ФПП

Сотрудники милиции обязаны вместе с МЧС участвовать в комплексных проверках социальных объектов — домов престарелых, инвалидов, интернатов, школ.

Министр внутренних дел Рашид Нургалиев приказал своим подчиненным своевременно сообщать о результатах, особенно негативных, региональным властям. Копии материалов таких проверок он потребовал направлять в МВД.

Это распоряжение глава ведомства издал после трагедии в Коми, где в доме престарелых во время пожара погибли 23 человека. На Коллегии МВД президент России Дмитрий Медведев поручил министру разобраться в причинах случившегося. В частности, президента интересовало, знала ли милиция, что сгоревший дом, например, нигде не числился, был по сути бесхозным?

Оказывается, милиция об этом знала. Местный участковый уполномоченный неоднократно ставил в известность местные власти о «проблемном доме». Но не сумел побудить чиновников к каким-либо действиям. Кстати, жители этого поселка отзываются о своем участковом очень хорошо.

Однако, по мнению министра, в ведомстве должен быть разработан действенный механизм, способный оперативно реагировать на возможную опасность и пред отвращать ее. Рашид Нургалиев считает, что трагедия, которая произошла в Коми, является подтверждением того, что милиция должна на пределе возможностей выполнять свои профессиональные обязанности.

Милиции поручено не подменять МЧС, а всемерно помогать в выявлении нарушений правил пожарной безопасности. Однако есть и сугубо специфические задачи: установить собственников этих объектов, их правовой статус, легитимность проживания в них людей, наличие систем охранно-тревожной сигнализации, подключенной на пульты наблюдения вневедомственной охраны, дежурных частей органов внутренних дел.

Криминальная милиция, в частности, должна более тщательно проверять всех жильцов и служащих таких домов, больниц и приютов. Порой здесь находят без вести пропавших — тех, кто остался без родственников, жилья и средств к существованию и нуждается в помощи. Иные больные или старики вообще нигде не числятся, живут без документов, не получают пенсии, пособия и лекарства, их кормят просто из жалости. Людей как бы вычеркнули из жизни.

Бывает и другое — под видом несчастных и одиноких здесь иногда скрываются весьма опасные личности, которых разыскивают за причастность к совершению преступлений. Чтобы получить подробную и объективную картину, происходящую на всех объектах «социалки», Рашид Нургалиев обязал участковых представлять еженедельные доклады.

Кроме того, министр считает необходимым внести предложения в органы исполнительной власти регионов и местного самоуправления об использовании систем по обеспечению безопасности города, в том числе на социальных объектах.

Уже есть и первые результаты совместной работы МВД и МЧС. В сотне школ Приморского края установлены новые системы оповещения и безопасности. «Тревожные кнопки» соединены с пультами милицейской и пожарной охраны.

Впрочем, в милицейском ведомстве считают необходимым повысить безопасность не только социальных объектов, но и государственных промышленных предприятий. Предлагается даже ввести уголовную ответственность за невыполнение требований антитеррористической защиты. Подготовлены поправки в Федеральный закон «О противодействии терроризму», которые согласуются с другим законопроектом — «О технических средствах обеспечения противокриминальной защиты объектов и имущества».

rg.ru

Тюремное ведомство увеличивает набор в свои вузы психологов и социальных работников. Это веяние времени. За решеткой сегодня востребованы гуманные профессии.

— В тюрьму приводят разные дороги, и далеко не все граждане, попавшие за решетку, — отпетые уголовники, — заявили корреспонденту «РГ» в Федеральной службе исполнения наказаний. — Наша задача, чтобы они не стали такими за время, проведенное в местах лишения свободы. Поэтому и осужденные, и арестованные нуждаются в квалифицированной психологической помощи.

Теперь в казенных домах увеличивается число сотрудников, чья задача — помогать заключенным найти себя. Социальные работники готовят человека к освобождению: ищут арестанту работу на воле, оформляют документы, решают вопросы с жильем. Понятно, что они не всесильны и всех проблем не решат. Однако сегодня по всей стране создаются реабилитационные центры для бывших арестантов, где человеку, освободившемуся с чистой совестью, предложат и кров, и стол. По крайней мере — на первых порах.

