строит планы на основе информации за 2005 — 2006 гг. «У государства нет семейной политики!» — была категорична депутат. —  «Это позор России! У нас до сих пор нет государственной семейной политики в отношении детей сирот… Ведь решение проблемы ответственности родителей за оставление детей без присмотра — это, безусловно, часть глобальной проблемы в отношениях общества и семьи».
 
О необходимости комплексно рассматривать проблемы защиты детей заявила и начальника отдела по работе с несовершеннолетними МВД России Тамары Ивановой. По данным МВД в 2007 году 53,2 тысячи детей находилось в розыске. «Причем, из семей детей уходит больше, чем из детских учреждений  — 38 тысяч», — заострила внимание Иванова. — «У нас ни в одном законе нет толкования понятия «жестокое обращение с детьми». Отсюда проблемы при работе со 156 ст. УК. Она очень сложно идет, а в последнее время только путем того, что активизировалась общественность. Мы сталкиваемся с тем, что один судья под «жестоким обращением» понимает одно, а другой совершенно другое».

Тамара Иванова отметила, что практически за каждым громким убийством или исчезновением детей стоит халатность родителей. «Достаточно вспомнить нашумевший случай в Красноярске с Полиной Мальковой», — привела пример представитель МВД.- «Все видели несчастного отца. Но никто не сказал, что из себя представляет эта семья. А ведь отец даже на похороны не пришел, потому что был пьян с горя. Мужчина несколько раз проходил лечение. Ставился вопрос о лишении их родительских прав. Как такие родители оберегали ребенка? Да никак. Девочка была предоставлена сама себе. Выходила гулять совершенно одна».

Тамару Иванову поддержала лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина. Она отметила, что около двух миллионов детей в год избивается своими родителями. 63% граждан по данным ВЦИОМа знают, что в семье знакомых, соседей избивают, либо издеваются над детьми, но не вмешиваются, поскольку считают, что это семейное дело. «Нас приучили к этому невмешательству!» — уверена Ольга Костина. — «Стукачество» в общественном сознании — это плохо! Пусть и дальше детей калечат и убивают!… Если глубже заняться проблемой, выяснится, что сексуальному насилию подвергаются дети от 3 до 9 лет. Разве будет ребенок куда-то жаловаться? Нет. А может представитель правоохранительных органов пообщаться с ребенком без родителей? То же нет. Это очень большой и серьезный вопрос. Общественной палате необходимо объединить усилия с правоохранительными органами, законодателями, профильными комиссиями для решения этой проблемы».

Одним из таких шагов стал круглый стол «Год семьи в России. Нет семейному насилию. Нет насилию над детьми», который по инициативе «Сопротивления» прошел 20 февраля на базе МВД РФ. Специалисты высказали целый ряд конкретных предложений по защите женщин и детей от насилия, которые Ольга Костина предоставила в распоряжение комиссии Общественной палаты РФ по социальной и демографической политике, занимающейся экспертизой и доработкой законопроекта об ответственности родителей за недосмотр за детьми. «Мы планируем провести осенью общероссийский круглый стол организаций, которые занимаются данной тематикой для того, чтобы обменяться опытом, координатами, совместно выйти на формирование «горячей» линии, тематического Интернет-портала», — заявила Ольга Костина. — «В конце декабря 2007 года ООН выступила с инициативой создания программы до 2015 года по борьбе с насилием над женщинами и детьми. Совместными усилиями мы могли бы выйти к правительству, к руководству нашей страны с предложением полностью проанализировать состояние исполнения законодательства в сфере защиты женщин и детей, чтобы выяснить достаточно ли рычагов для того, чтобы уберечь их от насилия»

О законопроекте

По словам Елены Мизулиной, Госдума РФ уже в апреле-мае 2008 года может приступить к рассмотрению законопроекта «Об организации и контроле свободного времени и досуга несовершеннолетних». Что же предусматривает данный законопроект?

1. Несовершеннолетним запретят находиться на улицах, в Интернет-залах, кафе, развлекательных заведениях и т.д.:
— несовершеннолетним в возрасте до 10 лет — с 20.00 до 6.30, в июне августе — с 21.00 до 7.00;
— до 14 лет — с 22.00 до 6.30, в июне-августе — с 22.30 до 6.30;
— до 16 лет — с 23.00 до 6.00, в июне — августе — с 23.30 до 6.00.
 
Исключения составляют случаи, когда подросток сопровождается родителями, либо направлен родителями по неотложным поручениям чрезвычайного характера. Если ребенок направляется на спортивное мероприятие, либо с него, из кино, из музыкальной школы, то должен иметь на руках подтверждение этого обстоятельства (справка, билет). Так же исключения составляют случаи, когда несовершеннолетний находится рядом со своим домом (на тротуаре, во дворе), но не более чем один час свыше установленного времени, либо оказался вовлечен в непредвиденную ситуацию и может это подтвердить.

За нарушение данных норм будут нести административную ответственность родители детей, администрации вокзалов, аэропортов, развлекательных учреждений.

2. Родителей будут привлекать к административной ответственности за непосещение их ребенком учебного заведения без уважительной причины. В часы школьных занятий несовершеннолетнему будет запрещено находится в Интернет-залах, Интернет-кафе, кинотеатрах, развлекательных заведениях. Администрации заведений будут привлекаться к административной ответственности за нарушение данного положения.

3. Родителям запретят оставлять ребенка младше 10 лет без присмотра более 4 часов. Так же предполагается запретить участие малолетних детей в публичных мероприятиях, связанных с оценкой внешности (конкурсы, работа модельного агентства).

Пока неясно, кто будет контролировать исполнение положений закона, если он будет принят. Так же, как и неясно, насколько изменятся сами положения после думских поправок и чтений. 

«И долго буду тем любезен я народу, что … милость к падшим призывал» — писал Пушкин. В этих строках поэт выразил русскую традицию. Сострадание простых русских людей к арестантам и кандальникам поражало не только иностранцев, но и российских интеллигентов. Однако сейчас в том же народе, по данным социологов, очень популярна идея возврата смертной казни. С чем связана эта метаморфоза? Дело в том, полагает председатель правления правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина, что преступникам в России живется гораздо лучше, чем потерпевшим.

— Часто в храмах можно увидеть ящички для пожертвований в колонии, объявления о сборе вещей и продуктов для отправки заключенным — говорит Ольга. — Кто-нибудь задумывается о том, что чувствуют те прихожане или посетители церкви, чей близкий человек, а зачастую и единственный кормилец, был убит одним из тех, кому сейчас собирают пожертвования? Я хочу быть правильно понятой. Ничьи права не могут расширяться за счет сокращения чужих прав. Но необходим разумный, если хотите, нравственный баланс. Если бы государство, общество, Церковь считали своим долгом помочь семье, потерявшей в результате преступления свою единственную опору, никто бы не возмущался, что и заключенным оказывают материальную помощь. Но милосердие у нас чаще направлено на преступников, на осужденных и практически никогда на жертву. При этом по самой скромной статистике потерпевших в России 30% граждан. Это только те, кто признался, что они были потерпевшими. И когда до жертвы никому дела нет, трудно рассчитывать на милость к падшим. А мы удивляемся, что большинство людей не хочет отмены смертной казни. Такие кровожадные у нас люди? Нет. Просто в нашем сознании наказание преступника совмещено с восстановлением прав жертвы. А это не одно и то же. Мы всегда спрашиваем тех, кто к нам обращается (а это от 30 до 50 человек в день), что бы они выбрали, если бы выбор был: компенсацию или суровую кару для преступника вплоть до высшей меры? И самый частый ответ, если конечно речь идет не о тяжком преступлении, — восстановление прав и компенсация за то, что с ними произошло. Но сегодня у нас не только не компенсируют, но даже не сострадают. В такой ситуации бесполезно убеждать людей в необходимости отменить смертную казнь. Многие, наоборот, самосуд нормой считают, поддерживают идею упрощения процедуры продажи огнестрельного оружия. Нельзя так пренебрежительно относиться к пострадавшим, и при этом требовать от людей, чтобы они гуманно относились к преступникам.

