Крупным планом

26 мая в Москве открылась юбилейная конференция Европейской Ассоциации поддержки жертв преступлений (Victim Support Europe). Организатором конференции выступило правозащитное движение «Сопротивление» при поддержке Общественной палаты РФ. Масштабный европейский форум в столице России поддержали Президент РФ Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин. Предложения, направленные на совершенствование системы защиты прав потерпевших, высказанные в ходе конференции, помогут дальнейшему совершенствованию системы правосудия в России.

Конференция «25 лет поддержки потерпевших в Европе — новые вызовы» по праву носит статус международной. В Москву приехали представители 26 европейских организаций из 21 страны Европы. Участниками конференции так же стали представители организаций целого ряда стран не входящих в Victim Support Europe: США, Канады, Кореи.

Президент Victim Support Europe Дэвид МакКенна, открывая работу, обратил внимание на актуальность места и времени проведения конференции: «Россия — страна, которая с каждым годом все более плотно взаимодействует с европейским сообществом. Наша Ассоциация рада быть частью этого интеграционного процесса».

Член Общественной Палаты РФ, лидер правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина со своей стороны поблагодарила оргкомитет Victim Support Europe за выбор Москвы в качестве места проведения юбилейной конференции. «Деятельность «Сопротивления» по обеспечению прав граждан, ставших жертвами преступлений, построена на опыте работы европейских стран, членов Ассоциации, — отметила Ольга Костина. — Наша организация успешно делится этим опытом с профильными ведомствами и министерствами в рамках совершенствования российского законодательства. Сейчас завершается доработка первого российского закона «О потерпевших от преступлений», разработанного Следственным Комитетом РФ совместно с нашей организацией и Общественной палатой РФ».

Защита потерпевших — одна из главных задач государства. Об этом говорится в приветственном обращении Президента России Дмитрия Медведева к участникам конференции, текст которого зачитал Председатель Совета по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека Михаил Федотов. Глава государства выразил уверенность, в том, что конференция внесёт весомый вклад в решение важной задачи по формированию эффективной защиты прав потерпевших от преступлений в Российской Федерации и станет показательным примером конструктивного сотрудничества между различными институтами гражданского общества.

Правительством Российской Федерации разработаны и готовятся к внесению изменения в федеральное законодательство, предусматривающие усиление государственной защиты лиц, пострадавших от преступлений, а также совершенствование механизма возмещения вреда, причиненного преступлением. «Россия не только присоединилась к Victim Support Europe, но и принимает самое деятельное участие в её работе, — говорится в приветственной телеграмма Премьер-министра РФ Владимира Путина. — Об этом убедительно свидетельствует и форум, впервые проводимый в Москве».

Российскому обществу, действительно необходим европейский опыт реформирования правоприменения. Государство коренным образом поменяло подход к правоохранительной системе: принят закон о полиции, идет процесс либерализации уголовного наказания. «Это затрагивает и интересы потерпевших, — считает Михаил Федотов. — Ведь новое время рождает новые вызовы, новые виды преступлений, а значит и порождает новые жертвы. Мы должны со всем вниманием относиться к защите их прав».

Заместитель Министра внутренних дел РФ, Статс-секретарь Сергей Булавин отметил значительный практический интерес обмена опытом с европейскими организациями. «Создание полноценного дееспособного полицейского аппарата ставит самую главную цель — совершенствование системы защиты граждан и их прав, — заявил Сергей Булавин. — Европейский опыт улучшит российское законодательство в этой сфере… МВД РФ поддерживает инициативы правозащитного движения «Сопротивление». Мы активно участвует в доработке закона «О потерпевших от преступлений». Это очень серьезный документ, который поможет и жертвам преступлений, и полицейским при работе с гражданами».

Необходимо отметить, что закон «О потерпевших от преступлений» разрабатывался Следственным Комитетом РФ, правозащитным движением «Сопротивление» при активном участии членов Общественной палаты РФ. «Все усилия, направленные на защиту жертв преступлений, поддерживаются, и будут поддерживаться  Общественной палатой, — заявил заместитель Секретаря ОП РФ Михаил Островский. — Это тяжелая работа, но она крайне необходима обществу».

___________________________________________________________________________

На протяжении двух дней участники международной конференции будут проводить рабочие заседания и тематические семинары, делится новыми методами работы. В программе форума самые актуальные темы, которые весьма остро стоят и в российском обществе: поддержка несовершеннолетних жертв преступлений, защита и реабилитация потерпевших, работа «горячих линий» помощи, стандарты качества услуг, предоставляемых жертвам преступлений.

Насыщена и культурная программа для европейских коллег. Многие из них впервые в Москве и не скрывают восхищения от российской столицы. Участники конференции посетят концерт классической музыки, Галерею искусств Зураба Церетели, музей «Московский кремль».

«Я благодарна организаторам за проделанную работу, — не скрывает эмоций федеральный Уполномоченный по правам жертв преступлений Канады Сью О’Саливан. — Делегатам созданы прекрасные условия, как для эффективной работы, так и для знакомства с культурным наследием России».

_____________________________________________________________________________

Участники конференции и правозащитное движение «Сопротивление» выражают благодарность всем спонсорам, принявшим участие в подготовке и проведении юбилейной конференции Европейской Ассоциации поддержки жертв преступлений (Victim Support Europe) в Москве. Особую благодарность организаторы конференции выражают ООО «Комеди Клаб продакшн».

С 26 по 28 мая 2011 года Правозащитное движение «Сопротивление» при поддержке Общественной палаты РФ и участии  Европейской ассоциации поддержки жертв преступлений (Victim Support Europe) проводит конференцию «25 лет поддержки потерпевших в Европе — укрепление взаимодействия между государством и обществом».

Европейская ассоциация поддержки жертв преступлений насчитывает 26 организаций из 21-й страны. Многие организации-члены Victim Support Europe работают в своих странах уже около сорока лет и внесли значительный вклад в принятие законов, защищающих права жертв преступлений, а также в создание системы компенсаций и реабилитации потерпевших. В 2008 году Российская Федерация вошла в ассоциацию полноправным участником в лице Движения «Сопротивление».

