Крупным планом

28 мая в Совете Федерации Федерального собрания России прошли парламентские слушания на тему «Судебная система Российской Федерации: вопросы исполнения судебных актов». Директор ФССП России Артур Парфенчиков обратился к государственным органам власти с просьбой о принятии целого ряда федеральных законов, которые позволят сделать работу судебных приставов более эффективной. «Сопротивление» публикует текст доклада Главы ФССП.

В государственном устройстве России судебный пристав — фигура традиционная, о чем говорит исконно русское название основного должностного лица службы — «пристава».

Первое упоминание о судебных приставах отмечается еще в документах Новгородской феодальной республики (1136 — 1478 г.г.). Важным этапом  формирования института судебных приставов стал 1864 год, когда в ходе судебной реформы Императора Александра II были приняты законы, определяющие порядок всего судопроизводства в целом и деятельности судебных приставов в частности.
Исторически появление принудительного исполнения связано с необходимостью обеспечения правосудия и исполнения судебных решений.

Новый импульс развития служба судебных приставов получила в последние годы  в ходе проводимой в Российской Федерации административной реформы.

Федеральная служба судебных приставов приобрела статус самостоятельного органа исполнительной власти с достаточно широким кругом властных полномочий.

На сегодняшний день служба осуществляет принудительное  исполнение не только судебных решений, создавая тем самым условия для надлежащего отправления правосудия, но и актов широкого круга уполномоченных органов исполнительной власти. Кроме того, на ФССП России возложено обеспечение установленного порядка деятельности судов, а также функции по предупреждению, выявлению, пресечению и расследованию преступлений, выявлению и пресечению административных правонарушений, розыску должника-организации, а также имущества должника.

Достойное функционирование судебной системы не может быть достигнуто без обеспечения на национальном и европейском уровне эффективного механизма исполнения судебных решений. Это не раз отмечалось Президентом Российской Федерации Д.А. Медведевым.

Ежегодно количество исполнительных документов, поступающих на принудительное исполнение, неуклонно растет. Всего за период с 1998 по 2008 годы на исполнении находилось свыше 242 млн. исполнительных производств. Это лишний раз свидетельствует о необходимости постоянного совершенствования законодательства с целью установления эффективных способов обеспечения исполнения требований исполнительных документов, в том числе судебных решений, количество которых возросло с 14,8 млн. в 2006 году до 17,7 млн. в 2008.

Безусловно, принятие в 1997 году двух новых федеральных законов «О судебных приставах» и «Об исполнительном производстве» явилось значительным шагом вперед в развитии исполнительного законодательства, направленного на обеспечение неотвратимости имущественной и иной юридической ответственности.

Следующим шагом совершенствования механизма принудительного исполнения стало принятие в 2007 году новой редакции Федерального закона «Об исполнительном производстве».

Совершенствование базового законодательства дало свои положительные результаты. Об этом позволяет говорить устойчивая динамика как общего количества исполнительных производств, оконченных фактическим исполнением, так и количества фактически исполненных судебных решений. За период с 2006 года количество таких решений возросло с 48,9 % до 63,9 %. Сумма взысканных по ним денежных средств увеличилась с 82 до 130 млрд. рублей.

Также ежегодно увеличивается сумма денежных средств, перечисленных в федеральный бюджет и консолидированные бюджеты субъектов Российской Федерации. Только в 2008 году она составила 85 млрд. рублей (для сравнения в 2006 году — 58 млрд. руб.).

Судебными приставами по обеспечению установленного порядка деятельности судов в 2008 году обеспечены охраной 129 зданий арбитражных судов, 2 856 зданий судов общей юрисдикции, в том числе 132 здания военных судов, 6905 участков мировых судей. Выполнено более 9 млн. заявок на обеспечение безопасности судебных заседаний и доставку вещественных доказательств и материалов дела, исполнено 8,6 млн. заявок на участие в обеспечении исполнительных действий. Доставлено 782 тыс. человек, подлежащих принудительному приводу в суды. Деятельность службы в этом направлении получила в целом положительную оценку судейского сообщества.

Дознавателями ФССП России в прошлом году рассмотрено свыше 91 тыс. сообщений о преступлениях. В производстве находилось более 44 тыс. уголовных дел, из них — 40 тыс. уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 157 УК РФ.

Вместе с тем достигнутые результаты являются промежуточными и останавливаться на них нельзя. ФССП России принимаются меры по необходимому организационному и методическому обеспечению деятельности территориальных органов.

Однако решение возложенных на службу задач требует законодательного обеспечения ряда вопросов, что в целом будет способствовать повышению эффективности работы, а также позволит добиться роста показателя исполняемости судебных решений, предусмотренного Федеральной целевой программой «Развитие судебной системы России» на 2007-2011 годы (до 75 % в 2010 году и 80 % — в 2011).

В настоящее время наиболее остро стоит вопрос о необходимости изменения статуса ФССП России и отнесения службы к органам правоохранительного блока.

Уже сегодня Федеральная служба судебных приставов де-факто выполняет функции правоохранительного органа: исполняет судебные решения и акты иных органов, обеспечивая тем самым соблюдение прав граждан; осуществляет розыск должников и их имущества; предотвращает и пресекает нарушения законности, обеспечивая безопасность судебных процессов, исполнительных и следственных действий; проводит дознание; исполняет уголовные наказания (в виде штрафов).

Это объективно требует законодательного закрепления правоохранительного статуса службы.

В настоящее время Комитетом Государственной Думы по конституционному законодательству и государственному строительству возобновлена работа  по рассмотрению законопроекта, предусматривающего изменения Федерального закона «О судебных приставах».

Этот законопроект был принят Государственной Думой в первом чтении еще 12 января 2007 года, но дальнейшее его рассмотрение было отложено в связи с подготовкой проекта федерального закона «О правоохранительной службе Российской Федерации», который относит ФССП России к числу правоохранительных органов.

 Однако до настоящего времени закон о правоохранительной службе в Государственную Думу на рассмотрение не внесен, в связи с чем доработка закона «О судебных приставах» для принятия  его во втором и третьем чтении  предполагает его изменение только в части дополнительного закрепления процессуальных полномочий, которыми законодательно служба была наделена в последнее время, при этом не изменяя правовой статус Федеральной службы судебных приставов.

 Такое положение дел не позволяет комплектовать кадровый  состав службы специалистами с высоким уровнем профессиональной подготовки. Наблюдается тенденция оттока кадров из службы. Так, текучесть кадров в 2007 году составила 4,07 %, в 2008 году — 16,19 %, за 4 месяца 2009 года — 4,29 %.

 Во исполнение поручений Президента Российской Федерации (от 30.10.2008 № Пр-2332), Правительства Российской Федерации  (от 07.11.2008 № СС-П4-6667) и решения Межведомственной комиссии Совета Безопасности (от 29.07.2008) в настоящее время межведомственной рабочей группой, координатором которой выступает Минюст России, при фактической поддержке необходимости отнесения службы к числу правоохранительных органов,  решение о внесении соответствующего законопроекта для рассмотрения в Государственную Думу по существу не принято.

 При таких обстоятельствах полагаю, что в случае дальнейшего затягивания внесения проекта закона о правоохранительной службе в Государственную Думу, вопрос о придании ФССП России статуса правоохранительного органа необходимо разрешить в ходе доработки законопроекта о внесении изменений в Федеральный закон «О судебных приставах» (работа над которым была возобновлена).
 Разрешение этого вопроса наиболее актуально для максимальной оптимизации работы ФССП России и требует вашей непосредственной поддержки.

Также следует остановиться на вопросах совершенствования законодательства об исполнительном производстве. Новая редакция Федерального закона «Об исполнительном производстве» действует с 01.02.2008, практика его применения говорит об объективной необходимости комплексного совершенствования законодательства в указанной сфере и его дальнейшего развития.