А во многих колониях уже действуют школы по подготовке к освобождению, а также психологические лаборатории. В школах вольной жизни арестанту рассказывают, что изменилось на свободе с тех пор, как он попал в казенный дом. С ним работают и социальные работники, и психологи. Поэтому подобных сотрудников требуется все больше и больше.

В перспективе тюремное ведомство планирует открыть четыре новых вуза — в Приволжском, Южном, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах. Меняются и программы для будущих тюремщиков — больше гуманитарных предметов и высоких технологий. Например, в Воронежском вузе ФСИН уже начали учить курсантов работе с электронными браслетами. Ведь в будущем будут развиваться альтернативные наказания.

Несколько лет назад впервые было законодательно закреплено право осужденных на психологическую помощь. Сегодня в уголовно-исполнительной системе России работают уже около трех тысяч психологов.

Кстати, вчера исполнилось 130 лет уголовно-исполнительной системе России. Как единый государственный орган пенитенциарная система страны возникла в 1879 году.

rg.ru

Руководство МВД вводит принципиально новую систему охраны общественного порядка. Ее суть разъяснил вчера в Туле на совещании в режиме видеоконференции министр внутренних дел Рашид Нургалиев.

Теперь управление всеми милицейскими нарядами, патрулями, другими оперативными подразделениями в каждом городе будет осуществляться из единого штаба — центра управления нарядами. То есть привычные всем дежурные части различных отделов внутренних дел, нарядов ДПС, вневедомственной охраны и других подразделений объединят в общий для всех командный пункт. Это не новая организационно-штатная структура, а реорганизация старой системы.

В МВД корреспонденту «Российской газеты» сообщили, что такое нововведение позволит в разы сократить время, необходимое для принятия решения, реагирования на происшествия, выезд сотрудников. Что важно, изменения коснутся не только системы управления, но и правовых документов, материально-технического обеспечения, процесса обучения и самой схемы несения службы.

Раньше как было? В дежурные части различных отделов и милицейских подразделений, на пульты вневедомственной охраны ежедневно приходили и приходят десятки, а в крупных городах — сотни различных заявлений и сигналов. Нередко они повторяют друг друга, бывает, попадают «не по адресу». Например, о дорожно-транспортном происшествии сообщают в линейный отдел внутренних дел. Эту информацию необходимо проверить и перенаправить дорожным патрулям, что займет немало времени.

В центре же управления нарядами такой суматохи не будет. Здесь станут вести мониторинг сразу всей ситуации — на дорогах, улицах, в охраняемых организациях и частных квартирах. И сразу, без прохождения каких-либо бюрократических инстанций, многочисленных согласований давать задание подразделению «по профилю». Надо — выезжает группа быстрого реагирования вневедомственной охраны, оперативники уголовного розыска или наряд патрульно-постовой службы.

Понятно, для различных населенных пунктов в зависимости от их величины нужно по-разному организовывать и охрану. Поэтому разработаны три модели охраны общественного порядка в городах, где 100 тысяч населения, до 500 тысяч и свыше полумиллиона.

Общее в этих моделях — применение автоматического комплекса «Безопасный город» и единой информационно-телекоммуникационной сети. Все наружные видеокамеры должны показывать свои «картинки» в центре управления. Радиостанции всех милицейских нарядов необходимо настроить на единые частоты, а сотрудникам — получить удаленный доступ к необходимым базам данных, электронным досье. Более того, патрульные машины следует оборудовать навигационно-мониторинговыми системами, чтобы в любой момент можно было видеть, где находится экипаж. Тогда уже не потребуется устанавливать постоянные маршруты патрулирования, а можно будет немедленно направлять сотрудников туда, куда требует сиюминутная ситуация.