В открытии конференции и первом пленарном заседании примут участие Председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин, Министр внутренних дел РФ Рашид Нургалиев,  член Совета ОПРФ, Председатель Правления правозащитного движения «Сопротивление» Ольга Костина, Председатель комитета ГД по конституционному законодательству и государственному строительству В.Н. Плигин, Секретарь Общественной палаты РФ Е.П. Велихов, руководители федеральных органов исполнительной власти и судебной системы РФ, депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации РФ, члены Общественной палаты РФ, известные общественные деятели, а так же представители европейских, американских и российских общественных организаций, силовых структур, сотрудники профильных министерств и ведомств. Всего в работе конференции примут участие более 100 специалистов.

Для нашей страны актуальным является скорейшее принятие Закона «О потерпевших от преступлений», разработанного Следственным Комитетом РФ и Общественной палатой РФ при участии Правозащитного движения «Сопротивление». Этот документ закладывает правовые основы создания эффективной системы защиты прав жертв преступлений в Российской Федерации. Подобные законы действуют во многих европейских странах и практика их применения, а также новые инициативы в этой области станут предметами обсуждения на форуме.

В период работы конференции пройдут профильные рабочие заседания, в рамках которых будут обсуждаться вопросы взаимодействия государства и некоммерческого сектора в противодействии преступности, использование международного опыта в национальных концепциях защиты прав жертв преступлений.

Открытие конференции состоится 26 мая 2011 года в 09.30 в гостинице Холидей Инн Москва Сокольники, в зале «Сокольники» (Русаковская улица, д. 24, сайт гостиницы).

Почти год в средствах массовой информации говорится о том, что в Уголовный кодекс вот-вот будет введен новый вид уголовного наказания — принудительные работы. По мысли разработчиков поправок, принудительные работы могут назначаться судом лишь после того, как суд назначит виновному лишение свободы, но тут же придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы и заменит лишение свободы на принудительные работы.

Сразу скажу, что у меня нет отторжения этого вида наказания и нет чувства того, что мы перебираем с количеством наказаний, альтернативных лишению свободы. Более того, я считаю, что именно этот сегмент карательной политики государства должен интенсивно развиваться в ближайшие годы. Это необходимо по той простой причине, что у нас нет большого опыта по конструированию и тем более исполнению уголовных наказаний, не связанных с лишением свободы, и взять его негде. Далеко не все, что мы смоделируем, приживется в жизни, будет востребовано этой жизнью. Даже наши сегодняшние шаги убедительно это подтверждают.

По мысли разработчиков закона (такой проект уже есть и вовсю гуляет по Интернету), принудительные работы есть вид уголовного наказания, и они включаются в общий перечень уголовных наказаний, предусмотренных Уголовным кодексом. Это хорошо и разумно. А вот дальше начинаются выкрутасы. Оказывается, принудительные работы не могут применяться сами по себе, а лишь как альтернатива лишению свободы. Однако все наказания, не связанные с лишением свободы, могут в той или иной степени рассматриваться как альтернатива лишению свободы, но нигде в законе такого указания нет. Оно избыточно и поэтому не нужно.

По мысли разработчиков, принудительные работы могут назначаться судом лишь после того, как суд назначит виновному лишение свободы, но тут же придет к выводу о возможности исправления осужденного без реального отбывания наказания в местах лишения свободы и заменит лишение свободы на принудительные работы. Эта формула скалькирована со ст. 73 УК «Условное осуждение». Все бы ничего, но условное осуждение — это не наказание, а освобождение от реального отбывания наказания под определенным условием, и назначение реального наказания в этом случае обязательно. Иначе освобождать будет не от чего. В предлагаемом же варианте суд переходит от одного вида наказания к другому. Все это делается в одном приговоре в одно и то же время. Таким образом суд ставится в совершенно нелепое положение: он назначает виновному наказание, с которым сам же и не соглашается, и тут же заменяет его на другое. Что это? Просветление или озарение суда? По-моему, элементарная необразованность разработчиков.

В законе очень давно устоялось деление наказаний на основные и дополнительные. В данном же случае вводится какой-то новый тип наказания, не имеющий даже качественной характеристики. Заменительный, что ли? А зачем? Зачем мы умножаем сущности, без чего можем совершенно спокойно обойтись, сохранив основную идею и грамотно вписав ее в Уголовный кодекс?

Есть и другие претензии к законопроекту. Предполагается, что осужденные будут привлекаться к труду в местах, определяемых учреждениями и органами уголовно-исполнительной системы. Странная постановка вопроса! Органы УИС будут определять значительный фронт работ в стране. Но это совершенно не их дело. Их дело надлежащим образом обеспечить исполнение этого наказания там, где им укажет, видимо, правительство.

Также предполагается, что осужденные сами будут добираться до места отбывания этого наказания. Неужели сегодняшняя практика совсем ничему не учит? В колонию-поселение осужденные также должны добираться сами. В разных регионах добираются от 5 до 20% осужденных. Остальные в лучшем случае деньги на проезд получают, которые тратят у первого же ларька на очень популярный в народе пищевой продукт (на самом деле он питьевой). Логика их поведения проста: «Я туда не просился. Надо будет — отвезут». И отвозят. Только сначала ищут, ловят, а уже потом отвозят. Сил и средств тратится во много раз больше, чем потребовало бы простое этапирование.

И последнее. Какие такие принудительные работы возможны в современный период? У нас массовая безработица. По данным Василия Симчеры, у нас реальный уровень безработицы в 4-5 раз выше официально декларируемого. Правопослушные граждане готовы взяться за любую, самую тяжелую работу, но им не дают. Выходит, преступники ставятся в привилегированное положение по сравнению с теми, кто преступлений не совершает. Разве это правильно?

Нет сомнений, принудительные работы не помешают нам бороться с преступностью. Вообще весь Уголовный кодекс нуждается в совершенствовании. Но делать это нужно системно, комплексно, а главное — грамотно. Специалистов у нас хватает, но их надо слушать, а не смотреть на них свысока.