— А какой поддержки не хватает жертвам преступлений?
— Во многих европейских странах, если с человеком случается несчастье, начиная от угона машины или ограбления квартиры и кончая тяжкими физическими увечьями, государство практически сразу выплачивает компенсацию за нарушение его прав. Потом уже он может судиться, что-то получать от преступника, но он знает — государство несет за него юридическую ответственность. У нас этой ответственности нет, более того, есть опасения власти, что такое чувство ответственности за гражданина равно ее мере вины за произошедшее. Правоприменительная практика в нашей стране десятилетиями формировалась так, что для следствия потерпевшие являются всего лишь свидетелями, доказательной базой для отправления правосудия. Никого не волнует, что они пережили, как травмированы.

А в суде жертвы подчас переживают вторичную психологическую травму! Так называемая блестящая работа адвокатов зачастую построена на подавлении потерпевшего, доказательстве того, что именно жертва спровоцировала преступление против себя — сам виноват, что тебя обокрали или избили, сама виновата, что тебя изнасиловали. Кстати, бесплатный адвокат по закону предоставляется только подследственным. Если у потерпевшего нет денег, чтобы нанять адвоката, никто в суде не защитит его интересы. И еще потерпевшие очень страдают от «внимания» прессы. Человек пережил страшное горе, может быть, сам чудом жив остался, а журналисты в погоне за сенсацией бередят его раны. Ни в уголовном кодексе, ни в законе о СМИ нет поправок, защищающих потерпевшего от любопытства журналистов. В ряде стран законодательно закреплен запрет на публикации о подробностях уголовных дел до момента вынесения окончательного решения суда. В ином случае журналистский материал с разного рода версиями и домыслами считается давлением и на свидетелей, и на правосудие.

Вот еще один из примеров «запрограммированности» по отношению к проблеме. Сотрудники милиции в Подмосковье отказались возбуждать уголовное дело об изнасиловании. Начальство, узнав об этом из объяснительной записки, было в недоумении. На вопрос, как они могли не возбудить уголовное дело, милиционеры ответили: «Потерпевшая сказала, что 20 лет ездила от станции до дома на автобусе, а в этот раз пошла пешком через поле — сама виновата». Не верите? А я подобных историй вам могу десятки рассказать. У сотрудников правоохранительных органов сформирован обвинительный уклон по отношению к потерпевшим: почему так поздно возвращался домой, зачем дверь открыл, куда на ночь глядя поехал? Как будто он не потерпевший, а нарушитель! Не про всю милицию говорю, есть прекрасные сотрудники, которые и преступления расследуют на совесть, и пострадавших стараются поддержать в меру своих сил. Но самый замечательный милиционер не может уделить пострадавшему столько времени, сколько ему нужно — у него поток дел, свидетелей, подозреваемых. Поэтому и нужны такие организации, как наша. Если прокурор или следователь видит, что человек нуждается в психологической или правовой поддержке, пусть отправит его к нам. Так делается во всем мире. И как во всем мире, мы оказываем помощь бесплатно.

— Какую помощь вы оказываете?
— Естественно, мы не вмешиваемся в ход расследования. Наша задача — объяснить человеку его права, а если они уже нарушены, подсказать, как составить жалобу, и в какую инстанцию обратиться. Ведь к нам очень часто приходят проигравшие — люди, которым, грубо говоря, отказали в правосудии. То есть они, возможно, допустили в ходе суда и следствия какую-то ошибку (сами или их запутали), а в результате проиграли. Дело у них на руках, и мы стараемся помочь им восстановить свои права.

Как я вам уже говорила, бесплатного адвоката государство предоставляет только обвиняемому. В самых исключительных случаях мы обеспечиваем бесплатную защиту на суде потерпевшим — за 3 года у нас появились партнеры в некоторых адвокатских конторах. Ну и, конечно, оказываем психологическую поддержку. Особенно тяжело, когда жертвами или свидетелями преступления становятся дети. Несколько раз уже к нам родители таких детей приводили. Один ребенок после похищения (родителям удалось его вернуть) речь потерял. Семья жила не в Москве, наши психологи выезжали к ним, занимались с малышом, потом нашли специалиста на месте.

Еще одна история, которая еще не закончилась, произошла в Липецке. Там ученики одной из школ подверглись вербовочной атаке активистов деструктивной секты. Причем ситуация внешне не вызывала подозрений. В городе была развернута выставка «Соловки. Вторая Голгофа», якобы посвященная периоду сталинского ГУЛАГа. На деле же ее организаторы были далеки от историко-литературных дел — они являлись адептами Богородичного центра. Во время лекции — ни слова о ГУЛАГе, только агрессивная промывка мозгов на тему «Родная мать — алтарь сатаны». Вместо новых знаний старшеклассники получили психологическую травму, 4 человека попали в психиатрическую больницу. У сектантов на месте изъяли литературу чудовищного содержания. И что вы думаете? Местная прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела! Все улики были на руках и заявление родителей, а прокурор нам голову морочил в расчете протянуть время. И протянул — уже больше года прошло. А главное — он вернул сектантам изъятую литературу. За эти книги они точно подпадали под 2 статьи — нарушение здоровья и разжигание религиозной розни. Когда же мы в прокуратуре попросили вещественные доказательства (то есть книги), нам спокойно ответили: а мы их вернули. Это даже не коррупция, а нежелание выполнять свои прямые обязанности. Не хотят связываться с сектантами, потому что сразу найдутся защитники свободы совести (которые своеобразно понимают эту свободу!), напишут в международные организации. Вот и пытаются замять дело. Не только местная прокуратура, но и директор школы. Она пыталась уволить учительницу, которая детей на ту злосчастную выставку привела, но мы этому помешали. Уволить ее хотели не за выставку, а за то, что вместе с родителями выступала свидетелем в суде. Учительницу мы отстояли, детей возили на реабилитацию в подмосковный санаторий, но и это дело мы так не оставим.

— Жертвы не такого громкого преступления тоже могут рассчитывать на вашу помощь?
— Мы стараемся помочь всем, кто к нам обращается: и тем, у кого угнали машину, и жертвам тяжких преступлений. Но эффективность нашей помощи зависит не только от нас, но и от законодательства. Сегодня 90% сотрудников правоохранительной системы признаются, что не могут защитить потерпевшего в случае давления на него со стороны обвиняемого — нет рычагов. И 46% работников даже не возбуждают уголовное дело о так называемом посткриминальном воздействии, то есть когда человеку, уже дающему показания, начинают угрожать. А зачем, говорят, возбуждать, если мы его не сможем защитить? Более половины сотрудников сталкивались с отказом от показаний в процессе суда. Все понимают, что это результат давления на свидетелей, но сделать ничего не могут.

Сейчас у нас принят Закон о защите свидетелей и потерпевших. Там прописаны возможности давать показания из другого помещения, с измененным голосом, закрытым лицом. Но на практике это еще не работает. К тому же такие меры безопасности недостаточны в случаях домашнего насилия. Мы даже точно пока не знаем, сколько преступлений у нас совершается в семьях. Соседи предпочитают «не слышать», что творится за стенкой или над ними, пока до убийства не доходит. Женщины, избиваемые мужьями, боятся заявлять, дети — тем более. В Европе не боятся, потому что их до суда поселяют в специальные приюты. У нас приютов нет. Вот я недавно была в Курске на конференции ЦФО. Она проходила в православном центре, и я подумала: может быть, монастыри могли бы открыть такие приюты?

В Европе тоже не обращали внимания на это, пока по статистике количество убийств в квартирах не превысило убийства на улицах. Об этом мне британские коллеги рассказали. А сейчас мы с немецкими коллегами провели выставку, посвященную домашнему насилию, ее открывал министр внутренних дел Рашид Нургалиев. Но в целом общество пока не замечает этой проблемы.