Конечной целью такой работы должно являться принятие единого кодифицированного нормативного правового акта, регламентирующего вопросы принудительного исполнения — Исполнительного кодекса Российской Федерации. Однако его принятию, безусловно, должна предшествовать работа по синхронизации действующего законодательства, устранению в нем имеющихся пробелов правового регулирования, противоречий, неясностей и иных внутренних недостатков.

 В настоящее время ФССП России проводится работа  по обобщению проблемных вопросов применения закона для подготовки и направления в Минюст России предложений по внесению изменений  в Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» и другие нормативные правовые акты, затрагивающие вопросы реализации исполнительного производства.

В этой связи отдельно хочу остановиться на проблемах связанных с реализацией имущества должников.
С 2008 года по настоящее время сложилась фактически провальная ситуация на данном направлении. Прежде всего, она обусловлена реорганизацией системы и структуры федеральных органов исполнительной власти — упразднением Специализированного государственного учреждения при Правительстве Российской Федерации «Российский фонд федерального имущества» и передачей функций по реализации арестованного имущества Федеральному агентству по управлению Федеральным имуществом (Росимуществу), которое фактически не смогло обеспечить выполнение  возложенных на него задач на всей территории Российской Федерации, в том числе из за недостаточности своей штатной численности.

В результате, в 2008 году стоимость имущества, находившегося в Росимуществе на реализации, составила более 20 млрд. рублей. При этом сумма денежных средств, полученная от реализации, — только 5,3 млрд. рублей.

В текущем году ситуация не изменилась. За первый квартал 2009 года стоимость имущества, находившегося на реализации составила более 8 млрд. рублей, а сумма, полученная от реализации,   —  менее 419 млн. рублей.

При этом необходимо отметить, что Росимуществом изначально не обеспечена своевременная и качественная реализация всех категорий имущества, принадлежащего должникам, в том числе малоценного, составляющего на практике значительную часть.

Исправление сложившейся ситуации, на наш взгляд, возможно искл

Москва, Независимый пресс- центр,
День защиты   прав детей,
1 июня  2009 года

В течении ряда лет законодательство г. Москвы  выступало в качестве модельного  для других субъектов Российской Федерации.

3 октября 2001 года в г. Москве был принят Закон г. Москвы «Об Уполномоченном по правам ребенка в г. Москве». На должность Уполномоченного был назначен известный  защитник прав детей общественный деятель Алексей Иванович  Головань.

Данный шаг московских властей  вызвал понимание и поддержку  не только в г. Москве, но и в тех регионах России, которые были всерьез озабочены с ситуацией по защите  прав и законных интересов детей. В течении 8 лет в 20 регионах России появились посты Уполномоченных по правам ребенка, назначаемых органами законодательной власти.   Пост Уполномоченного  по правам ребенка  учредили  и  3 города  России.

Однако в 2009 году при  введении поста Уполномоченного  по правам  человека  в г. Москве Московской городской Думой было принято решение о ликвидации поста Уполномоченного по правам ребенка в г. Москве и его заменой должностью заместителя  Уполномоченного по правам человека,  отвечающего за права детей.

Удивительно, что подобное  решение принято в 2009 году, когда весь мир  отмечает 20- летие Конвенции о правах ребенка, принятой в 1989 году в Нью- Йорке. Именно в 2009 году, признавая необходимость  существования специального института по защите прав детей, Генеральный секретарь ООН  ввел должность специального докладчика по защите прав детей от насилия. 

Трудно поверить,  что подобное решение  было принято Московской городской Думой  в виде  поправки, проголосованной с голоса, в то самое время, когда Уполномоченный по правам ребенка  в г. Москве А.И. Головань встречался с Президентом России и рассказывал  ему о ситуации с правами ребенка в нашей стране.  Нельзя не обратить внимания и на то, что ни автор поправки,  ни другие  сторонники ликвидации поста Уполномоченного  по правам  ребенка не смогли привести ни одного  внятного  аргумента и довода  о том, почему  данный  государственный институт защиты прав ребенка  должен быть ликвидирован.

В связи с отсутствием в России должности Федерального Уполномоченного по правам ребенка перед ежегодным заседанием «Большой Восьмерки» А.И. Головань должен будет принять участие  от  нашей страны участие  в совещании  Уполномоченных по правам  детей  стран «Большой Восьмерки»
Подобный шаг законодателей представляется нам ошибочным, наносящим  существенный вред защите  прав и законных интересов детей в г. Москве.

Во 1-х, институт Уполномоченного  по правам ребенка в г. Москве  в сложные 2000-е годы  явился уникальным инструментом защиты прав детей в безвыходных и безнадежных ситуациях, когда иным государственным органам оставалось лишь  расписаться в своем бессилии.

Во 2-х, именно благодаря 8 — летней деятельности  Уполномоченного по правам ребенка   существенно улучшилась  ситуация с соблюдением  и восстановлением  прав ребенка  в г. Москве. Ряд характерных для недавнего прошлого  нарушений   прав детей благополучно канул в историю. 

В 3-х, деятельность Уполномоченного  по правам  ребенка  в г. Москве  способствовало повышению международного  престижа нашего города,  стало  одной из визитных карточек  Москвы для международных правозащитных организаций, общественного мнения Объединенной Европы, способствовало росту доверия к нашему городу в ряде  международных структур и общественном сознании международного сообщества.  Для инвесторов и туристов, для  критиков России и ее друзей стало ясно,  что, если в  Москве создан и успешно действует  институт Уполномоченного  по прав ребенка — это является одним из залогов  того, что Россия идет по пути демократического и цивилизованного  развития.

В 4-х,  московскую модель института Уполномоченного по правам ребенка восприняло  большинство регионов России. Так, в 16 субъектах Российской Федерации  пост Уполномоченного  по правам  ребенка  является самостоятельным  институтом,  и только  в 3 регионах Уполномоченный по правам  ребенка  является  советником Губернатора,  в  1 регионе  Уполномоченный  создан при Губернаторе  области и  только в 3 регионах  такой Уполномоченный является заместителем регионального Уполномоченного по правам человека.

В 5-х,  подобный самостоятельный  статус Уполномоченного по правам ребенка не является случайным или  произвольным, а  вытекает из:

— особого правового статуса ребенка: так, если в отношении  взрослого человека  международное право  делает упор на   реализации его  прав и свобод то в отношении  ребенка  Конвенция прав ребенка  ставит во главу угла  наилучшему обеспечению интересов ребенка;

— особенностей  восприятия и мышления ребенка,  которые затрудняют защиты  и восстановление  прав и интересов ребенка  в рамках единого  института защиты прав и  интересов  всех  граждан. Следует отметить,  что ни одна иная группа  населения (в том числе инвалиды, заключенные, пенсионеры, военнослужащие и иные)  не обладают подобной спецификой  мышления и восприятия.  Одним из следствий  данных особенностей является то, что  ребенок,  за редким исключением, никогда не  придет в учреждение, где одновременно занимаются решаются вопросы  прав взрослых и тех, кто лишь  находится на пороге взрослой;

В 6-х, совсем  не случайно и  профильные  Комитеты Государственной Думы (например, Постоянный Комитет по делам женщин, семьи и молодежи) стали в последние  годы ставить  вопрос о дополнении  федерального законодательства  нормой о том, что в каждом регионе должен  быть создан пост Уполномоченного по правам  ребенка.  Такой подход федерального законодателя  стал признанием эффективности  московского опыта  работы Уполномоченного  по правам ребенка в г. Москве.

В 7-х, ликвидация  данного института, как и его инкорпорация в состав иного  института государственной з ащиты прав человека, вступает в противоречие,  как со словами Президента России о том, что в России нет  системы защиты прав детей,  так и с положением  Указа Президента РФ от 9 октября 2007 г. N 1351 «Об утверждении Концепции демографической политики Российской Федерации на период до 2025 года» о необходимости «создания специализированной системы защиты прав детей, включая дальнейшее развитие института уполномоченных по правам ребенка в субъектах Российской Федерации…»

Московской городской Думой пост Уполномоченного по правам ребенка в г. Москве ликвидирован.  Удивительно, что подобное произошло в г. Москве, где  в течении ряда лет проводилась политика защиты ряда социальных институтов и гарантий  от деформаций экономической  и политической  конъюнктуры.
Ликвидация института защиты прав ребенка,  успешно действовавшего в течении ряда лет, — первый  известный нам прецедент, как в российской, так и в международной  практике за всю послевоенную историю человечества. 