Юрий Владимирович Голик, доктор юридических наук, профессор, Независимая газета

Алексей Александров, председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, член бюро президиума Ассоциации юристов России, заведующий кафедрой уголовного процесса и криминалистики СПбГУ

Сегодня информация из газет и телевидения превратилась в сплошную уголовную хронику. Нам угрожают криминализация общественного сознания, правовой нигилизм. Преступность и коррупция активно проникают в нашу жизнь. Власть не может не реагировать на преступность. Отношение власти к преступности называется уголовной политикой. Насколько мы в этом разбираемся, насколько понимаем опасность угрозы криминализации нашей жизни, настолько у нас есть шанс исправить положение, уберечь страну от хаоса.

Что является уголовной политикой?

Во-первых, это уголовно-правовая политика, т.е. отношение власти к законодательному определению понятий преступления и наказания: что она считает преступным и какое за это видит наказание. То есть власть принимает Уголовный кодекс.

У нас в уголовном законе сегодня есть статьи, по которым за десятилетия не возбуждалось ни одного дела, и не потому что эти преступления не совершались. Есть преступления (угон автомобиля), которые давно пора исключить из кодекса, охватив его таким составом, как кража. Необходимы либерализация наказания за преступления небольшой тяжести и ужесточение за тяжкие. Может быть, целесообразно бы ввести в уголовный закон понятие «злодеяние» (терроризм, наркобизнес, зверские убийства детей), вводя за это новый (давно забытый) вид наказания — каторжные работы без срока — тяжкий физический труд, без амнистии, помилования, свиданий, переписки, информации об осужденном, но с прокурорским надзором, парламентским и ведомственным контролем. За экономические преступления — большой штраф, но индивидуально, учитывая, что профессиональные преступники могут заплатить штраф из «общака», так что для экономических воров тюрьма не исключается.

Во-вторых, уголовно-превентивная политика, т.е. отношение власти к предупреждению преступлений. Это выявление причин и условий совершения преступлений, воспитание детей, развитие правовой культуры и правового образования. Возможно, есть необходимость в школе ввести обязательный курс такого предмета, как правоведение, который преподавался бы в течение пяти лет. В этот курс вошли бы элементы истории права и произведения литературы, содержащие правовую тематику, патриотическое воспитание, нравственно-правовые начала, обучение школьников составлению правовых документов. Этот предмет могли бы преподавать профессиональные педагоги-юристы.

В-третьих, уголовно-разыскная политика, т.е. отношение власти к использованию специальных, в основном тайных, средств и методов в предупреждении и раскрытии преступных и враждебных проявлений. Нам нужны сильные, профессиональные, законопослушные структуры оперативно-разыскной деятельности. Слабая, непрофессиональная полиция и спецслужбы вязнут в коррупции, заказных делах. Особое внимание следует уделить агентурной и оперативно-технической работе. Основные средства следовало бы направить именно на эти направления деятельности, а не на охрану объектов, хотя это тоже нужно.

Предотвратить преступление оперативным путем более эффективно, чем бездумно увеличивать количество охранников. Тайных врагов нужно выявлять с помощью тайных методов.

Качественная агентурная работа должна быть возрождена. Полезен опыт и сыщиков-ветеранов. Оценка этой деятельности должна происходить по реальным результатам. Было бы целесообразным ввести оперативные проверки чиновников на честность. С чиновником при приеме на работу заключается договор о том, что он готов и принимает в отношении себя возможность проведения оперативных проверок и при предложении ему взятки должен отказаться от нее или сообщить органам власти. Это вполне соответствует нравственным нормам, должно быть закреплено в законе и публично объявлено: не хочешь в тюрьму — не бери взяток.

Необходимо усилить контроль за регистрацией совершенных преступлений. Регистрировать их должна не только полиция, которая отвечает за раскрываемость, а дежурное отделение прокуратуры, которое расположено рядом с отделением полиции и круглосуточно регистрирует преступления. Государству нужна точная информация о количестве преступлений. Нужно также снизить уровень латентной преступности.

В-четвертых, уголовно-процессуальная политика — отношение власти к расследованию преступлений и рассмотрению уголовных дел в суде. Уголовно-процессуальный кодекс — система, где одна неудачная статья разрушает весь процесс, ведет к судебной ошибке, наказывает невиновного, а виновному дает возможность вновь совершать преступления. Постоянные поправки в УПК, противоречия в его тексте влекут за собой разрушение уголовного процесса, принципов правовой государственности. Основное правило: вначале концепция, затем тщательное обсуждение учеными и практиками, оценка политиков, и только потом всенародное обсуждение и принятие закона, касающегося основных прав и свобод гражданина — как обвиняемого, так и потерпевшего.

В-пятых, уголовно-исполнительная политика — отношение власти к исполнению наказания, назначенного судом. Наша тюремная система нуждается в пристальном внимании общества. Сейчас идет работа по совершенствованию деятельности сотрудников мест отбытия наказания. Тюрьма должна давать человеку надежду, что честная нормальная жизнь после освобождения возможна, что жизнь без преступлений является и правильной, и выгодной.

Наконец, шестым элементом уголовной политики является уголовно-организационная политика — отношение власти к аналитической работе по противодействию преступности, организации кадровой работы, уголовной статистике, материально-техническому обеспечению судебных, правоохранительных органов и спецслужб. В России следует развивать системную науку — криминоведение, объединяющую уголовное право и процесс, криминологию и криминалистику, уголовно-судебную экспертизу и оперативно-разыскную теорию, основы контрразведывательной деятельности. Предложения ученых должны больше учитываться при совершенствовании законодательства. Ученые должны чаще приглашаться при обсуждении законопроектов.

Несколько лет назад по поручению президента РФ была разработана концепция реформы правоохранительных органов — федеральная полиция, муниципальная милиция, национальная гвардия (усовершенствование структуры внутренних войск, их служба на профессиональной основе), объединенный Следственный комитет. Часть этой концепции уже начала реализовываться. Но в соответствии с концепцией следователь отделялся от прокурора не в целях ослабления прокурорского надзора, а наоборот — в целях усиления надзора за законностью на предварительном следствии, поскольку такое отделение освобождало прокурора от ответственности за ошибки следователя, делало его более независимым при контроле за законностью.