— Возможно, необходимо добиваться каких-то перемен в действующей юридической практике?
— Уголовно-процессуальный кодекс нуждается во многих серьезных поправках. Но главное — устранить разруху в головах, поменять вектор государственного и общественного отношения к потерпевшим. Вот суд присяжных мы ввели, но все чаще раздаются голоса, что надо бы закрыть этот институт, они оправдывают убийц и т.д. А проблема в том, что мы не потрудились даже вникнуть в опыт других стран, просто &#

6 марта лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина выступила в программе «107 минут» радиостанции «Русская служба новостей». Около часа лидер «Сопротивления» отвечала на вопросы ведущего программы Андрея Доброва и слушателей программы.

Андрей Добров: В гостях сегодня Ольга Николаевна Костина — член комиссии общественной палаты по общественному контролю. За деятельностью правоохранительных органов и реформированию судебно-правовой системы, председатель правления правозащитного общественного движения «Сопротивление». Здравствуйте! У нас совместно сейчас идет Интернет-проект, все, что вы скажите, будет записано на видео, аудио, а потом размещено в Интернете и всю распечатку можно будет найти на нашем сайте. Есть проект «Медиакратия» — они подготовили для вас список вопросов. Альфия Шарафудинова, Уфа: «Хочу спросить о программе защиты свидетелей, насколько активно она практикуется. Какие главные проблемы на пути ее активного применения?» Ольга Николаевна в качестве председателя правления правозащитного общественного движения «Сопротивление» очень активно сейчас работает над внедрением нормальной системы защиты свидетелей.

О.К.: Здесь вопрос немного шире — мы защищаем потерпевших граждан. И как правило, свидетели это выжившие потерпевшие, которые сотрудничают со следствием — это общая категория граждан. За рубежом эти понятия не разделяют. Там защита потерпевших и свидетелей. Кстати, у нас в законе защита участников уголовного процесса — и потерпевшие, и свидетели, и судьи, и следователи — все участники процесса, на которых может оказываться давление. Что касается закона — закон хорошо, его писали долго. Хотя стоит честно заметить, что писали его не потому что осознали в полной мере эту востребованность, а потому что требовали определенные международные инстанции, в которые страна хотела попасть. Это требование так же, как касается смертной казни — требование ПАСЕ, ВТО и т.д. С точки зрения качества закона текстового — он хорош. С точки зрения правоприменительной практики — как это часто в нашей стране бывает, при попытке применить это на земле. Ситуация стала буксовать. В первую очередь запрошенный МВД бюджет был сокращен в 11 раз. Что такое защита свидетелей, когда это сложный случай, вы можете представить. Это деньги. Нужно переселять, прятать, обеспечивать охрану. С самого начала министерство было поставлено в жесткие условия в этом плане.

А.Д.: И переселять надо не в вагончик, а чтобы человек нормально себя чувствовал.

О.К.: Думаю, сотрудники МВд редко об этом говорят . Они считают, что это неприлично, надо терпеть. Но несколько случаев, с которыми мы работали вместе с МВД, когда были проблемы, они селят свидетелей в зданиях УВД, потому что обеспечить им безопасность негде.

А.Д.: В тюрьму, может, сразу?

О.К.: У нас возникали такие мысли. Потому что жуткие бывают истории, когда приходится выбирать между условиями и жизнью. Они, конечно, выбирают жизнь. Несмотря на сложности, министерство пока успешно справляется. Слава Богу, пока ни 1 свидетель в России не погиб. Это тоже вопрос. Доработка закона нужна. Мы будем , и движение наше. Нас поддерживают в Общественной плате в нашей подкомиссии, надо делать ревизию закона. Смотреть за эти три года, которые прошли, что с правоприменительной практикой. Вопросов пока больше, чем ответов. На несколько министерств размыта эта программа. У нас нет единого ведомства, которое бы отвечало за защиту. У нас у нескольких силовиков свои подразделения. Пока разговоров о том, чтобы слить это в 1 орган, не идет. Но межведомственные вопросы тоже возникают.

А.Д.: Почему? Это было бы проще. У американцев есть одно агентство по защите свидетелей

О.К.: В таких больших страна, как наша и США, в США еще и на законодательном уровне и исполнительном разные очень власти в разных штатах — там предпочли создать 1 ведомство. Это снижает коррупция, риски утечки информации . У нас пока все размыто на 6. Когда мы говорим — давайте создадим отдельное ведомство, начинается стон — это опять деньги, кадры! Создали же министерство отдельное по борьбе с наркоторговлей. Это вопрос будущего.

А.Д.: Елена Воробьева «Иваново-пресс»: «Согласны ли вы с тем, что когда надо защищать права газет, радио и телекомпаний или отдельных журналистов, наша судебная машина в полной мере применяет присущую им неуклюжую неторопливость. Когда же дело доходит, чтобы прищучить шелкоперов, машина просыпается и работает, как хорошо смазанный механизм.»

О.К.: Это очень серьезный вопрос. Я сама по профессии журналист. При всей солидарности с коллегами и понимании, что сложно работать в этой профессии, особенно сейчас , мне кажется, что мы нуждаемся в саморегуляции. Что такое закон о СМИ сегодня? Это хороший документ, но отстающий от времени. У нас так часто бывает, что свобода слова регулируется в нашей стране финансовыми способами. Если против вас проплатили статью, вы может пойти в другое издание и проплатить навстречу. Мы с этим сжились и считаем, что это нормально. Конечно, ничего нормального в этом нет. Пока сама среда информационная профессиональная не возьмется за регулировку этого процесса, не побоюсь этого слова — почти так же, как в свое время за чистку рядов взялись в МВД. Кто попадает в работники печати, подготовлены они профессионально или нет? Мы должны себя сами регулировать. Иначе нас регулируют сверху. Желающих побороться за свободу слова всегда хватает. Необязательно это делать государственной структуре. Это кто угодно может делать. Пока всех спасает то, что по нашим законам доказать клевету в суде практически нереально. По- моему, 1 был случай в Петербурге — туда выезжал декан журфака и отстаивал молодую девочку, которая только вышла на работу и допустила ошибку. Если бы мы более четко отрегулировали под время, которое меняется, и запросы, которые меняются, свою работу и ответственность общества и госорганов перед прессой, думаю, нам было бы проще.

Как сейчас Интернет взялся за саморегуляцию? Я вчера встречалась с коллегами из РОЦИТа — известной ассоциации Интернет — сообщества, которая активно в последний год ведет консультации с ФСБ, МВД. Как только начался разговор, что надо закручивать гайки в Интернете, они решили этого не дожидаться, и решили пойти на компромисс. Они признали, что есть вещи безобразные. Сложности. Они достигли успехов в этих переговорах. Они даже готовят пакет предложений по законодательной и исполнительной власти. Никому не нравится читать про себя, особенно если это негативная информация, но правдивая. Здесь надо быть внимательнее и нужна солидарность в прессе.

А.Д.: Дмитрий Юдин — студент: «Прокомментируйте объективность работы суда присяжных. Вам, наверняка, известна статистика оправдательных приговоров от общего числа, выносимых судами. О чем она свидетельствует — о качестве следствия или зависимости суда? Если о качестве следствия, то почему тогда статистика оправдательных приговоров, выносимых судами присяжных, на порядки отличается от выносимых другими судами?»

О.К.: 21 марта Общественная палата совместно с рядом СМИ подготовила специальный проект круглого стола, посвященный работе присяжных. В прессе еще об этом будут говорить. Здесь несколько проблем. Первая — когда мы вводили у себя этот институт, мы поспешили, сделали кальку. Хотя надо было подумать о том, что нужно какое-то ведомство, за которым закрепить вхождение этого института в наше общество. И нужно было попробовать, прежде чем все это сооружать. В европейских странах суд присяжных устроен по-разному. Есть страны, в которых из 12 присяжных 6 обязательно должны быть с базовым юридическим образованием. Тогда, когда начинаются эмоции, та часть, которая юридически подкована, в состоянии помочь 2-й половине сориентироваться относительно закона. Необязательно, что нам нужна была такая же схема. Нормальные страны старались как-то сначала оценить свою ситуацию и применить относительно нее. Мы пошли по тому пути, что просто перенесли это на свою неокрепшую действительность. Мы все слышали, что Медведев говорит о правовом нигилизме. И до этого мы слышали, что мы весьма слабо подкованы в своих правах. После 90-х годов непростое эмоциональное состояние вдруг положить такую ответственность на граждан — когда мы не знаем законов….