В МВД сообщили, что такими системами уже оборудованы 10 тысяч милицейских машин. Повысится и ответственность старших нарядов. Возглавит патруль уже не сержант, а младший офицер.

rg.ru

В Госдуму представлен проект закона, который разрешает штрафовать родителей, чьи дети курят, пьют или употребляют наркотики. Кроме того, в парламент внесен законопроект, предполагающий введение уголовной ответственности для продавцов, отпускающих сигареты и любую алкогольную продукцию несовершеннолетним.

Автор этих проектов — депутат Государственной думы Роберт Шлегель. Его предложения подразумевают внесение поправок в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, а также в статью 20.22 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

Первый из законопроектов позволяет лишать свободы торговцев, продающих сигареты и алкоголь подросткам. Помимо этого, подобных правонарушителей будут лишать права занимать «определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двух лет».  Кроме лишения свободы и должности, продажа спиртного несовершеннолетним, согласно проекту закона, чревата денежными штрафами до сорока тысяч рублей и наказанием в виде исправительных работ на срок от шести месяцев до года.

Если учесть, что по ныне действующему закону за продажу пива и сигарет гражданам, не достигшим 18 лет, торговца можно лишь оштрафовать на полторы тысячи рублей по Административному кодексу, то меры, предлагаемые Шлегелем, можно считать весьма и весьма радикальными. Однако, как ни удивительно, одними из первых на эту инициативу откликнулись представители рынка алкогольной продукции, поддержав идею депутата. С ними оказались солидарны и правозащитники, которые предлагают назначить штраф не только для продавцов, но и для владельцев торговых точек. Тогда последние строго-настрого запретят своим сотрудникам даже думать о продаже детям алкоголя и сигарет.

Согласно второму законопроекту, повышается ответственность родителей за воспитание своих детей. По мнению автора, если мать и отец не хотят выполнять свои прямые обязанности, они должны наказываться рублем. Так, родителям придется заплатить штраф, если их ребенок появится в общественном месте в состоянии алкогольного или наркотического опьянения, либо будет употреблять алкогольную продукцию или наркотики. Размер штрафов составит от тысячи до двух тысяч рублей. Аналогичное наказание для родителей предусмотрено и в случае, если несовершеннолетних заметят курящими в общественных местах, то есть на улицах, стадионах, в скверах, парках, в общественном транспорте.

Кроме того, сегодня депутаты рассматривают вопрос об ограничении торговли и потребления тонизирующих безалкогольных и слабоалкогольных напитков («энергетиков»), основными потребителями которых также являются несовершеннолетние. Как считают авторы соответствующего законопроекта, внесенного в Госдуму осенью прошлого года, потребление тонизирующих напитков, содержащих кофеин синтетического происхождения и природные биологически активные вещества из разрешенных лекарственных растений или их экстрактов, может привести к негативному влиянию на здоровье детей, подростков и людей, страдающих различными хроническими заболеваниями. Помимо этого, употребление слабоалкогольных тонизирующих напитков влияет на характер алкогольного опьянения, снижая его выраженность, что может привести к неадекватной оценке собственного состояния, способствовать утрате контроля за выпитым и побуждать к повторному употреблению алкоголя.

По данным законотворцев, в России подростки начинают потреблять алкоголь в возрасте 12-13 лет. В возрастной группе до 24 года алкоголь употребляют более 70% человек. По данным российского Минздрава, количество детей в возрасте до 18 лет, пристрастившихся к алкоголю, в начале 1990-х составляло примерно 6300 человек, а к 2007-му году выросло до 20 тысяч, и с каждым годом эта цифра продолжает увеличиваться.

По материалам NEWSru.com

10 и 11 марта в Махачкале проходят общественные слушания на тему: «Соблюдение прав и свобод человека в республиках Северного Кавказа», на которых члены Общественной палаты России совместно с представителями власти Дагестана обсуждают проблемы стабильности и согласия в регионе. Владыка ставропольский и владикавказский Феофан считает, что главной проблемой Северного Кавказа, по-прежнему, остается отсутствие мирного урегулирования проблем.

 «Сопротивление» — Какова, на Ваш взгляд, текущая обстановка в Дагестане?