В настоящее время прокурорский надзор за законностью на предварительном следствии ослаблен, необходимо его усилить.

Государство должно уделить внимание разработке и внедрению оптимальной системы показателей работы правоохранительных органов в сфере предупреждения, расследования, раскрытия преступлений и рассмотрения уголовных дел в суде, исполнения наказаний. Необходимо проанализировать состояние уголовной политики в стране, но сделать это в первую очередь силами специалистов. Никому же не придет в голову совершенствовать деятельность кардиохирургов и строителей мостов с помощью только общественных слушаний. А ошибки в уголовной политике опаснее и труднее исправимы.

Что касается правосудия по уголовным делам. В Концепции судебной реформы в Российской Федерации 1991 года говорилось о настоящем кризисе юстиции, при котором суды, прокуратура, органы дознания и предварительного следствия занимали круговую оборону, покрывая ошибки друг друга. Положение изменилось, создан суд присяжных заседателей, принят ряд законов, которые должны обеспечить правосудие по уголовным делам, реальную независимость судьи, но не независимость от закона, а от незаконного влияния. Активно идет процесс либерализации уголовной политики. За последние десять количество арестов, произведенных судами, уменьшилось почти в 3 раза, сегодня около трети подсудимых освобождены в суде от уголовной ответственности.

Суд в правовом государстве, в правоохранительной системе должен занимать центральное место. Формальное положение суда характеризуется следующим примером: в прошлом Председатель Верховного Суда СССР был кандидатом в члены ЦК КПСС, Председатель КГБ СССР (начальник тайной полиции) был членом Политбюро ЦК КПСС. Главным начальником в стране был ЦК КПСС. Разница очевидна, как милостивый государь и Государь Император. Сейчас — иначе. Высшие судьи страны занимают и по Конституции, и по жизни ведущее место. Но уважения к Правосудию еще не хватает.

Не хватает уважения к Правосудию со стороны власти и не хватает доверия к суду со стороны народа. Над этим нужно работать.

Но это вопросы общие, рассмотрим вопросы частные, которые более понятны людям, о них больше кричат — так называемые резонансные дела. Самое громкое из них — дело Ходорковского. Одни считают, что кроме Ходорковского стоит посадить всех олигархов, так как все они воры, другие — что Ходорковский — жертва политических интриг. Разберемся. Примерная схема обвинения такая: Ходорковский, будучи владельцем контрольных пакетов акций крупных нефтедобывающих компаний: «Юганскнефтегаза», «Самаранефтегаза» и «Томскнефти» ВНК, которые продавали нефть по 1000 рублей за тонну, поручает руководителям этих структур продавать нефть по заниженной цене — 250 рублей за тонну подконтрольным ему фирмам, потом продает ее по 1000 рублей, а оставшиеся 750 рублей с тонны присваивает себе, по существу крадет у своих товарищей по бизнесу и у государства. Осужден за незаконное присвоение более 800 миллиардов рублей. Приговор еще не вступил в законную силу, не прошел все судебные инстанции.

Нехорошим фоном для этого дела являются подозрения в причастности работников «ЮКОСа» к убийствам. В общественном сознании уже сложилось мнение, что в интересах ЮКОСа его сотрудники совершили убийства В. Корнеевой, В. Петухова, Н. Федотова, С. Горина, О. Гориной, покушения на убийства В. Колесова, Е. Рыбина, О. Костиной…

В условиях рыночных отношений убийства бесплатно не совершаются. И платит тот, у кого деньги. Ходорковский — хозяин, у него деньги. Это то, что в дореволюционном уголовном процессе называлось: «оставить в сильном подозрении».

Безусловно, приговор Ходорковскому суровый. Его защищают высококвалифицированные и умные адвокаты. Единственное, что, может быть, нужно — меньше внешней агрессии и нападок на правосудие как таковое. Наверное, следует идти путем профессионального судебного обжалования приговора, с помощью институтов амнистии и помилования, добиваться смягчения меры наказания и скорейшего освобождения осужденного из мест лишения св&#

Председатель Следственного Комитета РФ Александр Бастрыкин намерен инициировать целый ряд изменений в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, направленные на защиту детей от сексуальных преступлений и посягательств. Об этом он заявил 28 апреля в ходе экстренного заседания Межкомиссионной рабочей группы по проблемам детства и молодежи Общественной палаты РФ. Депутаты, представители силовых ведомств, общественные деятели и правозащитники поддерживают главного российского следователя.

Апрель 2011 года может поставить «антирекорд» по возбужденным уголовным делам и вынесенным приговорам в отношении маньяков, нападающих на детей. Растет число рецидивов.

Россию потрясло изнасилование девочки в больнице Буденновска на Ставрополье. Преступник проник в здание через окно, а затем затащил девочку в туалет, где изнасиловал ее и покалечил. 27-летний педофил Воротынцев был задержан. Выяснилось, что он уже сидел за аналогичное преступление, но недавно получил условно-досрочное освобождение. Отпуская насильника на волю, суд основывался на его положительной характеристике и поддерживающей позиции прокурора.

Ранее, 18 апреля на Ставрополье произошло еще более жестокое преступление. Следствие обнаружило подвешенное на дереве в одном из пригородных участков города Минеральные Воды тело восьмилетней девочки с признаками сексуального насилия. По подозрению в изнасиловании и убийстве был задержан 47-летий Гонтаренко. Ранее он также был условно-досрочно освобожден из колонии, где отбывал наказание за изнасилование несовершеннолетней. 29 декабря 2000 года Гонтаренко был признан виновным в изнасиловании несовершеннолетней. Его осудили на 12 лет колонии особого режима. Но 5 апреля 2004 года суд изменил ему наказание с особого на строгий режим и снизил срок до 11 лет лишения свободы в связи с изданием нового уголовного закона, имеющего обратную силу. 4 декабря 2007 года Гонтаренко вышел на свободу по УДО. 

По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ за 2010 год среди совершивших преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних более 2000 осужденных имели неснятые или непогасшие судимости и около 500 человек совершили данные преступления, будучи освобожденными условно-досрочно.