В этих условиях многие участники конференции  возлагают свои надежды на  Мэра г. Москвы Юрия Михайловича Лужкова, мудрость и жизненный опыт которого способны спасти  важнейший для Москвы государственный  институт от уничтожения.

Мы призываем Мэра г. Москвы не поддаваться подковерному давлению впечатлительных, но, к сожалению, не всегда добросовестных чиновников, которые обиделись на справедливую и конструктивную критику со стороны Уполномоченного  по правам  ребенка в г. Москве, и вместо того,  чтобы улучшить собственную работу решили расправиться с Уполномоченным по правам ребенка, как с институтом.
Мы просим Мэра г. Москвы Ю.М. Лужкова  использовать свои  полномочия для  того,  чтобы  защитить  детей города  Москвы, сохранить  пост Уполномоченного  по правам ребенка  в г. Москве и внести  в  порядке законодательной  инициативы в  Московскую городскую Думу предложение о сохранении  поста Уполномоченного  по правам  ребенка в г. Москве. 

Мы убеждены, что  подобный шаг станет одним из важнейших деяний  Мэра г.  Москвы в памяти многих поколений  москвичей.

Ни считаем, что нет ничего страшного или ошибочного в том, чтобы пересматривать собственное  решение с учетом общественного резонанса, собственного жизненного опыта,  новых обстоятельств, которые  позволят взглянуть на проблему  под новым углом зрения. 

Мы от своего лица и от лица своих организаций заявляем: самостоятельный  пост Уполномоченного по правам ребенка  в г. Москве  должен быть  сохранен! 

В Общественной палате на прошедшей неделе рассматривали новые подходы в изменении уголовно-судебной политики. По сути, речь шла о пакете законопроектов, вынесенных на обсуждение ОП в качестве своего рода «нулевого чтения». Предложения готовились в недрах Минюста. Импульс им дал президент Дмитрий Медведев в послании Федеральному собранию, обратив внимание на необходимость гуманизации закона.

Что же предлагается сделать и о чем, собственно шла речь? Говорилось о необходимости расширения условного осуждения, исправительных работ и условно-досрочного освобождения. Много внимания было уделено декриминализации (т. е. исключению из Уголовного кодекса) преступлений, не представляющих общественной опасности. За них, считают разработчики, можно карать в административном порядке (в этом ряду упоминались «простые случаи» побоев, нарушение неприкосновенности жилища, нарушение авторских и смежных прав, оскорбление представителя власти, приобретение или сбыт официальных документов или государственных наград и некоторые другие преступления).

Говорилось о необходимости изменить в законодательстве ответственность за кражи (среди осужденных эта категория составляет 162 тысячи человек, или 22 процента от всех заключенных). Размер мелкого (уголовно ненаказуемого) хищения предлагалось повысить до 2 тысяч рублей, т. е. приблизительно до размера МРОТ, а за кражу в размере от 2 до 10 тысяч рублей назначать лишение свободы только при наличии отягчающих обстоятельств.

Разработчики пакета этих законодательных новаций полагают, что реализация предложенных изменений должна привести к существенному сокращению числа лиц, содержащихся в местах лишения свободы — на 25-30 процентов.

Давайте попытаемся разобраться, что еще мы можем получить от реализации этих предложений?

Начнем с того, что в последние годы мы и так по полной программе «гуманизировались». У нас основной мерой наказания уже стало условное осуждение (см. рисунок). В 2007 году — 44,7 процента всех осужденных. Лишение свободы применялось в 2007 году только к 33 процентам всех осужденных.

Известный российский криминолог Леонид Кондратюк на основе математических расчетов доказал, что декриминализация всегда дает похожую картину: сначала приносит кратковременный эффект «разгрузки» мест лишения свободы, а затем тюрьмы и колонии вновь быстро заполняются, но уже за счет более опасных преступников. Например, после декриминализации хулиганства количество осужденных по этой статье за четыре года сократилось на 10,6 тысячи человек, но за этот же период на 16,8 тысячи человек увеличилось число лиц, осужденных за причинение тяжкого вреда здоровью.

Не все безоблачно и по части расширения практики условно-досрочного освобождения. Действительно, тюрьмы и колонии — это не лучшие места для перевоспитания. Но кто в них сейчас сидит? Среди 900 тысяч ныне отбывающих наказание в местах лишения свободы большинство составляют лица, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления. Каждый четвертый ранее осужден за умышленное убийство или причинение тяжкого вреда здоровью, каждый пятый — за разбой, грабеж, изнасилование. До 7 процентов осужденных к лишению свободы (свыше 60 тысяч человек) — это лидеры преступной среды (воры в законе, смотрящие, криминальные авторитеты, главари банд и ОПГ).

Что произойдет, если будет кардинально расширена практика условно-досрочного освобождения? Возникнут встречные потоки. С одной стороны, масса условно-досрочно освобожденных преступников, которые никогда не работали и ничего, кроме совершения преступлений, делать не умели, попадет в обстановку растущей безработицы и безденежья. А с другой — масса тех, кто совершил преступления из-за безработицы и безденежья, попадет в места лишения свободы — под контроль лидеров преступной среды. В конце концов такие встречные потоки могут всю уголовную политику «схлопнуть», погрузив страну в немыслимое напряжение.

С точки зрения криминологии все обсуждаемые инициативы оправданы только в том случае, если государство и общество имеют альтернативную систему надзора и предупреждения новых преступлений. Но на том же заседании Общественной палаты ученые представили результаты исследований, которые свидетельствуют: такой системы сейчас нет и ее надо создавать буквально с нуля. Но тогда сначала надо создать эту систему, а потом вести речь о гуманизации наказаний в условиях глобального финансово-экономического кризиса.

Пока же расчеты показывают, что к 2020 году реальное количество лиц, лишаемых свободы судами, будет превышать уровень 2009 года на 20-40 процентов (это без учета возможных острокризисных криминальных ситуаций). А среднегодовое количество осужденных, отбывающих наказание, к 2020 году увеличится приблизительно на 100 тысяч человек и достигнет 1 миллиона. Причем по составу это будут лица, совершившие в основном тяжкие и особо тяжкие преступления. А это значит, опять нужны новые тюрьмы и колонии.

Владимир Овчинский, доктор юридических наук, Журнал «Огонёк» № 2 (5080) от 25.05.2009

Начальник Управления обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите, (УОГЗ) МВД РФ Олег Зимин в интервью «Интерфаксу» рассказал о том, как в нашей стране защищают свидетелей. «На сегодняшний день сотрудники управления со своими задачами справляются, но мы отмечаем увеличение количества людей, нуждающихся в государственной защите», — отметил Зимин.

Почти каждый второй свидетель по уголовным делам в России подвергается угрозам или насилию со стороны криминальных структур, сообщил «Интерфаксу» начальник Управления обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите, (УОГЗ) МВД РФ Олег Зимин.

«На сегодняшний день в РФ, по данным ВНИИ МВД, более 10 млн человек проходят в качестве свидетелей по уголовным делам. Из них, по оценкам экспертов, примерно 50% подвергались насилию, угрозам и другим противоправным действиям», — отметил О.Зимин.

«Однако эти люди по разным причинам не обращаются за помощью государства в обеспечении своей личной безопасности, многие россияне до сих пор не знают о существовании программы государственной защиты, хотя она действует уже несколько лет», — сказал он.

В то же время О.Зимин констатировал, что в настоящее время под охраной УОГЗ и его территориальных подразделений почти во всех регионах России находятся около 600 человек. Участниками программы являются свидетели практически по всем «резонансным» уголовным делам.