 Владыка Феофан — В Дагестане довольно неспокойно. Во-первых, погибает очень большое количество сотрудников милиции, во-вторых, преступники, выдающие себя за сотрудников правоохранительных органов, просто убивают людей. Есть такое общественное движение «Матери Дагестана». Это женщины, чьи сыновья погибли, находясь «при исполнении». То есть люди, которые должны защищать закон и порядок, погибают. Проблема стоит довольно остро.

Во время Общественных слушаний мы старались не выступать неким третейским судом, а помочь общественным объединениям и всему гражданскому обществу разобраться в этой проблеме. Самое главное — найти те механизмы, которые привели бы к миру и спокойствию в Дагестане.

Мы провели ряд встреч, в том числе и с руководством ФСБ Дагестана, с представителями власти, прокуратуры, матерями погибших милиционеров. Помимо этого у нас была встреча с президентом республики Дагестан Муху Алиевым.

— Каковы итоги общественных слушаний?

— На общественных слушаниях присутствовали не просто представители структур, но и руководство республики. Пожалуй, в первый раз насущные проблемы были высказаны и выслушаны так открыто. Например, был поднят вопрос о похищении людей. Как правило, в таких похищениях принято обвинять правоохранительные органы, потому что похитители облачены в камуфляж. Но ведь камуфляжную форму может одеть кто угодно, в том числе и бандит.

Повторюсь, наша главная задача состоит не в том, чтобы осуждать или порицать кого-то, а в том, чтобы помочь в этой сложной проблеме органам власти и общественным объединениям. В итоге наших встреч было принято решение о создании специальной комиссии, куда войдут представители гражданского общества, силовых структур и власти. В данном случае власти и гражданское общество смогут вести четкий диалог. Президент, к примеру, подчеркнул, что каждый случай похищения в республике будет взят под строгий контроль. Уже сейчас динамика похищений идет на снижение.

— Какую роль будет играть Церковь в процессе становления гражданского общества?

Я, как представитель церкви, могу сказать, что церковь всегда очень активно участвует в процессе развития гражданского общества. Церковь — это общество граждан. Задачей гражданского общества является не контроль над властью, а диалог. Диалог, который преследовал бы укрепление законности и усиление ответственности власти перед своими гражданами. В Дагестане сейчас самая главная проблема — мирное разрешение сложных вопросов, и мы будет работать над этой проблемой.

Беседовал Алексей Леонов, спец. корр. «Сопротивления»

Российская газета: Николай Александрович, зачем понадобились добровольные народные дружины? Милиция сама не справляется?

Николай Овчинников: По статистике, в случае беды первое, куда обращается гражданин, это милиция. Но нам нужна и обратная связь. Люди должны понимать, что, оказывая содействие и помощь милиции, они помогают общему делу борьбы с преступностью. Совместными усилиями можно сделать гораздо больше, чем в одиночку. Согласитесь, поставить милиционера на каждом углу невозможно, а вот побудить людей своевременно сообщать о подозрительных лицах, предметах хотя бы в своем подъезде, во дворе вполне реально.

Поэтому мы рассчитываем, что дружинники смогут нам помочь предотвращать различные, в основном уличные происшествия.

РГ: Снизить уличную преступность не удается?

Овчинников: Почему же? По итогам прошлого года количество преступлений, совершенных в общественных местах, сократилось более чем на семь процентов. Однако мы прекрасно понимаем, что состояние правопорядка на улицах и в других общественных местах еще далеко от совершенства. Преступлений данной категории в 2008 году зарегистрировано более 640 тысяч, в том числе почти 386 тысяч — непосредственно на улицах. Почти две трети из них — это кражи, грабежи, разбойные нападения, хулиганство.

В этой связи приоритетной задачей видится еще большее снижение преступности в общественных местах и наведение порядка на улицах городов и поселков. Вот тут-то нам и могут помочь дружинники.

Но самое для нас главное — сам факт участия обычных людей в охране общественного порядка. Чем больше дружинников, тем безопаснее на улицах.

РГ: То есть важен воспитательный эффект — мол, весь народ на страже закона? По-вашему, это реально?