Возникает вопрос, в чем смысл условно-досрочного освобождения?

«В 2009 году Следственный Комитет выступал за отмену условно-досрочного освобождения для таких лиц, — напомнил Александр Бастрыкин. — Тогда инициатива не была поддержана. Признание права на раскаяние и исправление для таких лиц оказалось более значимым, чем благополучие и безопасность наших детей. Право ходатайствовать о досрочном освобождении остается даже для тех, кому приговором смертная казнь заменена пожизненным заключением. Такую позицию занимает Конституционный суд РФ. Но что делать обществу? Как защитить детей?»

По мнению Александра Бастрыкина, необходимы экстренные, но в то же время, системные меры. Во-первых, СК считает необходимым создать базу данных по лицам,  осужденным за преступления в отношении половой свободы и половой неприкосновенности детей, а так же определить порядок доступа к этой базе. Во-вторых, дополнить Уголовный кодекс РФ положением, обязывающим суд при рассмотрении вопроса об УДО, учитывать заключение медико-психиатрической экспертизы. Кроме этого, СК предлагает принять закон об административном надзоре за лицами, совершившими сексуальные преступления против детей и жестко выполнять его.

Это не все предложения главного российского следователя. По мнению Александра Бастрыкина, необходимо сделать нормой применение к таким преступникам, так называемой, «химической кастрации».

«Химическая кастрация» не заменяет наказание и не является его видом, — отметил глава СК РФ. — Это медико-правовая мера воздействия на преступника, которая начинает применяться за некоторое время до его освобождения. «Химическая кастрация» не противоречит нормам права. Наоборот, она защищает права, как детей, так и лиц, имеющих подобные заболевания. Ведь многие совершают преступления, а потом, действительно, раскаиваются, потому что не могут противостоять этому влечению. Надо дать им нормальную цивилизованную возможность помочь себе. Необходимо вернуться к программам оказания анонимной помощи таким лицам».

Если говорить о процедуре, то она состоит из ряда инъекций, которые подавляют мужской гормон, отвечающий за сексуальное влечение. Эффект не является необратимым. «Химическая кастрация» применяется во многих штатах США, в Канаде, целом ряде европейских государств. Необходимо отметить, что процедуре предшествует медико-психиатрическая экспертиза, поскольку не все сексуальные преступления в отношении детей совершаются по причине заболевания преступника. Однако, любой преступник может ходатайствовать о применении к нему «химической кастрации». Те, кто, действительно болен, ставятся перед выбором: либо «химическая кастрация», либо, после отбытия срока, бессрочная изоляция в специализированном лечебном заведении.

Предложения Следственного Комитета представлены в Федеральном законе об усилении ответственности за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних. Он будет рассмотрен в июне 2011 года.

О возможном применении «химической кастрации» высказался и представитель внутренней службы ФСИН Юрий Сибиль. «Подобные меры, действительно, применяются во многих странах, — заявил представитель ФСИН. — Наше ведомство готово поддержать их после вступления закона в силу и разработки регламента».

Приказ Управления делами Президента Российской Федерации от 5 апреля 2011 г. N 197 г. Москва «Об утверждении Правил предоставления в 2011 году из федерального бюджета субсидий некоммерческим неправительственным организациям, участвующим в развитии институтов гражданского общества».

Опубликовано 27 апреля 2011 г.
 
Зарегистрирован в Минюсте РФ 15 апреля 2011 г. Регистрационный N 20513

В соответствии со статьей 78.1 Бюджетного кодекса Российской Федерации (Собрание законодательства Российской Федерации, 2007, N 18, ст. 2117, N 45, ст. 5424; 2009, N 1, ст. 18, N 29, ст. 3582; 2010, N 19, ст. 2291), распоряжением Президента Российской Федерации от 2 марта 2011 г. N 127-рп «Об обеспечении в 2011 году государственной поддержки некоммерческих неправительственных организаций, участвующих в развитии институтов гражданского общества» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2011, N 10, ст. 1370), пунктом 11 постановления Правительства Российской Федерации от 28 декабря 2010 г. N 1171 «О мерах по реализации Федерального закона «О федеральном бюджете на 2011 год и на плановый период 2012 и 2013 годов» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2011, N 3, ст. 545) приказываю:

1. Утвердить по согласованию с Министерством финансов Российской Федерации Правила предоставления в 2011 году из федерального бюджета субсидий некоммерческим неправительственным организациям, участвующим в развитии институтов гражданского общества.

2. Контроль исполнения приказа возложить на первого заместителя управляющего делами Президента Российской Федерации Ковалева С.П.

Управляющий делами В. Кожин

Правила предоставления в 2011 году из федерального бюджета субсидий некоммерческим неправительственным организациям, участвующим в развитии институтов гражданского общества

1. Настоящие Правила устанавливают порядок осуществления государст венной поддержки путем предоставления субсидий из федерального бюджета некоммерческим неправительственным организациям, участвующим в развитии институтов гражданского общества, указанным в распоряжении Президента Российской Федерации от 2 марта 2011 г. N 127-рп «Об обеспечении в 2011 году государственной поддержки некоммерческих неправительственных организаций, участвующих в развитии институтов гражданского общества» (далее — получатели субсидий, Распоряжение).

2. Субсидии предоставляются в пределах бюджетных ассигнований, предусмотренных Федеральным законом от 13 декабря 2010 г. N 357-ФЗ «О федеральном бюджете на 2011 год и на плановый период 2012 и 2013 годов» и лимитов бюджетных обязательств, утвержденных в установленном порядке Управлению делами Президента Российской Федерации (далее — главный распорядитель средств федерального бюджета). Конкретные размеры субсидии каждому получателю субсидии определены Распоряжением.

3. Предоставление из федерального бюджета субсидий осуществляется в соответствии с договором, заключаемым между главным распорядителем средств федерального бюджета и получателем субсидии (далее — договор), в котором предусматриваются следующие условия:

целевое назначение и размер субсидии;

право главного распорядителя средств федерального бюджета на прове дение проверок соблюдения получателями субсидий условий, установленных заключенным договором;

порядок возврата сумм, использованных получателями субсидий, в случае установления по итогам проверок, проведенных главным распоря дителем средств федерального бюджета, а также иными уполномоченными государственными органами контроля и надзора, факта нарушения целей и условий, определенных настоящими Правилами предоставления субсидий и заключенным договором;

порядок и сроки предоставления отчетности об использовании субсидий, установленной главным распорядителем средств федерального бюджета.