«Всем им предоставляются различные виды защиты, которые прописаны в законодательстве. Всего их восемь. Выбор того или иного способа определятся индивидуально с учетом оперативной обстановки и степени угрозы», — отметил О.Зимин. При этом в ряде случаев сотрудникам милиции приходится обеспечивать безопасность не только самих свидетелей, но также их детей и родственников.

Как правило, участникам программы предоставляется личная охрана или человека временно перемещают в безопасное место — в другой район или даже другой город, при необходимости выдают новые документы.

«Никаких проблем с жилплощадью для подзащитных у нас нет. Если имеющихся квартир не хватает, государство арендует дополнительное жилье», — говорит начальник управления.

«Подопечный» за счет федерального бюджета обеспечивается питанием и всем необходимым для проживания. «Золотые горы» мы не обещаем, но условия жизни вполне приемлемые, а самое главное — мы гарантируем безопасность людей», — подчеркнул О.Зимин. По его словам, подзащитному могут придумать новую «легенду» и даже помочь в трудоустройстве.

«После того, как угроза миновала, находящийся под охраной человек возвращается домой, к нормальной повседневной жизни. Необходимости в переселении подзащитных на постоянное место жительства у нас до сих пор не возникало», — отметил О.Зимин.

Процедура предоставления охраны закреплена в законодательстве. «Обычно решение о защите свидетеля принимает следователь, в чьем производстве находится уголовное дело», — отметил О.Зимин. На проверку сведений о реальности угроз, поступающих в адрес свидетеля, законодательство отводит три дня. «Этого очень мало, полицейские в Германии, например, имеют в своем распоряжении до 30 суток», — указал О.Зимин.

Впрочем, очевидец, который подвергся угрозам, может обратиться в УОГЗ напрямую, и, если их реальность подтвердилась, он все равно получит государственную защиту. «Но и в этом случае эта информация затем передается следователю по уголовному делу, который выносит соответствующее постановление», — сообщил О.Зимин.

По мнению главы УОГЗ МВД России, сам факт предоставления госзащиты отбивает у преступников охоту покушаться на жизнь и здоровье свидетелей. «За время существования управления ни одного случая применения оружия со стороны наших сотрудников не было», — подчеркнул О.Зимин, добавив, что программа защиты свидетелей дает хороший профилактический эффект.

«На сегодняшний день сотрудники управления со своими задачами справляются, но мы отмечаем увеличение количества людей, нуждающихся в государственной защите», — сообщил О.Зимин.

Он отметил также, что иногда приходится урегулировать противоречия, возникающие между некоторыми подзащитными и их охраной. «Порой свидетели, которые могут дать показания против крупных организованных преступных структур, сами являются бывшими участниками этих группировок. У них своеобразное восприятие мира, поэтому конфликты с нашими сотрудниками, которые в большинстве своем — выходцы из УБОПов, случаются. Но они, как правило, носят кратковременный характер, поскольку подзащитные понимают, что речь идет об их личной безопасности», — сказал О.Зимин.

За 2008 год в органы внутренних дел поступило 556 постановлений о применении мер безопасности, вынесенных в отношении участников уголовного судопроизводства. Госзащита осуществлялась в отношении 596 граждан, в том числе 187 потерпевших, 345 свидетелей, 64 иных категорий участников уголовного судопроизводства, а также родных и близких защищаемых лиц.

Применялись следующие меры безопасности: личная охрана, а также охрана жилища и имущества — в 359 случаях, выдача специальных средств индивидуальной защиты, связи и оповещения об опасности — 86 случаев, обеспечение конфиденциальности сведений — 239 случаев, временное помещение в безопасное место — 68 случаев.

Управление обеспечения безопасности лиц, подлежащих государственной защите, в составе МВД образовано в сентябре 2008 года. В своей работе оно, в основном, руководствуется двумя федеральными законами: «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», а также «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов».

http://www.mvd.ru/press/interview/6478/

Глава Верховного суда Вячеслав Лебедев пообещал уравнять перед лицом правосудия чиновников с обычными гражданами. Законодательством будут введены особые процедуры для споров человека с государством. «Мы подготовили соответствующий законопроект, который дополняет новыми главами Гражданский процессуальный и Арбитражный процессуальный кодексы», — заявил Лебедев. Бремя доказывания в подобных процессах, считает глава Верховного суда, должно лежать не на гражданине, а на органе власти.

А жизнь нечистоплотных VIP-персон должна заметно усложниться. Пленум Верховного суда проведет масштабную ревизию всех уголовных дел, где обвинялись так называемые спецсубъекты — высокопоставленные лица, прокуроры, судьи, депутаты, которых нельзя судить обычным порядком. Но судить надо. Эти и другие важные новости прозвучали вчера в Москве на Совете судей.

— Есть надежда, что в этом году будет решен вопрос с введением специальных процедур для рассмотрения административных споров, — заявил вчера глава Верховного суда Вячеслав Лебедев. — Мы подготовили соответствующий законопроект, который дополняет новыми главами Гражданский процессуальный и Арбитражный процессуальный кодексы.

Документ направлен президенту. Бремя доказывания в подобных процессах должно лежать не на гражданине, а на органе власти.

В эту категорию попадают и дела, например, о принудительном медицинском освидетельствовании. Или о направлении в психбольницу. В таких делах тоже нужен особый подход, даже если речь идет о, казалось бы, чисто семейном споре, когда забрать человека в «палату номер шесть» просят его родные. Мол, он невозможен, уберите его с наших глаз. На лечение.

Часто гражданина просят признать недееспособным самые близкие ему люди, чтобы не претендовал на квартиру, имущество, деньги. При умелых манипуляциях даже нормального человека можно записать в сумасшедшие. Поэтому Верховный суд намерен защитить слабую сторону в подобных процессах.

Вообще история вопроса стара как мир. Руководители Верховного суда давно заметили, что в зале суда простой человек заметно уступает государственным ведомствам, читай — бюрократам, их представляющим.

Дело даже не в пиитете, который питают некоторые (чего скрывать) люди в мантиях к сильным мира сего. Нет, даже если судья справедлив и беспристрастен, маленькому человеку сложно доказать свою правоту. Потому что у государственного ведомства сильные юридические службы, большие ресурсы, чтобы организовать нужные доказательства, собрать больше свидетелей, найти необходимые документы. Что делать?

Несколько лет назад предлагалось ввести специальные административные суды для рассмотрения подобных споров. Там у судей был бы глаз наметан, и они, как планировалось, могли бы чутко прислушиваться к голосу гражданина. Но идея не прошла по разным причинам, хотя публично против нее почти никто не высказывался.

Второй вариант, который предлагал Верховный суд, — принять кодекс об административном судопроизводстве. Об этом много писала «Российская газета». Он предлагал уравнять гражданина с бюрократом с помощью особых процедур. Законопроект опять попал под сукно, но идея, как оказалось, не умерла. Только теперь это будет не отдельный закон, а специальные главы в процессуальных кодексах. Для простого человека это уже детали, лишь бы он мог встать на один уровень с сильными мира. Хотя бы в зале суда.

Другое предложение, о котором рассказал вчера Вячеслав Лебедев, — создать апелляционные инстанции в судах общей юрисдикции. Они будут второй раз рассматривать дела, по которым первая инстанция уже вынесла решения. Один процесс — хорошо, а два, проведенных, как говорится, по полной программе — лучше. Больше шансов на справедливость.

— Сейчас обсуждается этот вопрос, — сказал Вячеслав Лебедев. — Проекты мы отработали. Эта тема непростая. Главное — отсутствие инфраструктуры. Создание отдельных апелляционных судов связано с большими затратами. Мы не хотели бы предлагать дорогой вариант, который, возможно, вызовет возражения. Я считаю, что это можно сделать с помощью переходных периодов. На мой взгляд, в гражданском процессе проект введения апелляционных инстанций может быть реализован уже в ближайшее время.