О.К.:: … Те, которые знаем, мы считаем несовершенными, или совершенными, но неприменимыми. И нам на все наши чудесные эмоции говорят — а теперь давайте, вы будете судьями. Это не просто. Это людей нужно было все-таки готовить, этому должна была предшествовать колоссальная, я считаю, государственная пиар-кампания, объясняющая, как это должно происходить. Ничего этого предпринято не было. В результате чего сейчас начали раздаваться голоса о том, что давайте вообще прекратим этот эксперимент, потому что он не удался. Потому что оправдывают скинхедов, оправдывают убийц, и так далее, и тому подобное. Потому что эмоции, солидарность, и так далее. В то же время я хочу сказать — вы знаете, какая ужасная статистика по количеству людей, соглашающихся идти в присяжные? 0,2%. Чтобы получить двадцать человек в присяжные по Москве и области, нужно разослать восемь тысяч приглашений. То есть граждане идти не хотят.

Опять, возвращаясь к напечатанному — почему мы сначала вводим, а потом начинаем думать? То есть вы представляете — это типовая бумага, вам приходит письмо, что вы отобраны в коллегию, и дальше написана такая замечательная фраза — вы должны поставить своего работодателя в известность, что вы работаете в течение от месяца в суде присяжных, а если понадобится, то и дольше. И вас обязаны отпустить с работы, поэтому поставьте в известность своего работодателя. Ну вот давайте честно говорить — я наблюдала две коллегии присяжных, где адвокаты, в частности, по ряду причин, затягивали — адвокаты обвиняемого затягивали процесс. Им это было нужно, потому что где-то вышли сроки по обвинению, и обвинение было снято автоматически, где-то что-то еще. И вот они там — заболел, не пришел, еще что-то, еще что-то — и это тянулось несколько месяцев. Как вы думаете — коллегия разваливается сразу….То есть, понимаете, это все вопросы, которые нужно было предусматривать. И многие коллегии разваливаются не потому, что нам, как нам часто говорят, криминальное воздействие, давление — да, это тоже имеет место, но в основном потому, что это просто невозможно выдержать.

А.Д.:: Ну да.

О.К.:: И поэтому же люди не соглашаются туда идти. В итоге мы в основном получаем людей либо с какой-то обостренной действительно гражданской позицией, когда человек действительно готов все бросить.

А.Д.:: Что тоже не очень хорошо.

О.К.:: Да. Либо мы получаем людей, которые реализуют какие-то свои обиды, комплексы. Проблемы — я вот сейчас покажу, я наведу порядок, и так далее. Совершенно необязательно этот человек может быть самый, действительно, не судимый, у него, может быть, никто не судим. Но вот эта реакция, накладывающаяся на неграмотность — она, конечно, дает всякие разные сбои, которые, конечно, позволяют некоторый правоохранительным чиновникам делать вывод о том, что это было ошибка.

А.Д.:: Ну это правильно. Вот я себя представляю на месте какого-то, скажем, государственного чиновника, и думаю — вот ра&#1

Семейное насилие — «эпидемия XX века». Очень часто подобное определение звучит в отношении СПИДа, голода, нищеты. Наверное, нет такой сферы жизнедеятельности  человечества, в которой не было бы своей «эпидемии». В череде криминальных драм, семейное насилие иначе как «эпидемией» не назовешь. Проблема подобна ОРЗ — каждому человеку оно мешает, но никто не хочет его целенаправленно лечить. Однако, хотелось бы того или не хотелось, каждому из нас рано или поздно все же приходится отвечать на гамлетовский вопрос: «Лечить или не лечить?». А если лечить, то как? На эти и другие вопросы в своем расследовании попыталась ответить Анна Иванова.

Мой самый родной и близкий … тиран

С наступлением Года семьи в России стали внимательнее присматриваться к атмосфере в наших «ячейках общества». И атмосфера эта, надо сказать, порой шокирует даже самых опытных сотрудников правоохранительных органов. Жестокость и изощренность, с которой родители наказывают детей, мужья — жен, а старшие братья и сестры — младших, заставляет содрогнуться и сильную половину населения. Но еще больше пугает тот факт, что мы уже привыкли к проявлениям насилия в семье, с которыми сталкиваемся почти постоянно.

Придя вечером домой с работы, мы, спокойно попивая чай, смотрим по телевизору новости, пестрящие событиями вроде: «Отчим в течение нескольких лет насиловал падчерицу-школьницу» или «Двенадцатилетний сын убил пьяную мать кухонным ножом». При этом мы недовольно жалуемся домочадцам или соседям, что сегодня утром нас опять разбудили вопли ребенка, грохот мебели или крики женщины, доносящиеся из соседней квартиры. И при этом нам не приходит в голову, что этим людям нужно как-то помочь разобраться в ситуации, попытаться защитить их. И даже не столько потому, что мы такие черствые и бессердечны эгоисты — окружающая действительность делает нас такими.

В большей степени проблема в том, что, при сегодняшнем состоянии законодательной системы, человек, знающий о  насилии в соседней семье, жертвам этого насилия по закону фактически ничем не помочь может. Все потому, что статьи, по которым можно привлечь домашнего тирана к ответственности, в большинстве своем являются статьями частного обвинения. Это значит, что дело может быть возбуждено только по заявлению самого потерпевшего. Поэтому от жалоб соседей в местные правоохранительные органы толку мало. Если жертва запугана и из-за этого отрицает, что преступные действия ее родственника имеют место, этому родственнику, как говорится, все нипочем. Часто бывает, что женщине в принципе не приходит в голову жаловаться куда-то на побои мужа, для нее важнее, чтобы общественность не узнала о таких вот «разладах». Особенно в том случае, когда она сама выросла в подобных условиях. Если, например, девочка с раннего детства видит, как ее папа избивает маму, она растет с уверенностью, что семейное насилие — явление совершенно нормальное для любой семьи. Получается, она изначально готова к тому, что муж будет ее бить. И если она выходит замуж именно за такого человека, то просто считает, что должна терпеть все, только чтобы окружающие считали их семью благополучной, чтобы не поползли слухи. Ну а муж, тем временем, продолжает тиранить ее и, быть может, детей, сколько ему вздумается, и при этом остается совершенно безнаказанным. И ведь мы не знаем точно, сколько таких тиранов мелкого масштаба ходит среди нас ежедневно…

Цифрой делу не поможешь

О количестве тиранов и их жертв не знаем не только мы, простые граждане России. Точные цифры не могут назвать ни правоохранительные органы, ни госструктуры, ни правозащитные организации. Статистика очень приблизительна и данные ее, приведенные одними источниками, всегда существенно рознятся с данными других. Общественные организации, занимающиеся проблемой семейного насилия, сообщают, что каждый год более 36 тысяч женщин и около 2 миллионов детей в возрасте до 14 лет подвергаются регулярным избиениям со стороны родственников.  По данным Международной амнистии, более 14 тысяч женщин погибает от рук своих мужей и сожителей. Европейское регионального бюро ВОЗ сообщает, что таких жертв в России от 12 до 16 тысяч.

По данным МВД, две трети умышленных убийств и причинения тяжкого вреда здоровью обусловлены семейно-бытовыми мотивами.  А насилие в той или иной форме наблюдается в каждой четвертой семье.