4. Субсидии предоставляются получателям субсидий на подготовку и проведение конкурсов и выделение по их результатам грантов другим некоммерческим неправительственным организациям для реализации социально значимых проектов, указанных в Распоряжении, для соответст вующего получателя субсидии, а именно на:

— проведение социологических исследований и мониторинга состояния гражданского общества;

— реализация проектов в области образования, искусства, культуры и общественной дипломатии;

— защита прав и свобод человека, правовое просвещение населения;

— поддержка и социальное обслуживание малоимущих и социально незащищенных категорий граждан, охрана здоровья населения и окружающей среды;

— поддержка молодежных инициатив, проектов молодежных движений и организаций;

— охрана здоровья населения и окружающей среды.

5. Субсидии направляются:

— на финансовое обеспечение мероприятий, связанных с проведением конкурсов, а именно: на оплату труда работников, принимающих участие в подготовке и проведении конкурсов, подготовке отчетности, и начисления на нее в соответствии с законодательством Российской Федерации, а также на оплату услуг экспертов; приобретение товаров (работ, услуг), в том числе расходы, связанные с приобретением оргтехники, включая расходные материалы; оплату договоров со средствами массовой информации, предметом которых является опубликование извещения о проведении конкурса; расходы, связанные со служебными командировками; расходы, связанные с арендой и содержанием помещений; расходы по оплате услуг связи; расходы по оплате услуг по созданию и поддержке Веб-сайтов организаций в сети «Интернет»;

— на предоставление другим некоммерческим неправительственным организациям на конкурсной основе денежных средств в виде грантов с целью реализации социально значимых проектов, указанных в пункте 4 настоящих Правил.

6. Получатель субсидии на основании протокола об итогах конкурса заключает с победителем конкурса (далее — грантополучатель) договор о предоставлении гранта.

7. Грантополучатель получает сумму гранта в соответствии с утвержденной получателем субсидии сметой расходов по гранту и планом-графиком для реализации проекта, являющимися приложениями к договору о предоставлении гранта.

8. Грантополучатель обязан представить получателю субсидии отчетность в порядке и сроки, установленные договором о предоставлении гранта. Использование гранта в целях извлечения прибыли не допускается.

9. Перечисление субсидий главным распорядителем средств феде рального бюджета осуществляется на расчетный счет, открытый получателю субсидий в кредитной организации, в сроки, установленные договором.

10. Информация об объемах и сроках перечисления субсидий учитывается главным распорядителем средств федерального бюджета при формировании прогноза кассовых выплат из федерального бюджета, необходимого для составления в установленном порядке кассового плана исполнения федерального бюджета.

11. Субсидии в случае их использования не по целевому назначению подлежат возврату в федеральный бюджет в порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

12. Контроль за целевым использованием субсидий осуществляется в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Российская газета

Уходящий апрель рискует поставить абсолютный рекорд по возбужденным уголовным делам и вынесенным приговорам в отношении маньяков, нападающих на детей. Александр Бастрыкин предлагает особые меры по борьбе с насилием против детей.

28 апреля руководитель Следственного комитета России Александр Бастрыкин выступит в Общественной палате. На ее экстренном заседании пойдет речь о критической ситуации с детским насилием. Глава СКР предложит радикальные меры, которые могут спасти положение. Речь пойдет о том, что надо пресечь практику освобождения педофилов на свободу раньше окончания срока.

Только за минувшую неделю приговоры насильникам, чьими жертвами оказались несовершеннолетние, были вынесены в Адыгее, Туле, Хабаровском крае, Тобольске, Ишиме, Тюмени, Самаре, Чувашии и Челябинской области.

Практически все осужденные получили сроки за преступление не в первый раз, и все без исключения вышли на свободу условно-досрочно.

В Минеральных Водах несколько дней потребовалось следователям Следственного комитета и оперативникам на задержание подозреваемого в изнасиловании и убийстве 8-летней девочки. Малышка ушла из дома с двумя знакомыми мальчиками, вместе с которыми продавала на улице цветы. В семь часов вечера к ней подошел неизвестный, купил букет, после чего ребенка никто не видел. Тело девочки со следами сексуального насилия нашли подвешенным на дереве в пригороде.

Это страшное преступление совершил неоднократно судимый местный житель Анатолий Гонтаренко. Последний раз он был судим тоже за изнасилование 8-летней девочки и получил 12 лет лишения свободы, однако был освобожден досрочно.

На примере Гонтаренко наглядно виден путь на свободу для таких граждан. Если бы насильник досидел положенный срок, он вышел бы на свободу в середине нынешнего лета и девочка была бы жива. Но постановлением суда в 2004 году ему снизили срок до 11 лет. В декабре 2007 года постановлением судьи Кочубеевского райсуда Щербакова он оказался на воле. Судья рассмотрел ходатайство самого осужденного, положительное мнение представителя ИК-1 УФСИН России по Ставропольскому краю Рубцова и заключение помощника прокурора местной межрайонной прокуратуры Солгалова. Все трое не возражали, чтобы Гонтаренко был освобожден раньше положенного на 3 года 7 месяцев и 8 дней. Гонтаренко вышел, и все повторилось. Даже возраст жертвы оказался таким же — 8 лет.

Только с начала этого года в Тюменской области было задержано восемь человек, надругавшихся над детьми.

Еще одним громким задержанием последних дней можно назвать поимку подозреваемого в изнасиловании 9-летней девочки в больнице Буденновска Евгения Воротынцева. Мало кто знает, что этого человека в 2008 году уже судили за изнасилование, которое он совершил в той же самой больнице. По приговору он получил срок — 4 года 6 месяцев. А в августе 2010 постановлением судьи Пятигорского горсуда Атаева Воротынцев освободился досрочно. Судья принял такое решение, рассмотрев ходатайство адвоката и положительное заключение помощника прокурора Пятигорска Бельгаровой.