В уголовном процессе сложнее. Там, как правило, необходимо вызывать на процесс большее число свидетелей, потерпевших. Все это связано с затратами. Поэтому надо просчитывать.

— Действующее законодательство содержит подавляющее большинство элементов апелляции, — говорит Вячеслав Лебедев. — Кассационная инстанция может вынести новое решение, направить дело на новое рассмотрение, отменить решение. Кроме того, мы сейчас разрабатываем законопроект о судебной системе, который предусматривает в том числе и создание апелляционных инстанций.

Еще один законопроект предлагает налоговым органам штрафовать граждан без суда. Как ни парадоксально, это предложение тоже вносится в целях защиты граждан.

Дело в том, что судам приходится рассматривать миллионы исков налоговой, где взыскиваются суммы от двух копеек до пятидесяти рублей. Причем граждане с этими претензиями не спорят, и процесс становится формальностью. Теперь же предлагается разгрузить суды за счет таких дел. Налоговые инспекторы смогут сами выписывать квитанции. А если гражданин не согласится, у него есть право обратиться в суд.

Также Вячеслав Лебедев сообщил о важных постановлениях Пленума Верховного суда, которые сейчас разрабатываются. В их числе и готовится постановление о рассмотрениях дел в отношении обвиняемых в коррупции.

— Можно будет посмотреть картину: сколько реально в суде рассматривается таких дел, на каком уровне, в каком количестве ведется расследование подобных преступлений, — пояснил Вячеслав Лебедев.

Список Лебедева

Предложения и разработки Верховного суда:

1. Ввести особые процедуры для рассмотрения споров гражданина с государственными ведомствами — законопроект направлен президенту.

2. Ввести апелляционные инстанции.

3. Рассмотреть законопроекты о Верховном суде и о судебной системе.

4. Ввести досудебные процедуры для мелких налоговых взысканий.

5. Рассмотреть законопроект о выплате компенсаций гражданам, пострадавшим от судебной волокиты.

6. Подготовить постановление Пленума Верховного суда о практике рассмотрения дел в отношении коррупции VIP-персон.

7. Подготовить постановление Пленума о практике применения мер пресечения — будут разработаны критерии, по которым судьи смогут отправлять подозреваемого под арест или освобождать под залог, подписку о невыезде и тому подобное.

8. Подготовить проект постановления Пленума Верховного суда о практике назначения наказаний.

Владислав Куликов, «Российская газета» — Федеральный выпуск №4913 (89) от 20 мая 2009 г.

20 апреля по инициативе правозащитного движения «Сопротивление» на базе Общественной палаты РФ прошла конференция «Международный опыт расследования уголовных дел, связанных с сексуальной эксплуатацией и вовлечением несовершеннолетних в проституцию. Механизмы поддержки детей-потерпевших». За круглым столом представители российских и американских правоохранительных органов и общественных организаций поделились опытом по противостоянию насилию над детьми и развитием профильного законодательства.

В конференции приняли участие Уполномоченный по правам ребенка в городе Москве Алексей Головань, представители Министерства внутренних дел РФ, Следственного комитета при Генпрокуратуре РФ, депутаты Государственной Думы, члены Совета Федерации Федерального Собрания РФ, члены Общественной палаты Российской Федерации, представители Верховного Суда Российской Федерации. Среди участников — президент международной ассоциации  горячих линий INHOPE Рубен Родригез, Прокурор Управления Минюста США по борьбе с сексуальными преступлениями против детей и непристойным поведением Александра Гелбер.

«Россия находится в опасной социальной ситуации! — с такой оценки текущей ситуации в стране начала выступление Председатель Правления правозащитного движения «Сопротивление», член Общественной палаты РФ Ольга Костина. — Статистика преступлений против детей ужасает, никаких серьезных шагов по противодействию этому явлению не предпринимается. По УДО выходят многие преступники, в том числе и педофилы. Для того чтобы бороться с этим злом, необходимо объединение общества и государства. Если государство уже стало принимать определенные шаги по совершенствованию данной системы — был внесен ряд поправок в законодательство, введен «комендантский час», то гражданское сознание людей возможно не готово к реформированию своих представлений о воспитании детей. Так, по опросу ВЦИОМ 80 % родителей проголосовали «за» применение насилия в воспитательных целях».

Главным объектом реформирования в России является уголовно процессуальный ресурс страны. Так считает советник председателя конституционного суда России Владимир Овчинский. «Сегодняшняя конференция может стать крайне результативной, у нас есть возможность перенять опыт наших зарубежных коллег, которые уже разработали достаточно сильное законодательство, — считает Владимир Овчинский. — Бороться с насилием можно только тогда, когда есть соответствующее законодательство». Владимир Овчинский отметил, что в России несовершенно уголовное законодательство в принципе. Педофилу могут дать 3 — 4 года тюрьмы с возможностью выхода по УДО, трактовки некоторых статей уголовного кодекса могут быть поняты двояко, закона об административном надзоре не принималось уже 17 лет. В итоге, в контрасте с довольно распространенным в последнее время термином «гуманизация», Владимир Овчинский предложил заняться «гармонизацией» законодательства и правосудия: подписать и ратифицировать для начала соответствующие европейские конвенции о правах и защитах детей.

О том, что УПК — это одно из самый «узких» мест российского законодательства говорил и руководитель отдела международно-правовых поручений Управления международно-правового сотрудничества СКП России Игорь Степанов. По его словам на сегодняшний день есть две основные проблемы. Первая, это статьи законов, регулирующие сотрудничество органов следствия, прокуратуры, органов дознания, судов, а вторая —  квалифицирующие признаки правонарушений. «Допустим, в интернете появился видеоролик порнографического содержания с детьми, — привел пример Игорь Степанов. — Перед нами сразу три преступления: изготовление детского порно, его распространение и насильственные действия над несовершеннолетним. Согласно нашему законодательству, во-первых, не совсем понятно, кто должен «вести» это дело. Во-вторых, очень часто суд в данном случае выносит обвинительный приговор по 135-ой статье УК РФ».

Преступник, обвиняемый по 135-ой статье (развратные действия) получит максимум 3 года тюрьмы. За то же самое преступление, совершенное на территории Соединенных Штатов, преступник может получить вплоть до пожизненного срока.

Как раз одним из таких прецедентов стал случай из практики прокурора управления по борьбе с сексуальными преступлениями против детей Минюста США Александры Гелбер. Американские спецслужбы задержали мужчину, который занимался изготовлением детской порнографии не только на территории США, но и России. В итоге, американский суд вынес обвиняемому приговор в 35 лет тюрьмы.

Говоря о педофилии, Александра Гелбер отметила особую значимость прокурора, как человека, который работает с травмированными детьми. «Именно прокурор должен способствовать возвращению ребенку чувства безопасности, — подчеркнула Александра Гелбер. — Так же прокурор должен помочь жертве вернуть контроль над ситуацией, человек должен понимать, что он может пойти в суд и рассказать, что с ним случалось. В первую очередь, пострадавший должен быть уверен, что ему помогут и именно в этом первостепенная задача прокурора».

Более подробно о правах потерпевшего в США рассказала специалист ФБР по работе с жертвами Кэролайн Холмз. «В Америке ведется активная работа с жертвами преступлений, — отметила представительница американской спецслужбы. — Во-первых, в США есть программа помощи потерпевшим. Это определенный фонд,  который складывается из штрафов, взимаемых с преступников. То есть, за здоровье и спокойствие потерпевших приходиться платить самим преступникам. На эти деньги жертвы преступности получают медицинское обслуживание, им выделяются деньги на транспорт, гостиницы, даже на одежду и еду. Во-вторых, каждый сотрудник ФБР, работающий с потерпевшим должен быть неким проводником между жертвой и системой правосудия. Он должен изучить поведение потерпевшего, понять, что человеку была нанесена травма, поэтому работать с таким человеком надо крайне бережно и аккуратно».