МВД также сообщает, что более 50 тысяч детей и подростков в течение года убегают из дома, в прямом смысле спасая свою жизнь. По данным правозащитного движения «Сопротивление», ежегодно сексуальному насилию подвергаются около 7 тысяч детей.

Приведенные цифры, сколь шокирующими бы они ни были, все равно не отражают полной картины. Причина все та же — подавляющее большинство потерпевших от семейного насилия скрывают ужас, в котором им приходится жить, и даже не пытаются с ним бороться или хотя бы как-то защитить себя. Это происходит потому, что жертва всегда боится. Кто-то боится, что попробуй он сопротивляться, будет еще хуже, кто-то боится огласки, а кто-то винит в происходящем самого себя и боится быть обвиненным другими. Именно поэтому, самое главное, нужно научить людей не молчать, не подчиняться безропотно зверству, а уметь об этом зверстве заявить, понять, что это единственный способ вырваться из кошмара.

География насилия

Вспышки домашнего насилия происходят в самых разных уголках страны. Не так давно волна бытовых убийств прокатилась по Черниговской области. Из ста восьми убийств и нанесений тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего, совершенных за прошлый год, более сорока преступлений — это убийства в семьях. В Кировской области в 2007 году по факту причинения тяжкого вреда здоровью на бытовой почве оформлено 1130 протоколов. В средствах массовой информации регулярно появляются сообщения о том или ином инциденте домашнего насилия. Участники инцидентов поражают кровожадностью. В конце 2006 года жительница Липецкой области, устав от сексуальных домогательств мужа, выбила ему глаз и проломила черепную коробку молотком. Таким образом, по словам 46-летней женщины, она отомстила ему за родную дочь и племянницу, которых он хотел изнасиловать. В подмосковном Ногинске 74-летний пенсионер зарубил 19-летнюю внучку топором. По словам соседей, ни убитая, ни ее дед нигде не работали и часто ссорились. В конце 2004 года в Приморском крае 14-летняя девочка кухонным ножом зарезала отчима, который пытался ее изнасиловать. Годом позже в Омске таким же способом 13-летний мальчик убил отчима, избивавшего его мать.

20 февраля 2008 года в Правозащитное движение «Сопротивление» совместно с МВД России провело «круглый стол» «Год семьи в России. Нет семейному насилию. Нет насилию над детьми». В дискуссии приняли участие влиятельные представители госструктур и известные общественные деятели. Семейное насилие — еще недавно запретная тема, на этот раз обсуждалась открыто и без умалчивания  шокирующих фактов.

К сотрудникам правозащитного движения «Сопротивление» жертвы семейного насилия обращаются очень часто. В октябре прошлого года специалисты движения оказали помощь женщине, которую регулярно избивает сожитель ее дочери. Дочь имеет алкогольную зависимость и даже не пытается защищать мать, а только потворствует извергу. Другая женщина, обратившаяся весной прошлого года, подвергается избиениям со стороны бывшего мужа. Видимо, таким образом супруг пытается разрешить старые разногласия. А после попыток потерпевшей обратиться в милицию его ярость только усилилась — он несколько раз очень серьезно избил бывшую жену. Теперь женщина боится обращаться в правоохранительные органы. А двух пенсионеров из Московской области грозится убить их собственный сорокалетний сын. Безработный и страдающий алкоголизмом, взрослый мужчина живет с родителями и постоянно их избивает. Пожилые люди бояться оказывать сопротивление, а сын продолжает грозиться убить их и отобрать квартиру. Продолжать перечисление таких инцидентов можно бесконечно. Но не лучше ли подумать о том, как остановить эту кровавую лавину.

Есть ли панацея?

Именно об этом задумались в начале Года семьи чиновники, силовики и общественники. Министр внутренних дел Рашид Нургалиев, выступая на «круглом столе» «Год семьи в России. Нет семейному насилию. Нет насилию над детьми», предложил организовать специальные реабилитационные службы, где жертвам домашних тиранов будет оказываться психологическая поддержка и где они смогут найти временное пристанище в случае, если дальнейшее пребывание в семье представляет угрозу для жизни. Помимо этого, считает Нургалиев, нужно создать специализированный информационный центр, включающий «горячую» телефонную линию для приема сообщений о насилии в семье, а также Интернет-портал с подобной тематикой. По мнению министра, заниматься выявлением жертв домашнего насилия и их реабилитацией должны правозащитные организации, а также ветераны органов внутренних дел. Но те, в свою очередь, уверены, что таких мер явно недостаточно. Нужна специальная государственная программа, включающая в себя обязательную реформу правовой системы в этой сфере. Действительно, оптимально и результативно организовать борьбу с семейным насилием можно только при совокупности общественных гражданских и государственных инициатив.

Показателен в этом смысле опыт зарубежных стран. На западе насилие в семье, конечно, не искоренили, но смогли добиться существенных результатов. В Норвегии, например, женщины могут вместе с детьми укрыться от отца-деспота в одном из 50 кризисных центров страны. Там они бесплатно получат помощь адвоката, врача, социального работника. Более того, если женщине есть чего опасаться дома, местная полиция снабжает ее крошечным передатчиком с «тревожной» кнопкой. Приборчик крепится прямо на одежду, и в случае разгорающегося скандала жертва нажимает на кнопку, после чего в течение считанных минут наряд полиции оказывается у нее дома. Такие меры позволили сократить общее количество «трудных» семей по стране до 100 тысяч. В США в прошлом году из федерального бюджета на программу по предотвращению семейного насилия и помощи жертвам было выделено $382,5 млн.  Благодаря этому 53,2 тысячи жертв смогли получить помощь.

В Австралии борьбу с домашним насилием ведут весьма и весьма нестандартно. Для привлечения внимания людей к проблеме насилия над женщинами в семье рекламное агентство «BWM Sydney» выпустило буклет, обложку которого украшало изображение женской шеи. Когда человек берет буклет в руки, складывается впечатление, что он взял женщину за горло. Это, по мнению австралийских экспертов должно оказывать существенное психологическое воздействие на людей и тем самым привлечь широкое внимание к проблеме.

Кто такой адвокат, и какова его роль в защите потерпевших? Наше общество уже привыкло к тому, что основная черта «хорошего» адвоката — это умение быть «почтальоном» — носить конверты с «вознаграждением» от подозреваемого к следователю и к судье. В такой ситуации все принципы законности и состязательности в судебном процессе превращаются в фарс, считает юрист правозащитного движения «Сопротивление» Александр Кошкин. Ведь результат известен заранее!
 
Адвокат — кто это? Обратимся к Большому Энциклопедическому словарю: адвокат -(лат. advocatus — от advoco — приглашаю), лицо, профессия которого — оказание юридической помощи гражданам и организациям, в том числе, защита их интересов в суде. Одна из древнейших профессий.

Давайте вспомним знаменитые американские фильмы про адвокатов.  В большинстве этих фильмов адвокат предстает нам неким суперменом, он умен, красив, в совершенстве владеет ораторским искусством и т.д. Адвокат в фильмах не спит ночами, не ест, не пьет, всегда что-то пишет, все время думает, как бы спасти своего клиента (подсудимого). А как этот адвокат собирает доказательства невиновности своего клиента, разыскивает свидетелей! Любой сыщик позавидует такой находчивости и трудоспособности! Правда ведь, здорово!

Кто-то скажет: «Так это же кино, а в кино не так как в жизни». Да, можно согласиться, что в кино все всегда гладко и красиво, и  в большинстве случаев торжествует справедливость. Но разве  адвокат, взявшийся защищать человека, можно даже сказать, взяв судьбу человека в свои руки, не должен работать на максимуме своих возможностей? Конечно, должен!

Ни в коем случае не хочу очернить все адвокатское сообщество. Уверен, есть хорошие, порядочные адвокаты, отлично знающие свое дело, но, к сожалению, речь здесь пойдет не о них.