Воротынцев недосидел год 6 месяцев и 20 дней. Кстати, мнение представителя колонии Писковацкого, который был против досрочного освобождения, суд посчитал «несостоятельным».

В Ставрополье, по данным краевого управления Следственного комитета, только с января по март 2011 года возбуждено 27 уголовных дел по факту посягательств на несовершеннолетних. Это страшный рост — за аналогичный период прошлого года было заведено только 11 таких дел.

После изнасилования девочки в больнице Буденновска и.о. руководителя краевого управления СКР Сергей Дубровин дал особое распоряжение всем главам территориальных следственных органов.

Теперь следователи после завершения такого дела обязаны «направлять в адрес администрации следственных изоляторов или исправительных учреждений обоснованные выводы о склонностях или намерениях обвиняемых к совершению новых преступлений». Следствие надеется, что эти данные будут приобщаться к личному делу заключенного и обязательно представляться в суд в случае рассмотрения вопроса об их условно-досрочном освобождении.

прямая речь

Александр Бастрыкин, председатель СКР:

— По нашей инициативе уже усилены уголовно-правовые меры по защите детей от преступных посягательств. Ужесточено наказание за совершение убийств, причинение тяжкого вреда здоровью, насильственные действия сексуального характера. Конечно, одними уголовно-правовыми мерами проблему насилия над детьми не решить. Поэтому мы предложили создать специальный центр, который занимался бы проблемами пропавших и эксплуатируемых детей.

Наталья Козлова, «Российская газета» — Федеральный выпуск №5466 (90)

Министра юстиции считают одним из идеологов нынешней реформы уголовного законодательства. Именно с переподчинения Минюсту Федеральной службы исполнения наказаний начались масштабные перемены в российских тюрьмах, именно Минюст наравне с Главным правовым управлением администрации президента — основной разработчик всех либеральных поправок в Уголовный кодекс. В эксклюзивном интервью «РР» Александр Коновалов объяснил, почему не приемлет обвинений в излишнем либерализме и в том, что он облегчает жизнь криминалу

Александр Владимирович, как вы видите предельные цели и желаемый конечный результат политики гуманизации правосудия?

Давайте сначала я сделаю важную оговорку. Для меня, конечно, почетно, что многие именно меня считают инициатором и отцом реформы уголовного законодательства, уголовно-судебной политики. Но все же роль Минюста в этой реформе не самая главная — мы в первую очередь занимаемся пенитенциарной реформой. Хотя, конечно, это взаимосвязанные явления. Потому что, если будут сохраняться все тренды, сформировавшиеся в последние десятилетия в нашей судебной практике по уголовным делам, мы никогда не разгребем эти авгиевы конюшни, как бы ни меняли условия содержания в местах лишения свободы.

Еще одна оговорка: собственно сокращение количества людей в тюрьмах и колониях — это не доминанта реформы, не ее основная цель. Если для того, чтобы побороть преступность, обеспечить безопасность граждан, нужно будет посадить каждого десятого (естественно, с соблюдением всех процессуальных правил, с приговором суда), пенитенциарная система обязана будет это исполнить. Мы отдаем себе отчет в том, что у нас огромная латентная преступность, огромная нераскрытая преступность. То есть мы далеки от иллюзий — мы понимаем, что если право­охранительные органы будут работать как надо, ловить и сажать всех, кто это заслуживает, то количество людей в тюрьмах не сократится, а возрастет. Мы к этому готовы. Другое дело, что сажать всех подряд — кто это заслуживает и не заслуживает — необоснованно. Сажать пусть даже виноватого человека сразу на 6, 8, 10 лет по «первой ходке», извините за вульгаризм, — это тоже неправильно. Во всех цивилизованных правовых системах средний тюремный срок — от двух до шести месяцев. Это реальность.

Может, вы открещиваетесь от звания «отца реформы» потому, что сейчас ее жестко критикуют? Вот смотрите: советник председателя Конституционного суда Владимир Овчинский со скандалом ушел в отставку именно после того, как выступил с критикой реформы. И он, например, говорит: снижать минимальные сроки наказания до двух месяцев по таким преступлениям, как грабеж, разбойное нападение, нанесение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть, — это значит создавать «рай для уголовного элемента» и «предпосылки для новой криминальной революции».

Знаете, в общественной оценке реформы черт ногу сломит. С одной стороны, нас упрекают в жестокости, когда мы говорим, что наиболее опасные преступники должны отбывать наказание не в колонии, а в тюрьме. С другой — обвиняют в либеральном уклоне. Хотя я не вижу в поправках в УК особой либерализации. Потому что верхние пределы наказаний остаются прежними, то есть тех, кто это заслужил, по-прежнему можно наказывать жестко и даже жестоко. Лишение свободы не ушло из самых тяжких составов Уголовного кодекса.

Нам говорят: в стране разгул преступности, а это значит, что смягчать наказания нельзя. Но сделайте вы второй шаг в размышлениях — подумайте о том, что человек, который провел в местах лишения свободы хотя бы два года (я уже не говорю про шесть — восемь лет), становится в разы опаснее, чем он был до заключения. Он становится в разы опаснее, чем если бы провел эти два года не в тюрьме, а отбыл альтернативную меру наказания.

Во всем мире отношение к либерализации уголовных санкций традиционно негативное. В той же Великобритании, в других развитых странах правительство критикуют за такие шаги. Но это не значит, что этим не надо заниматься.

Что касается криминальной революции, то в моем представлении мы шли к ней все последние годы, когда постоянно регенерировали криминальную культуру, когда каждый год из тюрем и колоний освобождались 300 тысяч человек. Среди них есть рецидивисты. Но много и тех, кто впервые попал за решетку, — и они выходят на свободу не столько с чистой совестью, сколько с абсолютно деформированной психикой, с ненавистью к государству, обществу, законам. Это не то что материал для инновационного развития страны или какой-либо модернизации — это угроза для всех нормальных, законопослушных людей. Криминальная культура развивается, регенерируется, постепенно заполняет общество. И колоссальный вал бытовой преступности, латентной, которая даже не выявляется, не регистрируется, колоссальное количество бытовых скандалов, хамства на улице — это все следствие такой ситуации.