В заключение, точку в вопросе, что же необходимо развивать в первую очередь — закон или гражданскую позицию, совершенствовать правоохранительную систему или наладить институт помощи жертвам, поставил директор общественной организации «INHOPE» Рубен Родригез, поделившись с присутствующими своим опытом многолетней работы в сфере защиты детей. «У правоохранительных органов появляется огромное преимущество, когда они работают сообща с общественными организациями, — пояснил Рубен Родригез. — У них есть возможность лоббирования, возможность работы с другими государствами. Когда, мы общаемся с представителями других стран, мы говорим, о необходимости реформирования законов, об изменении позиции по отношению к детской порнографии, о создании специализированных центров. Такая работа проводилась нами и в Латинской Америке, и в Азии. Нам бы очень хотелось сотрудничать с Российской Федерацией, поделиться своим опытом в данной сфере. Изменение системы в целом процесс небыстрый, однако, контролировать ситуацию, особенно, когда речь идет о детях, необходимо. Мы можем рассказать о наших моделях и показать, как это может работать в российских условиях».

Конечно, советы европейских и американских коллег остаются советами и не имеют никакой юридической силы, однако хочется надеяться, что российские законотворцы в первую очередь прислушаются именно к ним. Ведь гораздо эффективней идти по проторенному пути, нежели экспериментировать с законами методом проб и ошибок, тем более, когда речь идет о самой незащищенной части населения — о детях.

15 апреля Мосгордума приняла Закон «Об Уполномоченном по правам человека в городе Москве». Согласно документу, с 1 октября 2009 г. признается утратившим силу Закон города Москвы «Об Уполномоченном по правам ребенка в городе Москве».

Этот демарш столичного парламента вызывает  недоумение и возмущение.  В Российской Федерации проживает свыше 30 млн. детей, это 5-ая часть населения страны. Москва, учредившая  должность Уполномоченного по правам ребенка в феврале 2002 года, была примером для других  регионов. Сейчас Московская городская Дума, руководствуясь непонятными для общества мотивами, сделала огромный шаг назад. Более того, он идет вразрез с социальной политикой государства. Президент Российской Федерации Д.А. Медведев заявил на совещании 16 марта 2009 года по вопросам борьбы с преступлениями против детей, что на сегодняшний день в стране отсутствует нормальная система защиты детства и первоочередная задача государства и общественных организаций — создание  комплексных мер по защите прав несовершеннолетних. В числе приоритетных направлений глава государства указал на совершенствование работы социальных организаций, отвечающих за работу с неблагополучными семьями и на соблюдение прав и законных интересов детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Именно эти задачи ставит и решает институт Уполномоченного по правам ребенка в Москве. Именно этот институт с 1 октября 2009 года перестанет существовать.

Таким образом, столичный парламент публично демонстрирует несогласие с позицией Президента Российской Федерации и логикой здравого смысла. Председатель Мосгордумы публично дискредитирует инициативы Президента, поддержанные обществом. Председатель Мосгордумы публично разрушает сеть защиты прав детей, которая была создана в городе за 7 лет. Это решение городских властей принято кулуарно, без широкого обсуждения со специалистами. Позиция Председателя МГД В.М. Платонова «не надо стенаний, дети этого (упразднения института Уполномоченного по правам ребенка в столице) не почувствуют» звучит провокационно. Уполномоченный по правам человека в Москве будет избран 1 октября 2009 года. Значительное время уйдет на  создание аппарата. За это время реорганизации будет разрушена налаженная структура помощи детям, которая оправдала себя за 7 лет существования. Если глава МГД считает, что вся система городской власти занимается эффективной защитой прав и интересов детей, то почему обращения в аппарат Уполномоченного идут таким широким потоком. Если в городе все так благополучно, то почему каждый ежегодный доклад Уполномоченного сопровождался скандалом в МГД и депутаты требовали «смягчить формулировки».

15 апреля 2009 года Московская городская дума публично продемонстрировала глубокое непонимание позиции государства в области прав ребенка, приняв закон, полностью перечеркивающий все предшествующие усилия государственной власти по повышению уровня защиты прав детей в Российской Федерации.

Это событие произошло на фоне широкого общественно-государственного движения в защиту прав и интересов несовершеннолетних.  

Сегодня надо принимать меры не по разрушению  института Уполномоченного по правам детей в столице, а напротив, распространить этот опыт на другие регионы.

Член Общественной палаты Российской Федерации, председатель правления МПОО «Сопротивление» Ольга Костина

Руководитель РОО «Право ребенка» Борис Альтшулер

Исполнительный директор Национального фонда защиты детей от жестокого обращения Дмитрий Лисицын

Член Общественной палаты Российской Федерации, Президент Общероссийского общественного благотворительного фонда «Российский благотворительный фонд «Нет алкоголизму и наркомании» Олег Зыков

Директор Центра психолого-медико-социального сопровождения «ОЗОН» Евгений Цымбал

Письмо открыто для подписания: пишите editor@soprotivlenye.ru 

______________________________________________________________

К открытому письму присоединились:

►АНДРЕЙ БАБУШКИН, Председатель Комитета » За гражданские права «, член Экспертного Совета при Уполномоченном по правам человека в РФ, член Президиума Национального Гражданского Комитета по взаимодействию с правоохранительными органами,  член Общественного Совета при МВД РФ,  член Координационного Центра  Общественных советов при органах внутренних дел России, член ФС Партии » Яблоко», депутат муниципального  собрания района «Отрадное»:

«Полностью поддерживаю и подписываюсь под письмом поддержки в отношении института Уполномоченного по правам ребенка в г.Москве. Полагаю необходимым и направлю от имени Комитета и иных дружественных организаций в адрес государственных органов письмо поддержки А.И.Голованя и его работы. Очень много примеров разграничения института уполномоченного по правам ребенка и Уполномоченного правам человека».

►ИГОРЬ ЕВГЕНЬЕВИЧ ДОНЕНКО от лица Благотворительного фонда социальной помощи детям «Расправь крылья!»

►ОЛЬГА ВАДИМОВНА ПИШКОВА, Уполномоченный по правам ребенка в городе Ижевске, член Совета Ижевской городской общественной организации «Центр социальных и образовательных инициатив»

►ДАНИИЛ САВЕЛЬЕВИЧ КАШНИЦКИЙ, сотрудник общественной некоммерческой организации

►ОЛЬГА ИВАНОВНА ПЕРМИНОВА, Председатель Межрегиональной общественной организации помощи детям и подросткам  «Добрая Планета»

►НОДАРИ ЛОТАРИЕВИЧ ХАНАНАШВИЛИ, Член Общественного совета города Москвы, Вице-президент Национальной Ассоциации благотворительных организаций

«Поддерживаю усилия по защите самостоятельного института Уполномоченного по правам ребёнка в городе Москве».

►НАТАЛЬЯ СТЕПИНА, педагог, сотрудник Региональной общественной организации поддержки детского и молодежного творчества «Я — человек»

«Поддерживаю сохранение независимого института Уполномоченного по правам ребенка в
Москве».

►ГРИГОРИЙ БОРИСОВИЧ ТУМАНОВ, корреспондент отдела «Общество» «Газеты.Ru»

Гуманизация уголовно-процессуального законодательства одна из важнейших задач, поставленных Президентом РФ органам исполнительной, законодательной и судебной власти. Анализ подготовленных законодательных инициатив дает основания полагать, что в реализации этой задачи разработчики поправок пошли по наиболее проторенной дорожке — сокращению сроков наказания. В частности, предлагается убрать нижние пределы сроков лишения свободы, например, в части 1 ст. 111 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» — до 7 лет (вместо — от 2 до 8), в части 2 статьи 117 УК РФ «Истязание» — до 5 лет (вместо от 3 до 7), в части 1 статьи 126 УК РФ «Похищение человека» — до 4 лет (вместо от 4 до 8)… Попробуем же разобраться что такое гуманизация и почему в России с чьей-то легкой руки это понятие становится синонимом безнаказанности.