Овчинников: Насчет реальности этого проекта — представители старшего поколения помнят, что общественные пункты охраны порядка и добровольные народные дружины в свое время успешно работали и были не самым худшим изобретением советской власти. Спустя годы люди поняли, что даже пресловутое «общественное порицание» все-таки было мощным воспитательным средством.

РГ: Много ли сейчас желающих вступить в дружины?

Овчинников: Фактически народные дружины уже давно действуют во многих регионах. Всего на территории России — более 34 тысяч общественных формирований правоохранительной направленности, в них числится более 363 тысяч человек. В том числе почти 46 тысяч человек в 872 казачьих дружинах. Цифры говорят сами за себя — с участием дружинников в год раскрывается около 40 тысяч преступлений и выявляется свыше 400 тысяч административных правонарушений.

РГ: Не возникнет ли соблазн у некоторых милицейских и муниципальных начальников применить дружинников против несанкционированных митингов, пикетов, демонстраций? Сейчас — кризис, публичных акций прогнозируют много, милиции на всех может не хватить. А пресечение массовых беспорядков — это тоже охрана порядка в общественных местах. В итоге получится, что на улицах люди столкнутся с такими же гражданами, а власть в это время будет стоять в стороне.

Овчинников: Во-первых, граждане и сегодня имеют возможность совместно с милицией участвовать в обеспечении общественной безопасности во время проведения санкционированных массовых мероприятий. Будь то концерт или митинг.

Другое дело — привлечение общественников к пресечению несанкционированных акций, другими словами — незаконных. Такого не может быть в принципе. Законопроект не предусматривает участия дружинников в пресечении массовых беспорядков. Они не вправе выдавать себя за сотрудников милиции и осуществлять деятельность, отнесенную законодательством к исключительной компетенции органов внутренних дел. Дружинников категорически запрещено использовать в каких-то мероприятиях, тем более в операциях, заведомо предполагающих угрозу их жизни и здоровью.

РГ: Чтобы охранять на законных основаниях свое жилище и прилегающие окрестности, совсем ведь не обязательно записываться в дружину?

Овчинников: Не обязательно. Законопроект предоставляет право гражданам объединяться для охраны порядка в формирования общественной самодеятельности.

РГ: Что это за формирования? Отряды местной самообороны?

Овчинников: Это — группы граждан, создаваемые по локальному принципу для решения задач охраны общественного порядка по месту жительства, месту пребывания или месту нахождения своей собственности. Разумеется, все это делается только на добровольной основе.

РГ: Как на практике можно организовать такую самодеятельность? Скажем, решили мы с соседом по лестничной площадке выставить в подъезде пост с часовым. Что для этого нужно?

Овчинников: Учредители таких формирований должны составить устав, в котором изложить свои цели и задачи. В принципе все процедуры — как при создании любой общественной организации. При этом надо обязательно уведомить органы местного самоуправления.

На практике это выглядит примерно так. Вы регистрируете свою общественную организацию, вместе со старшим по подъезду составляете график дежурств, договариваетесь друг с другом, участковым уполномоченным, дружинниками, если надо — с подразделениями МЧС о системе оповещения и взаимодействии. Главное, чтобы вы сумели, обнаружив любую опасность, своевременно вызвать помощь.

Кстати, примером таких самодеятельных объединений служат дежурства жильцов по подъездам после террористических актов в Москве в 1999 году.

РГ: Участники подобных формирований наделяются аналогичными правами, что и народные дружинники?

Овчинников: Нет, статус формирований общественной самодеятельности и народных дружинников несколько различный, и это продиктовано в первую очередь тем, что они решают разные задачи. Народные дружинники привлекаются к охране общественного порядка в широком смысле этого слова. Дружинник имеет право оказывать содействие милиционерам в задержании лиц, подозреваемых в совершении правонарушений и в доставлении задержанных в орган внутренних дел для выяснения их личности и обстоятельств нарушения. При этом он не привязан к конкретной улице, а работает там, куда его направил штаб дружины.