То есть человек отсидел пару лет в тюрьме, усвоил дейст­вующую там модель поведения и перенес ее на общество?

Совершенно верно. Вот поэтому я и думаю, что многие коллеги, которые говорят про криминальную революцию применительно к нашим поправкам в Уголовный кодекс, сгущают краски. При этом мы с большим интересом и уважением относимся к мнению ученых, практиков, которые готовы что-то нам подсказать.

Ну и что все-таки, по вашему мнению, является конечной целью реформы?

Я думаю, что главной целью является адекватность наказания. Человек, который по-настоящему опасен для общества, должен получить по полной. Пусть даже это его первое преступление, но если он того заслуживает, пусть сядет на десять, пятнадцать, двадцать лет. Вообще я сторонник увеличения сроков наказания за наиболее опасные преступления — за те же взятки, например. Посади сейчас человек двести лет на сорок каждого (естественно, по приговору суда, с достаточной доказательной базой) — и ситуация с борьбой с коррупцией в стране значительно улучшится.

И наоборот: зачем какого-то воришку сажать сразу на шесть лет, чтобы потом получить матерого рецидивиста? Нам кажется, что отношение судов к преступникам должно стать более адекватным — с учетом их опасности для общества.

Такую адекватность как раз и можно обеспечить за счет того, что у суда будет больше вариантов принятия решений. Я против того, чтобы связывать руки суду, говоря, что, расширяя линейку мер наказания, снижая минимальное наказание по некоторым статьям, мы повышаем риски коррупции.

Но мне именно этот аргумент противников реформы кажется довольно сильным. Получается так: есть деньги — платишь судье и получаешь два месяца за тяжкое преступление…

В какой-то мере этот аргумент справедлив. Но ведь, с одной стороны, и более узкая линейка наказаний никогда не мешала и не мешает судам выносить неправосудные решения. А с другой — почему мы должны ориентироваться именно на коррумпированные суды, исходить из предположения, что они такими и останутся? Если так делать, тогда да, надо прописать судам абсолютно жесткий алгоритм принятия решений по любому преступлению, где шаг вправо, шаг влево — это немедленное расформирование суда, увольнение, отставка и т. д.

Но почему мы не хотим ориентироваться на некоррумпированные, адекватные суды, которые, безусловно, уже есть и которых, надеюсь, будет все больше? Судебной системе сейчас нужно развиваться в сторону повышения роли судьи в процессе. А для этого им нужны варианты поведения. Потому что последние пятнадцать — двадцать лет судьи должны были выбирать, по сути, между двумя мерами наказания: лишением свободы и условным сроком. Условное осуждение зачастую проходит совершенно незаметно для преступников — они считают, что их оправдали, жизнь продолжается, и она прекрасна. Наоборот, лишение свободы часто выступало достаточно суровым и жестоким наказанием.

Сейчас Государственно-правовое управление администрации президента и Минюст готовят уже третий пакет поправок в Уголовный кодекс. И, наверное, самый спорный пункт там, который вам опять же ставят в вину, — это фактическая легализация товарной контрабанды: за нее теперь нельзя будет посадить в тюрьму.

Это тоже говорит, скорее всего, о подмене понятий. Даже не знаю, почему люди, являющиеся юристами, вот так дезинформируют публику. О чем идет речь? Почти во всех странах, где существует ответственность за контрабанду, она выглядит как ответственность за перемещение через границу запрещенных к обороту предметов: наркотиков, оружия — всего того, что ни при каких обстоятельствах не может быть ввезено в страну. Все остальное — перемещение через таможню товаров, которые разрешены к обороту, но с нарушением таможенных правил — это посягательство на таможенную систему страны, на ее финансовую систему. И речь вовсе не идет о том, что это явление надо декриминализировать, снять ответственность за него.

Идея, прописанная в так называемом третьем пакете поправок, состоит в том, чтобы перенести статью «Контрабанда» в главу УК, которая говорит о преступлениях против порядка управления. Но это будет ответственность за перемещение через таможенную границу именно запрещенных к обороту предметов. Причем наказание за это будет ужесточено. Ответственность же за нарушение таможенных правил в Уголовном кодексе тоже останется. Надо просто называть вещи своими именами. Контрабанда — это одно, уклонение от таможенных платежей — другое.

Да, спецслужбам, которые выстраивают схемы выявления и расследования таких преступлений, это может показаться менее удобным. Но это уже вопрос технический: как организовать оперативно-разыскную деятельность по составу «уклонение от уплаты таможенных платежей» — это тоже зависит от законодателей, это решаемый вопрос

Тут речь идет о жесткости наказания именно за товарную контрабанду. Многие считают, что контрабандист должен сидеть в тюрьме, а не платить штраф — пусть даже он ввез не наркотики, а китайский ширпотреб. Новая же редакция Уголовного кодекса предполагает, что он только заплатит штраф. И возникает вопрос: если повторится такое громкое дело, как дело «Трех китов», не получится ли, что обвиняемые заплатят несоразмерно маленький штраф и продолжат заниматься контрабандой?

Я не уверен, что сегодня мы можем делать выводы о том, что такая мера наказания, как крупные штрафы, будет недостаточной. Надо накопить какую-то практику. Давайте попробуем наказывать таких людей огромными, разоряющими штрафами, а потом посмотрим, будет ли расти количество желающих заниматься контрабандой.

Давайте, прежде чем вести дискуссии об адекватности наказания, научимся ловить всех контрабандистов. Добьемся, чтобы таможенники не крышевали подобные преступления и не выстраивали коррупционные схемы на границах.

И кроме того, поправки все равно сохраняют возможность лишения свободы. В случаях рецидива, совмещения этих преступлений с другими, более тяжкими, люди попадут в тюрьму и будут отбывать там наказание.

Несмотря на распространенное мнение, что в тюрьмах у нас сидит много бизнесменов, приговоров за экономические преступления сравнительно мало. Например, в 2009 году реальные сроки за незаконное предпринимательство получил лишь пятьдесят один человек, за зло