Две пятилетки «гуманизации правосудия» в России

С начала XXI в России все чаще стала обсуждаться идея либерализации уголовного, уголовно-процессуального законодательства. И причин тому было несколько. Нормы Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 года не в полной мере отвечали новым реалиям, за преступления небольшой и средней тяжести судами назначались фактически такие же наказания, что и за тяжкие, альтернативные наказания практически не применялись, а учреждения пенитенциарной системы были слишком переполнены.

К 2002 году по числу осужденных на 100 тысяч населения Россия занимала одно из первых мест в мире, практически в каждой третьей семье один из членов семьи был судим. Сложившееся в стране положение постепенно приводило к утрате наказанием своей предупредительной роли — угроза наказания все меньше удерживала граждан от совершения преступлений. С увеличением количества лиц, отбывших лишение свободы, неуклонно рос и криминогенный потенциал общества. Бюджетные средства, выделяемые на содержание исправительных учреждений, уже не позволяли улучшить условия отбывания наказания все возрастающего количества осужденных. Грядущее изменение карательной политики государства, необходимость которого стала предельно очевидной, должно было включать не только либерализацию уголовного законодательства, но также и пересмотр политики государства в отношении обеспечения прав, свобод и законных интересов осужденных.

Исходя из этого в 2002 году в своем Послании Федеральному Собранию Российской Федерации Президент Российской Федерации впервые поставил задачу гуманизации уголовного законодательства и системы исполнения наказаний.: «…уже по действующему законодательству у судов есть возможность вместо лишения свободы применять штрафы и другие, более гуманные меры наказания. Однако этой возможностью они пользуются редко. Считаю, что применение наказаний, не связанных с лишением свободы, — там, где, конечно, это обосновано, там, где есть основания для этого, — должно стать широкой судебной практикой. Наша главная цель — и об этом мы много раз говорили, все об этом хорошо знают — добиться неотвратимости наказания, а не его чрезмерной суровости».

В 2003 году парламент, реализуя Послание Президента, принимает целый пакет «гуманизационных» поправок в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы Российской Федерации.

Федеральный закон изменил значительное количество статей УК РФ: исключен институт неоднократности преступлений (совершение дважды и более преступления, предусмотренного одной и той же статьей); были увеличены возможности назначения альтернативного наказания; расширена сфера применения исправительных работ; изменились нормы в отношении хулиганства среди молодежи; предприняты первые шаги по созданию ювенальной юстиции; существенно смягчена, а в большинстве случаев и вовсе отменена ответственность за неосторожные преступления; смягчены наказания за налоговые преступления.

В результате вступления в силу поправок к УК РФ право на освобождение получили тысячи осужденных. По неизвестным причинам количество поданных ходатайств о пересмотре приговора в порядке ст. 10 УК РФ превысило все предварительные расчеты. Перегруженность судов и недостаточная координация усилий органов судебной власти, прокуратуры, ГУИН Министерства юстиции РФ, соответствующих органов субъектов Российской Федерации и местного самоуправления стали серьезным препятствием для своевременного и эффективного рассмотрения ходатайств и последующего выделения средств для социальной поддержки освобождающихся.

Что ожидали от нововведений? Эксперты тогда предрекали, что произойдет радикальное сокращение масштабов применения такой меры наказания, как лишение свободы и, что это, в свою очередь, позволит разгрузить пенитенциарную систему, а также сократить численность тюремных заключенных с 850 тыс. чел. до 500 тыс. чел. (показатели тех лет). И главную заслугу в этом видели в замене принципа неоднократности принципом совокупности.

А что в итоге получилось? Сокращения не произошло. По официальным данным ФСИН России в исправительных учреждениях на 1 января 2009 года содержалось 887,7 тыс. человек… При этом количество данных лиц всегда оставалось практически неизменным. Произошло ли уменьшение? Нет.

Всего Федеральный закон внес 257 поправок в действующее уголовное законодательство. Как было сказано выше, одной из основных целей законопроекта было сокращение применения уголовных наказаний, связанных с изоляцией осужденного от общества, за счет более широкого использования наказаний, альтернативных лишению свободы. Тем более спорным представляется решение законодателя об исключении такого вида уголовного наказания как конфискация имущества, которая может применяться как в качестве основного, так и в качестве дополнительного вида наказания.

Одним из основных достижений закона можно считать внесение законодателем существенных изменений в содержание такого вида наказания, как исправительные работы, что должно было позволить применять этот вид наказания в качестве альтернативы не только лишению свободы, но и штрафу к лицам, не имеющим постоянного источника доходов, которые на тот момент составляли огромную часть всех лиц, задержанных за совершение преступления.

В последующем тезис о гуманизации неоднократно обсуждался и в обществе, и представителями государственной власти. В Государственной Думе рассматривались различные законопроекты под «соусом» послабления санкций за преступления различной направленности.

Весьма показательной инициативой можно назвать внесенный  год назад депутатами Государственной Думы законопроект № 33572-5 «О внесении изменения в статью 124 Уголовного кодекса Российской Федерации» по вопросу декриминализации неосторожного причинения средней тяжести вреда здоровью пациенту медицинским работником. Во втором чтении этот закон принят в уже марте 2009 года.

По замыслу его авторов, отныне лишение свободы до трёх лет грозит только медикам, не оказавшим помощь больному без уважительных причин, что повлекло его смерть либо причинение тяжкого вреда здоровью. Предыдущая редакция статьи также предполагала штраф до 40 тыс. руб. или заработной платы или иной доход до трех месяцев, арест на срок от 2 до 4 месяцев или исправительные работы на срок до одного года и за нанесение вреда здоровью средней тяжести.

По действующему законодательству под «средней тяжестью» подразумевается, например, ошибочная ампутация пальца на руке или частичная потеря зрения, а в целом — потеря трудоспособности не менее чем на три недели или стойкая утрата общей трудоспособности от 10% до 30%. Т.е., в случае принятия данного законопроекта (а его Государственная Дума приняла во 2 чтении в марте этого года) пациенты, пострадавшие от рук врачей и получившие повреждения средней тяжести, не смогут добиться компенсации причиненного вреда, упущенного времени, утраченного здоровья. Негативных последствий, особенно в наше экономически нестабильное время, масса. Тем более, что данный состав разработчиками даже не переносится в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях. Наши реалии таковы, что даже по уголовным делам, рассматриваемым годами, получить возмещение получается отнюдь не всегда, при этом в рассматриваемом нами случае компенсировать ущерб будет возможно только в порядке гражданского судопроизводства, что не только сделает получение компенсации еще более проблематичным, но и повлечет неминуемое снижение ее суммы.

Откровенно говоря, особое изумление вызывает содержание пояснительной записки к законопроекту, в которой сказано, что «целью предлагаемого законопроекта является дальнейшее совершенствование Уголовного кодекса, устранение выявленных противоречий и несоответствий» и, что, в связи с принятием Федерального закона 2003 года «О гуманизации», появилась необходимость согласования всего текста УК с нормами данного закона.

Изучив материалы к законопроекту можно смело прийти к выводу, что идея гуманизации, о которой говорил Президент Российской Федерации, в данном случае используется спекулятивно. Проще говоря — налицо псевдогуманизация и явно прослеживающееся желание определенной группы лиц изменить свою жизнь к лучшему.

А как происходила реформа уголовного законодательства в развитых национальных законодательствах?

А в это время на Западе…

В ХХ веке необходимость перестройки уголовной политики таких стран как, Англия, Франция, Германия, а также США повлекла за собой реформу самого уголовного права. К важным изменениям можно отнести криминализацию различных проступков, связанную с изменениями в общественном сознании, а также появление новых преступлений, связанное, прежде всего, с развитием постиндустриального общества и появлением новых общественных отношений.