Наиболее остро стоит сегодня вопрос о так называемых «адвокатах, предоставляемых подозреваемому государством». Их принято называть «бесплатными адвокатами». Увы, но подавляющее число этих адвокатов, на самом деле, не хотят работать бесплатно. Естественно, и качество предоставляемых услуг этими адвокатами оставляет желать лучшего. Очень часто такой «защитник» подходит к своему клиенту с предложением: «Заплатишь — буду работать, не заплатишь — буду просто сидеть рядом согласно процессуальным требованиям». Нужна ли такая защита? Вопрос риторический.

В стремлении соблюсти закон мы забываем,  какую цену мы платим за эту законопослушность. А цена такова: тысячи людей с искалеченными судьбами, и только потому, что адвокат ненадлежащее исполнял свои обязанности.

Из практики обращений потерпевших в правозащитное движение «Сопротивление» известны случаи, когда адвокаты вступали в сговор со следователями и «сливали» своих клиентов в обмен на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество. Возникают ситуации, когда адвокаты запугивают родственников подозреваемых!  Говорят: «светит вашему такой-то срок, что и говорить, вслух сказать страшно, нужны новые средства для задабривания злого следователя и судьи». В большинстве своем такие запугивания, мягко говоря, являются преувеличениями, чтобы вытянуть побольше денег из клиента.

У многих людей сформировалось мнение, что хороший адвокат — это хороший «почтальон». Почему «почтальон»? Потому, что носит конверты с «вознаграждением» от подозреваемого к следователю и к судье.  Бытует мнение, что, адвокат-«почтальон», на сегодняшний день, один из наиболее действенных способов выиграть дело в суде. В такой ситуации все принципы законности и состязательности в судебном процессе превращаются в фарс, ведь результат известен заранее.

Нередки случаи, когда адвокаты бросают своих клиентов, если видят, что дело не выиграть, либо в случае, когда  денежный источник клиента иссяк. Известен случай, когда при заключении договора, адвокат условился с клиентом, что договор на ведение дела на этапе предварительного следствия будет стоить клиенту 70000 рублей. Но если клиент захочет, чтобы этот же адвокат в последствии представлял интересы клиента в суде, то эти услуги  будут оценены 25000-30000 рублей, не более. После того как закончилось предварительное следствие, а с ним и срок действия договора на ведение дела на этапе предварительного следствия, встал вопрос о заключении нового договора. Клиент обратился к адвокату с предложением о заключении нового договора на ведение дела в суде. Однако, сумма, объявленная адвокатом, повергла клиента в шок. В место заявленных ранее 30000 рублей, адвокат запросил 120000 рублей. Нетрудно подсчитать, что  сумма была увеличена ровно в четыре раза.  Налицо банальный шантаж. Отказаться человеку от услуг такого адвоката очень трудно, ведь в суде работать лучше тому адвокату, который знаком с материалами уголовного дела и который работал с обвиняемым на стадии предварительного следствия.  Список подобных историй можно продолжать бесконечно….
           
Конечно, нельзя говорить о нечистоплотности в адвокатском сообществе без учета коррупционности всей судебно-правовой системы в России. Однако, не говорить о нелицеприятных фактах в среде защитников, значит просто закрывать глаза. Господа адвокаты, пожалуйста, не забывайте, что согласно статьи седьмой части первой, пункт первый Закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» вы обязаны: честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами.

В 2008 году российская милиция и общественные организации намерены существенно усилить работу по противодействию домашнему насилию. Об этом было заявлено в ходе  Круглого стола «Год семьи в России. Нет семейному насилию. Нет насилию над детьми», который по инициативе правозащитного движения «Сопротивление» прошел 20 февраля в стенах МВД РФ. Министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев внимательно выслушал инициативы общественных деятелей и сделал целый ряд предложений, реализация которых способна в корне изменить положение жертв.

Домашнее насилие — следствие равнодушия!

Как известно, домашнее насилие — проблема, которую не смогли решить правоохранительные структуры даже развитых стран. Правда, у зарубежных стражей порядка есть активные добровольные помощники — общественные организации. С их помощью западноевропейские государства смогли значительно снизить социальные последствия преступлений, совершаемых на бытовой почве и в отношении детей.

Российским милиционерам гораздо сложнее. Во-первых, еще не сформирован круг организаций, которые последовательно, а  главное, качественно помогали бы российской милиции справляться с профилактикой и противодействием преступлений бытового характера. Во-вторых, социологические исследования в России показывают, что основная часть потерпевших от таких преступлений, не обращается за помощью в соответствующие органы и общественные организации. Причины: нежелание выносить конфликт на суд общественности, надежда на самостоятельное разрешение конфликта, страх мести со стороны насильника, стыд перед окружающими, опасение лишится жилищной площади, а так же нежелание разрушить семью. В-третьих, реакция человека на преступления, происходящие, скажем, в семье соседей, где избивается женщина, ребенок — в лучшем случае — осуждение. Не по причине ли нашего преступного равнодушия в России продолжают убивать детей семейные и сексуальные насильники?

«По статистике, 90% педофилов, которые хватают и тащат куда-то детей, если их окликают, как правило, бросают ребенка и убегают», — открывая Круглый стол, отметила  лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина. — «Почему же мы не обращаем внимания на то, что происходит рядом с нами? Ведь у каждого из нас вот этим простым шагом есть шанс спасти жизнь!»

Тон беседы, заданный Ольгой Костиной, поддержал министр внутренних дел Рашид Нургалиев. Он отметил, что МВД не снимает  с себя функций по профилактике и противодействию семейным преступлениям. Напротив, МВД намерено усилить свою роль в борьбе с домашним насилием, и рассчитывает на помощь гражданского общества. Проблемы многогранны и их необходимо решать вместе с педагогами, воспитателями, психологами, юристами, общественными деятелями. Многое уже сделано. «Значительную роль сыграло введение в школах должности инспекторов милиции», — отметил Рашид Нургалиев. — «Сегодня в 72 субъектах РФ работает уже 5 тысяч таких сотрудников. Мы планируем введение должности «семейный инспектор», который бы занимался профилактикой семейного насилия, пьянства, защищал детей от побоев и издевательств родителей. Такая специализация уже введена в Ставропольском крае и Сахалинской области».

У общественных организаций есть конкретные предложения

Зарубежные правозащитники проблемами домашнего насилия начали заниматься не так давно. Как было отмечено представителем Агентства по международному развитию (USAID Russia) г-жой Элизабет Дюбан, в США, например, только в 1994 году был принят закон о насилии в отношении женщин. Однако, этот закон позволяет эффективно защищать потерпевшего. В частности, в каждом штате существует практика применение «охранного ордера». Он запрещает насильнику жить в одной квартире с жертвой. В полиции есть отделы по работе над преступлениями, связанными с домашним насилием. Если на домашнего тирана поступает жалоба, он подвергается обязательному аресту. Никто, кроме суда, даже жертва, не имеет права прекратить дело в отношении насильника.

Огромный опыт защиты прав жертв преступности у германской общественной организации «Белое кольцо». По приглашению «Сопротивления» участие в работе Круглого стола приняли председатель Правления «Белого кольца» г-н Райнхард Бётхер и его заместитель г-жа Хельгард Ван Хюллен.  «Для нас большая честь участвовать в сегодняшней встрече», — заявил г-н Бётхер. — «У проблем, которые мы обсуждаем, нет национальных границ. Полицейские Германии очень часто говорят о том, что они не могут помочь жертвам преступности, потому что заняты задержанием преступников. Участие в деятельности нашей организации дает им возможность восполнить этот пробел, помощь жертвам насилия. Мы поставили перед собой и решаем три важных задачи. Первая — реальная помощь жертвам, включая оплату консультаций адвоката и психолога. Вторая — профилактика преступлений. Третья — лоббирование интересов жертв преступлений в тесном сотрудничестве с политическими организациями».

Кстати, «Белое кольцо» оказало неоценимую практическую помощь при подготовке программы Круглого стола. Г-н Бётхер презентовал выставку работ немецких фотографов «Жертвы», направленную на социальную поддержку жертв насилия. Выставка начинает свой путь по России с залов МВД. Вместе с работами зарубежных авторов впервые будут экспонироваться работы участников российского конкурса социального плаката, который в конце прошлого года организовало правозащитное движение «Сопротивление».   