А люди, дежурящие в рамках самодеятельного объединения в своем подъезде, например, могут своевременно вызвать милицию, оказать сопротивление преступникам, в том числе и вооруженное, в рамках необходимой самообороны, помочь сотрудникам милиции или дружинникам задержать нарушителя. Они не могут быть направлены на уличное дежурство в другой район или принимать участие в обеспечении общественного порядка на массовом мероприятии.

РГ: В Москве есть и другие примеры — опыт работы общественных пунктов охраны правопорядка. В столичном ГУВД утверждают, что они помогли раскрыть в прошлом году свыше 700 преступлений. Это — тоже самодеятельность?

Овчинников: Общественные пункты охраны правопорядка — это просто организационная форма. Причем местные власти вправе сами решить, как их именовать — была бы польза, в Москве они называются именно так. Нельзя сказать, что они строго общественные. На пункте могут находиться и местный участковый, и дружинники, и представители общественной самодеятельности.

РГ: В основном законопроектом прописаны права, обязанности и ответственность дружинников. Могут ли они применять оружие?

Овчинников: В случае угрозы жизни, здоровья или собственности дружинники могут применять не только физическую силу, но и личное оружие самообороны. Например, газовые баллончики или травматические пистолеты. Это так называемое нелетальное оружие самообороны, разрешенное в гражданском обороте для всех граждан.

РГ: Вы не опасаетесь возможных злоупотреблений, превышений полномочий? Вдруг дружинник для самоутверждения захочет «применить власть» в отношении такого же прохожего, только без повязки?

Овчинников: Чтобы этого не случилось, кандидаты в дружинники будут тщательно отбираться и проверяться. Дружинниками не смогут стать те, кто имеет непогашенную судимость или ранее совершил тяжкое преступление, замечен в злоупотреблении крепкими напитками и пристрастии к наркотикам, был административно наказан за нарушение общественного порядка. Не примут и тех, у кого нет регистрации по месту жительства.

А что касается возможных злоупотреблений — мы надеемся, что присутствие на улицах дружинников окажет дисциплинирующее воздействие и на самих милиционеров. Это будет своеобразный народный контроль. Милицейский патруль уже не сможет «не заметить» пьяную компанию или потребовать мзду у незарегистрированного гастарбайтера.

РГ: Что конкретно будет делать дружинник на улице?

Овчинников: Дружиннику будет дано право требовать от граждан и должностных лиц прекратить противоправные деяния. Он сможет участвовать в мероприятиях по охране общественного порядка, проводимых органами внутренних дел, охранять места происшествия. При этом ему запрещено необоснованно ограничивать чьи-либо права и свободу, унижать честь и достоинство человека. Он обязан иметь при себе удостоверение народного дружинника, а в случае если местными законами для дружинников предусматривается форменная одежда, то охранять общественный порядок в форме.

РГ: Что грозит за невыполнение требования дружинника?

Овчинников: Если не выполняется законное требование дружинника, то может быть вынесено предупреждение или наложен штраф от 500 до тысячи рублей. Такую поправку предложено внести в Кодекс об административных правонарушениях.

РГ: Почему вы уверены, что новый закон будет работать? Ведь придется преодолевать правовой нигилизм, на который вы сетовали.

Овчинников: Чтобы преодолеть этот нигилизм, нужны доверительные отношения населения с органами внутренних дел. Руководство МВД всегда ставит укрепление таких отношений во главу угла. И речь здесь идет не только об имидже милиции. Доверительные отношения предполагают взаимопомощь. Причем мы точно знаем, что люди готовы нам помогать. Например, результаты социологических исследований ВЦИОМ показывают, что от 69 до 85 процентов граждан готовы сообщить информацию о готовящемся или совершенном преступлении, дать свидетельские показания, оказать содействие в охране общественного порядка или личного имущества. А новый закон предоставит таким людям наиболее удобную и приемлемую форму сотрудничества. И при этом гарантирует всевозможную защиту от преступников.

Михаил Фалалеев, «Российская газета» (Федеральный выпуск, N4864 от 11 марта 2009 г.)