Одним из важных направлений реформ уголовного права стали идеи гуманизации и оптимизации наказания. В Англии, например, это нашло свое отражение в фактической отмене смертной казни, хотя некоторые старые положения, предусматривающие смертную казнь по таким преступлениям, как государственная измена и  пиратство, формально сохранили свою силу. На практике же в течение длительного времени смертных приговоров так и не выносилось.

В целом обновленное законодательство Англии можно охарактеризовать, с одной стороны, приоритетностью защиты личности и ее основных прав, повышенной защитой определенных групп потерпевших, применением институтов деятельного раскаяния, с другой стороны, усилением наказуемости в области тяжких преступлений против личности и государства. При этом отличительной чертой является реабилитационно-восстановительное правосудие, носящее эффективный компенсационный характер для потерпевшей стороны.

Во Франции во второй половине ХХ века назрела необходимость усиления борьбы с преступностью, принимающей новые формы, такие как  терроризм и экологические преступления.

При этом в 60-70-х гг. была пересмотрена значительная часть текста старого УК, что привело к декриминализации ряда преступлений или к применению санкций, ограничивающих возможность совершения новых преступлений (запрещение занимать&#1

В январе 2009 года правозащитное движение «Сопротивление» обратилось в Министерство юстиции США с просьбой принять все возможные меры для пересмотра американским правосудием оправдательного приговора в отношении Майлза Харрисона. Как известно, по преступной вине Харрисона погиб его приемный сын из России Дима Яковлев, которого отец на весь день оставил в запертом внедорожнике. «Сопротивление» получило ответ из Министерства юстиции США.

Министерство Юстиции США
Отдел по уголовным делам
Офис помощника генерального прокурора
Вашингтон, округ Колумбия, 25 марта 2009 год
Ольге Костиной, председателю правления правозащитного движения «Сопротивление»
119002, город Москва, Большой Власьевский переулок, 14.

Уважаемая Ольга Костина!

Это ответ на Ваше письмо, написанное в январе 2009 года, адресованное бывшему генеральному прокурору Майклу Мукасею, насчет вынесения оправдательного приговора Майлзу Харрисону в деле об убийстве Дмитрия Яковлева (Чейза Харрисона), его приемного сына из России.

В Вашем письме Вы говорите о том, что в июле 2008 года в округе Фэирфакс, штат Виргиния, мистер Харрисон был обвинен в непреднамеренном убийстве после того, как Чейз Харрисон скончался от теплового удара во внедорожнике Харрисонов. Вы упомянули о том, что Харрисон отказался от рассмотрения своего дела судом присяжных, а председательствующий  на заседании судья признал мистера Харрисона «не виновным» по выдвинутым против него обвинениям. В своем решении судья постановил, что Харрисон проявил «явную халатность», которая, однако, не превышает юридические стандарты «тяжкой и заслуживающей наказания халатности» и не является достаточной для вынесения приговора о непреднамеренном убийстве.  Вы настаиваете на пересмотре данного дела.

В американской юридической системе при вынесении оправдательного приговора, обвинение не может требовать привлечь оправданного к ответственности еще раз по тем же материалам дела. В том числе правительство штата, в данном случае Виргинии, не имеет права на подачу апелляции. Решение суда является окончательным.

Мы понимаем Ваше чувство потери и разочарования, но министерство юстиции не имеет законных оснований для вмешательства в это дело. Как Вы указали, Министерство юстиции США совместно с отделом  по эксплуатации детей и детской порнографии (CEOS) тесно сотрудничает с государственными и негосударственными организациями России с целью оказания содействия в разработке более качественных законов по защите детей России. Мы надеемся продолжать эту деятельность с целью защитить от насилия самые уязвимые слои общества.
Надеемся, эта информация оказалась для Вас полезной. При возникновении вопросов по данному делу, а также по любым другим вопросам, обращайтесь в наш офис.

С уважением, Рита М. Главин

Действующий помощник генерального прокурора.

Член Общественной палаты Российской Федерации и председатель правления правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина прокомментировала историю Глеба Агеева, взбудоражившую всю российскую общественность.

«Последние два года я много занимаюсь детьми, ставшими жертвами насилия. И всякий раз, когда сталкиваюсь с такой историей, испытываю шок. Невозможно понять, как взрослые люди могут измываться над теми, кто не в силах им ответить за причиненное зло, зато им доверяет, а то и просто любит.

Нельзя без содрогания глядеть на фотографии изуродованного трехлетнего Глеба Агеева. О его судьбе сейчас знает вся страна. На днях в Общественной палате состоялось экстренное заседание, на котором обсуждалась судьба этого мальчика. Был ли он избит своими приемными родителями или с ним произошел несчастный случай, решит суд. Но у меня сложилось впечатление, что ситуация в семье нездоровая. Как считают некоторые врачи, характер повреждений не похож на случайность. Да и папа мальчика, приглашенный в Общественную палату, путался в своих объяснениях происшествия.

В зоне внимания Комиссии ОП по общественному контролю за деятельностью правоохранительных органов и реформированием судебно-правовой системы сейчас находится еще несколько подобных дел. В том числе о педофилии. Подозревается папа пятилетней девочки. Он принес в проявку фотографии своей голой дочки в совершенно непристойном виде. Работник фотосалона заявил об этом в милицию. Но прокуратура отказалась возбуждать дело, объяснив это так: само по себе фотографирование гениталий ребенка не наносит ему психологического ущерба. Задумайтесь, это пишет столичный прокурор, в здравом уме и памяти! Сейчас это дело взял под свой контроль заместитель главного прокурора Москвы.

Надо сказать, дела о педофилии расследовать крайне сложно. У таких детей может не быть даже царапин. Но ничуть не проще разобраться и в судьбе ребенка, на теле которого нет живого места от побоев. У Глеба Агеева имеются очевидные физические повреждения, и все равно идут дебаты на разных уровнях, кто виноват, этой историей занимаются органы опеки Московской области и Москвы, две прокуратуры, две милиции… Отец мальчика уже обзавелся адвокатом. А кто есть у ребенка?

Не секрет, очень многие случаи насильственных действий по отношению к детям в семье у нас не расследуются. Эти преступления носят латентный характер. Нет даже относительно точной статистики. Скорее всего, если бы не пресса, в зоне внимания которой оказался Глеб, сейчас не было бы уголовного дела о его избиении, он и его сестра остались в приемной семье, и во что бы все это вылилось дальше, еще неизвестно…

Между тем во всем мире структуры, которые занимаются проблемами насилия в отношении детей, суперпрофессиональны, нередко выделены из правоохранительной системы. Потому что это особый способ расследования и особые преступления. Первое, что делают в Европе, США, если у ребенка есть побои, — изымают его из опасной ситуации, причем молниеносно, безо всяких справок. Отправляют в безопасное место, после чего идет разбирательство. Параллельно он начинает получать реабилитацию. Там есть понимание, что если таким детям не помочь, у них все шансы стать со временем людьми агрессивными, садистами, а то и преступниками.

А вот нашему трехлетнему Глебу сейчас придется давать показания, и не раз, и не два… Представляете, какой это будет для него шок! Не потому, что наши прокуроры и милиционеры плохие, а потому, что такая система.

За последние 15-20 лет после развала Советского Союза мы ничего не создали на месте разрушенной системы защиты детей. Те предложения, которые вырабатывались Госдумой и Общественной палатой, зависали. Президент говорит о необходимости внесения поправок в законодательство, но ничего не вносится. Все время находятся другие дела.

Все, нет других дел! В стране резкий всплеск преступности в отношении детей. Не случайно 16 марта президент провел очень жесткое совещание на эту тему с участием профильных министров. Они в кратчайшие сроки должны подготовить соответствующие предложения. Кстати, в течение этих дней произошли уже 2 случая, связанные с насилием в отношении детей.

Лично я уверена, что в этой сфере в ближайшее время произойдут кардинальные перемены. Необходимые поправки в законодательство будут приняты. И во многом благодаря Глебу Агееву. Хотя если бы это произошло раньше, возможно, Глеб сейчас был здоров…»

Опубликовано в газете «Трибуна»