Российские правозащитники и общественные деятели приняли активное участие в дискуссии. Лидер общественной организации «Комитет за гражданские права» Андрей Бабушкин внес на рассмотрение Рашида Нургалиева целый ряд предложений. В частности, расширить полномочия участковых, которые в 99% случаев, прибыв в семью, в которой регулярно подвергаются насилию женщины или дети, только разводят руками, поскольку закон не дает им возможности привлечь мелкого домашнего тирана к ответственности. «Необходимо предложить Верховному суду обобщить судебную практику по рассмотрению дел о насилии в сфере семейно-бытовых отношений», — особо отметил Андрей Бабушкин. — «Мы очень часто сталкиваемся с тем, что суды ошибочно квалифицируют дела по статье 117 — «истязание» по статье 115. Например, установлено 5 случаев, когда пьющий отчим избивает малолетнего ребенка. Милиция говорит, что присутствует 117 статья — «истязание», а суд говорит, что здесь нет истязания, это дело частного обвинения — обращайтесь к мировому судье. Там с этим злодеем судятся до конца дней».

«Пока не будет сети специализированных учреждений, которая будет заниматься семьей в каждом регионе, все равно будет не к кому обращаться», — уверен председатель Правления Общественной организации «Право ребенка» Борис Альтшулер. — «Наши предложения и поправки в законодательство внесены на рассмотрение в Минздравсоцразвития, но до сих пор ответа нет».

Председатель Правления Регионального общественного Центра Интернет-технологий (РОЦИТ) Марк Твердынин подтвердил намерение организации оказывать всяческое содействие в борьбе с агрессивным, вредным для детей контентом и распространением детской порнографии. У РОЦИТ накоплен большой опыт подобной работы. Кстати, начальник Бюро специальных технических мероприятий МВД РФ Борис Мирошников заверил участников Круглого стола, что у милиционеров «блестящие» взаимоотношения с российскими провайдерами: «Не было еще ни одного случая, когда мы обращались, а компании-провайдеры не реагировали бы на наши замечания».

Целый ряд предложения по профилактике домашнего насилия поступил от представителей Православной Церкви, членов Общественной палаты, ГосДумы, социологических центров.

«Мы открыты!»

Министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев с большим вниманием отнесся к общественным инициативам. Между тем, МВД подготовило столь масштабную программу действий в сфере борьбы с домашним насилием, что милиции скорее необходима поддержка, нежели предложения. В частности, Рашид Нургалиев считает целесообразным создание реабилитационных служб социально-психологической помощи семьям, в которых распространены конфликты и насилие, при которых могли бы функционировать приюты временного содержания для жертв насилия. Помимо психологической, такие службы должны оказывать и социальную помощь. «В комплексе — это один из серьезных шагов, который позволил бы нам более серьезно взглянуть на эту проблему», — заявил Рашид Нургалиев. — «На наш взгляд имеет перспективу и инициатива создания специализированного информационного центра, включающего «горячую» линию для приема сообщений о насилии над детьми, случаях пропажи детей, домашнего насилия. Должен существовать интернет-портал подобной специфики». Рашид Нургалиев еще раз подтвердил, что уверен в необходимости создания межведомственной рабочей группы, которая занялась бы анализом законодательства и исполнительных механизмов в области защиты детей.

«Сопротивление» готово предоставить МВД РФ и общественным организациям площадку для реализации данных проектов», — сделала конкретное предложение Ольга Костина. — «В частности, мы готовы участвовать в создании и организации деятельности информационного центра по сбору информации о насилии над детьми. Создание «cаll-центра» вопрос серьезный, но первые шаги к этому мы уже делаем и готовы к сотрудничеству со всеми заинтересованными силами».

«Хочу поблагодарить правозащитное движение «Сопротивление», которое консолидированно относится к решению многих важных социальных задач», — выразил признательность Рашид Нургалиев. —  «Хочу еще раз сказать — мы открыты. Многие еще  ассоциируют МВД с каким-то репрессивным органом. Это давно уже в прошлом. Наша политика открыта и нацелена, прежде всего, на защиту человека».

Российская оборонная спортивно-техническая организация РОСТО (ДОСААФ) намерена в ближайшие пять лет значительно повысить эффективность деятельности в подготовке специалистов для российской армии и роль организации в патриотическом воспитании молодежи. 19 февраля в рамках Круглого стола «Год в армии: для Родины и для себя», посвященному проблемам неуставных отношений в армии, планы РОСТО поддержали представители Минобороны РФ, Общественной палаты РФ, военной прокуратуры, общественных и молодежных движений.

Главный военный прокурор Сергей Фридинский заявил, что «прогнозирует в ближайшее время всплеск «дедовщины», вызванный переходом российской армии на годичный срок службы. В этом году в рядах вооруженных сил будут нести службу солдаты, призванные на два года, полтора и год. Армейские реформы, если не уделить им должного общественного контроля, могут поставить под угрозу не только призывную кампанию, но и здоровье молодых людей. РОСТО предлагает государству и обществу в кратчайшие сроки сформировать комплекс антикризисных мер.

19 февраля инициативы РОСТО стали предметом подробного обсуждения общественных деятелей и чиновников в рамках Круглого стола «Год в армии: для Родины и для себя». В дискуссии приняли участие Председатель ЦС РОСТО Юрий Камышанов, директор Института политических исследований Сергей Марков, лидер правозащитного движения, Член общественной палаты РФ Ольга Костина, заместитель начальника организационного Управления Главной военной прокуратуры Алексей Чиранов, игумен Савва Молчанов, федеральные комиссары Молодежного движения «Наши» Никита Боровиков и Максим Коробов, Председатель политсовета «Молодой гвардии «Единой России» Надежда Орлова.

К сожалению, в работе Круглого стола не смог принять участие руководитель Государственного комитета РФ по делам молодежи Василий Якеменко. Открывая Круглый стол, Юрий Камышанов заметил, что с Василием Якеменко достигнута договоренность о встрече, которая состоится на этой недели. Речь пойдет о реализации инициатив РОСТО в сфере патриотического воспитания молодежи и подготовке подрастающего поколения к службе в армии. «Мы очень рады, что в России возрождаются госорганы по работе с молодежью», — отметил Юрий Камышанов.

Свое выступление  Председатель ЦС РОСТО продолжил цифрами, которые, как известно, убедительнее любых слов. Сегодня членами РОСТО (ДОСААФ) являются более 3 миллионов человек, обучение проводится по 119 техническим специальностям в 349 школах, 459 спортивно-технических клубах и 417 курсах. 90% выпускников РОСТО идут служить в армию. «Мы не можем оставаться в стороне от тех процессов, которые происходят в вооруженных силах», — заявил Юрий Камышанов. — «Мы ответственны за судьбу наших воспитанников».

Как известно, в начале 2008 года РОСТО (ДОСААФ) представила обществу концепцию развития на 2008 — 2012 гг., которая предусматривает целый ряд программ, в частности, «Армия и допризывная подготовка», «Профессиональное образование», «Физическая культура и спорт» и т.д. Специалисты РОСТО планируют провести переоснащение учебно-материальной базы, создать центры по изучению школьного предмета «ОБЖ», возродить и модернизировать военно-патриотическую игру «Зарница», расширить перечень образовательных программ РОСТО, создать Единый центр по мониторингу, трудоустройству и защите прав молодых специалистов массовых рабочих профессий. Особое место в планах РОСТО занимает создание сетевого общественного движения «ДОСААФ — ЗАЩИТА», защищающего права призывников, военнослужащих срочной службы и «контрактников». «ДОСААФ — ЗАЩИТА» должен стать эффективным инструментом гражданского общества по профилактике неуставных отношений и повышения уровня доверия к армии в целом. Планируется создание единого бесплатного телефона доверия, Общественных приемных для призывников и родителей, публичные прямые контакты с Министерством обороны РФ.

«РОСТО заслуживает только поддержки», — оценивая инициативы общественной организации, отметил директор Института политических исследований Сергей Марков. — «Сегодня родители бояться отпускать детей в армию не потому, что «Чечня» или «война», а потому что там нет «государства». Мы должны восстановить «глас» государства в армии. РОСТО может стать той базой, на основе которой можно построить многолетнее воспитание подрастающего поколения. Причем, не только допризывников. РОСТО в состоянии, если оказать поддержку, развивать систему недорогих тренировочных залов. Здоровый образ жизни для молодежи должен стать нормой».

Сергей Марков убежден, что российские законодатели поспешили с отменой отсрочек и выразил уверенность в необходимости создания общественных советов по защите прав военнослужащих. «Это не должны быть советы родителей»,  — пояснил Сергей Марков. — «Это должны быть общественные неправительственные организации, которые бы имели влияние на армейское руководство. Каждый солдат должен иметь возможность пожаловаться в такой общественный совет».

Создание правозащитной организации, которая бы занималась реальной защитой интересов солдат-«срочников» лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина считает крайне актуальной задачей. «То, что мы наблюдаем в армии, давайте будем называть вещи своими именами, это не «дедовщина» — это преступность», — пояснила свою позицию Ольга Костина. — «К сожалению, вокруг историй, связанных с происшествиями в армии, существует колоссальная спекуляция. К сожалению, у нас есть желающие использовать эти трагедии в качестве политического пиара, в зависимости от того, к какому политическому движению относится та или иная организация. На той недоговоренности и тишине, которыми покрыты слухи и возникают эти спекуляции. Армейская работа должна выстраиваться, в том числе и со стороны прокуратуры, правоохранительных органов. В противном случае о доверии будет говорить сложно».

Заместитель начальника организационного Управления Главной военной прокуратуры Алексей Чиранов подтвердил, что призывникам и военнослужащим крайне необходима правовая поддержка. В прошлом году военные прокуроры оказывали помощь более 2,5 тысячам военнослужащих. Возможно, правонарушений в армейской среде было бы значительно меньше, если бы в полную силу начала функционировать организация по защите интересов «солдат-срочников». «Вся наша работа в военной прокуратуре свидетельствует о том, что подготовка призывников должна начинаться со школьной скамьи», — заявил Алексей Чиранов. — «Призывник должен знать о своих правах и о том, что делать, если в отношении него совершаются неправедные действия».

Министерство обороны РФ видит в инициативах РОСТО серьезные перспективы. «Могу авторитетно заявить, что РОСТО ответственно относится к подготовке призывников», — отметил начальник Первого управления Главного Управления по воспитательной работе Минобороны РФ Юрий Дашкин. — «Если РОСТО будет готовить специалистов «контрактников», то это в значительной степени нам поможет. Мы поддерживает деятельность руководства РОСТО».

Для реализации непростых планов РОСТО готово активно сотрудничать с молодежными организациями. Уже несколько лет движение «Наши» реализует проект «НАША армия», направленный на популяризацию службы в вооруженных силах. Более 500 молодых людей добровольно, без принуждения и милицейских рейдов, решили, что отдать долг Родине — это обязанность каждого российского мужчины.

Комиссары «Наших» Никита Боровиков и Максим Коробов выразили готовность помогать РОСТО в реализации общественно значимых планов. Юрий Камышанов поблагодарил молодежных лидеров.

Потребность в дееспособной, здоровой армии с каждым годом в России будет только возрастать. Конечно, социологические опросы свидетельствую о том, что престиж армейской службы сегодня крайне низок. Хочется между тем заметить, что по данным тех же социологических опросов, россияне верят, что наша армия сама сильная в мире и способна защитить своих граждан. Это дает нам надежду, что еще не все потеряно. Действительно, в стране, которая готова возрождать уважение к профессии офицера, отстаивать права каждого солдата, нет и не может быть «потерянных поколений».

Еще вчера россиянам вдалбливали, что патриотизм — это прибежище негодяев. «Патриотизм — это, действительно, последнее прибежище негодяев, поскольку даже эгоистичный и аморальный человек может заслужить прощение общества, если, как последний шаг в искуплении своей вины, будет действовать исходя из идей патриотизма», — заявил в ходе Круглого стола Сергей Марков. Хочется верить, что патриотизм не только «прибежище негодяев», но и добропорядочных людей, среди которых, нет сомнения, очень много молодежи. Деятельность РОСТО доказывает, что российская молодежь сегодня заинтересована в сильном мощном российском государстве ничуть не меньше политиков. Молодежи нужно помочь проявить себя. Причем так, чтобы молодые люди потом не сожалели о своих душевных порывах. Именно этим и занимается сегодня РОСТО.

20 февраля 2008 года правозащитное движение «Сопротивление» и Министерство внутренних дел РФ проводят «Круглый стол» «Год семьи в России. «Нет» семейному насилию». В рамках «круглого стола» планируется обсудить алгоритм действенных мер, направленных на противодействие семейному насилию, юридической поддержке и психологической реабилитации его жертв, а так же пройдет презентация международной выставки фотографий и социального плаката «Жертва».

2008 год в России объявлен Годом семьи. В общественном сознании это событие связано, прежде всего, с пропагандой семейных ценностей, поддержкой молодых семей, здоровым образом жизни — тем, что напрямую ассоциируется с улучшением демографической ситуации в стране.

Однако для нашей страны, как и для подавляющего большинства других государств, семейное насилие стало серьезной и опасной проблемой. Именно семейное насилие является наиболее распространенным и наиболее латентным видом преступления.

Основной целью «Круглого стола» является привлечение внимания к данной проблеме со стороны государственных структур, общественных организаций и простых граждан. В рамках «круглого стола» планируется обсудить алгоритм действенных мер, направленных на противодействие семейному насилию, юридической поддержке и психологической реабилитации его жертв. Одним из важнейших вопросов дискуссии станет необходимость и возможность внесения изменений в действующее законодательство Российской Федерации в этой части.

В рамках мероприятия пройдет презентация выставки фотографий и социального плаката «Жертва», в которой приняли участие немецкие коллеги из правозащитной организации «Белое кольцо» и дизайнеры из России и стран СНГ. Эта выставка станет тем фоном, который наглядным образом подчеркнет общественную важность проблемы и необходимость скорейшего изменения сложившейся ситуации. На открытие выставки приедут руководители «Белого кольца» — одной из самых авторитетных европейских  общественных организаций, цель деятельности которой — помощь жертвам преступлений.

Участники «круглого стола»:  Р. Нургалиев — Министр внутренних дел РФ; О. Костина — руководитель Правозащитного движения «Сопротивление», член Общественной палаты РФ; Н. Овчинников — статс-секретарь — заместитель Министра внутренних дел РФ; С. Орлова — заместитель Председателя Совета Федерации; Ю. Калинин — директор Федеральной службы исполнения наказаний; А. Александров — заместитель председателя Комитета Федерального Собрания по обороне и безопасности; И. Резник — народный артист Российской Федерации, член Общественного совета при МВД России; А. Очирова — председатель Комиссии Общественной палаты по социальной и демографической политике; Р. Бётхер — руководитель правозащитной организации «Белое кольцо» («Weisser Ring», Германия), депутаты Государственной Думы, члены Совета Федерации, а также представители Еврокомиссии в РФ, офиса Верховного Комиссара ООН по правам человека, международных и российских организаций.

«Круглый стол» «Год семьи в  России. «Нет» семейному насилию» пройдет 20 февраля 2008 года  в 11:00 в Зале брифингов МВД России (Москва, ул. Житная, д. 16). Приглашаем принять участие в «круглом столе» представителей СМИ.

Аккредитация до 16:00 18.02.2008: Тел.: +7 (495) 241 37 33, 920 3117
E-mail: sekr@soprotivlenye.ru